8 марта 2015 года в подмосковном Королёве был практически полностью снесен Дом Стройбюро Болшевской трудовой коммуны, находящийся на улице Орджоникидзе. Дом был построен в 1928–1930-х годах известным архитектором Аркадием Лангманом в стиле конструктивизма. Это было первое капитальное сооружение, возведенное в Болшевской коммуне. В свое время в нем жили руководители коммуны, инженеры и техники, работавшие на коммунарских предприятиях. Дом оставался жилым вплоть до 2013 года, хотя заключение о его аварийном состоянии было вынесено властями Королёва еще в 2008 году.
После расселения в 2013 году из аварийных помещений жителей в пустом здании несколько раз начинался пожар. Во время работ по тушению пожара на стенах двух комнат первого этажа открылись рисунки известного художника-коммунара Василия Маслова. Члены королёвского отделения ВООПИиК (Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры) начали кампанию против сноса Дома Стройбюро, а также выступили за сохранение всего комплекса зданий Болшевской коммуны (в комплекс входит двенадцать зданий).
К найденным в Доме Стройбюро картинам Василия Маслова с большим вниманием отнеслись в Министерстве культуры правительства Московской области. В январе 2014 года по распоряжению Министерства Дом Стройбюро был внесен в список выявленных объектов культурного наследия Подмосковья.
Поскольку Дом Стройбюро требовал реконструкции, в феврале 2014 года власти Королёва и областное Министерство культуры заключили договор с королёвским благотворительным фондом «Новый Иордан», вызвавшимся проводить восстановительные работы.
Составленный 8 марта акт по сносу здания стал неожиданностью для всех сторон, подписавших соглашение о его реконструкции. В областном Министерстве культуры произошедшее расценили «как беспрецедентный вандализм» и обратились в Прокуратуру и МВД Московской области с просьбой провести расследование и возбудить уголовное дело.
Власти Королёва заявили, что не отдавали распоряжение о сносе, хотя и подчеркнули, что дом находился в аварийном состоянии и фактически не подлежал реконструкции. По словам администрации города, в феврале 2015 года они получили письмо из Фонда «Новый Иордан», в котором говорилось о том, что Фонд отказывается от реконструкции здания в связи с отсутствием средств, а также о том, что несущие конструкции здания находятся в аварийном состоянии и могут обрушиться.
В ответ директор Фонда «Новый Иордан» Хрисия Романова заявила, что Фонд не посылал письма в администрацию, не отказывался от восстановления Дома Стройбюро, и его снос — это «преступление, совершенное в дни Великого Поста, направленное на подрыв общественного спокойствия и мира в нашем городе. Оно стоит в одном ряду с трагическими событиями, произошедшими в братской Украине. Главная задача лукавого — расшатать устои общества, посеять раздор и вражду между людьми. И все, кто способствует рогатому персонажу — вновь примкнувшие к нему слуги, продавшие свои души».
«Слуги, продавшие свои души», для руководителя Фонда — это явно местные чиновники, погрязшие, по ее определению, «в грязных делишках». Возможно, что лукавый действительно приложил руку к ситуации со сносом Дома Стройбюро, но всё же, на наш взгляд, ответ на вопрос о том, кто же «расшатывает устои общества», не так банален.
Казалось бы, полностью в белых ризах — члены ВООПИиК. Ведь сколько труда вложено ими в спасение памятника, и вдруг его сносят. Но давайте вместо того, чтобы торопиться с оценками, внимательнее вчитаемся в те заявления, которые делало руководство ВООПИиК в связи со сложившейся ситуацией.
Этих заявлений несколько.
Заявление № 1 было сделано 8 марта 2015 года председателем Московского областного отделения ВООПИиК Евгением Соседовым. В этот день Соседов написал в Фейсбуке следующее. Дом сносят «...просто из принципа, в качестве демонстрации своего быдлопревосходства над нашей культурой, историей и всем, что нам дорого. Такой настоящий ИГИЛ*, но вместо религиозных фанатиков у нас торжествуют вороватые завхозы».
Ничего плохого в этом заявлении нет. Его, конечно, можно назвать избыточно резким и небезусловным по жанру. Ведь и «быдлопревосходство», и «вороватые завхозы» — это по преимуществу из лексикона наших либероидов. Но мы живем в эпоху резких заявлений и размытых жанров. Так что давайте просто зафиксируем а) факт резкого негодования Е. Соседова по поводу случившегося и б) некоторые очень умеренные интонационно-жанровые несоответствия. Зафиксировав это, а также то, что Е. Соседов никак не либероид, а представитель организации по охране памятников, заключившей Соглашение о сотрудничестве и взаимодействии с партией «Единая Россия», двинемся дальше.
И установим, что Е. Соседов — активно передавал 8 марта некую скандальную информацию, получившую широкое распространение в СМИ, но в дальнейшем не подтвержденную. Им сообщалось о неких криках «Аллах акбар!», которые сопровождали разрушение здания. О том, что рабочие, выкрикивавшие это самое «Аллах акбар!», угрожали облить активистов, присутствовавших при сносе дома, бензином.
