Я вылетел из Москвы в Ростов 3 июля. И оказался в Ростове 4-го. 4-го же июля состоялось выступление Игоря Стрелкова, предвещавшее сдачу им вверенных ему территорий. В ночь с 4-го на 5-е июля стрелковцы покинули Славянск. Заходящиеся в истериках идиоты, в том числе и очень высокопоставленные, представляют ситуацию следующим образом: «В Донецке царила тишь да гладь да божья благодать, когда приехал Кургинян и заварил кашу. А, между прочим, идет война».

Я спрашиваю всех — и тех, кто не ангажирован, и тех, кого бесполезно о чем-то спрашивать: как вы думаете, что больше влияет на ополченцев, ведущих войну? Приезд Кургиняна и выступление по интернету с какими-то заявлениями, которые мало кто читает в Донецке и которые по странным причинам вызывают истерику в Москве, — или сдача Славянска, Краматорска, Дружковки, открытие дороги на Донецк, приезд в Донецк некоего воинства, распад этого воинства? И всё это — на фоне предыдущих разборок, затеянных уехавшим Бородаем. Что взорвало ситуацию — катастрофа на фронте, сочетаемая с клановыми разборками, или размышления какого-то Кургиняна?

Я мог сидеть сложа руки и делать вид, что ничего не произошло, продолжать решать вопросы гуманитарной миссии, вести умные беседы и так далее. Но я так не умею. Я поступил иначе. И добился искомого: подлая игра поломана.

Ходаковский — замечательный воин. Что в общем-то и важнее всего, потому что готовившаяся кровавая распря парализована. А не хватало только этой распри — на фоне сдачи территорий и яростного недоверия к тому, кто ее сдал, со стороны и ополченцев, и населения.

Я этого добился так же, как добился когда-то того, чего хотел, в результате митинга на Поклонной горе. И получил по заслугам. Тогда (говорю условно) — десять тонн дерьма, теперь — тысячу. Количество тонн дерьма для меня является измерителем масштаба сорванного проекта. Само же дерьмо и, тем более, его производители меня абсолютно не интересуют. Трудно даже выразить, насколько я презираю всю вонь и все истерики вообще. А также их так называемую патриотическую модификацию в особенности.

«Эхо Москвы» сказало, что Кургинян герой, потому что лег на амбразуру. И что теперь его тело дергается, потому что в него вонзаются информационные пули. На самом деле дергаются другие, и все это видят. А после этого доклада они задергаются еще сильнее. Моя же задача одна — добиться политического формата для ДНР, позволяющего нормальным героям нормально сражаться, не становясь заложниками низменного политиканства, и врезать «укропам» по-настоящему. То есть без дураков, без авантюризма, без взаимных подстав. И так, чтобы земля горела под ногами у бандеровских оккупантов.

Это должно состояться. И это состоится, потому что этого требует от нас ситуация.

Но чтобы это состоялось, необходимо анализировать игру, «обесточивать» игру, вести контригру и так далее. Для этого я приехал из Донецка в Москву — к сожалению. Потому что на самом деле... в ДНР чисто. Там легко дышится. Там много воинской прямоты, чести и всего остального. А Москва — это Москва. Но что поделать, положение обязывает.

Итак, начинаем разбор игры.

Москва 9 июля. Interfax.ru:

«Командир подразделения «Восток» ополчения самопровозглашенной Донецкой народной республики (ДНР) Александр Ходаковский в среду перебазировался в Макеевку. Об этом «Интерфаксу» сообщил источник в штабе ополчения.

По его словам, причиной такого поступка стал конфликт с «министром обороны» ДНР Игорем Гиркиным (Стрелковым). Как уточнил источник, Ходаковский забаррикадировался в одном из зданий предприятия «Макеевуголь».

Также поступает информация о том, что значительная часть бойцов «Востока» покинула подразделение и перешла под командование Гиркина.

«Отток людей из «Востока» большой. С ним (Ходаковским — ИФ) остаются только преданные ему люди, служившие раньше в подразделениях Службы безопасности Украины и других украинских силовых структурах», — подчеркивает представитель ополчения Донбасса».

Я хочу обратить внимание собравшихся на то, что эту информацию дает «Интерфакс». То есть очень солидное информационное агентство. Причем информационное агентство, которое, пожалуй, наиболее сильно связано со спецслужбами РФ. Все крупные информационные агентства, так или иначе, неизбежно со спецслужбами связаны. И это правильно. И есть даже так называемый индекс интеграции. Почему это правильно? Потому что крупные информационные агентства — это не шутка. Можно такого наговорить, что начнется паника или нечто похуже.

Но «Интерфакс» — это, во-первых, очень качественное агентство. Во-вторых, это очень крупное агентство. В-третьих, это агентство с очень высоким индексом интеграции. И оно сообщает абсолютную хрень: нет вообще никого из «Востока» в Макеевке. На всех базах Ходаковского в этот день идет рутинная работа: кто-то отдыхает, кто-то готовится к выходу в поле. Вскоре мы узнаем, что Ходаковский ведет плановую операцию против аэродрома в Донецке. А еще мы слышим, что и премьер-министр ДНР Бородай, и господин Стрелков расхваливают Ходаковского.

Расхваливая Ходаковского, господин Бородай одновременно называет вашего покорного слугу «укромашиной» и говорит, что хотел меня арестовать. Одновременно широко обсуждается то, что я нахожусь на территории батальона «Восток», а также то, что же именно помешало господину Губареву осуществить в мой адрес хулиганские выходки, продиктованные ему Дугиным и Бородаем. А помешало...

Впрочем, о том, что помешало, надо поговорить отдельно. А сейчас я обращаю внимание на следующее: крупное, фактически государственное информационное агентство дает информацию, не имеющую никакого отношения к реальности. То есть вообще никакого! А имеющую самое прямое отношение к исступленному бреду господина Дугина.

Премьер-министр ДНР называет меня «укромашиной», при этом расхваливает Ходаковского, на территории которого я нахожусь и который, между прочим, является еще и министром госбезопасности, обязанным арестовывать «укромашины».

Со всей ответственностью должен сказать, что высокие должностные лица в непризнанном государстве должны держать свой разум под контролем. И полностью отказаться от тех московских развлечений, в результате которых так улетают крыши. Крыши могут улетать в Москве в найт-клабах. Это вредно для здоровья, но, в принципе, допустимо. На территории, где идет война и где решается во многом судьба России, высокий представитель Москвы должен действовать в здравом уме и твердой памяти. То есть так, чтобы в его заявлении не было хотя бы самых бредовых логических несоответствий.

Господин Бородай вернулся из Москвы в очень хорошем настроении. И заявил, что я не являюсь ни одной из кремлевских башен. Это прекрасное заявление. И, в отличие от других, абсолютно справедливое. Я действительно не являюсь ни одной из кремлевских башен — и именно поэтому могу реагировать очень быстро. Я не согласую ни с кем своих действий и я умею оценивать ситуацию — это результат многолетнего опыта работы в горячих точках.

