Об «оранжевых революциях» сегодня не говорит разве что ленивый. И вправду, оранжевые революции действительно несут серьезные угрозы, отнюдь не мифические, а вполне конкретные и реальные. Значит, тем более необходимо разобрать всю проблематику, связанную с данным явлением. При этом нужно разбирать всё подробно, четко и предельно честно. Чего при обсуждении в интернете, печатных СМИ и на телевидении зачастую не делается вовсе или делается в таких минимальных дозах, что само обсуждение теряет всякий смысл.

В данной работе будет показано, что оранжевые революции — это вовсе никакие не революции в традиционном смысле слова, а полноценные многомерные спецоперации, подготавливаемые и исполняемые спецслужбами стран Запада (прежде всего, ЦРУ) с целью сменить власть в какой-либо неугодной стране, передать ее в руки людей, кланов, групп, элит, которые по тем или иным причинам устраивают заказчика. К таким «революциям» относятся все бархатные революции в Восточной Европе, «бульдозерная революция» в Югославии, Майдан на Украине и многие-многие другие. Или же цель может состоять в том, чтобы внести в политическую систему такую дестабилизацию и хаос, при которых она не выдерживает нагрузок и разрушается. Примером этого могут служить все «революции» так называемой арабской весны (Тунис, Ливия, Египет и Сирия).

Итак, в данной работе на примере «бархатной революции» в Польской Народной Республике (ПНР) будут показаны основные приемы и методы работы спецслужб стран Запада, применяемые для создания «революционной ситуации». Будут приведены конкретные планы. Будет также описано, как эти планы постепенно претворялись в жизнь.

Ведь собственно выход недовольных народных масс на площадь — это предпоследний акт пьесы (последний, соответственно, — это переход власти в нужные дестабилизатору руки). Основная же работа — подготовительная. Например, в Польше это заняло порядка пяти лет. Сделать нужно очень многое: разработать план, его отшлифовать, подготовить исполнителей — заранее создать на территории сеть подконтрольных группировок (в то время такие группировки назывались организациями в защиту прав и свобод человека). Нужно добиться, чтобы польская полиция и спецслужбы не прикрыли эти группировки, а для этого создать внутри власти пятую колонну, которая будет эти группировки покрывать и подпитывать, при этом данные группировки нужно непрерывно усиливать и придавать им определенный вес и статус в обществе и многое-многое другое. И только после всех этих приготовлений можно приступать к активной фазе — выводу людей на площади и непосредственному захвату власти. Конечно же, вся эта подготовка должна осуществляться предельно тайно: нужно выставлять дело таким образом, будто бы весь этот процесс носит абсолютно стихийный и народный характер.

Вот конспективно обозначенные основные этапы организации и проведения оранжевой революции. Далее будет подробно разобран каждый из этих этапов, но уже сейчас видно, насколько сложна и масштабна в проведении такая спецоперация. Но обо всём по порядку. Вначале — несколько слов о польской идентичности.

У России с Польшей достаточно много общего. И мы, и поляки — славяне, мы — восточные, они — западные, отсюда и родство языков. Тем удивительнее, как же получилось, что взаимоотношения между нашими странами и народами дошли до такого враждебного состояния (речь идет в основном о враждебности Польши к России)? Конечно, поляки считают себя ревностными католиками, тогда как мы (жители России) в большинстве — люди православные (в широком смысле — люди православной культуры). Но только ли в религиозных различиях дело? Очевидно, что нет. Дело не только в религии, но и в нашей непростой совместной истории.

Чтобы разобраться, о чем идет речь, перенесемся для начала на 1000 лет назад. Осень 1016 года. Ярослав Мудрый разбивает в битве при Любече своих братьев Бориса и Святополка и становится князем Киевским. Борис бежит к печенегам, а Святополк — к своему тестю, польскому королю Болеславу I (Храброму). В то время Болеслав вел войну с Германской империей, и поэтому в конфликт с Русью втягиваться никак не хотел. Более того, Болеслав направил Ярославу послов с целью жениться на его сестре Предславе. На это предложение Ярослав ответил грубым отказом, чем нанес польскому королю серьезное оскорбление. А в начале 1017 года Ярослав заключил союз с германским императором Генрихом II, к которому присоединилась и Чехия. Сложился антипольский союз.

Болеслав, поняв, в какой непростой ситуации он оказался, отреагировал молниеносно — разграбил Чехию. Решительность Болеслава возымела действие, и уже 30 января 1018 года он заключил выгодный мирный договор с Германской империей и Чехией.

После победы на западных рубежах Болеслав начал Киевский поход. 22 июля 1017 года войско Ярослава понесло сокрушительное поражение (в Киев с Ярославом вернулось только 4 воина). Ярослав бежал в Киев, а из Киева — в Новгород, причем в Киеве остались некоторые его близкие родственники, в том числе его сестра. В начале августа поляки осадили город, и уже 14 августа 1018 года Киев капитулировал на почетных условиях.

Согласно польской хронике, «Болеслав, вступив в завоеванный Киев, ударил мечом по Золотым воротам города. На вопрос, зачем он это сделал, Болеслав будто бы ответил «с язвительным смехом»: «Как в этот час меч мой поражает Золотые ворота города, так следующей ночью будет обесчещена сестра самого трусливого из королей, который отказался выдать ее за меня замуж. Но она соединится с Болеславом не законным браком, а только один раз, как наложница, и этим будет отомщена обида, нанесенная нашему народу, а для русских это будет позором и бесчестием».

Неизвестно, насколько реально данное высказывание. Важно то, что поляки в это верят.

Позже, уже в Великопольской хронике, датируемой XII–XIV веками, было записано: «Говорят, что ангел вручил ему [Болеславу] меч, которым он с помощью Бога побеждал своих противников. Этот меч и до сих пор находится в хранилище краковской церкви, и польские короли, направляясь на войну, всегда брали его с собой и с ним обычно одерживали триумфальные победы над врагами... Меч короля Болеслава... получил название «щербец», так как он, Болеслав, придя на Русь по внушению ангела, первый ударил им в Золотые ворота, запиравшие город Киев на Руси, и при этом меч получил небольшое повреждение».

Таков один из важнейших польских артефактов — Щербец Храброго, которым был нанесен удар по Золотым воротам завоеванного поляками Киева. Этот меч оберегали, хранили и почитали на протяжении столетий как святыню. Уже начиная с XII века, меч становится коронационным. Польские короли, отправляясь в дальний военный поход, брали этот меч с собой, как талисман, приносящий удачу. После раздела Польши меч хранился в Пруссии, с 1883 года — в России, в Эрмитаже, а в 1928 году правительство СССР по Рижскому договору вернуло меч Польше. В 1939 году он был вывезен во Францию, а оттуда — в Канаду. В 1959-м Щербец был возвращен в Польшу. Сегодня меч хранится в Вавеле, в Кракове и, как уже было упомянуто, является одной из самых почитаемых национальных реликвий.

