В одном из материалов нашей газеты, посвященном зарубежным связям российской внесистемной оппозиции, мы рассматривали вильнюсский «Форум свободной России». Напомним, что данная встреча, состоявшаяся в литовской столице 9–10 марта 2016 года, объединила не только отечественных политэмигрантов, ведущих вместе с Западом против нашей страны беспощадную информационно-пропагандистскую войну, но и «гостей» из полутора десятков регионов России. Среди этих гостей были довольно известные своими регионалистскими и сепаратистскими взглядами белоленточники, готовящиеся к новой волне послевыборных протестов по образцу 2011–2012 годов.

На одной из секций форума, называвшейся «Региональные аспекты российских реформ», были солидно представлены сепаратисты из северо-западных регионов России.

С первым докладом на этой секции выступил известный карельский регионалист Вадим Штепа, который озвучил свою старую идею о необходимости децентрализации власти в России по образцу США и заключении «нового федеративного договора, подписанного напрямую между различными субъектами федерации». Добавим, что данный договор наделяет регионы большей экономической и политической самостоятельностью вплоть до возможности выхода из «нового федеративного государства».

Эту идею горячо поддержали и развили делегаты из Санкт-Петербурга, среди которых особо выделялись лидеры регионалистского движения «Ингрия» Виктор Николаев и Светлана Гаврилина.

В. Николаев изложил позицию движения в материале «Несколько тезисов за федерализацию Российской Федерации, или О лозунге Соединенных Штатов России».

Цитата: «Мы предлагаем... поднять статус областей и краев до уровня республик. Возможно, назвав их тоже республиками... Мы выступаем за объединение Петербурга и Ленинградской области и укрупнение субъекта федерации в единую республику с историческим названием Ингрия...»

Докладчики вильнюсского форума говорили о большой вероятности очередного «распада России», об образовании на ее территории нескольких государств, о необходимости «подготовки республиканских проектов для регионов» (как новых государственных образований) и о роли в этой подготовке «региональных активов».

Что же представляет из себя такой «региональный актив» как движение «Ингрия»?

Активисты этой организации, носящей сейчас название «Свободная Ингрия» (или «Ингерманландия»), еще в начале 1990-х годов стали продвигать идею «выхода Ленинградской области из состава России».

«Исторически обосновывая» свой «проект», «ингерманландцы» (ведущие в настоящее время большую «краеведческую работу») выдвигают несколько основных тезисов, в которых присутствует и ненависть к российской истории, и вольная трактовка научных терминов, и стремление вписать регион в Северную Европу и НАТО.

Тезис № 1. Ингерманландия, включающая сегодня Ленинградскую область, Санкт-Петербург (а также часть Вологодской области и Республики Карелии), где раньше проживали финно-угорские племена, была «оккупирована» в результате победы российской армии Петра I над шведами во время Северной войны (1700–1721 гг.).

При этом, заметим, что «оккупацией» не называется захват этой территории, входившей прежде в состав Русского царства, Швецией в 1617 году.

Тезис № 2. Когда Ингрия «отошла к Швеции», на ее территории образовалась этническая общность «ингерманландские финны».

Сторонник ингерманландцев, публицист и историк К. Жуков таким образом описывает данный «этногенез»: «Шведы стремились заселить опустевшие по разным причинам невские земли. Причем не только финнами — они и немцев сначала приглашали... Определяющим этническим фактором в то время была вера. Те ижоры и вожане, которые приняли лютеранство, автоматически переставали быть ижорами и вожанами и становились ингерманландскими финнами. Так что современный финно-ингерманландский этнос корнями восходит ко всем трем народностям — ижорам, води и финским переселенцам...».

Свою лепту в эту «теорию этногенеза» внесли и активисты «Свободной Ингрии», считающие, что «ингерманландцы это семь миллионов населения [Петербурга и Ленобласти]... и среди них есть русские, украинцы, татары, карелы... «Ингерманландец» — идентичность региональная и культурная, а не этническая или языковая».

С подобным «творческим подходом» к этногенезу и идентичности жителей Северо-Запада России мы встречаемся уже не в первый раз, не правда ли? Например, создатели «поморского мифа» (неоднократно обсуждавшегося в нашей газете) предлагали населению Архангельской и Мурманской областей «записаться в поморы» и «примерить» на себя «северную идентичность».

Заметим, что территория Ингрии уже с IX века считалась частью Новгородских земель, а со второй половины XV столетия входила в состав Московского княжества. И, по мнению специалистов, не стоит преувеличивать влияние финских переселенцев-лютеран на местное население, которое на протяжении нескольких сотен лет достаточно плотно взаимодействовало с русскими и Русской православной церковью. Об этом говорит и статистика.

Так, в 1897 году в Санкт-Петербургской губернии общая численность населения составляла чуть более 2 млн 100 тысяч человек, из которых почти 82 % были русские, а 6,2 % — финны.

Тезис № 3. «Россия — это не страна, а московская азиатская империя, основанная Золотой Ордой в 1327 году <...>. Таким образом, Московия (Россия) по отношению к русским землям образование чужеродное и враждебное...»