Но, хотя я не являюсь ни одной из кремлевских башен, у меня есть способность общаться, скажем так, с неким духом. Господину Бородаю это мое заявление может показаться странным. Но он вскоре поймет, что, хотя этот дух (Гегель называл его духом истории) и не имеет материального выражения, а также пространственной локализации в пределах той или иной башни, но иногда результаты определенного взаимодействия с этим духом могут быть вполне практическими. И я даже готов высказать смелую гипотезу о том, что мое общение с этим духом, осуществленное во время нахождения в ДНР и после приезда из ДНР, может и впрямь иметь практическое значение.

Разбирательство по поводу того, кто является «укромашиной», начато не мною. Но, начавшись, оно будет завершено. Как на основе некоторых материалистических контактов, осуществляемых представителями башен, к числу которых гордо относит себя господин Бородай, так и на основе моего скромного общения с духом истории.

Сидящие здесь люди понимают, что я не шучу, а старожилы даже наблюдали несколько моих эффективных взаимодействий с духом истории.

В качестве лишь одного из примеров такого взаимодействия могу привести снятие Лебедя с поста секретаря Совета безопасности РФ в 1996 году. Я много знал о Лебеде, потому что работал в Приднестровье. И, в частности, плотно взаимодействовал тогда с приехавшим сейчас в ДНР господином Антюфеевым, тогдашним министром безопасности Приднестровья. Много лет прошло с тех пор. Но в памяти остались, во-первых, теплые встречи с господином Антюфеевым и, во-вторых, острое отвращение, которое господин Антюфеев испытывал по отношению к Лебедю. И это отвращение было связано, в частности, с тем, что он поначалу этому самому Лебедю очень сильно поверил (мол, герой, спаситель и так далее). Говорят, что люди меняются, и это правда. Но я надеюсь, что у господина Антюфеева остался тот моральный стержень, который меня очень в нем впечатлял.

Этой исторической зарисовкой я завершаю обсуждение вопроса о башнях и перехожу к обсуждению вопросов гораздо более важных. Потому что мы имеем дело с ситуацией чрезвычайно сложной, фактически трагической. И выходить из этой ситуации надо немедленно. Причем, минимизируя издержки, но не боясь того, что наличие издержек взорвет ситуацию. Взорвать ее сейчас может только наше бездействие.

Но давайте сначала о том, что нас интересует больше всего — о ситуации.

На начало июля ополченцы Донецкой и Луганской республик достаточно прочно контролировали хорошо связанную дорожными коммуникациями часть областей Новороссии, включая протяженную приграничную с Россией зону (карта 1). Очаги вооруженного сопротивления или наступательной активности группировок войск хунты в пределах этой территории успешно локализовывались или подавлялись. Причем именно к началу июля через границу с Россией в ДНР и ЛНР не только массированно поступала гуманитарная помощь, но и стали переходить новые отряды добровольцев с современным мощным стрелковым и иным вооружением.

Какие бы тактические соображения ни приводили для объяснения поспешного вывода войск ополченцев из северо-западной зоны ДНР (Славянск–Краматорск–Дружковка–Артемовск–Константиновка), сдача этих территорий существенно осложняет стратегическую ситуацию для Донецка (карта 2).

Донецк оказывается на крайнем западе возникшего выступа территории ДНР.

Отметим, что именно после сдачи войскам киевской хунты зоны Славянск–Константиновка представители украинского Совета национальной безопасности и обороны, а затем и новоизбранный киевский президент Порошенко объявили, что следующим этапом так называемой «антитеррористической операции» станет «обеспечение полной блокады» (то есть окружение) Донецка и Луганска.

Последовавшая 9 июля сдача ополченцами Северска (карта 4) дополнительно ухудшает стратегическое положение ДНР и ЛНР.

Это позволяет хунте использовать освободившиеся под Северском и Артемовском подразделения для того, чтобы усилить давление на ополчение народных республик на восток и юг, в направлении Северодонецка, Лисичанска, Попасной и Стаханова, а также из района Новоайдар–Счастье под Луганском в направлении Славяносербска и Белого (карта 5).

Очевидно, что даже частичный успех подобных операций может позволить хунте сузить с севера зону территориального контроля ДНР и ЛНР до сравнительно узкого «коридора».

Важно, что для этих действий у киевской хунты появился определенный дополнительный ресурс.

По данным источников, оставление ополченцами Славянска, Краматорска, Артемовска, Дружковки, Константиновки, Северска привело к высвобождению минимум семи бригад украинских войск и нацгвардии. В том числе 25-й, 79-й, 80-й, 95-й бригад воздушно-десантных войск.

Во взаимодействии с другими боеспособными подразделениями киевской власти, включая 80-ю аэробригаду (базирование — аэродром Луганска и пос. Счастье), 79-ю и 95-ю аэробригады (блокируют госграницу) и 25-ю десантную бригаду (базирование — аэродром Луганска), эти части вполне могут создать ударный «кулак» для прорывов и рассечения сил ополченцев с целью окружения Донецка и Луганска.

Так, например, наступление войск хунты от Артемовска на Дебальцево фактически перекроет главную дорогу Донецк–Енакиево–Дебальцево–Алчевск–Луганск, которая связывает две столицы сопротивляющихся республик.

А если этот прорыв подкрепится ударом войск хунты с юго-востока по той же трассе на Дебальцево, с направления Торез–Снежный–Антрацит, то будут замкнуты те самые кольца окружения Донецка и Луганска, о которых заявлял Порошенко.

И здесь нельзя не обратить внимания на то, что в последние дни в районе Торез–Снежный–Антрацит уже происходили воздушные бомбардировки и локальные боестолкновения. Как и на то, что в последние дни всё чаще сообщается о бомбардировках, артобстрелах и боестолкновениях на российско-украинской границе, где войска хунты пытаются отрезать ДНР и ЛНР от России.

Рассмотренная ситуация осложняется, во-первых, тем, что в этой войне нигде нет сплошной «линии фронта». На территориях, контролируемых ополченцами ДНР и ЛНР, есть укрепленные очаги войск хунты. В том числе Донецкий (он, вроде бы, сегодня отвоеван ополченцами, но эти данные надо проверять) и Луганский аэропорты. Но и на территории, которую, как заявляет Киев, полностью контролируют войска АТО, каждый день происходят боестолкновения с силами ополченцев.

Во-вторых, ополчение ДНР, не имея возможностей быстрой переброски подразделений по воздуху, существенно уступает войскам хунты в мобильности. И потому именно борьба за аэропорты приобретает особое значение. Кроме того, нельзя исключать, что войска хунты, и прежде всего — освободившиеся из-под Славянска бригады ВДВ, смогут брать под контроль ключевые точки коммуникаций ДНР и ЛНР за счет внезапных десантных операций.