Изображение данного меча можно встретить на многих польских значках и наградах. В настоящее время он используется некоторыми общественными организациями правого толка. Так, его используют в своей символике «Лига польских семей», «Всепольская молодежь» и «Национально-радикальный лагерь». Символ Меч Храброго, наряду с Фалангой и Топожелом, использовали футбольные болельщики на Чемпионате Европы 2008 года. Международная организация Football Against Racism in Europe заявила, что использование этих символов неприемлемо в той же мере, как использование свастики, символов СС и Ку-клукс-клана.

Со времен Ярослава Мудрого до ХХ века в русско-польских отношениях было еще немало крупных «осложняющих» эти отношения эпизодов. Тут и правление Сигизмунда III, на которое приходится Смутное время, и деятельность члена Ордена иезуитов, первого ректора Виленского университета Петра Скарги. Тут и польско-шведские войны. Тут и разделы Польши. Тут и попытки Польши возродить независимость в XIX веке (польский поход Наполеона, польское восстание). Тут и художник Ян Матейко. В рамках данной работы мы не будем останавливаться на этих эпизодах, а перейдем сразу к ХХ веку.

С 1795 по 1918 годы Польша не имела собственной государственности, ее земли входили в этот период в состав трех государств: России, Пруссии и Австрии. Поляки неоднократно предпринимали попытки обрести независимость, но безуспешно — вплоть до первой четверти ХХ века.

В ходе Первой мировой войны территория Царства Польского, входившего на тот момент в состав Российской империи, была оккупирована Германией. В ноябре 1915 года германский и австрийский императоры публикуют манифест о создании самостоятельного Королевства Польского. За неимением короля его полномочия исполняет Регентский совет.

В октябре 1918 года Регентский совет провозгласил создание независимого польского государства и создал Временное правительство. Вся полнота власти была передана Юзефу Пилсудскому.

26 января 1919 года прошли выборы в законодательный сейм. Сейм утвердил Пилсудского главой государства. По Версальскому мирному договору Польше отошли некоторые германские и австрийские земли, преимущественно населенные поляками.

В период между Первой и Второй мировыми войнами Польша вела ряд успешных военных кампаний, постепенно приращивая территории. Но 1 сентября 1939 в Польшу вторглись немецкие войска. В ночь с 17 на 18 сентября члены польского правительства бежали, однако были задержаны в Румынии. В связи с этим часть польской элиты, бежавшей во Францию, приняла решение создать Правительство Польши в изгнании. 25 сентября 1939 года президент Игнацы Мосцицкий назначил своим преемником Болеслава Веняева-Длугошовского. Но протесты оппозиции и вето Франции привели к тому, что Веняев-Длугошовский отказался от своего поста, и должность президента была предложена Владиславу Ракчевичу. Он назначил в качестве премьер-министра Владислава Сикорского, который, в свою очередь, сформировал свой кабинет министров.

Так возникла одна из крупнейших структур польской эмиграции — Правительство Польши в изгнании (ППИ). Оно находилось во Франции с сентября 1939-го и до 1940 года, но после начала активной фазы войны между Германией и Францией переехало в Лондон, где и пребывало вплоть до 1990 года.

Во время Второй мировой войны вооруженные формирования польского подполья, которые действовали в Польше (Армия Крайова) и за рубежом, подчинялись ППИ.

ПНР возникла после освобождения войсками Красной Армии территории Польши от немецко-фашистских захватчиков и при активной экономической и политической поддержке Советского Союза. Основу политической системы ПНР составляла Polska Zjednoczona Partia Robotnicza (Польская объединенная рабочая партия, ПОРП), образованная слиянием Polska Partia Socjalistyczna (Польской социалистической партии, ППС) и Polska Partia Robotnicza (Польской рабочей партии, ППР), которая фактически являлась восстановленной Коммунистической партией Польши.

ПОРП играла определяющую роль на протяжении всей истории ПНР. По сути, вся польская довоенная, эмигрировавшая на Запад элита, в том числе и ППИ, была полностью отстранена от управления страной. Такое положения дел не могло устраивать предшествующую элиту, и поэтому эмигранты всячески стремились вернуться в Польшу и установить довоенные порядки.

При этом эмигранты для достижения своих целей не брезговали ничем. У них были обширные связи с западными спецслужбами, они сохранили большое влияние в только что освобожденной советскими войсками Польше. Например, Армия Крайова (АК) — армия вооруженного польского подполья — напрямую подчинялась ППИ, финансировалась и вооружалась при поддержке Великобритании и США. Сразу после освобождения Польши в 1944–1945 годах часть бойцов АК вступила в вооруженную борьбу с просоветским правительством. Эту борьбу сначала вела организация Delegatura Sił Zbrojnych, DSZ («Делегация вооруженных сил»), а затем Wolność i Niezawisłość, WiN («Свобода и независимость»). Но к борьбе с подпольем подключился НКГБ СССР, и к 1948 году вооруженное сопротивление прекратилось.

Дальнейшая история ПНР отмечена выступлением рабочих в 1956 году.

Затем наступает 12 лет относительного спокойствия, нарушенного в 1968 году политическим кризисом, отставкой Владислава Гомулки — первого секретаря ПОРП — и заменой его Эдвардом Гереком в 1970 году.

При Гереке постепенно начинает расти средний уровень жизни людей. Но ценой этого стали кредиты, прежде всего западных банков. Сильно возрастает экономическая кооперация Польши со странами Запада.

Платой за период процветания (1970-е годы) стали все последующие события. Основное место в идеологии ПНР отводилось построению того, что Эрих Фромм назвал «гуляш-коммунизмом». Соответственно, для этого необходимо было непрерывно увеличивать качество и количество потребляемых товаров и услуг. Чтобы экономика соответствовала все более возрастающим потребностям, нужны были новейшие технологии, средств на которые у ПНР не было. Поэтому правительство Польши решило обратиться к западным кредитам, за счет которых закупались технологии, строились заводы и постепенно повышался уровень жизни.

Однако страны Запада не продавали Польше современные технологии, а одним из основных условий постройки заводов было то, чтобы часть комплектующих закупалась у Запада же. Тем самым укреплялись экономические связи, разрыв которых грозил Польше коллапсом существенной части ее экономики

Итак, на дальнейшую историю ПНР наиболее сильно повлияли следующие факторы.

Во-первых, в польской идеологии того времени господствовал «гуляш-коммунизм».

Во-вторых, Польша, имевшая огромные кредитные задолженности (к 1980 году они составили порядка 20 миллиардов долларов США), стала хорошей мишенью для Запада, который оказывал на нее внешнее давление.

В-третьих, внутри ПОРП возникла большая группа лиц, сильно заинтересованная в продолжении и усилении экономических и прочих связей со странами Запада. Тем самым, появился дополнительный источник давления на польскую политическую систему изнутри.

