В прошлой статье мы кратко представили историю возникновения комикса и его место в современной американской культуре. Теперь посмотрим, какое место занимает комикс в массовой культуре других стран.

Слово манга (буквально — гротески, странные (или веселые) картинки) придумал знаменитый график Кацусика Хокусай в 1814 году. Но «истории в картинках» известны в Японии еще с VII века нашей эры, а археологи находят рисунки, чем-то напоминающие комиксы, в курганах-кофунах (гробницах древних правителей).

В первой половине ХХ века милитаристское правительство Японии с помощью комиксов воздействовало на население: мангу с политической критикой военные запрещали, но поощряли приключенческие и фантастические сюжеты. Так в 1943 году в манге появился «гигантский робот», который громил США.

Манга практически всегда черно-белая. В цвете рисуются только обложки и отдельные иллюстрации. Мангу принято читать справа налево.

Главным отличием манги является стиль, характерной особенностью которого считаются взлохмаченная голова и большие глаза. Например, мангу в жанре сёдзё (для девушек) даже называют «большие глаза спасут мир», потому что храбрые девушки с огромными глазами, обладающие сверхъестественными способностями, защищают мир от темных сил. Первым в такой стилистике в послевоенный период стал рисовать знаменитый художник Осаму Тэдзука, а потом и другие авторы начали копировать его стиль.

Манга составляет около четверти всей выпускаемой в Японии печатной продукции и читается независимо от возраста и пола.

Большая часть манги — это сериалы «с продолжением», печатающиеся в газетах, еженедельных или ежемесячных журналах. Обычный объем сериала в еженедельном журнале — 15–20 страниц. Например, популярная манга «Наруто» (названная по имени главного героя) публиковалась 15 лет, вышло 700 серий.

Каждая манга ориентирована на целевую аудиторию: «манга для парней», «манга для девочек», «для пожилых» и т. п. По оценкам экспертов, приблизительно 95 % всего населения Японии регулярно читают мангу.

Существует множество самых разных жанров манги: фэнтези, приключения, боевик, спорт, история, юмор, ужасы, эротика, бизнес и др. На каждом выпуске манги имеются пометки: «для шестилетних», «для среднего школьного возраста», «для девушек», «для чтения в пути».

В определенных жанрах манги (ужасы, боевики, приключения) используются весьма жестокие сюжеты. Так, манга «Голго-13» (1986 год) повествует о профессиональном киллере, его прозвище «Голго» является отсылкой к Голгофе, а его фирменным знаком является скелет в терновом венце.

Манга «Одинокий волк и его ребенок» (1987 год) рассказывает о приключениях Огами Итто — личного палача верховного правителя. Однажды придя домой, Итто видит, что его жена Адзами и слуги убиты, а выжил лишь годовалый сын Дайгоро. Отец испытывает ребенка, предлагая ему на выбор — мячик или меч. Если бы Дайгоро выбрал мячик, то отец убил бы его, но ребенок подползает к мечу. Итто и его сын становятся «демонами» — странствующими наемными убийцами, мстящими за смерть Адзами и позор Итто.

Начиная со второй половины ХХ века манга превратилась в крупную отрасль японского книгоиздательства. В настоящее время ее обороты составляют примерно 420–480 млрд иен (около 4 млрд долларов) в год.

Комиксы в Европе начали широко распространяться в конце 20-х годов XX века, когда молодой бельгиец Жорж Реми (под псевдонимом Эрже) создал своих знаменитых персонажей: героя-подростка Тентена и его собачку Милю. Тентен путешествовал по разным странам (в 30-е годы посетил и Советский Союз) и отовсюду присылал свои истории.

В 1950 годы в Европу начался массовый импорт иностранных комиксов. При этом многие собственно европейские комиксы несли на себе следы влияния агрессивной американской продукции. Европейская интеллигенция ратовала за то, чтобы издание комиксов брали в свои руки люди мысли, осознающие свою ответственность за судьбы культуры.

В 1967 году в Париже прошла выставка «Комикс и повествовательная изобразительность», спровоцировавшая ожесточенные споры между сторонниками и противниками комикса.

Вскоре после этой выставки группой французских художников был выпущен манифест, в котором комикс был возведен в ранг искусства.

В настоящее время в Европе искусства классифицируют следующим образом: первое искусство — архитектура; второе — скульптура; третье — живопись; четвертое — музыка; пятое — литература; шестое — сценическое искусство; седьмое — кино; восьмое — радио, телевидение, фотография; девятое — комикс. Как видим, комикс «достиг вершин», попав в классификатор видов искусства.