Наконец, следует обратить внимание на последние сообщения о концентрации группировки войск хунты вблизи северной границы Крыма, у перешейка. Представляется, что это лишь отвлекающий маневр. И не столько для того, чтобы отвлечь внимание России от проблем в ДНР и ЛНР, сколько для того, чтобы группы крымских ополченцев, сейчас действующие в Новороссии, спешно вернулись в Крым и ослабили донецко-луганское сопротивление.

Вот, в сущности, и всё, что важно по-настоящему. Как не допустить окружения Донецка? Как восстановить ситуацию, которая вдруг столь резко ухудшилась по непонятным причинам? И что это за причины? Почему сначала ушли из Славянска, Краматорска, Дружковки и других мест, а потом — из Северска?

Причины такого ухода могут быть, во-первых, военными — враг оказал избыточное давление, и пришлось уйти.

Во-вторых, политическими — кто-то где-то принял какое-то решение, исходя из некоей высшей целесообразности.

В-третьих, экономическими — военная и политическая целесообразность была принесена в жертву чему-то непрозрачному, не имеющему прямого отношения к делу.

В-четвертых, интриганскими — к вопросу об этих самых башнях.

В-пятых, специальными, то есть заговорщическими. Мне скажут, что заговор — это конспирология. Извините, конспирология — это когда «ващще». То есть по-дугински: атлантисты, евразийцы, менестрели Мурсии, менестрели Морваны. А когда есть доказательные данные, то речь идет о «чисто конкретном» заговоре.

Впрочем, заговор киевской хунты, американцев, нашей пятой колонны — это быт. Мы в это погружены и как-то, вопреки этому, разруливаем ситуацию.

Военно-стратегических причин для того, чтобы уйти из огромного и стратегически важного куска ДНР, не было. Ну не было и всё тут.

Поэтому все говорят о том, что была политическая причина. То есть ДНР сдали. Заверяю всех, кто меня сейчас слышит, и прежде всего всех благородных людей на Юго-Востоке Украины, что Юго-Восток никто не сдал. Никто не сдал, слышите? Я говорил на своей пресс-конференции в Донецке, что из трех сценариев (первый — крымский, предполагающий прямое вмешательство; второй — приднестровский, предполагающий фундаментальную поддержку особых групп гражданского общества при государственном невмешательстве; и третий — отказ от поддержки) реализуется именно второй сценарий. Так он и реализуется! На пути его реализации есть много трудностей. В частности, связанных с непрозрачными интересами, спецфакторами, интригами — то есть с игрой.

Благородные люди Юго-Востока готовы выиграть в историческом противоборстве с бандеровцами. Потому что они — люди истории. Мы знаем на примере Горбачева, что у игры есть свои прерогативы. И что люди истории часто проигрывают игру. Игру вообще и большую — в особенности. Это, наряду с объективными проблемами, породило распад СССР. И это же — совсем в другом виде и в другом масштабе, при участии мизерных, немасштабных игроков и при косвенной опеке этих мелких игроков игроками крупными, международными — может породить катастрофу на Юго-Востоке. И тогда никакие исторические свершения народа ничего не переломят. Нам надо помочь народу, соединяя игру и историю. И постоянно понимая, что, хотя история приоритетна, но играть тоже надо.

Так вот, именно такие игры посягнули на юго-восточную победу наших братьев. Подчеркиваю — эти игры, а не какие-то там политические решения по сдаче. Я убеждал в этом, еще находясь в ДНР. И теперь в этом окончательно убедился. Но эти игры могут иметь катастрофические последствия, если мы их, во-первых, не засветим, а, во-вторых, не переломим.

Это не имеет никакого отношения к организации свар. Когда я приехал в ДНР, там кипела свара, затеянная господином Бородаем. Который ее заварил и уехал интриговать в Москву. А когда господин Стрелков сдал без боя и по непрозрачным причинам ключевые территории, которые он клялся защищать до последней капли крови, то свара превратилась в нечто исступленно-яростное. И дополняемое гипотезой о наличии политического решения, согласно которому Юго-Восток Украины сдают.

Я вмешался в эту ситуацию, потому что она развивалась лавинообразно. А Бородай всех развел и укатил в Москву — довершать разводки. Такие вмешательства не имеют никакого отношения к призывам «ребята, давайте жить дружно». Они должны создавать новые правила, менять форматы диалога, мышления, действия. Что и было сделано.

Что же касается игры, то я уже обратил внимание собравшихся на то странное заявление «Интерфакса», которое не имеет никакого отношения к реальности. Теперь я должен сказать, что зато оно имеет отношение к чему-то совсем другому.

Вот что пишет «Лента.ру» 10 июля 2014 года:

«Позднее происходящее прокомментировал народный губернатор Павел Губарев. На пресс-конференции, состоявшейся 9 июля, он сообщил, что командир «Востока» Ходаковский обороняется в одном из зданий «Макеевугля». Губарев оговорился, что это непроверенные данные, полученные из нескольких источников. И что Стрелкову Ходаковский не подчиняется. От кого именно обороняется Ходаковский, он при этом не уточнил».

Хотелось бы получить ответ и от «Ленты.ру», и от Губарева: как человек, находящийся в Донецке и являющийся народным губернатором, может ориентироваться на непроверенные данные, полученные из нескольких источников? Садись в машину и проверь! Или человека пошли. Это ведь не в Африке происходит и не в Южной Америке!

Итак, Губарев это всё залудил. А потом Стрелков и Бородай назвали Губарева балаболом. А Ходаковского — замечательным воином. Что это значит? Это значит, что игроки начали терять позиции. Завывания Дугина, проклинающего Ходаковского и дающего разного рода дезу, я даже обсуждать не хочу.

Но продолжим анализ интервью Губарева. И снова дадим слово «Ленте.ру». Цитирую:

«Отвечая на вопросы журналистов, народный губернатор заявил также, что упомянутого Сергея Кургиняна следовало бы арестовать (его Губарев назвал провокатором), однако сделать это не удалось из-за того, что политолога охраняли бойцы батальона «Восток».

То есть батальона Ходаковского, которого Стрелков и Бородай назвали замечательным воином. Этот замечательный, по мнению Стрелкова и Бородая, воин защитил, как свидетельствует Губарев, провокатора Кургиняна. Но Губарев, по мнению Бородая, — балабол, а Кургинян — «укромашина», защищенная замечательным воином и министром госбезопасности ДНР.

Чувствуете ситуацию? Улавливаете особый игровой смрад, который вполне способен свести к нулю героическую борьбу замечательных военных командиров? Ту борьбу, которую нам с огромными усилиями удалось самым серьезным образом поддержать?

Надо сказать, что с начала конфликта на Юго-Востоке Украины «Суть времени» оказывает повстанцам, борющимся с бандеровским режимом, активную гуманитарную помощь. В рядах повстанцев есть наши ополченцы. Это и великолепно зарекомендовавшие себя наши осетинские братья из «Сути времени», и ополченцы-сутевцы, приехавшие из других регионов России, и представители украинской «Сути времени».

Сегодня 11 июля 2014 года.