Аналитики стран Запада внимательно следили и отчасти даже участвовали в происходивших изменениях ПНР. В 1975 году в Женеве состоялись секретные встречи представителей спецслужб с эмиссарами и диссидентами из ряда социалистических стран, в том числе и из Польши. В этих встречах также принимал участие Збигнев Бжезинский. Был поднят вопрос о возможности создания в этих странах антикоммунистических группировок, которым пообещали практически неограниченное финансовое и информационное обеспечение. Рекомендовалось называть такие группировки «движениями в защиту прав человека и гражданина».

Основной упор решено было сделать именно в Польше, так как среди всех социалистических стран ПНР на тот момент виделась Западу наиболее слабым звеном: у Польши был огромный государственный долг и достаточно обширные связи со странами Запада.

В 1977 году З. Бжезинский занял один из ключевых постов в Белом доме — пост советника по национальной безопасности. Он поручил ЦРУ и другим спецслужбам разработку комплексного плана «опрокидывания» социалистического строя в ПНР. Ключевое место в разработке плана сыграл американский стратегический исследовательский центр, некоммерческая организация — RAND Corporation. Также существенный вклад в разработку внес бывший полковник Войска Польского Чесинский.

В декабре 1977 года RAND Corporation представила «черновую» версию плана. Сразу же после этого президент Картер отправился в сопровождении большой делегации с официальным визитом в Польшу. Вмести с ним поехал и его помощник по национальной безопасности. Во время визита состоялись встречи Бжезинского с «представителями широкой общественности», а по сути, с диссидентскими группами. Неизвестно, о чем именно велись разговоры, но на плане появились подписи лидеров польской оппозиции.

В январе 1978 года план по дестабилизации Польши дорабатывался и шлифовался, и уже 24 января Картер издал исполнительский приказ за № 12036, согласно которому все необходимые силы должны были собраться в единый кулак. В рамках Совета по национальной безопасности во главе с Бжезинским был создан специализированный координационный совет по разведке. Данный шаг был продиктован сложностью и масштабностью операции, необходимостью четкого согласования действий всех привлеченных к операции структур. В том же 1978 году комиссия по иностранным делам сената США создала координационный комитет по вопросам Польши. Его возглавил Бжезинский.

17 марта 1978 года З. Бжезинский представил президенту США Д. Картеру окончательный план операции под кодовым названием «Полония». В нем были детально расписаны методы и средства вмешательства США во внутренние дела ПНР, способы дестабилизации всей общественной жизни страны. Помимо этого, был разработан детальный сценарий подготовки и осуществления государственного переворота в Польской Народной Республике. Сам план требовалось до поры до времени скрывать и выставлять дело таким образом, что социально-политический кризис 1980–1981 годов явился следствием собственных внутренних противоречий и конфликтов Польши. Поэтому вся «свободная пресса» того времени всячески проводила мысль о «спонтанности», «стихийности» антисоциалистического движения, «единодушии всего народа», заведомой ущербности коммунистической экономики и пр.

Отправная идея: после анализа обстановки в отдельных странах разработчики плана пришли к выводу, что ПНР является самым слабым звеном среди государств Восточной Европы.

Средства и методы:

вынуждать польских коммунистов к уступкам в области прав человека и обеспечить тем самым бóльшую свободу действий для подпольных антигосударственных группировок;

всеми способами расширить влияние Католической Церкви;

активнее использовать влияние польских эмигрантов.

Рычаги внешнеполитического воздействия: основной рычаг — это использование критической финансовой задолженности ПНР странам Запада, так как в 1980-е годы Варшаве предстояло отдать до 90 % своего экспортного дохода на выплаты по кредитам (свыше 20 млрд долларов США). В плане отмечалось, что «всеми средствами нужно навязать ПНР политику получения больших займов в странах Запада на покупку импортной техники для подъема экономики. Это выглядит обнадеживающе, однако на практике она приведет к такому положению, когда экономическое давление заставит Варшаву идти на уступки Западу, принося в жертву элементы коммунистической доктрины».

Пути разрушения идеологии: идеологическое размягчение ПОРП. Для этого необходимо было добиться «в высших государственных сферах Польши преобладание национализма над коммунизмом». А затем «добиться абсолютизации национальных особенностей польского социализма». Другими словами, целью США было устроить идеологический раскол в рядах польской элиты и создать условия для оформления элитной группы, отличной от коммунистической. Ставка была сделана на взращивание националистически мыслящей элитной группы.

Структуры антисоциалистической оппозиции: в плане указывалось, что «польская оппозиция, поддерживаемая Католической Церковью, должна формироваться в основном из людей, настроенных прозападно, имеющих опыт борьбы против существующего строя. Организованная на базе нелегальных и полуофициальных группировок оппозиция способна создать свободное народное движение сопротивления, вовлекая в него рабочих, крестьян, интеллигентов и студентов». Основная их функция состояла в разрушении связей между ПОРП и остальным обществом.

Сроки операции: приступить к реализации разработанного плана надлежало в начале 1980-х годов, когда финансовые долги ПНР перейдут критическую черту чрезмерной задолженности. В плане было сказано, что это обстоятельство «станет удобным моментом, и тогда операция вступит в завершающую стадию. В итоге данные действия должны привести к дестабилизации положения в Польше. В этих условиях в рядах ПОРП возникнет смятение и неразбериха, а оппозиция завоюет массу сторонников».

Осуществление переворота: было предложено два варианта развития событий.

В качестве первого, наиболее предпочтительного, варианта рассматривалось создание коалиционного правительства из умеренных коммунистов, независимых экономистов, деятелей оппозиции и представителей Церкви. Правление такого правительства должно было стать переходным этапом на пути создания прозападной Польши западноевропейского образца. Предполагалось, что в этом случае процесс разложения будет длительным.

Второй, менее желательный вариант, предусматривался в том случае, если не удастся реализовать первый. В соответствии с этим вариантом нужно было переходить к открытому восстанию — со всеми вытекающими последствиями.

В плане также описывался порядок взаимодействия стран НАТО в отношении ПНР.

Следует отметить, что до президентства Л. Джонсона считалось, что с коммунистическим блоком можно покончить военным путем. Но после Карибского кризиса от этой идеи отказались и с 1964 года была провозглашена новая стратегия, названная «политикой наведения мостов». Главная ее цель состояла в том, чтобы мирными средствами поощрять эволюцию коммунистических стран к открытым обществам (от коммунизма к капитализму). Именно поэтому описанный выше план стал возможен.

Сразу после одобрения плана в 1978 году началась его реализация. Идеологическим обеспечением операции стал лозунг о создании такого «социализма», который бы включал в свою социально-политическую структуру «самоуправляемые предприятия» и «независимые профсоюзы» (причем независимыми данные профсоюзы должны были быть именно от ПОРП, а не от кого-либо еще). Отправными лозунгами стали «улучшенный социализм», «самоуправляемая экономика», «свободное предпринимательство», «социализм с человеческим лицом» и пр.

