Итак, Франция стала девятой страной в Европе (нелишне напомнить читателю, что остальные семь — это Бельгия, Нидерланды, Норвегия, Швеция, Дания, Португалия, Испания, Исландия) и четырнадцатой в мире, легализовавшей однополые браки. С одобрения Парламента, Конституционного суда, правительства и, главное, самого президента Франсуа Олланда, который, невзирая на катастрофически падающий рейтинг (до 19 %), вместе со своей Социалистической партией «сделал это».
Конечно, на стремительное падение доверия к президенту Олланду повлияли и безработица (10 %, среди молодежи — 25 %), и экономический спад — отсюда желание более половины французов (до 40 лет) уехать из страны, и другие социально-экономические проблемы. И хотя результаты опросов бодро утверждают, что лишь 6 % французов обеспокоены легализацией однополых браков, количество протестующих, начиная с осени 2012 г., впечатляет не только «гомофобски» настроенных российских граждан, но и власти Франции, которые явно не ожидали такой массовости протеста. В акциях, по разным данным, приняли участие от 300 тыс. до 1,4 млн французов, было собрано 700 тыс. подписей «против».
Однако подчеркнем, что до утверждения законопроекта общественное мнение было отнюдь не против закона: 60 % французов поддерживали однополые браки, а 50 % поддерживали усыновление детей однополыми парами. Сегодня под влиянием массовых протестов и обсуждения проблемы в обществе цифры поддержки, скорее всего, снизились. Но факт остается фактом — первоначально французское общество не возражало против закона. Как не возражает оно против многолетнего диктата ювенальной юстиции, которая вносит свою лепту в разрушение семей.
Сначала о законе, разрешающем однополые браки и усыновление однополыми парами детей. Еще в 1999 г. во Франции был принят Гражданский договор солидарности (ПАКС), который давал гомосексуальным и гетеросексуальным парам, проживающим вне брака (уравнивая их таким образом), минимальные личные и имущественные права. Это был контракт, который заключался между двумя лицами для организации совместной жизни. Эти двое должны быть совершеннолетними, не состоять в браке и не являться близкими родственниками. Пол значения не имел.
В отличие от брака Гражданский договор расторгался автоматически по просьбе одного из двух лиц. Что при повсеместном падении нравов было весьма кстати. Такая конструкция квазисемейного проживания стала первой ступенью для внедрения в общественное сознание нормы заключения однополых союзов. Пользовались ПАКС, естественно, в основном, гетеросексуальные (нормальные) пары (столько геев и лесбиянок еще не нашлось во французском обществе). Они и привыкали к новой норме.
С 2007 г. обновленный ПАКС несколько расширил права партнеров. А в 2011 г. была предпринята попытка оспорить запрет на однополые браки в Конституционном суде Франции. Однако тогда, в отличие от нынешней ситуации, суд на это не пошел. Он постановил, что статьи Гражданского кодекса, в которых брак трактуется только как союз между мужчиной и женщиной, соответствуют Конституции. То есть тогда время для принятия обсуждаемого нами закона не пришло.
Но лобби, которые продвигали ПАКС (как, например, Ассоциация геев и лесбиянок), многие годы занимались вопросами усыновления детей однополыми семьями. Они работали через властные и политические структуры (их группы влияния действуют практически во всех французских политических партиях).
Такая технология хорошо знакома и у нас в России по внедрению ювенальных технологий и законов. У сторонников однополых браков во Франции крепкая и безусловная поддержка СМИ (как и у нас), они устраивают акции в парламенте, работают над текстами законопроектов, над юридическими аспектами вопросов и информационным сопровождением и, в конечном счете, влияют на принятие национальных политических решений.
Во французское гей-сообщество входит множество видных государственных деятелей и политиков. Есть крупные бизнесмены, которые дают на все это деньги. И хотя в СМИ в связи с обсуждаемым законом и протестами на слуху имя Пьера Бурже, масонская ложа «Великий восток Франции» и пр., мы не будем опираться на теории заговора, а постараемся вглядеться в ту поистине военную ситуацию, в которой оказалась Франция.