26 и 27 июня 2014 года представители «Сути времени» активно работали на территории Донецкой и Луганской областей.

В начале июня 2014 года на заседании Политсовета «Сути времени» был поставлен вопрос о резком наращивании поддержки Юго-Востока в связи с тревожным развитием ситуации.

Началась интенсификация сбора средств, мобилизация всех наших разносторонних возможностей. К 20-м числам июня мы сформировали то, что необходимо для перевода работы в новую фазу. И сразу после этого — как я уже сказал, 26 и 27 июня — наши представители выехали в регион для того, чтобы согласовать свои действия с теми, кто конкретно руководит сопротивлением бандеровцам в Донецке и Луганске.

Я ознакомлю вас с документом, который был подписан лично мною, который наши представители передали руководству Донецка и Луганска. И который был полностью поддержан этим руководством.

Кто же поддержал эти предложения?

Перечислим поддержавших в хронологическом порядке.

Первым поддержал предложения Александр Сергеевич Ходаковский, руководитель патриотических сил Донбасса, бывший командир спецподразделения «Альфа» управления СБУ Донецкой области.

Ходаковский в настоящий момент является министром безопасности ДНР. Он сформировал батальон «Восток» — высококвалифицированное ополченческое боевое соединение, защищающее Донецк от украинско-бандеровской карательной операции.

Волей случая или судьбы теперь уже почти легендарный Олег Мамиев, известный как Мамай, встретился именно с Ходаковским. И поехал воевать именно к нему. За Олегом устремились другие. Почему я называю теперь Олега «почти легендарным»? Потому что он очень хорошо воюет — за его голову хунта назначила большое вознаграждение. И, наконец, именно он внес решающий вклад в спасение итальянского журналиста Марка Франкетти. Того самого Марка Франкетти, который потом выступил в сенсационной передаче Шустера на украинском телевидении. В той самой передаче, где Марк Франкетти хвалил силы, дающие отпор Киеву, и настаивал на том, что эти силы не имеют ничего общего с профессиональными российскими вооруженными формированиями, выполняющими волю Кремля.

О других заслугах Олега Мамиева я говорить не буду. И потому, что о таких вещах не говорят публично. И потому, что я не хочу умалять заслуги других блестяще воюющих осетин, всех ополченцев, сражающихся с бандеровскими мерзавцами.

Заметьте, что до разразившегося скандала я вообще ничего не говорил о заслугах «Сути времени» в деле защиты Юго-Востока Украины. Я считал это абсолютно нескромным и ненужным. Потому что все мы делаем общее дело. И негоже выпячивать чей-то вклад. И потому, что вклад каждого из нас всё равно категорически недостаточен. И потому, что заниматься пиаром в истекающем кровью регионе недопустимо.

Но недопустимо и другое. Наблюдать, как тему войны наших юго-восточных братьев с бандеровцами — войны, безусловно, правой и даже священной — начинают разрабатывать грязные пиарщики. Эти разработки впитывают неврастеники, болтуны, люди, которые никогда никуда не поедут, упадут в обморок, услышав звук пистолетного выстрела. В результате главные герои — а это народные герои! — уходят на второй и даже третий план. А на первый план выходят люди, не брезгующие поддержкой самых грязных пиарщиков. И превращающие подлинную войну в игры — на манер тех, которые именуются реконструкциями.

В конце концов, я не против этих игр, хотя не могу понять взрослых мужиков, одевающихся в мундиры разных времён и устраивающих театрализованные представления. Добро бы это были люди, которые вообще не нюхали пороха. Но если ты повоевал по-настоящему, то театрализованные представления на военные темы не могут не показаться тебе смешными и пресными. Впрочем, как говорят, о вкусах не спорят.

Главное — чтобы судьбоносная реальная война на Юго-Востоке не была превращена в идиотские реконструкции с отсылками к Кутузову, который-де отступал, а потом победил Наполеона. Отступали многие. И кое-кто даже говорил, что они дадут решающий бой русским в Берлине. А свои отступления именовали «выравниваниями линии фронта». Вряд ли стоит сейчас копировать этот нацистский прискорбный опыт, опыт геббельсовской пропаганды, показавшей, что перед лицом трагической реальности она пасует.

Гораздо более эффективным оказался опыт Совинформбюро, сообщавшего гражданам, что после долгих и упорных боев произошло то-то и то-то. Еще раз обращаю внимание собравшихся, что долгих и упорных боев в Славянске, Краматорске, Северске не было. И что тактика отступления, примененная Кутузовым, а также нашими полководцами в эпоху Великой Отечественной войны, базировалась на двух китах.

Первый — огромная территория России, отдаленность систем, обеспечивавших снабжение армии, вторгшейся в Россию, от местонахождения армии. Колоссальная растянутость и ущербность системы коммуникаций (плохие дороги, мощное партизанское движение, пролегание дорог — обычных в эпоху Наполеона и железных в эпоху Великой Отечественной войны — через непроходимые леса и так далее).

При этом отступающие сражались с неистовой силой перед тем, как отступить: и под Бородино, в эпоху первой Отечественной войны, и во всех населенных пунктах, где можно было остановить врага, в эпоху Великой Отечественной войны.

Я здесь не хочу переключаться на исторические сюжеты. Я просто призываю еще и еще раз: а) не заниматься недобросовестным пиаром отдельных заказчиков, решивших сделать себе реноме на происходящем, и б) не скрывать от общества трагизм происходящего, говоря о том, что эти заказчики сдают города без боя по причинам своей великой мудрости и вселения в них духа Кутузова.

Нам не нужна геббельсовская пропаганда — нам нужно Совинформбюро. Нужен суровый, волевой, правдивый и оптимистичный анализ событий.

Итак, с того момента, как началась вакханалия антипиара, направленного на моих друзей, я и имею право, и даже обязан говорить о роли «Сути времени» в том, что происходит на Юго-Востоке.

Олег Мамиев поверил Александру Ходаковскому и приехал в его батальон «Восток» воевать. Об этом узнали другие осетины. И им стало как-то неуютно кушать дома шашлык, когда воюет авторитетный родственник и друг. О том, что происходит на Юго-Востоке, и о роли Олега стали говорить на осетинском телевидении, в том числе и осетинские сутевцы. Это ускорило процесс собирания осетинской «Сути времени» на Юго-Востоке.

Одновременно с этим туда же собрались и другие сутевцы. Конечно, они приходили туда, где уже имелась точка кристаллизации, то есть в батальон «Восток». Воспевать батальон «Восток» я не буду. Я просто буду показывать его деятельность, равно как и деятельность других ополченческих подразделений, героически сражающихся против врага. Конечно, если командиры этих подразделений предоставят пресс-центру «Сути времени», сформированному в Донецке, возможности для такого показа.

Итак, первой по счету встречей наших представителей с руководством донецкого сопротивления была встреча с Александром Ходаковским, руководителем батальона «Восток» и министром безопасности ДНР. Он поддержал те предложения, которые я зачитал.