Во время майских событий 1968 года во Франции протестующие студенты активно использовали комикс для агитации и пропаганды. Тогда же в комиксах с политическим подтекстом начал использоваться специфический прием, получивший впоследствии широкое распространение, — орфографические ошибки, вызывающе неграмотный язык и даже ругательства (этот прием используется и в наши дни в чатах, на интернет-форумах и в интернет-переписке).

Испанский журналист Альберто Рока в статье, опубликованной в журнале «Реалидад» (1968 год) писал: «Нет никакого сомнения в том, что в нынешних идеологических боях, а также учитывая определенные настроения масс и их уровень интеллектуального развития, комиксы в капиталистическом мире становятся сильнодействующим оружием».

Во второй половине ХХ века, сознавая огромную популярность комиксов в Европе, им пытаются придать образовательную функцию.

Образовательные комиксы — разновидность адаптированной литературы. Вначале комиксы такого рода рассматривались только как средство приобщения к литературной классике школьников-подростков, которых таким образом стремились подтолкнуть к чтению оригинала. Но уже к 1970-м годам стали появляться рисованные издания для взрослого читателя. По-видимому, к этому времени ставшие взрослыми подростки, воспитанные на упрощенной комиксовой культуре, не только не смогли приобщиться к чтению «громоздких и сложных», с их точки зрения, оригиналов, но и вообще потеряли способность к чтению.

К началу XXI века издание литературной классики в комиксах продолжало наращивать популярность.

Так, британская компания Self Made Hero, маркетинговая политика которой направлена на образовательный сектор, адаптировала в комиксы в форме манга практически все произведения классика английской литературы Уильяма Шекспира (и не только его).

В 2007 году в серии Manga Shakespeare вышли в свет комиксы «Ромео и Джульетта», «Гамлет», «Буря», «Ричард III», «Сон в летнюю ночь», «Макбет» и «Юлий Цезарь». Каждая из этих пьес была адаптирована и иллюстрирована в своем особом стиле. Например, Монтекки и Капулетти стали двумя враждующими кланами якудза, Гамлет — кибер-панком. За полгода тираж был распродан, и все пьесы были переизданы еще раз.

В том же 2007 году британские издатели для того, чтобы привлечь новую аудиторию читателей, выпустили манга-Библию.

Уже не одно десятилетие педагоги спорят о том, вредны комиксы или полезны. Те, кто говорят о пользе комиксов, исходят из того, что упрощенный рисунок, легко читаемый текст, разнообразие тем — делают комикс популярным среди детей. И в силу этого стимулируют интерес детей к чтению.

Но другие педагоги указывают на то, что читатель комикса как бы «застревает» в комиксе. И потому не только не начинает читать произведения, с которыми ознакомился с помощью комиксов, но и теряет способность читать вообще что-либо, кроме комиксов. Противники комиксов аргументируют свою позицию неоспоримыми фактами. Накопленный ими материал неопровержимо доказывает, что привычка рассматривать только картинки зачастую порождает полную неспособность прочитать самый обычный текст без иллюстраций. Что приобщаясь к комиксам, ребенок способен совсем разучиться читать. Насколько часто возникает такой негативный эффект от чтения комиксов? Увы, речь идет не о единичных случаях.

Вдумаемся! В официальном докладе Минобразования США за 2009 год сказано, что «32 миллиона взрослых не могут читать в достаточной мере для того, чтобы без посторонней помощи заполнить заявление о приеме на работу». Вот чем оборачивается вроде бы привлекательная затея под названием «комиксы».

Но и это еще не всё.

В 1980-х годах заговорили также о том, что комиксы формируют у детей клиповое мышление. В переводе с английского, сlip — отсечение; вырезка (из газеты), отрывок. Клипом называется музыкальный видеоролик, в котором видеоряд представляет условно связанные между собой образы. По такому же принципу строится и клиповое мировоззрение, то есть человек воспринимает мир не целостно, а как череду почти не связанных между собой частей, фактов, событий.

Американский социолог Э. Тоффлер в своей книге «Третья волна» (1980 год) так описывает клип-культуру: «На личностном уровне нас осаждают и ослепляют противоречивыми и не относящимися к нам фрагментами образного ряда, которые выбивают почву из-под ног наших старых идей, обстреливают нас разорванными, лишенными смысла «клипами», мгновенными кадрами».

Подростки и молодежь, обладающие «клиповым мышлением», как правило, получают информацию дозировано: музыку слушают на ходу через телефон, смотрят телевизор, постоянно перескакивая с одного канала на другой, читать могут только урывками, не сосредотачиваясь на идеях, а воспринимая лишь отдельные сюжеты и образы. И, конечно, напрашивается вывод, что комиксы не только созданы для подобного рода социальных групп, но и сами активно способствуют их формированию.