Началось создание организационной структуры — взаимосвязанной и взаимодополняющей подпольной сети. К подпольной сети предъявлялись следующие основные требования:

а) эта сеть антигосударственных организаций должна была быть сформирована задолго до начала социального «взрыва», чтобы руководить подготовкой взрыва, а затем возглавить его;

б) основные кадры нужно было выбрать из умеренно диссидентской среды, из интеллигенции и студенчества, рабочие там присутствовали, но лишь в качестве «витрины».

Одной из ключевых организаций данной сети стал «Комитет защиты рабочих» (Komitet Obrony Robotników, KOR), позже переименованный в КОС-КОР. Организация была основана еще в 1976 году, ее возглавили «видные диссиденты со стажем» Яцек Куронь и Кароль Модзелевский, а также Адам Михник. В КОС-КОР также входили офицеры разведки Армии Крайова и диссидентствующая интеллигенция. В КОС-КОР были собраны люди, имевшие разные идеологические позиции. В целом данная организация может быть охарактеризована как центристская.

Второй ключевой организацией стала «Конфедерация независимой Польши» (КНП). Создание КНП ЦРУ поручило диверсионно-террористической организации (со штаб-квартирой в США)«Свободная Польша». Возглавлял ее немец польского происхождения Ганф, прославившийся тем, что в свое время был агентом гестапо. И вообще данная организация сплошь состояла из лиц польского происхождения, сотрудничавших с гитлеровцами, которые после разгрома фашизма бежали на Запад. Эту организацию отличал особый радикализм. Даже консервативно настроенные круги польской эмиграции «Свободную Польшу» (СП) демонстративно отвергали. Несмотря на всё это, впоследствии КНП входила в правление «Солидарности».

В первой половине 1979 года СП составила политическую программу для КНП, разработала ее организационную структуру, причем изначально ее ядро составляла агентура Ганфа в Польше. А в сентябре 1979-го произошла своего рода смена вывесок: агентура Ганфа в ПНР стала «самостоятельной» КНП.

Появление КНП — малой организации с заведомо минимальной поддержкой в польском обществе — можно понять, вспомнив, что план Бжезинского предусматривал два варианта смены режима.

При первом варианте, когда основной движущей силой политического процесса становилась КОС-КОР, КНП должна была взять на себя роль не ее конкурента, а своеобразной «группы давления» на весь антисоциалистический фронт с крайне правого фланга. Появление подобного «правого фланга» должно было сплотить и подтолкнуть под крышу «широкой плюралистической, либеральной» программы КОС-КОР колеблющиеся, нерешительные общественные группы. Прямая полярность программ КОС-КОР и КНП — либерализм и реформизм против фашиствующей пилсудчины — предрешала выбор между этими группировками в пользу КОС-КОР.

Второй вариант предполагал в качестве основной движущей силы именно КНП. В случае, если дело дойдет до открытого вооруженного противостояния, КНП становилась просто незаменимой — жесткая военизированная организация с железной дисциплиной и при этом отлично вооруженная, хотя и не столь многочисленная. В случае необходимости, ее можно было превратить в хорошо вооруженные и обу­ченные штурмовые отряды.

Данная схема неоднократно применялась, применяется и, наверняка, еще не раз будет применяться на практике. Один из последних примеров — зима на Украине 2013–2014 годов, когда большинство собравшихся на майдане составляли «свободолюбивые горожане с шариками» во главе с респектабельной оппозицией, а за их спинами до поры до времени прятался «Правый сектор», который в нужное время вышел на политическую сцену и повернул процесс в определенное русло.

Для обеспечения наилучшего взаимодействия всех подпольных организаций в начале 1976 года была создана строжайше законспирированная организация «Польское Независимое соглашение» (ПНС). Организационная схема ПНС во многом воспроизводила принципы деятельности и построения масонских лож и мафии. Именно ПНС стало первым звеном в выполнении долговременного плана организации подполья. «Польское Независимое соглашение» выполняло чрезвычайно важные функции:

организатора и координатора деятельности антисоциалистической оппозиции во всех ее проявлениях и формах (открытой, полулегальной и нелегальной);

политического руководителя всей подпольной сети на этапе подготовки и непосредственно во время начала массовых антиправительственных выступлений;

главного канала связи между польским подпольем, ЦРУ и другими спецслужбами. (Вот один из примеров организации такой связи: в посольствах стран Запада, расположенных в ПНР, работали люди, контактировавшие с польским подпольем, с ПНС в частности. Они в непрерывном режиме обменивались с ними информацией, передавали указания и материальные средства, следили за ходом операции и обо всем непрерывно докладывали в Центр.)

В общей сложности к 1980 году в Польше действовало около 40 различных подпольных и полуподпольных группировок со своими филиалами и отделениями во всех воеводствах страны (или, по меньшей мере, в большинстве из них). Наиболее крупные — «Лига Моцарствова» («Державная Лига») и Клуб католической интеллигенции (КИК).

«Державной Лигой» руководил Ежи Гейдовиц (он имел обширные связи с польской парижской эмиграцией и часто публиковался в их журнале «Культура») и Ровмунд Пилсудский (племянник маршала Ю. Пилсудского, имевший связи с ППИ в Лондоне). «Лига» создала газету «Державная мысль», имевшую ярко националистическую направленность, прославлявшую Польшу «от моря и до моря» и открыто призывавшую к «походу на Вос­ток». Кроме того, данная организация имела свое военное крыло.

КИК — объединение польской интеллигенции, которое декларировало в качестве своей цели участие представителей интеллигенции в жизни Католической Церкви в Польше (к середине 1970-х КИК являл собой сеть из 5 старейших клубов). Одним из ярких представителей этого объединения был Тадеуш Мазовецкий, основавший «Клуб католической интеллигенции» в Варшаве. В 1957–1976 гг. Варшавский клуб занимал умеренно оппозиционную нишу (в 1957 году некоторые его представители стали депутатами сейма). Во время политического кризиса 1968 года депутатская группа представителей клуба резко критиковала действия властей. С 1971 года Варшавский клуб становится членом международного движения католических интеллектуалов Pax Romana. Окончательный же уход в оппозицию произошел после 1976 года, когда КИК стал активно сотрудничать с КОС-КОР, а потом и с «Солидарностью».

Как отмечалось ранее, ключевое место в плане отводилось именно КОС-КОР, поэтому имеет смысл остановиться на этой организации более детально.

Сразу после своего создания организация стремилась максимально заявить о себе, проводя различные мелкие и не очень провокации. Например, устраивали голодовку — и об этом сразу становилось известно. Причем вначале информация попадала в эмигрантские издания, а оттуда моментально разлеталась по крупнейшим западным СМИ, сразу же подключалось радио «Свободная Европа», вещавшее тогда, в том числе и на Польшу. Таким образом, об организации узнавали простые поляки, включая радикально настроенную оппозицию. Эти граждане находили способы связаться с КОС-КОР (а сделать тогда это было достаточно просто — многие граждане знали, где, кто и когда собирается). «Коровцы» проводили с пришедшими «собеседования» и наиболее способных людей отбирали для обучения в так называемых «летучих университетах» — на курсах подготовки будущего кадрового состава КОС-КОР. Ну, а затем прошедших обучение граждан отпускали до поры до времени по домам. Таким образом, официально в организации числилось 34 человека, но к 1980 году было подготовлено несколько тысяч человек «спящего актива», готового «по свистку» приступить к исполнению своих обязанностей, а именно к тому, чтобы оседлать протест.