Второй по счету была встреча наших представителей с премьер-министром ДНР Александром Бородаем и руководителем донецкого отделения организации «Оплот» Александром Захарченко.

Надо сказать, что донецкое отделение, в отличие от харьковского «Оплота», проявило достаточную боевитость и решительность, сумело сформировать на своей базе одну из хорошо организованных групп вооруженных ополченцев. Группу было решено сориентировать на выполнение очень важных милицейских действий.

И Ходаковский, и Захарченко очень любят свою донецкую родину. Они не приехали в Донецк гастролировать. Они хотят отстоять родную землю, на которую посягнули бандеровцы, и жить на этой земле счастливо.

Что же касается Александра Бородая, то это противоречивая фигура с многовекторной мотивацией, которую надо обсуждать отдельно. Скажу лишь, что Бородая при прочтении наших предложений почему-то обуяла крайняя нервность, выражающаяся в конвульсивных подергиваниях и издавании нервных звуков. Было видно, что для Бородая присутствие здесь людей, имеющих какой-то авторитет и какие-то связи в Москве, крайне нежелательно. Однако предложения были настолько безупречны, что Бородай не мог их не принять. И он, взяв, наконец, себя в руки и перестав дергаться, их принял и подтвердил готовность оказывать нам поддержку.

Было оговорено, что лидер движения «Суть времени» приедет для того, чтобы осматривать объекты, в которых предполагалось разместить госпиталь, информационный центр и всё прочее. К слову, я действительно приехал и осматривал очень впечатляющие объекты, которые вполне отвечали целям нашей миссии.

Следует подчеркнуть, что Бородай проявил большой интерес к сугубо частным вопросам, касающимся наших представителей. Например, к вопросу о том, каким именно коридором они проходили, где живут и так далее.

Третьей по счету встречей наших представителей с руководством сил сопротивления была встреча с народным губернатором П. Губаревым.

Губарев обрадовался встрече. И заявил о своей готовности провести подробные переговоры с Кургиняном. Поскольку, как он сказал, «нам есть о чем поговорить». Попытки представителя А. Дугина, находившегося рядом с П. Губаревым, помешать установлению отношений П. Губарева с миссией Кургиняна не увенчались успехом. Губареву было зачитано письмо С. Кургиняна. Разговор продолжался недолго. Он носил дружественный и рабочий характер.

Четвертой встречей была встреча наших представителей с первым вице-премьером ДНР А. Пургиным.

Пургин подробно обсуждал все вопросы технического характера, связанные с развертыванием миссии, полностью поддержал наши предложения, вел разговор конкретно и конструктивно.

Пятой встречей была встреча наших представителей с помощником Пургина Алексеем Георгиевичем Александровым.

Александров сделал множество конструктивных предложений и всячески выражал готовность начать действовать немедленно.

Затем наши представители выехали в Луганск, где им тоже предложили здание для размещения миссии, где им опять-таки обрадовались и так далее.

Я столь подробно информирую об этом собравшихся, потому что истерическая кампания, развернутая пиарщиками господ, которые уже облизнулись на новый Майдан в Москве, свела с ума очень многих. И возникает ощущение, что я, выпрыгнув с парашютом, приземлился в Донецке и стал сходу что-то выкрикивать.

Никогда мы так себя не ведем, даже когда приезжаем в рядовой российский город. И уж тем более я никогда не стану так себя вести в горячей точке. Это отнюдь не первая горячая точка, в которой я работал. Я работал в Средней Азии, на Кавказе, в Приднестровье, в других регионах ближнего и дальнего зарубежья и очень хорошо знаю правила поведения в горячих точках.

Я, кстати, долго работая в этих самых точках, полностью изжил в себе романтизм. Я прекрасно понимаю, что такое работа в условиях непризнанного государства, отсутствия регулярного снабжения всем необходимым. Что такое работа с людьми, не являющимися профессиональными военными, приехавшими для исполнения воинского долга, скованными присягой и дисциплиной, полностью обеспеченными.

Я понимаю, что не может быть ополченческой стихии без слагаемых, привносимых в нее и обстоятельствами, и тем, что в горячие точки всегда тянутся самые разные люди: и романтики, и любители приключений, и соискатели разного рода призов. Я хочу подчеркнуть, что на Юго-Востоке романтиков даже больше, чем можно было себе представить. Что общий фон поразительно бескорыстен и жертвенен. И что это касается не только необученных гражданских лиц, зачастую поразительно быстро овладевающих военной профессией, но и специалистов высшего уровня, решивших в последний раз рискнуть и проявить романтизм.

Подчеркиваю, что когда я говорю о риске, то не имею в виду риск быть убитыми и ранеными. Я имею в виду риск оказаться смешными, клюнувшими на призыв спасать Родину и обманутыми. Я знаю, что такое этот обман, он для меня навеки связан с фигурой Михаила Горбачева и членами его команды. Я знаю, что испытывали военные после таких обманов — как они погружались в пучину отчаяния и цинизма. И клятвенно заявляю, что на Юго-Восток приехали последние военные, которые в эту пучину не погрузились.

Но приехали сюда и другие. Весь Донецк говорит о некоем Лёше-рэкетире, приехавшем сюда в качестве советника высокого лица, присланного из Москвы, и занимающемся пресловутым отжимом. Лёша-рэкетир (сознательно не называю его фамилии) называет себя и своих товарищей то абордажной командой, то (с гоготом) «оздоровителями экономики ДНР». Это эхом разносится по всему городу. Я не открываю ничего нового ни для тех, кто бывал в Донецке, ни для московских чиновников, отвечающих за происходящее в Донецке.

Но, повторяю, я работал в слишком большом количестве горячих точек, чтобы начать по этому поводу ужасаться. Я знаю быт горячих точек. Я понимаю, насколько этот быт (в котором неминуемо есть грязные слагаемые) не компрометирует и не может скомпрометировать героическую борьбу людей, дающих отпор тем, кто считает их нелюдью. Я не вчера из яйца вылупился и потому совершенно не собираюсь негодовать по поводу всяких лёш и тех москвичей, в чьей свите они находятся.

Подчеркиваю многократно, что ни одна из черт грязного быта, существующего везде — в том числе и там, где идет борьба с силами абсолютного зла, — не может скомпрометировать борющихся.

Распался Советский Союз. И одномоментно многие миллионы граждан Союза почему-то оказались гражданами новоиспеченных государств, которые никогда ранее государствами не были и границы которых произвольны. Почему граждане Крыма, Донецка, Луганска или русскоязычные граждане Таджикистана, или приднестровцы должны вдруг оказаться украинцами, таджиками, молдаванами? Что это за несусветная пакость? Какое она имеет отношение к демократии?

Люди, жившие в этих вновь образованных государствах, не крепостные. И если вы хотите закрепить то, что произошло в результате распада, то хотя бы отнеситесь к ним по-человечески, в соответствии со всеми восхваляемыми вами европейскими нормами. Но нет, их называют то мигрантами, то негражданами (как в Прибалтике), то «колорадами» и «ватниками». Эти люди начинают выходить на улицы и заявлять о своих правах, а в них начинают стрелять. А они?