На сегодняшний день информации о негативном воздействии комиксов накопилось так много, что просто восхвалять комиксы невозможно. Можно только отрицать разрушительность комиксов, возлагая ответственность за разрушение на окружающую нас скверную жизнь и настаивая на том, что комиксы всего лишь эту скверную жизнь верным способом отражают. Ибо скверную жизнь можно отражать только скверным способом.

Именно такой подход исповедует постмодернист Виктор Ерофеев. Он вроде бы осуждает комиксы. И тут же возлагает ответственность за их появление на формирующуюся новую реальность: «Ни одно искусство так точно не передает идущую деградацию и дебилизацию человечества, как комикс. Не комикс разрушил стародавнюю гармонию, как утверждают моралисты. Комикс отразил разрушение многомерного человека и переход — если вспомнить Г. Маркузе — к человеку одномерному, психически умещающемуся в несколько несложных желаний. Комикс — зеркало человеческого распада, веселые картинки разложения».

В данном случае налицо странная для постмодерниста однонаправленность мышления, при том, что обычно в такой неадекватной однонаправленности (причина — это причина, а следствие — это следствие, следствие причиной стать никогда не сможет) сами постмодернисты обвиняли марксистов.

Принято считать, что в нашу страну истории в картинках стали массово проникать лишь «в лихие девяностые».

Но на самом деле истории в картинках, объединенные сюжетной линией и простейшей драматургией, были известны в России со второй половины XVIII века. Это и житийные иконы, которые представляли картины из жизни Христа и великомучеников и таким способом проповедовали православие (и православную идеологию). И широко распространенное народное искусство лубка, в сюжетах которого были представлены человеческие взаимоотношения, типы человеческого поведения — хорошие и порочные поступки. В СССР комиксы стали использоваться в период Гражданской войны. Неграмотному населению нужно было транслировать революционные идеи. Появились агитационные плакаты «Окна РОСТА» с сопровождающими надписями, часто в стихотворной форме, комментирующими действие на картинках.

В этой отрасли художественного искусства работали поэт Владимир Маяковский, художник Д. Моор (многим знаком его плакат «Ты записался добровольцем?») и др.

С 1924 года начал издаваться детский журнал «Мурзилка», который обращался к формату комикса, чтобы проиллюстрировать сказки или рассказать детям назидательные истории из школьной жизни.

Сатирические журналы для взрослых («Крокодил», «Смехач» и прочие) использовали комиксы для агитации и борьбы с пьяницами, тунеядцами, хулиганами.

В «Крокодиле» над созданием актуальных политических комиксов трудились Кукрыниксы (знаменитые советские художники Михаил Куприянов, Порфирий Крылов и Николай Соколов). Журнал также печатал работы знаменитого датского художника-карикатуриста Херлуфа Бидструпа.

При этом в СССР было сделано всё для того, чтобы советский комикс не породил «застревания». Престиж оригиналов был очень высок, дистанция между ними и комиксами задавалась с предельной определенностью.

Совсем иначе к комиксам стали подходить в постсоветский период, когда были открыты «шлюзы» и в страну хлынули без разбора всевозможные продукты комиксовой культуры. При этом нельзя не отметить, что, даже несмотря на полное отсутствие у страны «в лихие девяностые» иммунитета к веяниям западной поп-культуры, широкой популярности в России комиксы не завоевали.

Тем не менее, наступление комиксов на нашу страну не остановилось. В начале 2000 годов образовалась «Гильдия издателей комиксов». А в 2002 году в Москве впервые прошел Международный фестиваль комиксов «КомМиссия», куда собрали всех российских художников, имеющих хоть малейшее отношение к комиксам. Целью фестиваля было продвижение и развитие искусства комикса в России.

Вот что говорит об этом фестивале его координатор Александр Кунин (директор Центра комиксов и визуальной культуры): «Фестиваль имел большой резонанс и обычно проходил в галерее МАРС и в культурных центрах «Винзавод» и Artplay. Нас поддерживали весьма серьезные коммерческие организации. <...> В последнее десятилетие у нас в стране появились и библиотеки комиксов, и профессиональные издательства, и масса самобытных авторов, и куча сайтов... Только в Москве существует четыре магазина комиксов офлайн. Четыре! <...> Огромное количество магазинов комиксов разбросано по регионам. Нет ни одного федерального центра — областного, краевого, республиканского, где бы не было магазина комиксов — и по два, по три».

Налицо трудно скрываемое беспокойство по поводу того, что комиксы в России пока не могут оказать такого негативного воздействия на нашего читателя, которое они уже оказали на читателей других стран. Но это только пока.

Предпринимаются масштабные усилия по формированию и выращиванию в нашей стране «человека несложного», «человека упрощенного». И комиксы — это один из инструментов формирования подобного человека.