Одно из изречений древнего китайского полководца Сунь-Цзы в его трактате «Искусство войны» гласит: «Лучше всего сохранять страну противника целой и невредимой, нет никакого смысла ее разрушать. И лучше также захватить в плен всю его армию, чем уничтожать ее. Сражения и захваты не могут считаться высшим мастерством военных действий, таким мастерством является сдача армии противника без боя».
Пока такого высшего мастерства нынешние стратеги США продемонстрировать не могут, но вот уничтожать армию без уничтожения страны с помощью высокотехнологичного оружия они научились. Правда, и это оказывается крайне затратным занятием (одна ракета BGM-109 Tomahawk стоит порядка $1,45–2 млн, в то время как атакуемый ею объект может стоить $100 тыс.). Поэтому перед армией США стоит задача всё же обходиться без тотального уничтожения всей военной машины противника.
Одним из перспективных способов, позволяющих достичь этой цели, считаются специальные методы войны и, в частности, психологические операции.
Вот что об этом говорил бывший начальник Управления специальных методов войны генерал Троксел еще в конце 50-х годов прошлого века: «Специальные методы войны — это соединение приемов, форм и методов психологической войны с другими средствами, направленными на подрыв противника изнутри... Они расширяют поле боя и превращаются из временно действующего тактического средства ограниченного воздействия в мощное стратегическое оружие, имеющее потенциальные возможности».
Итак, как же армия США применяет психологические операции?
Психологические операции — спланированные действия по доведению выборочной информации до целевой аудитории с целью оказания влияния на ее чувства, побуждения, способности к рассуждению для последующей манипуляции с правительственными структурами, организациями, вплоть до отдельных личностей. В США в 1993 году был принят полевой устав сухопутных войск США FM 33–1 «Психологические операции», а в 1996 году — устав КНШ 3–53 «Доктрина объединенных психологических операций».
Достижение целей психологических операций невозможно без аппарата профессионалов с надлежащими техническими средствами.
Пример этого способа ведения войны был продемонстрирован в операциях «Щит пустыни», «Буря в пустыне» с 9 августа 1990 г. по 28 февраля 1991 г., когда вооруженные силы Ирака вторглись на территорию Кувейта и провозгласили Кувейт 19-й провинцией Ирака. Как же в ходе войны проводились психологические спецоперации?
Они велись по двум направлениям: работа во внешнеполитической области и непосредственное информационно-пропагандистское обеспечение боевых действий.
Во внешней политике главными целями были: привлечь на свою сторону мировое общественное мнение; ликвидировать возможность оказания Ираку помощи и поддержки со стороны любого государства; усугубить существующий раскол между арабскими странами; заручиться поддержкой широкой общественности внутри США и стран коалиции, а также создать настрой «ура-патриотизма».
По второму направлению задачами были: подорвать доверие населения и ВС Ирака к С. Хусейну и его военно-политическому курсу; оказать поддержку и помощь иракской оппозиции и движению сопротивления в Кувейте; дезинформировать командование ВС Ирака и широкую общественность относительно военных планов коалиции; подорвать моральный дух военнослужащих Ирака; секретная часть предусматривала дискредитацию и дестабилизацию режима С. Хусейна.
Непосредственным исполнителем большинства задач стал 8-й батальон 4-й группы ПсО армии США. Он насчитывал 200 военнослужащих личного состава и имел в своем распоряжении специальное оборудование (теле- и радиостанции, звуковещательные установки, мобильные типографии и т. д.). Значительную часть задач решали СМИ — они должны были освещать конфликт и действия сторон строго в том ключе, который был определен военно-политическим руководством.
Тщательно спланированная и удачно проведенная кампания принесла свои плоды. Если в сентябре 1990 г. только около 10 % американцев выступало в поддержку войны, то к середине января 1991 г. уже более 80 % населения США высказывалось за силовое решение конфликта. На территории Саудовской Аравии были установлены ретрансляторы для круглосуточного вещания на арабском языке радиостанций «Голос Америки» и «Би-Би-Си» с увеличенным количеством программ и времени вещания с трех до десяти с половиной часов, а затем и до восемнадцати часов в сутки.