Они должны защищаться! А как они могут защититься? Особенно, если они законопослушные граждане. Чем они более законопослушные граждане, тем в меньшей степени они могут защититься. Предположим, началась здесь беда, и я говорю: «Надо защитить людей от погромов, и потому прошу собраться в этом здании в такое-то время с автоматами Калашникова и боекомплектами».

Мне скажут: «Мы законопослушные граждане. Откуда у нас калашниковы? Вы сами призывали нас не нарушать закон». И они будут абсолютно правы. Мы должны соблюдать закон! На территории ДНР я был вооружен по полной программе, потому что иначе в горячей точке невозможно работать. Это отвечает ситуации. Но на территории Москвы мне никогда не придет в голову заниматься чем-то подобным.

Вот вам один текст — просто для понимания, не буду называть автора:

«Прошу запомнить одно: если вы устроите бойню внутри ДНР, я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы никто из вас в Москве проживать не мог. Ни жить, ни работать, ни нос показать. У меня тут сейчас донецкие сидят, злые и вооруженные донецкие, и спрашивают — а не начать ли вас мочить. Я пока молчу».

Этот текст опубликован — понимаете? То есть автор этого текста доносит на злых и вооруженных донецких. Он привлекает к ним внимание всех, кто подобные тексты внимательно мониторит. Причем понятно, на чьей квартире это всё происходит, каков адрес. То есть речь идет о подставе этих самых донецких. Которые приехали на квартиру к нервному москвичу, похваляющемуся своими гостями и сдающему их на корню.

А зачем приехали в Москву с оружием эти донецкие или якобы донецкие? Они и впрямь донецкие или как? И какое отношение их приезд имеет к тому, что сейчас уже разоблачено в Москве?

Цитирую «Лайфньюс»:

«Девять граждан Украины задержаны в ночь на 11 июля в Москве с арсеналом оружия. Позже, после проведенной проверки, двое из них были отпущены. В пресс-службе ГУМВД по Москве подтвердили факт задержания. Мужчины доставлены в отдел полиции. При проверке у семерых граждан Украины при себе были обнаружены пистолеты.

Экспертизой установлено, является ли это оружие травматическим или боевым, сообщили в пресс-службе ГУМВД по Москве».

Дальше идет список людей. В котором, в частности, люди из Запорожья, Одессы. Если это, как говорят в таких случаях, «наши, вышедшие за рамки», то оружие следует признать травматическим. А ребят сочувственно остудить. Но ведь это могут быть и бандеровцы, косящие под ополченцев. В Донецкой и Луганской народных республиках это происходит каждый день. Тогда надо по-другому отнестись, не правда ли? А поначалу надо разобраться как следует, с чем мы имеем дело.

Намного хуже другое. То, что не какие-то там пистолеты, а совсем иные вооружения гуляют достаточно свободно, переходят из рук в руки. И это всё делается при наличии таких вот сувенирных магнитов для «украшения» разной бытовой техники. Эти штучки массовыми тиражами выпускают в Киеве и завозят сюда. Вот, полюбуйтесь.

Так чем занимаются взвинченные отщепенцы, выступающие от имени благородного Донецкого и Луганского ополчения и компрометирующие это ополчение на корню? Освобождением Юго-Востока или мятежом в Москве?

Я с большим удивлением прочитал 8 июля в твиттере Дмитрия Рогозина: «Это по его душу прилетал авиадебошир Пургинян?» Такую подпись Дмитрий Олегович сделал под фотографией Стрелкова. Далее написано: «Сказал, что считаю нужным. Мог бы жестче, но былые заслуги этого политолога не позволяют. Считаю его выходку и по форме, и по содержанию безобразной. Устраивать цирк на войне непозволительно. Гнать пургу (это самое мягкое определение того, что он наговорил на Стрелкова и на связи Новороссии и России) — провокация в пользу киевской хунты. Я разочарован в Кургиняне, добавить нечего».

Давайте внимательно разберем эту запись, потому что она является, в отличие от множества других, вполне-таки любопытной.

Во-первых, Дмитрий Олегович просто не может не знать, каковы не мои вчерашние, а мои нынешние заслуги в деле поддержки Новороссии. У него, в отличие от других, по этому поводу есть конкретные доказательства. И речь идет вовсе не о гуманитарной помощи. Поэтому пусть он не гонит пургу. Более развернуто я этот тезис комментировать не собираюсь. Лишь подчеркиваю, что у Дмитрия Олеговича (в том числе и в силу сектора, за который он отвечает в Правительстве) есть особые основания эту пургу не гнать. А он гонит.

Во-вторых, вице-премьер вообще не должен ничего такого писать. Чего только не писал господин Бородай! В регионе, где всё начинено оружием и где кипят страсти, он написал, что он приедет и набьет мне морду. Потом это стер в испуге и написал, что он хотел меня арестовать, но Стрелков помешал. Тот самый Стрелков, на которого я гоню пургу? И опять же, дело даже не в том, что человек нечто несет, не приходя в сознание. А в том, что он не понимает, что он премьер. И что я могу ему набить морду, только сняв его с премьерства. А премьеру я морду бить не могу. Правда же? Есть ведь жанр?

Помимо всего прочего, премьер является охраняемым лицом, так ведь? То есть он придет бить мне морду не один, а с охраной?

Словом, в регионе, где головы должны быть особенно холодны, температура уже резко выше, чем в санаторном отделении Кащенко. А логики в высказываниях должностных лиц меньше, чем у пациентов этой больницы.

Дмитрий Рогозин может что-то подобное написать, только если его слишком задело. А почему его слишком задело? В качестве кого он так высказывается? В качестве должностного лица он так категорически не имеет права высказываться. Так в качестве кого он так высказывается? В качестве человека, мечтающего создать партию, в которой Стрелкову уготовано место нового Лебедя? Он ведь уже создавал партию вместе с Лебедем. И, в отличие от Лебедя, вышел тогда сухим из воды. Имею в виду не печальную кончину Лебедя, а мятеж, который он попытался организовать 3 октября 1996 года. Я был одним из тех, кто настаивал, что Дмитрия Олеговича надо пожалеть за его заслуги перед русским движением. Надо вспоминать все эпизоды той истории?

А может быть, Дмитрий Олегович говорит даже не как лицо, создающее новую партию, а как лицо, имеющее некое отношение к определенной международной структуре, состоящей из двух крыльев — либерального и консервативного? Я не хочу обсуждать, каково это отношение. Но в былые времена — в эпоху «Конгресса русских общин» — Дмитрий Олегович этим отношением гордился.

Может быть, он сам что-нибудь расскажет об этом в твиттере?

Но предположим, что Дмитрия Олеговича что-то возмутило.