Итак, время для легализации однополых браков и усыновления ими детей во Франции пришло. Пришло оно вместе с избранием Франсуа Олланда на пост президента (май 2012 г.). Ибо он обещал разрешение этой проблемы еще в ходе предвыборной кампании. Уже в июле в парламенте было заявлено о новом законопроекте, который даст право на брак и усыновление всем парам. Законопроект получил название «Брак для всех», а социалисты во главе с президентом поставили его во главу угла проводимой ими социальной политики.
Однако принятие этого закона вызвало небывалый протест во Франции. Как мы знаем, вышеперечисленные 8 стран Европы, принявшие закон ранее, не протестовали. Уже в октябре 2012 г. одновременно в 75 городах Франции прошли протесты против легализации однополых браков под лозунгами «Да — семье», «Нет — гомобезумию», «Семья священна». Первоначально они не были многочисленными: в Париже участвовало 1500 человек, в Лионе — 400, в Бордо — 400.
Представители основных французских конфессий: католики, иудеи, православные, протестанты, мусульмане и буддисты — выступили против однополых браков и против усыновления такими парами детей. Из всех конфессий только либеральное крыло протестантизма повело себя конформистски. Католическая церковь официально высказалась о недопустимости однополых браков. А архиепископ Лиона кардинал Филипп Барбарен предостерег, что введение однополых браков — прямая дорога к легализации полигамии и инцеста, а значит и к полному «распаду общества». На требование протестующих провести референдум правительство ответило отказом. 7 ноября Совет министров Франции утвердил текст законопроекта, в январе 2013 г. закон поступил на утверждение в парламент.
13 января 2013 г. прошли акции уже другого масштаба. Самая крупная из них — в Париже. Требование протестующих — проведение общественных слушаний и референдума. Участники протеста приехали в этот день из разных уголков Франции. Акция под название «Манифестация для всех» против законопроекта «Брак для всех» по данным организаторов, насчитывала 800 тыс. участников. С учетом того, что население РФ в два с лишним раза больше населения Франции, это эквивалентно митингу в Москве, число участников которого — порядка двух млн. Представляете себе такой митинг?
И вот тут-то начинается главное.
Право же, позиция французских СМИ заслуживает отдельного обсуждения!
«Фигаро» пишет, что правительство и СМИ соревнуются друг с другом в массовой дезинформации. Что используется систематическое занижение числа участников. Что приводятся материалы, доказывающие, что МВД корректировало снятые с вертолета кадры, по которым определяется количество участников акций. Организатор протестов Фрижид Баржо заявила, что не исключает того, что может подать в суд на парижскую полицию, которая «участвует в манипуляциях со стороны правительства», публикуя поддельные фотографии с заниженным числом участников акций. Организаторы одной из акции говорят о 270 тыс. участников, а полиция — о 45 тыс.
СМИ много говорят о духе насилия, якобы царящем в среде протестующих. О гомофобии протестующих и т. д. В официальной версии протест представлен как акция горластого и одержимого ненавистью к гомосексуалистам меньшинства, к которому присоединились вишисты и нацисты. Раздаются призывы ввести цензуру против выступлений Фрижид Баржо. В ответ на просьбу не принимать закон, на протестующих (в том числе по детям) был пущен небезопасный слезоточивый газ.
А вот как описывает атмосферу тех же митингов очевидец (член французской ячейки «Сути времени»): «Атмосфера на протестных акциях была чудесная: детишки бегают, резвятся ... море флагов, песни. Общество католической толпы создает очень теплую атмосферу, где семьи, дети, флаги, песни, традиционные ценности... Выступал гомосексуалист, который против гомобраков. Он говорил, что поддерживает борьбу против гомобраков для того, чтобы у детей страны было будущее».