Для ретрансляции в глубь территории Ирака и Кувейта использовался самолет ЕС-130 «Волант Соло», оснащенный соответствующим оборудованием. Среди военнослужащих иракской армии и местного населения распространялись радиоприемники с фиксированными частотами. Кроме того, вещание вели ряд нелегальных радиостанций, например «Голос свободного Ирака». 17 января 1991 г. (с началом бомбардировок) начала выходить программа «Голос Залива» на шести разных частотах в течение восемнадцати часов ежедневно. Все передачи, которые готовили специалисты ПсО, шли на арабском языке, причем их принадлежность к Америке тщательно скрывалась.
Параллельно с этим велась видеопропагандистская работа: видеоматериалы, которые рекламировали мощь американской армии и подвергали резкой критике режим С. Хусейна, через Иорданию и другие сопредельные страны контрабандно доставлялись на территорию Ирака и Кувейта.
При разработке листовок американские эксперты тесно сотрудничали с арабскими специалистами. Например, с учетом психологии иракских солдат было решено печатать листовки на дешевой бумаге низкого качества, а все рисунки должны быть примитивными и весьма схематичными. Как правило, вся аргументация лежала в сфере эмоций, а не идеологии. Массовое распространение листовок началось в начале января 1991 г. с применением самолетов ВВС США и Великобритании, позже применялась артиллерия морской пехоты США. Этому активно способствовала и иракская оппозиция. Всего было произведено и распространено более 29 миллионов листовок.
Для достижения эффекта внезапности за несколько месяцев до начала военных действий был введен в действие план специальной операции по дезинформации и введению противника в заблуждение в самых широких масштабах. Фактически была проведена ложная операция, целью которой было: скрыть перегруппировку 3-го и 7-го армейских корпусов, 18-го воздушно-десантного корпуса с правого на левый фланг, 1-й и 2-й экспедиционных дивизий морской пехоты в центр группировки (с 1–14 февраля 1991 г.); имитировать подготовку наступления вдоль побережья главными силами; показать готовность к высадке 156 десантно-амфибийного соединения в район столицы Кувейта.
В 12 тысяч пластиковых бутылок из-под воды, употребляемой военнослужащими США, были заложены листовки с изображением огромной морской волны, которую образовывали американские морские пехотинцы — она мощно обрушивалась на побережье Кувейта. Бутылки поплыли к берегам Кувейта, иракское командование попалось на эту «утку» и бросило на прикрытие побережья до семи пехотных дивизий. Специальная операция прошла успешно.
В решении задачи подрыва боевого духа солдат иракской армии, в том числе, элитных частей республиканской гвардии, органы ПсО армии США не преувеличивали их религиозный фанатизм, презрение к смерти, чувство самопожертвования. Напротив, ставка была сделана на врожденный инстинкт самосохранения, на глубокий стресс, который возникает у солдат противника, находящихся под непрерывными воздушными налетами или их угрозой. Под действием стресса солдат перестает контролировать себя, у него появляются душевные расстройства, парализуется воля к сопротивлению и к любым осмысленным действиям.
При деморализации личного состава сил Ирака широко использовался такой прием: сообщалось о готовящихся бомбовых ударах во время проведения воздушной фазы операции, с точным указанием времени и места — и призыв сдаваться в плен. После нанесения удара в следующей порции листовок было послание: «Мы предупреждали вас о бомбардировке и сдержали свое обещание. Внимание! Мы повторим бомбовый удар завтра. Выбор за вами! Остаться умереть или принять предложение коалиционных сил защитить вас. Это наше первое и последнее предупреждение! Завтра вас будут бомбить! Спасайтесь!» Подобное сообщение дублировалось и по радиоканалам.
Сильный парализующий эффект оказала на иракских военнослужащих операция «BLU-82», когда 6 февраля 1991 г. на территорию Ирака была сброшена 15000-фунтовая (боевая часть 5715 кг) бомба-гигант «BLU-82». Ее мощности было достаточно, чтобы сровнять всё с землей в радиусе трех миль (4828 метра). При этом преследовались две цели: уничтожение минных полей в радиусе поражения и оказание психологического воздействия на солдат Ирака. Эффект от взрыва был таков, что на следующее утро командир батальона, располагавшегося вблизи места подрыва, вместе со своим штабом бежал и сдался в плен. Причем они прихватили карты минных полей в этом секторе.