Всё дальше так просто — он ведет себя, как положено. Сам звонит или присылает кого-то. И выясняет, в чем дело. Может быть, после этого выяснения у него бы отпали желания что-то комментировать в твиттере? Потому что такой коммент называется «аномальная реакция на нечто». И Дмитрий Олегович не может не понимать, что аномальная реакция на нечто всегда существует в случае, если ты с этим «нечто» особо связан.

Я вовсе не утверждаю, что такая связь есть. Я просто говорю, что никогда нельзя позволять себе аномальных реакций, которые тебе непозволительны ни по чину, ни по другим причинам.

Но давайте разбирать до конца закономерности процесса в горячих точках. Причем те закономерности, которые неумолимо реализуются не на уровне благородства (которое, я повторяю, преобладает у ополченцев), а на ином уровне.

Итак, предположим, что в Москве начались погромы. Ну, например, по модели Майдан-2015, которая рисуется на украинских картинках. Я не говорю, что эти погромы будут. Я говорю лишь: «Предположим, что они будут». Что тогда?

Я уже сказал об этом 15 марта 2014 года. Тогда либо это будет остановлено государством, что, разумеется, наиболее желательно, либо их придется останавливать гражданскому обществу, что крайне нежелательно. Я надеюсь, что в России всё остановит государство. Но на Украине государство не остановило бандеровские погромы. Их начало останавливать гражданское общество. Но погромы, осуществляемые вооруженными людьми, могут остановить только вооруженные люди.

Возвращаюсь к своему фантастическому примеру. Погромы в Москве, подобные Майдану-2015... Государство их почему-то не останавливает... Я призываю «Суть времени» защитить мирное население от вооруженных погромщиков. Что можно сделать, только вооружившись. Итак, говорю я «Сути времени», завтра в 11.00 с АКМ и боеприпасами. А мне говорят: «Вы же всё время призывали нас к тому, чтобы не было незаконных действий! Чтобы в Москве царили закон и порядок! Откуда у нас возьмутся АКМ? Да мы и не умеем ими пользоваться! Мы к этому не готовы!»

Так кто откликнется на мой призыв, если кто-то откликнется? Те, кто задолго до моего призыва, наплевав на закон, всем, чем надо, обзавелись. Это универсальная закономерность горячей точки.

Когда хорваты, грузины или бандеровцы начинают резать сербов, абхазов, осетин или русских — то первыми по ним начинают стрелять те, у кого есть, из чего стрелять, и кто умеет это делать. За вычетом же тех, кому это положено по закону, и кто является государством, а не гражданским обществом, огромное преимущество возникает естественным образом у людей, к закону безразличных и реализующих это безразличие на практике.

Понятно, о каком сегменте гражданского общества, дающем отпор погромщикам, идет речь? Он-то, по преимуществу, включается первым. Это прискорбное последствие паралича государства. Этот контингент включается первым всюду — в Латинской Америке, Азии, Африке, Европе. И, наконец, у нас. Сетовать на то, что он включается, отвратительно. Осуждать его за эту включенность недопустимо. Но понимать природу происходящего необходимо.

Да, чуть позже процесс раскачивается, и в него включаются вполне законопослушные граждане, бывшие военные, высокие специалисты-спецназовцы. Но они начинают оседать на первоначальной матрице. И формируют железные закономерности, которые не нравятся чистоплюям. Но которые у меня вызывают ту же реакцию, что падение камня вниз или утекание воды из опрокинутого стакана.

Главными действующими лицами любого непризнанного государства являются лидеры военных формирований, отстаивающие суверенитет этого государства от врага. Привычное название таких лидеров — полевые командиры. Самое главное, чтобы вовремя возник Совет полевых командиров, который в его исламском варианте именуется шура. Тогда полевые командиры не сталкиваются друг с другом.

К сожалению, на Юго-Востоке шура еще не сформировалась. И это в огромной степени вина москвичей, которые стали заниматься не созданием шуры, а организацией разводок. 28 июня 2014 года мои представители возвращаются из поездки в Донецк и Луганск, и мы начинаем готовить миссию.

А через два дня происходит следующее.

РИА «Новости», 1 июля:

«Один из полевых командиров пытался захватить власть в Донецке. В настоящее время в городе идет контртеррористическая операция», — сообщил РИА «Новости» представитель премьер-министра Донецкой народной республики Александр Бородай.

«Игорь Безлер по кличке Бес со своим отрядом захватил здание УВД, — рассказал собеседник агентства. — В настоящее время проходит антитеррористическая операция. В случае сопротивления террористы будут уничтожены», — добавил собеседник агентства. Он также рассказал, что генеральной прокуратурой ДНР уже возбуждено уголовное дело по статье «Незаконный захват власти».

По поводу событий в Донецке очень много сплетен. И то, что сказано РИА «Новости», на 90 % является бородаевской сплетней. Что же касается 10 %, то они состоят в том, что Бородай распорядился зачистить Безлера. Выполнение этого распоряжение было абсолютно тождественно кровавой бойне в Донецке. А также столкновению московских ведомств — еще одна закономерность, реализуемая во всех горячих точках. Ведомства, поддерживающие любой опекаемый регион, всегда конфликтуют. Причем чаще всего по отнюдь не принципиальным причинам.

Итак, ситуацию в Донецке взрывают. И взрывает ее вовсе не Кургинян. Взрывают ее до Кургиняна. И взрывают ее, конечно же, из идеальных соображений, к бизнесу отношения не имеющих... У тех, кто устраивает разборки с Бесом, бизнес-интересов, конечно же, нет. И у их Лёш бизнес-интересов нет. И у их спонсоров бизнес-интересов нет. И так далее.

Но прежде, чем говорить об этих интересах, давайте завершим по поводу психопатических текстов о донецких автоматчиках, сидящих в Москве.

Установим для начала, что ситуацию в ДНР взорвал за несколько дней до моего приезда Александр Бородай. Причем взорвал он ее самым возмутительным образом. Руководствуясь какими-то интересами, он потребовал от полевых командиров, отвечающих за правопорядок и безопасность, чтобы они зачистили полевого командира Безлера (кличка Бес).

Он потребовал от донецкого телевидения, чтобы оно сообщило о начале ликвидации Беса. И это сообщение пошло бегущей строкой. Потому что, когда донецкое телевидение отказалось исполнять это безумное приказание высокого начальства, особо связанного с Москвой, телевизионному начальству угрожают увольнением. И оно дает эту особую строку. И все ее видят. Видят и ужасаются.

Полевые командиры, отвечающие за безопасность и правопорядок, не могут ликвидировать самого крупного полевого командира Безлера, который лучше всего вооружен и вполне готов сопротивляться не на жизнь, а на смерть. Точнее, это можно сделать, только организовав кровавую бойню в среде ополченцев. Господин Бородай будет отрицать, что он дал распоряжение организовать такую бойню на радость бандеровцам? И кто же является «укромашиной»?