Власти Польши недооценивали данный аспект деятельности КОС-КОР и относились к ней легкомысленно, даже не подозревая, каким политическим потенциалом она обладает.

При стабильной экономической ситуации сфера влияния КОС-КОР была неширока. Вне страны это была радикальная эмиграция, внутри же — осколки старой элиты, постепенно утрачивавшей свои позиции, но распространявшей миф «о счастливом прошлом», а также некоторые из бывших офицеров Армии Крайова, потомки бывшей польской аристократии и, наконец, просто русофобски настроенное население. Изначально пропаганда КОС-КОР в основном велась среди студентов, молодых интеллектуалов, а также среди золотой молодежи.

Сразу после основания организации в 1976 году один из руководителей, А. Михник, совершил турне по европейским столицам. Он побывал в Париже — одном из центров польской эмиграции — и в Риме, где встречался с сотрудниками «Свободной Европы» (почти все сотрудники были так или иначе связаны с ЦРУ) и агентами ЦРУ. Михник, устанавливавший каналы для передачи информации из ПНР, передал ЦРУ списки участвовавших в деятельности группировки. Именно тогда было принято решение взять КОС-КОР на финансовое обеспечение. Считалось, что именно эта организация способна дестабилизировать положение в стране со всеми вытекающими последствиями.

Спустя некоторое время Михник совершил повторный визит в Европу, в ФРГ. Сразу после этого визита были организованы «независимое» книжное издательство «Нова» во главе с Мирославом Хоецким и «летучие университеты». Кроме того, после этой поездки были впервые упомянуты «свободные профсоюзы», и вскоре они появились в Гданьске и Катовице. Особенностью данных профсоюзов было то, что их возглавляли и полностью контролировали люди из КОС-КОР. В перспективе основными лидерами должны были стать Анджей Гвязда, Богдан Лис, Анна Валентынович и Лех Валенса.

В 1977 году правительство ПНР объявило амнистию и «защита рабочих» перестала быть актуальной (напомню, КОР — «Комитет защиты рабочих»). Тогда организация превратилась в «Комитет общественной самообороны» (КОС, но это название не прижилось, и организацию стали называть КОС-КОР), при этом суть и состав организации нисколько не изменились.

Для функционирования организации требовались большие средства, которые поступали в том числе и из фонда «Рамникно». Только по официальным каналам было перечислено свыше 90 тыс. фунтов стерлингов. Бóльшая часть денег ушла на создание и функционирование издательства «Нова». Массово распространялась его продукция: листовки, брошюры, бюллетени. Чуть позже стал выходить журнал «независимых писателей» — «Запис». Помимо этого, в Польшу поступала масса другой эмигрантской литературы, количество которой росло год от года.

В 1977–1978 годах Михник неоднократно совершал визиты на Запад, где он по поручению руководства КОС-КОР встречался со своими контрагентами и финансистами. Суть разговоров сводилась к тому, чтобы новые кредиты Польше выдавали только на политических условиях — соблюдении прав человека. Стоит отметить, что к концу 1970-х западные банки перестали давать ПНР длинные дешевые кредиты, вместо этого Польша стала занимать средства на малый срок и под бóльший процент.

Таким образом, КОС-КОР неспешно, но верно набирал вес в обществе, налаживал связи с другими организациями внутри и вовне Польши, создавал подконтрольные ему «независимые профсоюзы» и ждал удобного момента, чтобы пустить всё созданное в дело.

Польскому правительству уже к середине 1970-х стало ясно, в какую кредитную ловушку попала Польша. Было приложено немало сил для сокращения отрицательного торгового сальдо со странами Запада и к концу 1970-х удалось добиться неплохих результатов. Как отмечали западные аналитики, еще год-два — и ПНР сможет выбраться из финансового капкана. США, естественно, не могли этого допустить. Понимая, что жертва ускользает, они приняли решение форсировать ситуацию.

В начале 1980 года часть банков-кредиторов засомневалась в возможной платежеспособности ПНР. Была создана комиссия для оценки платежеспособности клиента. Эта комиссия «порекомендовала» повысить розничные цены на некоторые продукты питания (например, на мясо — почти на 70 %). Польша исполнила данную рекомендацию, поскольку без выполнения этой рекомендации кредиты перестали бы даваться вовсе. При этом само повышение цен сделано было безграмотно — простым людям не объяснили, с чем оно связано, почему цены выросли так быстро, для многих это повышение свалилось, как снег на голову.

По сути, по всей ПНР была создана широчайшая база для протеста, чем и воспользовались КОС-КОР и другие «независимые» организации. За 3–4 месяца до поднятия цен «спящий актив» был разбужен. Часть актива спешно устраивалась на заводы, судоверфи и другие крупные объекты промышленности, в основном, сосредоточенные на побережье. Именно там, считали авторы заговора, можно будет поднять больше всего людей.

Итак, повод — повышение цен на мясные продукты — был использован для начала полномасштабных забастовок. 8 июня 1980 года начались забастовки на заводах Люблина. Они шли весь июль, а к концу июля — середине августа заполыхали уже в Гданьске.

14 августа на судоверфи им. Ленина началась забастовка, которую инициировал Петр Милашевский.

16 августа был создан межзабастовочный комитет (MKS). Туда вошли 19 человек, в том числе Валенса, Лис, Валентынович, Гвязда, Иоанна Дуда-Гвязда, Анджей Колодзей и другие, причем сам Милашевский в состав комитета не вошел.

17 августа MKS выдвинул 21 требование, которые касались в основном социально-бытовых вопросов — таких, как обеспечение детскими садами, выходными пособиями, улучшения условий труда и пр. Однако в число требований были включены и такие, как освобождение всех политзаключенных, прекращение преследования Церкви, соблюдение положений конституции о свободе слова, беспрепятственное собрание независимых организаций и пр.

18 августа к MKS официально подключились КОС-КОР и КИК, которые создали экспертный комитет при бастующих. Его возглавили Мазовецкий и Гремек.

Как и предписывал план операции «Полония», сначала выдвигались умеренные лозунги в духе «исправления социализма», «построения социализма с человеческим лицом». При этом руководящая роль ПОРП не оспаривалась.

На фоне этих нараставших, как снежный ком, событий правящая партия и руководство ПНР пребывали в недоумении и не знали, что делать. Самое страшное состояло в том, что некоторые члены партии открыто признавали наличие в рядах ПОРП «ревизионистских течений», ставящих под сомнение «идейные и организационные принципы партии». Это означало раскол правящего класса — отсюда и паралич, и неспособность своевременно и адекватно действовать в сложившейся критической ситуации.