Как пишут наши товарищи, первоначально европейские СМИ нейтрально повествовали о сотнях протестующих французов. Отмечая, что среди них, к сожалению, оказывались радикальные экстремисты-провокаторы, поэтому полиция вынуждена подавлять радикальные вспышки слезоточивым газом. Такие комментарии не соответствовали видеокадрам, на которых видно, что белые французы и француженки, часто пожилые, попадая под облака слезоточивого газа, падают, искренне недоумевают и возмущаются произволом. Однако довольно скоро оценки СМИ стали злее и критичнее по отношению к противникам гомобраков — все участники протестов превратились в радикальные элементы, среди которых консерваторы, христиане, мусульмане, правые радикалы, экстремистские католики. При этом размещались фото «зверски избитых» геев.
Весной законопроект утверждает верхняя палата Сената (179 голосов против 153, здесь нет подавляющего большинства у социалистов) и нижняя палата французского парламента («за» — 331 голосов, «против» — 225). Как мы видим, такой расклад голосов говорит о нешуточной политической борьбе. Но, наплевав на все (рейтинг, раскол французского общества и т. д.), президент Олланд 18 мая подписал закон «Брак для всех».
Но кто же противники принятия закона? Кто же эти если не миллионы, то сотни тысяч людей, вышедших на беспрецедентные по накалу и количеству участников акции протеста?
Кто возглавляет протест? Кто его организует и вдохновляет? Лидер №1 — это Фрижид Баржо. Такой эпатирующий псевдоним (Фрижид — перевод понятен, Баржо — сумасшедшая) взяла себе бывшая актриса, писательница и журналистка Вирджини Телен. Именно она сумела объединить протестные движения против закона.
Кто еще организует и вдохновляет процесс? Конечно же, церковь. Среди всех конфессий католики действуют активнее всех. И даже дают опор. Так, в ноябре во время 10-тысячной манифестации в поддержку традиционной семьи, организованной католическим институтом Civitas (на эту акцию парижане пришли с детьми), полтора десятка активисток Femen устроили провокацию в своем привычном полуголом виде с матерными надписями на теле. И... получили от активистов Civitas безжалостный отпор. У девиц Femen — синяки, ушибы... у одной из них выбит зуб... И хотя Femen-акция не была санкционирована, активисток быстро отпустили, в отличие от задержанных «религиозных фанатиков из числа националистов».
СМИ писали: «Активистки Femen решили сделать мирную акцию протеста смешной, придя на нее одетыми как монахини с юмористическими лозунгами», однако «агрессию кровожадных католиков смогли остановить только полицейские и подоспевшие представители ЛГБТ-сообщества Франции». Узнаете сходный либеральный стиль что российских, что французских СМИ?
Между тем, у побитых девиц появился серьезный покровитель — уполномоченный по правам человека Франции Франсуа Зимере. Высокое покровительство появилось не просто так, а под глобальные задачи. Для зарегистрированных как политические беженцы женщин в Париже открывается Центр по подготовке активисток Femen (приглашаются активистки со всего мира). Планируется открытие представительств в Нью-Йорке, Монреале, Сан-Паулу, Германии, Бразилии и т. д. (мир велик, возможности есть, кадры нужны). Активистки Femen «видят себя» не иначе как международным движением.
Вслед за французскими католиками выступили «правые». При этом они все против усыновления детей, хотя не против гейских браков. Набирающая рейтинг председатель «Народного фронта» Марин Ле Пен заявила, что если она станет президентом, то отменит закон.
Более 1000 мэров городов и деревень собираются организовать Сопротивление и не регистрировать гейские браки. «Левые» кричат, что это нарушение законов Республики, и они должны подчиниться, мэры отвечают, что насаждается либеральный фашизм.
Во Францию пришел враг. Враг ее семей, детей, ее будущего. Он завоевал ее. Пока что только законодательно. Для нас крайне важно, во что превратится неожиданно мощное сопротивление французов этому врагу. Ограничится ли все хэппенингами, пусть и весьма впечатляющими. Или же возникнет реальное Сопротивление, подобное тому, которое существовало во Франции в годы войны. Опыт такого Сопротивления нам, не намеренным сдаваться ЛБГТшникам, ювенальщикам и т. д., согласитесь, очень бы пригодился.