Почему ни в твиттере, ни иначе не отреагировал российский вице-премьер Дмитрий Рогозин на то, что могло одномоментно уничтожить сопротивление в Донецке?

Почему никто не одернул по-настоящему Бородая? И в чем была задача Бородая? Зачем он хотел ликвидировать Безлера?

Потому что закономерности, неминуемо развертывающиеся в серой зоне, порождаемой реальностью непризнанных государств, действуют неумолимо. Что же это за закономерности?

И чем мы занимаемся в ДНР? Сооружением мятежа в Москве, этакого Майдана-2015? Или сражением с бандеровцами на Юго-Востоке Украины?

Ишь, кто-то под видом донецких приехал с оружием в Москву...

Никто, голубчики, по Москве с оружием болтаться сейчас не будет. Москва пока что не горячая точка.

А каждый, кто попробует по нервности или по другим причинам исполнять свои горячечные заявления, окажется под воздействием. Но это воздействие будет абсолютно законным. Уверяю вас, что в таких случаях найдутся люди, которые ответят не только не автоматами, но даже не кулаками, а пальцами. И результат будет очень плачевный.

23.06.2014

Центр Кургиняна (Фонд), РОССИЙСКОЕ движение «Суть времени» (СВ) и РОССИЙСКОЕ движение «Родительское Всероссийское Сопротивление» (РВС) организуют в регионе:

1) Полноценный медицинский центр, позволяющий проводить операции, оказывать первую помощь и вывозить раненых в зону безопасности.

Вся техника, необходимая для этого, и весь людской состав с его пропитанием, экипировкой и так далее обеспечивается Фондом, СВ и РВС.

2) Фонд, СВ и РВС ПОЛНОСТЬЮ обеспечивает также информационный пункт с телевизионной техникой и всем остальным, что нужно для полноценной информационной работы в горячей точке.

И опять же, все расходы и все проблемы кадрового укомплектования решают Фонд, СВ и РВС.

3) И наконец, Фонд, СВ и РВС обеспечивают линию поступления в регион гуманитарной помощи с пунктом за пределами региона и пунктом в регионе.

Кадровый состав этого пункта, помещение на территории РФ, транспорт и всё необходимое полностью обеспечивается Фондом, СВ, РВС.

4) Руководство региона обеспечивает, во-первых, ПОМЕЩЕНИЕ, а во-вторых, режим нормального благоприятствования. То есть люди, приехавшие для обеспечения указанных видов деятельности, принимаются дружественно. И не имеют места те проблемы с коммуникациями, которые иногда бывают в горячих точках при приезде групп, искренне желающих оказывать помощь.

5) Российское движение «Суть времени» считает власть в Киеве преступной и тиранической, а борьбу украинских противников Бандеры — законной и полностью подпадающей под определение «право народа на вооруженное восстание против тирании», «право народа на вооруженное сопротивление геноциду». По этим причинам мы поддерживаем все действия УКРАИНСКОЙ «Сути времени», включая действия по формированию сил вооруженного сопротивления бандеровской тирании и геноциду.

В ДАННОМ ВОПРОСЕ НАС ИНТЕРЕСУЕТ СОГЛАСОВАНИЕ НАШИХ ДЕЙСТВИЙ С ТЕМИ ДЕЙСТВИЯМИ, КОТОРЫЕ ОСУЩЕСТВЛЯЮТ СИЛЫ СОПРОТИВЛЕНИЯ. При этом российское движение «Суть времени» и другие российские организаций считают законной вооруженную борьбу ИМЕННО УКРАИНСКОГО народа, ИМЕННО УКРАИНСКИХ политических организации, включая украинскую «Суть времени». Оказывая помощь этой борьбе, мы проводим жесткую границу между таким оказанием помощи и прямым вмешательством России в национально-освободительную борьбу украинского народа против бандеровской тирании. Мы уверены в том, что украинский народ вообще, и особенно та его часть, которая ориентируется на общий путь России и Украины, может победить в этой борьбе в случае невмешательства российского государства и при обязательной горячей и полноценной поддержке этой борьбы российским гражданским обществом. Веря в это, мы действуем соответственно.

6) Поскольку предполагается крупная гуманитарно-медицинско-информационная миссия в регионе, то этой миссии, по определению, необходима охрана. Эта охрана, по решению руководителей миссии, должна осуществляться представителями украинской «Сути времени». Естественно, что все проблемы формирования такой охраны миссия берет на себя.

Руководители миссии хотят от руководства региона подтверждения правомочности их действий и заверяют руководство региона в том, что единственная цель миссии — помочь гуманитарно, информационно и общественно-политически защите граждан, живущих на Юго-Востоке Украины, в регионе, где очевидным образом творятся полноценные преступления против человечности.

7) Поскольку руководство миссии многократно работало в горячих точках и понимает все сложности такой работы, оно дополнительно заверяет руководство региона в том, что будет проявлена предельная тактичность и деликатность.

8) С момента получения согласия руководства региона миссия приступает к работе.

9) Никаких вкладов руководства региона в деятельность миссии и украинской «Сути времени» не требуется.

И, напротив, руководство региона вправе рассчитывать на существенную помощь руководства миссии как в рамках работы миссии, так и за этими рамками.

10) Руководитель миссии в условиях наличия предварительного согласия готов прибыть в регион для проведения окончательных переговоров.

Руководитель миссии Сергей Кургинян

(Да будет свято имя пятилетней девочки Поли, невинно убиенной в Славянске в день инаугурации «Шоколадного короля»)

Готово торжество, ждет короля корона. Давно вся клика собрана у трона. Благая весть разносится вокруг: В день коронации у короля родился внук. И ликованью приближенных нет предела. Для них и пир горой! Но так случается порой: До прочих подданных правителю нет дела. А что народ? Привыкший, переварит! В нем каждый думает лишь о себе. Один король, другой... — пускай гутарит. И, кажется, покорны все судьбе. Но голос вдруг, как колокол, звучит в толпе:

«Ты наш отец, защитник, благодетель! Скажи, пусть будет Бог свидетель, Как можно мирных истреблять людей? Как можно убивать детей? В словах учтивых, в сладкой речи соловьиной Ты признаешься Родине в любви — А трон свой ставишь на крови Убитой девочки безвинной! Она сегодня жертвой полегла. А ведь счастливо, долго жить могла. Росточек молодой и чистый. Как символ жизни будущей для нас. Его втоптали в грязь сейчас Твои приспешники-фашисты. Неужто видишь в мирных жителях врагов? И разве думаешь закланием ребенка Ты ублажить языческих богов?»

От этой речи, яростной и звонкой, В толпе как будто пробежала дрожь. Да вот она — чудовищная ложь! И истину теперь не скроешь: На крови собственное счастье не построишь. Цена такому счастью грош!

Объединяйтесь, люди доброй воли! Во имя Господа Всевышнего Отца! Во имя жертв, во имя лучшей доли! Фашизм не прячет своего лица: А на украинском престоле Не благодетеля мы видим — подлеца!

Ангелина Северова