Также эффективной оказалась устная пропаганда. По западным данным, с помощью звуковещательной аппаратуры, смонтированной на вертолете, удалось склонить к сдаче батальон, оборонявший остров Файлак в заливе Кувейт. В другой ситуации после проведения передачи о «неизбежности смерти с небес» один из иракских батальонов сдался в плен экипажу вертолета.
При проведении ПсО особая роль отводилась пропаганде сдачи в плен. Постоянно рекламировались замечательная жизнь в плену, хорошее питание, обращение и медицинское обслуживание, возможность переписки с родными, отправления религиозных обрядов и т. д. Подразделения по работе с военнопленными осуществляли активную работу в специально оборудованных палаточных лагерях на территории Саудовской Аравии. Специалисты осуществляли «политическую фильтрацию», отбирая наиболее подходящих для агитационно-пропагандистской работы. Дополнительно практиковался «обратный отпуск» военнопленных, прошедших «промывку мозгов», в тыл иракской армии с оружием в руках для проведения диверсионно-террористической деятельности и организации отрядов вооруженной оппозиции.
На следующем этапе, уже в ходе боевых действий, СМИ западных стран, получив соответствующие инструкции, начали существенно преувеличивать успехи коалиционных сил и занижать их потери. Это имело вполне конкретную цель — обеспечить моральную поддержку войскам коалиции и вселить страх и панику в ряды противника и мирного населения.
Итоги операции таковы. В период с 17 января по 24 февраля 1991 г. во время воздушной фазы потери Ирака составили: в самолетах 10 %, в бронетехнике 18 %, в артиллерии около 20 %. Морально-боевой дух снизился на 40–60 %. В плен сдалось 855 военнослужащих Ирака. В период с 24 февраля по 28 февраля 1991 г. во время наземной фазы операции в плен сдалось 83 962 военнослужащих Ирака. Уже первые бои с передовыми частями показали, что они не в состоянии вести даже оборонительные бои: либо беспорядочно отступают, бросая оружие и технику, либо массово сдаются в плен.
По оценкам западных экспертов, в ходе военной операции в Персидском заливе наглядно удалось доказать, что ПсО — это «боевое оружие, которое не убивает, но поражает психологически и выступает важнейшим фактором повышения боеспособности войск, а также сохранения жизни солдат по обе стороны конфликта».
По моему мнению, причина эффективности действий ПсО заключалась в нескольких особенностях: низком образовательном уровне солдат Ирака, низкой политико-идеологической работе командного состава, слабой работе разведки, не вскрывшей дезинформацию командования Ирака, действительно тонкой и слаженной работе специалистов ПсО, нащупавших слабые точки и способы работы по ним. Конечно, психологические операции были лишь дополнительным фактором, который помог войскам коалиции одержать победу, но, надо признать, крайне важным дополнительным фактором.
Итак, психологическое состояние солдата тоже становится полем боя. Ведь армия не существует сама по себе — она является нераздельной частью того государства и того общества, которые она защищает. И проблемы, присущие общественному устройству и государственному строю, так или иначе, отражаются на солдатах и офицерах. Воины, идущие в бой, должны быть уверены, что то, что они защищают, стоит того, чтобы это защищать. И тогда они смогут противостоять любому агрессору.
Да, сегодня вооруженные силы США представляют собой наиболее совершенную военную машину в мире — с высокотехнологичным вооружением, компьютеризированной системой организации боя, продуманной стратегией и тактикой войны, психологическими методами разрушения нравственных ценностей.
Но в 1941 году Красная Армия тоже столкнулась с самой совершенной на тот момент машиной войны. И эта машина тоже использовала самое коварное психологическое оружие. Но это коварство не выдержало столкновения с накаленной любовью к Родине, с верой в Победу, с желанием восстановить справедливость. Если у российской армии будут эти качества, психологические разработки любого врага будут ей не страшны.