Дорогие друзья!

Я говорю «друзья», потому что я являюсь и работником Академии наук, и нашей Фрязинской организации «Суть времени» я тоже, так сказать, активный участник.

Буду говорить о двух вещах: о стратегиях наступления и обороны. Два момента важны, два единых момента. Значит, в этом году в Лейпциге проходил конкурс на лучшего по профессии, — помните, в советское время тоже такие конкурсы проводили. 58 стран-участников было представлено, Россия в том числе. Как вы думаете, какое место заняла Россия? 58-е! О чем это говорит? Что мы уже табуретку не можем сделать нормально, на человеческом уровне. О чем мы говорим? Куда мы идем? Российская академия наук в последние дни вот того, так сказать, бытия, в котором она находилась, приняла проект концепции развития Российской академии наук до 2025 года, и здесь сделан очень важный вывод, очень важный, я его даже зачитаю:

«Российская академия наук должна взять на себя разработку и научное сопровождение процессов модернизации страны и общества. Она должна стать идейным лидером в разработке целенаправленной научно-технической политики России, дать ясную программу социально-экономического и технологического развития, предложить алгоритм движения вперед».

То есть это слова, которые записаны у академии наук. Для того чтобы это были не просто слова, чтобы не просто мочь что-то сделать, а чтобы это стало, нужна общественная поддержка. Такая общественная поддержка предоставлена в лице Общественного научного совета при Российской академии наук. Так вот, я предлагаю, чтобы мы сегодня на собрании на народном заявили о том, что произойдет формирование Общественного научного совета по развитию России при Российской академии наук. Поддержим мы это?

И второе. Мы знаем, что наши противники уже не первый год работают над тем, чтобы разваливать, отбирать и торговать той недвижимостью, которая переходит в их руки. Мы знаем уже все эти алгоритмы. И алгоритмы применяются на практике. Они на академии наук еще не отработаны, но уже на государственных научных центрах этот механизм работает. Уже уничтожена отраслевая наука в стране, уничтожена высокотехнологичная промышленность. Рушатся ГНЦ — государственные научные центры, т. е. те самые крупные научно-производственные объединения, которые держали нашу науку и нашу высокую промышленность. От 62 ГНЦ осталось только 48. И мы знаем, что в последнее время в последние, так сказать, развалины... готовится Институт теоретической и экспериментальной физики, который вошел в состав Курчатовского института (о нем много говорилось на конференции научных сотрудников). И сейчас проблема — Государственный научно-исследовательский институт химических технологий и элементоорганических соединений.

По той же самой схеме первое, что делается, — выводится из управления директор, который поднял институт, в котором в 10 раз сократилась численность только работников в те годы, в 90-е. Они в 10 раз повысили сейчас свою зарплату за эти годы, они повысили примерно тоже в 10 раз объем тех продуктов, которые пошли в технологии. Выдали и продолжают выдавать новые технологии, которые используются и в оборонке, и в космосе. У кого-то, видимо, ручонки тянутся до той недвижимости, которая в Москве находится. И, видимо, именно поэтому, без всяких объяснений, коллективу доложили: «Мы меняем вашего директора». Директора заслуженного — Аркадия Стороженко. Мы <этого> не допустим.

Я бы хотел предложить нашему общему собранию следующее. Мы организуем общественный контроль, и все случаи, которые ведут к деструкции в коллективах, случаи попыток отвода в первую очередь руководителей, которые положительно заявили о себе и за которых коллективы стоят горой, — мы не дадим в обиду их. Организуем такой общественный контроль? Организуем?

Сергей Кургинян:

Организуем! И так же, как с детьми — вплоть до судов, — так же с научными коллективами: станем следить за ситуацией и защищать все научные коллективы, которые сейчас будут разрушать. Но это — одна задача. Вторая — хотя бы за четыре месяца собраться с силами и провести такое научное собрание, которое не смогут не услышать. С полной наступательной стратегией, с переходом к науке как стратегической отрасли, с новой стратегией развития науки. То, что сказали об отраслевой науке, — кто будет ее восстанавливать? Либо ее будет восстанавливать академия наук — так это новая академия наук. Либо она восстанавливается сама — на каких условиях? Нам нужно ответить на десятки таких вопросов, и говорить на сухом, страстном, наступательном языке. У нас мало времени проснуться и наступать.