Война до сих пор является средством определения реальной диспозиции сил в мире, и для оправдания этого факта в мире с ядерным оружием на Западе было введено в оборот понятие «срединная война», заявил философ, политолог, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян 7 марта в новом выпуске авторской программы «Предназначение».

«Есть такой Патрик Шриер, очень долго служивший в американских войсках, очень увлеченный историей, как-то сочетавший эту службу с обучением. У него две степени по истории в американском военном университете, он член общества военной истории, пожизненный член общества ветеранов зарубежных войн США», — рассказал Кургинян.

Аналитик отметил, что материал Шриера «Срединная война. Новая норма в будущем» был опубликован 2 мая 2013 года. В нем автор ссылается на очень авторитетный Центр стратегических международных исследований (CSIS), опубликовавший книгу «После последней войны. Баланс сухопутных сил и риск будущих вызовов».

CSIS был основан в 1962 году и до 1987 года существовал в виде филиала очень важного Джорджтаунского университета. Первоначально он назывался «Центр стратегических международных исследований Джорджтаунского университета».

Этот центр проводит политические и стратегические исследования. По всем экспертным международным оценкам, это центр номер один в Соединенных Штатах во всех областях, ведущих аналитические исследования и занимающихся проблемой национальной безопасности в мире. Это четвертый лучший аналитический центр в мире — он получил статус Центра передового опыта обороны национальной безопасности.

Центр этот двухпартийный и фактически постоянно занимается только тем, чтобы согласовать позиции Демократической и Республиканской партий.

Кургинян отмечает, что термин «срединная война», о которой иногда говорится больше, иногда меньше, очень популярен в формальной и неформальной военных средах. Причем неформальная очень сильно влияет на формальную.

«Срединная война — это неформальное изобретение военной среды и политической (прежде всего американской, европейской тоже). Суть этого изобретения в следующем.

Возникло некоторое соотношение сил. Например, СССР проиграл в холодной войне, и по итогам этого проигрыша Российская Федерация получила место Х (Икс) в мире. Но она получила это место Х на 1992 год. А через двадцать лет это место может измениться. А через сколько-то лет, предположим, Китайская Народная Республика, которая находилась по своему статусу на месте Х, она резко выросла и получила место Y, притом, что Y резко больше Х.

Что с этим делать? Что, собственно, производить, когда имеет место такая динамика, и проходит какое-то количество лет (двадцать, тридцать) — что тогда?» — такими вопросами задается политолог.

Он объяснил, что официально говорится, что предпринимать ничего не нужно — сама динамика всё изменит, поставит на свои места, рынок расставит приоритеты, конкуренция докажет, кто чего стоит.

«Как пелось в сентиментальной студенческой песне: „Чуть-чуть беспомощно вагоны качаются, и всё получается само собой“. Так вот, короче, „всё получится само собой“», — добавил лидер «Сути времени».

При этом он убежден в том, что все — и политики, и прежде всего военные — понимают, что «само собой» всё не получится.

«Какая бы страна в момент Х ни проиграла, она будет готовиться к тому, чтобы изменить это положение. Особенно если ее сильно пригнули по результату проигрыша. А ни одну страну мира не пригнули так, как Российскую Федерацию», — пояснил Кургинян.

Аналитик подчеркнул, что все понимают, что эти изменения надо будет вводить, что невозможно будет их избежать, и что единственным средством какого-то приведения чего-то в соответствие является война.

«Тот мир, который есть, другого средства не изобрел», — заключил Кургинян.