И если грубое нарушение закона, осуществленное при сносе здания, — это несомненный факт, то все эти «Аллах акбар!» свидетельствуют о желании дать факту определенную интерпретацию и направить эмоции в определенную сторону. А собственно, зачем? Ведь ситуация и так из ряда вон — в центре города неизвестные люди сносят памятник архитектуры. Безусловно, вина лежит на администрации, так как ее незнание о происходящем выходит за все рамки. Но наберемся терпения. И перед тем, как дать окончательный ответ на вопрос о том, кто какую роль играет в случившемся, вчитаемся в другие заявления.
Заявлением № 2 можно считать рассказ заместителя председателя королёвского отделения ВООПИиК Ольги Мельниковой о том, что дом снесли перед приездом в Королёв Медведева, чтобы не портить внешний вид, и ее заключение, что власти могли бы вместо того, чтобы сносить, «сеточкой затянуть».
Далее начинается мучительное выяснение вопроса о том, кто именно должен затянуть дом сеточкой.
По словам руководителя Фонда (будем считать их заявлением № 3): «...администрация — прислала письмо в адрес Фонда... в нем Фонд просили выделить средства на установку лесов. Я считаю, что как только с нашей стороны будут выделены средства и установлены леса, то вопрос с Домом вообще не сдвинется с мертвой точки, потому что развалины будут прикрыты... Пусть лучше наши чиновники ежедневно видят разрушенное здание и думают, что надо бы... выполнять «дорожную карту» и передавать здание благотворительному фонду «Новый Иордан».
Вроде бы и в этих словах нет ничего, позволяющего в чем-то упрекнуть Фонд. Потому что он справедливо хочет получить дом в свое распоряжение. Можно, конечно, сказать, что он при этом проявляет безразличие к тому, в каком состоянии дом будет находиться к моменту, когда властям удастся разрешить проблему с пропиской выселенных из Дома Стройбюро людей и передать здание Фонду. Но мы живем в эпоху, когда начнешь без оснований закрывать дом сеточкой, тебе предъявят претензии: «Зачем тратите деньги на защиту того, что вам не принадлежит? Вы, между прочим, этим нарушаете финансовую дисциплину, позволяете себе нецелевое расходование средств».
Вопрос возникает, когда начинаешь разбираться в судьбе настенных фресок Василия Маслова. В Доме Стройбюро было найдено две художественные композиции художника: «Электрификация» и «Индустриализация». Как рассказывает реставратор, благодаря вмешательству областного Министерства культуры «было очень оперативно расчищено помещение с «Индустриализацией» и построен навес от снега и дождя... «Электрификация» была отправлена в Строгановскую Академию, где студенты кафедры реставрации монументальной живописи будут проводить ее реставрацию...».
Итак, Министерство культуры области и активисты ВООПИиК живо восприняли необходимость спасать произведение искусства — авангардистскую работу 20-х годов XX века. Как отнесся к проблеме спасения фресок Фонд?
Заявление № 4 посвящено именно ответу на этот вопрос.
Всё тот же директор Фонда Хрисия Романова справедливо негодует по поводу того, что от Фонда хотят трат, представляющих собой нецелевое расходование средств: «В Фонд также поступали звонки с просьбой выделить средства на демонтаж фрески... Мы не можем демонтировать фреску и выделять денежные средства, потому что мы пока в этой ситуации никто. Нам здание не передано». Вполне можно понять позицию директора Фонда в том, что касается невозможности выделять денежные средства на осуществление работ, связанных с реставрацией не принадлежащих Фонду объектов.
Но переходя от этого заявления под номером 4 к заявлению, сделанному в том же интервью, которому мы присваиваем № 5, обнаруживаешь реальную подоплеку происходящего. В этом же своем интервью директор Фонда, заявляя, что «проект демонтажа фрески, собственно демонтаж и транспортировка фрески, ее реставрация» должны осуществляться администрацией города Королёва, далее говорит главное: «Было бы нелогично, если бы православный благотворительный фонд выделил денежные средства на реставрацию фрески, на которой изображен Владимир Ильич Ленин, который разрушал храмы».
Ну вот, мы и добрались до сути! А поскольку суть, безусловно, заключается именно в этом, возникает сразу серия вопросов:
1) Почему реставрацией дома Болшевской трудовой коммуны должен заниматься Фонд, придерживающийся крайне антисоветских взглядов?
2) Как можно ждать, что этот Фонд будет вкладывать деньги в реставрацию чего-либо, им яростно отвергаемого?
3) Когда дом будет передан этому Фонду, как именно он поступит с фресками и всем остальным? То есть с историческим достоянием с печатью коммунизма, советизма, конструктивизма и многого другого?
4) Чего стоят в связи с этим крики о варварах, которые разрушают великое наследие? Ведь они плохо сочетаются с ненавистью к этому наследию не правда ли? Так какова же подлинная позиция?
5) Поскольку подлинная позиция неочевидна, то и подоплека случившегося, как минимум, не является очевидной.
Установив это, поговорим о том, наследием чего конкретно является Дом Стройбюро, разрушенный неизвестными силами.
(Продолжение следует)
* «Исламское государство» (ИГ/ИГИЛ/ISIS/ Daesh — ДАИШ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.