Тезис № 4. «Сегодня Ингрия — это экономически самодостаточный регион, неотъемлемая часть Балтийского региона и Европы в целом. Его свободное, поступательное развитие тормозится Московией — ее поборами, войнами, подавлением свободы...»

Активисты движения «Свободная Ингрия», выступают за автономию и большую самостоятельность региона, отвергают обвинения в сепаратизме и называют себя «регионалистами». Но анализ их текстов и высказываний (где видное место занимает лозунг «Хватит кормить Москву!»), а также результаты так называемой краеведческой работы говорят о том, что вся деятельность «ингерманландцев» нацелена на расшатывание российской государственности и отделение региона.

В 2010 году в интернете появились статьи публициста А. Пуговкина, позже оформленные в книгу «Балтийский путь Петербурга». В этой работе автор обвиняет русских правителей, начиная с «потомков Александра Невского», в «возникновении в Москве восточной деспотии», чуждой для «европейского по культуре Северо-Запада страны». А советской власти предъявлен счет за «политические репрессии в отношении финно-угорского населения».

В 2012 году фрагменты будущей книги (главы «Балтийский путь: особенная Россия», «Балтийский форпост Европы») были напечатаны в журнале «Посев» — издании эмигрантской антисоветской организации Народно-трудовой союз (открывшей в 1996-м свое отделение в России).

Подчеркнем, что антисоветизм и негативное отношение к имперскому государству являются устойчивой политической позицией «ингерманландцев». Не случайно свою атрибутику (флаг и герб) они позаимствовали у недолго просуществовавшей во время Гражданской войны Республики Северная Ингрия, военные формирования которой сражались против частей Красной Армии. А в «пантеоне героев» у петербургских регионалистов находятся те ингерманландские финны, которые воевали на стороне Гитлера.

Именно с этих позиций «ингерманландцы» и их сторонники пытаются вести свою учебно-просветительскую работу.

К примеру, в 2010 году вышла научно-популярная «книга для учителя» публициста К. Жукова «История Невского края», где регион рассматривается как «субъект европейской истории».

Обратим внимание, что на основе материалов книги автором была разработана «образовательная программа для средней школы». И в рамках этой программы старшеклассникам и педагогам предлагается новый взгляд на историю региона, который отличается от «сложившейся исторической традиции». Ибо эта традиция «базируется на признании абсолютной и безусловной ценности государства».

Для автора «безусловной ценностью» являются «гражданские права и свободы... ингерманландского социума», которые были утеряны после вхождения Ингерманландии в состав «азиатского деспотического государства» — России. И согласно этой позиции, свободолюбивым местным жителям лучше всего жилось при шведах, а хуже всего при плохих «московитах».

Заметим, что инициатором и разработчиком концепции данной книги является преподаватель Санкт-Петербургского государственного университета (СПбГУ), сторонник регионализма и почитатель генерала Власова Даниил Коцюбинский.

При этом, некоторые эксперты называют СПбГУ «кузницей кадров регионалистского движения», приводя следующие аргументы:

– несколько преподавателей этого вуза являются убежденными регионалистами,

– именно на базе СПбГУ были организованы такие молодежные краеведческие клубы, как «Балтия» и «Ингрия»,

– в университете периодически проходят конференции и круглые столы, посвященные «истории и современности Ингерманландии», «конструированию региональных идентичностей», «процессам регионализации».

Таким образом, один из ведущих вузов «северной столицы» стал своеобразной площадкой, на которой активисты «Ингерманландии» собирают материалы для своего мифостроительства и ищут новых соратников для провоцирования развала России.

Ингерманландские регионалисты информационно поддержали Евромайдан и государственный переворот на Украине. А присоединение Крыма к России было названо ими «аннексией» и «оккупацией».

Зимой 2013–2014 гг. некоторые активисты движения ездили в Киев для непосредственной поддержки украинских радикалов. Например, вышеупомянутая С. Гаврилина работала на майдане и как журналист, и в качестве медика.

После террористической атаки на Грозный, предпринятой боевиками в декабре 2014 года, «ингерманландцы» (как и бандеровцы) заговорили об «открытии второго фронта борьбы с Московией», подразумевая, что «первая линия фронта» проходит в Крыму и в Донбассе.

«Ингерманландцы» также принимают активное участие во всех более-менее крупных мероприятиях белоленточной оппозиции, включая митинги в защиту политзаключенных и массовые акции, связанные с событиями на Украине («Марш мира», антивоенные митинги «против агрессии России в Крыму», «Петербург за майдан»).

«Региональный актив» движения «Ингрия», среди которого видное место занимают служители лютеранской церкви, эксперты оценивают числом в несколько десятков человек. Но если говорить о сторонниках регионалистского (а по сути, сепаратистского) проекта «Соединенные Штаты России», то здесь следует упомянуть большую группу «ингерманландцев» в соцсети «ВКонтакте» (более 10 тысяч подписчиков), куда входят сепаратисты из многих российских регионов и европейских государств, а также белоленточные оппозиционеры.

Так что не стоит приуменьшать ту роль, которую может сыграть в момент провоцирования «оранжевой революции в России» данный «региональный актив», уже имеющий свой «республиканский проект» и зарубежную поддержку.