В этих условиях руководство ПОРП приняло решение договариваться. Была создана комиссия под руководством польского премьера Тадеуша Пэка, но ее работа не принесла каких-либо результатов. А вот вторая комиссия под руководством более гибкого вице-премьера Мечислава Егельского заключила с MKS так называемые «Гданьские соглашения». В соответствии с этими соглашениями, власть пошла почти на все уступки, за исключением пункта о непризнании руководящей роли ПОРП. Были освобождены политзаключенные (в том числе, Я. Куронь, который принял в последующих событиях активное участие), разрешалось создавать независимые профсоюзы.

В итоге к концу августа 1980 года ушли в отставку премьер Пыка, председатель Совета министров ПНР Эдвард Бабюх и группа руководящих деятелей, на которых свалили всю вину за «непродуманные экономические решения, приведшие к кризису».

6 сентября был смещен со своего поста первый секретарь ЦК ПОРП Герек. Вместо него пришел Станислав Каня, намеревавшийся путем маневрирования и частичных уступок забастовщикам удержать ситуацию под контролем.

17 сентября 1980 года представители MKS создали независимый, самоуправляемый союз «Солидарность». Его руководящим органом стала Национальная Координационная (впоследствии — Всепольская) комиссия. В ее руководство входили Валенса (председатель), Гвязда и Рышард Калиновский.

От невиданных успехов у забастовщиков началась эйфория, дополнительно подпитываемая и усиливаемая западными СМИ (радио «Свободная Европа») и самиздатовскими газетами, журналами, листовками и пр. «Солидарность» стала модной, начался стремительный рост ее численности. По разным оценкам, численность «Солидарности» составляла от 7 до 10 млн человек. Забегая вперед, необходимо отметить, что около 1 млн членов ПОРП также вступили в «Солидарность». Для справки: население Польши того времени — 35 млн человек, численность ПОРП — 3 млн.

Осенью-зимой 1980–1981 годов по всем проложенным заблаговременно каналам «Солидарность» буквально забрасывали деньгами, полиграфическим оборудованием, множительной техникой, бумагой, краской, магнитофонами, кассетами, рациями и многим-многим другим. В это же время Валенса беспрепятственно отправился в международное турне. Он побывал в Риме и Японии, где получал всеобщую поддержку и одобрение.

«Солидарность» получила всё, что хотела, но ее аппетиты росли пропорционально ее возрастающему влиянию. Самое важное здесь — то, что она получала поддержку значительной части правящей партии. Вот что писала «Краковская газета» (Gazeta Krakowska), один из печатных органов ПОРП: «Чтобы соглашение стало фактом, партия должна отказаться от монополии на власть». Печатный орган ПОРП выпускал статьи, подрывающие ее же влияние! Эти самоубийственные публикации объясняются все тем же расколом власти.

Раскол власти проявлялся и в других сферах. Были предприятия, где «Солидарность» добивалась ошеломляющих результатов, — например, на судоверфях в Гданьске, где официальные, подконтрольные партии профсоюзы были разрушены. Их замещала «Солидарность», входя, как нож в масло.

Но были и целые отрасли, где результаты «Солидарности» строго равнялись нулю — например, это касалось строительной отрасли. Данный феномен можно объяснить, прежде всего, тем, что отраслевым профсоюзом строителей руководил Альбин Сивак, член ЦК ПОРП, который являлся видной фигурой «партийного бетона» — так называли группу, выступавшую за жесткое подавление антигосударственных группировок. То есть можно утверждать, что успех или неуспех «независимых» профсоюзов зависел от фигуры руководителя официального отраслевого профсоюза, его взглядов и отношения к осуществлявшемуся в стране перевороту.

Один из самых интересных фактов в истории «Солидарности» касается ее руководителя Леха Валенсы. Еще с начала 1970-х Валенса был сотрудником тайной полиции и имел свой идентификатор — «Болек». Современные исследователи находят множественные подтверждения данного факта в архивах, и это несмотря на то, что, будучи впоследствии президентом, Валенса тщательно их «почистил».

Возникает множество вопросов. Почему спецслужбы, имея такого ценного агента, не знали о готовящемся перевороте? А если знали, то почему не начали вовремя бить тревогу? Или сами спецслужбы отчасти были задействованы в этой операции (см. книгу С. Е. Кургиняна «Красная весна»)?

Итак, зафиксируем, что к концу 1981 года операция «Полония» была реализована в полном объеме по первому сценарию. Власть оказалась расколотой и парализованной, информационная война была выиграна. «Солидарность» поддержало большинство творческих профсоюзов, в особенности Союз журналистов во главе с только что избранным Стефаном Братковским. Доходило до того, что под влиянием Братковича исключались провластные журналисты.

Руководители «Солидарности» уже даже не скрывали своих намерений, настолько они были уверены в успехе. Журналу «Штерн» Валенса открыто заявлял, что основная задача «Солидарности» — войти в правительство и начать влиять на политический и экономический курс страны. Ореол «мирных протестующих» информационно всячески поддерживался. А вот, например, забастовка в типографии «Солидарности», которую жестоко подавили молодчики с железными прутами, наоборот, была замолчана.

Летом 1981 года началась новая атака на ПОРП. В это время партия готовилась к внеочередному, экстренному съезду. Причем атака носила не только информационно-психологический характер. В Катовице местные руководители «Солидарности» открыто заявляли, что считают своим достижением «развал коллективов и организаций компартий, раскол молодежного движения», а также других организаций, находившихся под контролем ПОРП. Первый заместитель председателя «Солидарности» заявил, что основная задача его организации состоит в создании «системы двоевластия». Для этого организация задолго до описываемых событий начала подбирать своих кандидатов на замещение всех руководящих должностей в государственных органах, на предприятиях, в учебных заведениях и щедро раздавала эти посты своим сторонникам, нередко делая их предметом торга и уступок.

На IX чрезвычайном съезде ПОРП был, наконец, сформулировал лозунг: «Социализм нужно защищать, как защищают независимость Польши». Была принята программа стабилизации.

В ответ «Солидарность» провела свой съезд — «съезд всей Польши» — в Гданьске. Основная цель, которую преследовал этот съезд, — сформировать в массовом сознании схему: угнетающая власть противостоит свободолюбивому народу. Попытка представить съезд «всенародным», «всепольским» являлась очевидным подлогом, поскольку из 900 депутатов съезда 92 % составляли штатные функционеры «Солидарности», в большинстве своем рабочими не являвшимися (съезд проходил в Гданьске — городе, в котором было несколько крупнейших предприятий), но имевшими непосредственное отношение к подпольным нелегальным организациям, в основном — к КОС-КОР. В президиуме из 20 человек рабочих было только двое.

Напряжение нарастало день ото дня. И в ночь на 13 декабря 1981 года Войцех Ярузельский объявил военное положение. Это решение во многом было продиктовано внешним давлением руководства Советского Союза, грозившего в случае отказа польского правительства начать решительные действия, ввести войска. В течение нескольких дней «независимый» профсоюз был практически полностью разгромлен.

