Внешняя идиллия, благополучие, безмятежность, никогда не лишены памяти того пути, что проделан к достижению этого как бы законченного совершенства. Вся великолепная красота космоса и равновесие экосистем живых планет, несут в себе воспоминания грандиозного взрыва, хаоса, немыслимого буйства гигантских энергий. Причём, здесь и сейчас. Первобытная ярость стихии — это не прошлое. Она имеет место быть в настоящем. Нужно лишь спуститься к ней, сквозь внешнюю идиллию, заглянуть вглубь.

Душа космоса — равно как и психика микрокосма-человека подчинена тому же закону. Неуравновешенный грубый первобытный дух — он как ящер — легко и быстро плодится, но крайне разрушителен, быстро обновляется, но сохраняет неизменность. На поздних этапах поверх этого откладываются наслоения всё более уравновешенные, стабильные, умиротворённые: эпоха холоднокровных динозавров сменяется эпохой теплокровных.

Конечно, наверное, за этим огненным змеем — безотчётно жестоким, плодородным слоем, где постоянная смерть и возрождение, ещё глубже, скрывается первоначальный вечный Эдем — состояние безмятежности и блаженного неведения.

История человечества, подобно биографии отдельного человека проходит через все эти стадии, подсознательно разыскивая состояния потерянного рая. Однако, ни движение вспять — в прошлое, где по остаточному ощущению он (рай) находится, ни движение в будущее — не достигают искомого. Спускаясь, в поисках Золотого века, в глубины прошлого, не получается преодолеть хтонический барьер (победить дракона, охраняющего сокровище) — человек находит смерть и возрождение, и повторение заново. Человека здесь затягивает в орбиту древней цикличности мироздания.

Продвигаясь в будущее, человек рискует застрять в искусственно созданном раю, где бездна предшествовавшего ужаса, хаоса, звериных стихий и тяжёлой борьбы, направленной на умиротворение всего этого, покрыта внешней идиллией, благоденствием… Здесь мир как бы оторван от дурных воспоминаний, они старательно вытеснены, подавлены, запрятаны в специальные «храмы».

А если и наступает отвращение к этому преходящему благополучию, непременно вырождающемуся в нечто порочное, противоестественное, бесплодное, некрофильское, то желание, обычно, появляется только одно — вернуть вкус подвига, возродить энергию огненного дракона — энергию обновления, воодушевления, очищения. А где же это средство раздобыть? — В архаике, в эпохе матриархата, в эпохе, змей, драконов, нагов, динозавров, падших ангелов… Поиски оснований фашизма и всякого зла, заканчиваются там. Найденное там выдаётся за единственную возможную разумную перспективу, которой становится «борьба за существование, как лекарство от вырождения».

Как в первом, так и во втором случае, человек застревает перед необходимостью выйти за границы самого себя, за границы неумолимого циклического закона, общего для космоса и человека, за пределами которого — вечность.

Те, кто поднимает на поверхность содержимое хтонических глубин, стараются опустить на эти глубины народные массы, превращая их в толпу.

Человек, в данном положении, в свою очередь, тоже несёт на себе часть вины. Находясь в толпе, человеку проще расслабиться, отключившись от напряжённого сосредоточенного волевого непрерывного собирания своей личности. Здесь человек может растворить свою волю в коллективной воле, отдаться потоку. Это так просто. Нужно лишь расслаблять своё самоосознание, самоконтроль, раскрыться коллективному, довериться толпе — и всё более архаичные глубинные уровни психики включаются автоматически. Далее человек движется как бы на автопилоте, в одном ритме с толпой. Чем глубже задействованные слои психики, тем они синхроннее среди разных людей.

Сознательное пребывание в коллективе, осознавая своё место в нём — требует силы воли, превосходящей индивидуальную сознательность. Приобретение такой сознательности — траектория прямо противоположная фашистскому хтоническому коллективизму.

А дальше, толпа как носитель несколько более глубокого слоя сознания сметает растленную элиту, зацикленную на всём внешнем.

Достаточно вспомнить захват Древнего Рима варварами с последующим сносом верхней надстройки культуры, очищением, восстановлением первобытных устоев: близости к природе, нетолерантности, жестокости, простоте и умеренности.

В случае с Древним Римом это сделала естественным образом сформированная человеческая стихия. Сегодня, некими историко-политическими субъектами варваризация генерируется искусственно, сознательно, спланировано. Некто хочет поставить под контроль человеческую энергию подсознания. Но не для того, чтобы подарить эти недра человечеству…

Всё же, что если перешагнуть эту границу нашего внутреннего космоса?

Монахи, аскеты всех времён и многих духовных традиций, пребывая в поисках истинного бессмертия (Шамбалы, Царства Божьего, Эдема), неизбежно докапывались, в глубине самих себя, до архаичных пластов космической души, где господствуют силы агрессии, разделения, животного хищничества, страсти к экспансии на новые жизненные пространства… Преодолевая этот пласт, ищущий обретал Источник всего, полноту всего, прекращение нужды в чём-либо, способность сознательно и свободно быть частью бесконечного целого, а не того ущербного «целого», порождением которого и выражением воли которого был Гитлер.