В первые же дни военного положения было арестовано свыше трех тысяч активистов, в том числе, Валенса, Гвязда, Юрчик, Рулевский, Яворский, Розплоховский, Палька, Куронь, Модзелевский, Михник, Геремек. Аресты произвели подразделения ЗОМО (Zmotoryzowane Odwody Milicji Obywatelskiej — моторизованная поддержка гражданской милиции) и службы безопасности. Затем арестованных направили в центры интернирования. За период военного положения было интернировано в общей сложности 9736 человек. Несколько лидеров «Солидарности» — Збигнев Буяк, Владислав Фрасынюк, Богдан Лис — перешли на нелегальное положение.

В период военного положения на промышленные предприятия в сфере угледобычи, металлургии, машиностроения, судостроения, транспорта и энергетики направлялись военные комиссары. Рабочих стратегических отраслей призвали на военную службу — за неповиновение грозило наказание. Правительство ввело запрет на забастовки, а также распустило независимые профсоюзные и иные организации. Было восстановлено управление экономикой.

Благодаря запрету на забастовки, «стачечное движение» в начале 1982 года фактически прекратилось. Оппозиционерам оставалось заниматься подпольной агитацией и проводить уличные манифестации. Ключевыми точками протеста в этот период стали Гданьск, Вроцлав, Варшава и Краков. Большое значение придавалось втягиванию в протестное движение учащейся молодежи. Характер лозунгов принимал все более антикоммунистический характер.

Военное положение и арест актива «Солидарности» был воспринят в штыки руководством западных стран, прежде всего США. Вашингтон раскритиковал действия СССР в Польше, заявив о недопустимости вмешательства во внутренние дела других государств. США ввели экономические санкции против Польши и Советского Союза.

Уже весной 1982 года нелегальный актив приступил к восстановлению структур «Солидарности», учредив для начала Временную координационную комиссию. Ее возглавил З. Буяк, а В. Фрасынюк, Б. Лис и В. Хардек стали его заместителями. Кроме того, в качестве стратегии была заявлена «стратегия длительного марша».

В первой половине 1982 года оставшийся на свободе актив «Солидарности» пытался дестабилизировать обстановку, осуществляя поджоги, диверсии и иные провокации, а также проводя демонстрации. Но так как паралич власти и ее силового аппарата был преодолен, эти действия были успешно пресечены.

Поняв бесперспективность открытого противостояния, руководство подпольной «Солидарности» осенью 1982 решило перейти к пассивным формам борьбы: бойкоту государственных мероприятий и пропаганды, сознательному опозданию на работу, отказу от просмотра официальных телепередач.

Параллельно с этим в ПОРП шла колоссальная чистка, численность партии сократилась на треть. Генерал Ярузельский, вопреки возражениям генерала Милевского и «партийного бетона», повел курс на постепенное смягчение военного режима, аргументировав это тем, что «Солидарность» и оставшиеся на свободе активисты более не представляют для Польши существенной угрозы. Смягчению режима также способствовала и смерть Л. И. Брежнева 10 ноября 1982 года, поскольку возникли предположения о возможном переходе СССР к более гибкой политике.

14 ноября 1982 года на свободу были выпущены многие члены «Солидарности», включая Леха Валенсу. Однако 9 декабря по подполью был нанесен удар — последовали новые масштабные аресты. Было принято решение предать группу лидеров КОС-КОР и ключевые фигуры «Солидарности» показательному суду. На этом «жесткие меры» оказались исчерпаны. 31 декабря 1982 года действие военного положения было приостановлено. А 22 июля 1983 года военное положение отменили вовсе.

Управление страной вернулось в конституционный режим. Главной властной структурой после упразднения Военного Совета Национального Спасения вновь стало политбюро ЦК ПОРП. Внутри партии обострилось противостояние партийных групп: правящей группы (Ярузельский, Раковский, Кищак) и «партийного бетона» (Милевский, Сивак). Именно группа Ярузельского настаивала на отмене военного положения и на дальнейшем размягчении социалистического строя. И уже к 1984 году эта группа начинает существенно теснить «партийный бетон».

К середине 1984 года было принято решение отказаться от ранее запланированного показательного судебного процесса по делу руководителей «Солидарности». А. Гвязде, Я. Рулевскому, Я. Куроню, К. Модзелевскому, С. Яворскому, А. Михнику, З. Ромашевскому, А. Розплоховскому, Г. Пальке, М. Юрчику, Г. Вуецу было предложено отправиться в эмиграцию, но все они отказались. В итоге их освободили по амнистии.

Коренным образом расстановка сил в ПОРП изменилась с приходом к власти в СССР М. Горбачева. И Ярузельский, и в особенности Раковский позиционировали себя как сторонники идей начавшейся перестройки.

В 1985 году начался разгром группы «партийного бетона». «Сталиниста» и одного из инициаторов военного положения М. Милевского сняли со всех партийных постов. Милевский, в частности, курировал МВД от лица партии (ПОРП). Контроль над силовиками перешел к главе МВД Ч. Кищаку. Хотя генерал Кищак, как и Милевский, играл активную роль в период военного положения (1981–1983 гг.), к описываемому моменту он выступал за налаживание диалога с оппозицией. Еще один ключевой представитель «партийного бетона», «антисемит» А. Сивак был выведен из политбюро несколько позже — на следующий год. В целом в ПОРП резко возросло влияние «либералов» во главе с М. Раковским.

В сентябре 1985 году во властной структуре произошли изменения: генерал Ярузельский сохранил за собой ключевой пост Первого секретаря ЦК ПОРП, а пост премьер-министра перешел к экономисту З. Месснеру. Однако «реформы» правительства Месснера привели к тому, что к 1987 году экономическое положение в стране серьезно ухудшилось.

«Солидарность» времени зря не теряла и стремительно восстанавливала утраченные позиции. 25 октября 1987 года был сформирован Национальный исполнительный комитет «Солидарности» во главе с Валенсой. Костяк этой структуры составили те, кто был готов к диалогу с властями (Валенса, Буяк, Куронь, Михник). Но одновременно многие активисты «Солидарности» (Гвязда, Юрчик, Хмелевская) заняли радикальную позицию, отказываясь от любого взаимодействия с ПОРП. Еще более непримиримо были настроены к ПОРП группы типа КНП.

Опять-таки, на этом этапе прослеживаются два сценария: мирный, при котором будет задействован Национальный исполнительный комитет «Солидарности», и военный — с радикалами из КНП. Как показали дальнейшие события, власть последовала по первому сценарию.

В 1987 году сенат США уже открыто выделил «Солидарности» 1 млн долларов США. Помимо материальной, США продолжали оказывать нелегальным группировкам и все иные виды поддержки, описанные выше.

Уже к 1988 году «Солидарность» была заново отстроена, все структуры восстановлены. По стране прокатились мощнейшие акции протеста. Руководство ПОРП приняло решение пойти на переговоры с умеренной частью руководства «Солидарности». Накануне переговоров Ярузельский заявил: «Парламент, рынок, прибыль — категории не буржуазные, а общечеловеческие». Тем самым, был продемонстрирован отказ части руководства ПНР от строительства в Польше социализма.

С сентября 1988 начались тайные переговоры в городке Магдаленка близ Варшавы, которые стали первым прямым контактом между руководителями «Солидарности» и ПОРП после периода военного положения. Переговоры велись в основном в конференц-зале местного офиса МВД (часть переговоров состоялась на правительственной вилле в Варшаве).

«Солидарность» была представлена на переговорах видными деятелями профсоюзов: Валенсой (президентом Польши в 1990–1995 гг.), Буяком, Куронем, Фрасынюком, Михником, Бугаем, Геремеком, Мазовецким (премьер-министром Польши в 1989–1991 гг.), Качинским (президентом Польши в 2005–2010 гг.).

Правительственную сторону представляли в основном политики второго-третьего эшелона — представители партий, аффилированных с ПОРП, официальных профсоюзов, академических кругов. Самыми известными фигурами, представлявшими правительственную сторону, были А. Квасьневский (президент Польши в 1995–2005 гг.) и Л. Миллер (премьер-министр Польши в 2001–2004 гг.). Ключевую роль сыграл на переговорах генерал Кищак — министр внутренних дел, руководитель силового аппарата ПНР, главный сторонник подписания соглашения с оппозицией. Он фактически единолично принимал решения от имени ПОРП и правительства.

Принятые на этих закрытых переговорах соглашения определили направление польской политики на годы вперед. Вот что пишет по этому поводу Я. Хмелевская, активистка так называемой «Борющейся Солидарности» (польской антикоммунистической организации, занимавшей наиболее радикальные позиции): «Адам Михник в процессе переговоров «круглого стола» поднимал тосты вместе с генералом Чеславом Кищаком — министром внутренних дел, ответственным за расстрел горняков шахты «Вуек» 16 декабря 1981 года и другие подлые убийства из-за угла. Для Михника этот генерал был и до сих пор остается «человеком чести»! Польская политика до сих пор руководствуется «постмагдаленковским» соглашением. Обещание, которое партнеры дали с наполненными бокалами в руках, обязательны к выполнению до сегодняшнего дня! Торжествует власть договоренностей и знакомств».

Ряд лиц, участвовавших в этих переговорах и с той, и с другой стороны, впоследствии занимали в Республике Польша важнейшие посты (президента, премьер-министра и пр.). Единственным человеком, кто попытался нарушить достигнутые на переговорах соглашения, начав «войну» с ключевыми участниками переговоров, стал Лех Качинский. В бытность его президентом Польши (2005–2010 гг.) оказалась рассекречена часть архивов польских спецслужб, начался судебный процесс над Ярузельским. Тогда же появились первые публикации, в том числе научные, о сотрудничестве Л. Валенсы с польскими спецслужбами и многое-многое другое. Если бы не гибель президента Качинского и почти всего его окружения в авиакатастрофе под Смоленском, вполне возможно, что достоянием общественности стало бы еще много компрометирующего материала на ведущих политических деятелей новейшей Польши.

Основным открытым итогом магдаленковских соглашений стало создание официального «круглого стола» между ПОРП и «Солидарностью». Стоит отметить, что в некоторых публикациях проводится мысль о том, что в ходе переговоров правительственная сторона сетовала на то, что «реформам» противодействует консервативная часть ПОРП, сталинистский «партийный бетон». И что «круглый стол», на котором «антибетонная» часть партии поэтапно сдавала «Солидарности» одну позицию за другой, должен был, в том числе, способствовать отстранению «партийного бетона».

В конце сентября 1988 года, ведя переговоры в Магдаленке, политбюро ЦК ПОРП сменило правительство Месснера. Поводом стал провал экономической политики правительства. Формально отставку инициировали официальные профсоюзы (Всепольское соглашение профсоюзов, ВСПС).

27 сентября был утвержден новый состав правительства. Его возглавил секретарь ЦК по пропаганде М. Раковский. Как уже было указано ранее, Раковский, так же как Ярузельский и Кищак, «перестроился» и активно выступал за реформы, хотя в прошлом считался крупным идеологом польского социализма (являлся редактором партийного теоретического журнала «Политика»). Новое правительство объявило программу экономической либерализации. По сути, реформаторы от ПОРП осуществляли ползучую смену социалистического строя на буржуазно-демократический. Как отмечали наблюдатели, «среди идеологов «Солидарности» сторонников обновленного социализма было больше, чем в новой генерации прагматичных функционеров ПОРП».

Официальные переговоры между властями ПНР и «Солидарностью» в рамках созданного «круглого стола» проходили в Варшаве с 6 февраля по 5 апреля 1989 года. На переговорах были представлены правительство (ПОРП, ВСПС, аффилированные партии), оппозиция («Солидарность») и наблюдатели (костел и лютеранская община).

Переговоры шли тяжело, неоднократно находились под угрозой срыва — в случае, если какие-либо партийные деятели отказывались идти на губительные уступки, оппозиция пускалась на откровенный шантаж. По итогам работы «круглого стола» были заключены соглашения о релегализации «Солидарности» и так называемой политической реформе, а по сути — плане поэтапного демонтажа социалистического строя в ПНР. Эти договоренности в целом руководство ПОРП посчитала успешными для себя. Данной точки зрения не придерживались группа «партийного бетона», однако на тот момент она была полностью маргинализована и уже никак не могла влиять на политический процесс. А из тогдашнего руководства ПНР никто уже не собирался строить в Польше социализм — все стремились получить место получше уже в новой Республике Польша.

Далее последовали так называемые «полусвободные» выборы, на которых победу одержала «Солидарность», отстранение Ярузельского, роспуск ПОРП.

Так была совершена «бархатная революция», изменившая жизнь миллионов поляков и ставшая прообразом советской перестройки.

Версия лидеров «Солидарности», согласно которой «бархатная революция» произошла спонтанно и явилась высшим проявлением воли польского народа, является мифом. Это была не революция, а четко продуманная операция спецслужб стран Запада, прежде всего, США. Готовилась она еще при Картере, а была реализована при Рейгане.

Впечатляет масштабность и глубина планирования западных аналитических центров. Запад очень продуманно и последовательно «работал» с верхним эшелоном власти ПНР. Без соответствующей «обработки» политическая элита не позволила бы произвести в стране переворот, и «бархатная революция» не стала бы реальностью.

В целом опробованная в Польше схема «бархатной революции» оказалась эффективной и универсальной — аналогичные «революции» были осуществлены, как по лекалам, не только в Европе, но и в Средней Азии, Латинской Америке и других регионах мира.

Однако эта схема имеет и свои слабые места. Например, в Китае (площадь Тяньаньмэнь) или в России (Болотная площадь) она по разным причинам дала сбой. Но это вовсе не означает, что данная схема не будет применена вновь — в том числе, у нас в стране. Так что нам следует продолжить ее пристальное изучение.