Продолжение. Начало в № 561, 565, 569, 573, 575, 579, 586, 606, 614, 621 629 газеты «Суть времени»
В конце января 2014 года относительно мирная Украина закончилась, началась гражданская война. Со склона напротив стадиона «Динамо» за разворачивающейся битвой наблюдало откуда-то взявшееся множество зевак, многие из которых не скрывали своего восхищения и даже кричали: «Война, война! Вот оно, началось, поехали!» Эти зеваки, как и остальное население Украины, всё еще думали, что они останутся зрителями этой войны. Они думали, что это весело, «прикольно» и никак их самих не коснется.
Острая фаза противостояния правительства Украины и «революционеров», которая подвела черту под домайданной Украиной, совсем не безукоризненной, однако нейтральной, почти дружественной по отношению к Российской Федерации и другим государствам, сформированным на отброшенных в 90-е годы Россией частях мощной империи, наступила в конце января 2014 года. Но подготовка к ней началась гораздо раньше.
Выступая 4 января 2014 года на брифинге в пресс-центре так называемого Штаба национального сопротивления, «человек со справкой», депутат от партии «Батькивщина», он же «комендант Майдана» и руководитель отрядов самообороны Евромайдана Андрей Парубий изрек, что после 8 января власти непременно предпримут очередную попытку разогнать Евромайдан, а потому нужно собирать народ. Парубий пророчествовал о том, что палаточный лагерь будет разгромлен «Беркутом», в помощь которому изготовились, как он сказал, сотни и тысячи «титушек». Стращали обитателей майдана и мифическим русским спецназом. Готовились к решающим битвам, пытались поднять «энергетику протеста».
Столкновения «протестантов» с сотрудниками «Беркута» возобновились в ночь с 10 на 11 января, однако были они частичны, привели по большому счету лишь к тому, что бывший глава МВД Украины, лидер оппозиционного движения «Третья украинская республика» Юрий Луценко получил серьезные травмы. Это, конечно, дало некоторые козыри в руки пиарщиков Евромайдана, но серьезно разогреть акции протеста и существенно пополнить штаты майданных бойцов не помогло.
Нельзя сказать, что центральная площадь Киева опустела или перестала работать на разрушение страны. Она просто грозила превратиться в аттракцион, действующий постоянно, эффективно, но слишком медленно, с точки зрения устроителей «революции», отравляющий сознание людей.
Происходило это, по воспоминаниям очевидцев, следующим образом. На площади практически с начала «протеста» постоянно присутствовало не более сотни охраняющих палаточный лагерь людей, фактически поселившихся в нем, по большей части выходцев из западных регионов страны. Все менялось при объявлении угрозы атаки правоохранителей, а также по выходным. В субботу и в воскресенье на практически пустующей по будням сцене Евромайдана начиналось представление, в котором участвовали откуда-то взявшиеся депутаты, разного рода активисты, артисты с громкими песнями и достаточно статусные гости из-за рубежа.
Это представление притягивало киевлян и съезжающихся на него из других регионов страны гостей столицы, которые развлекались, общались, пили дармовой нескончаемо разливаемый чай и ели бесконечные бутерброды с салом. Приходили и приезжали зрители в основном на песни, но в перерывах слушали зажигательные речи, произносимые со сцены. Некоторые постепенно втягивались в это как будто хаотичное действие, после чего в нормальную жизнь уже не возвращались. Они преисполнялись ощущения, что приобщились чему-то большому и светлому, начинали ненавидеть беркутовцев, которые обидели «ониждетей», потом в ход шла каска — альпинистская или строительная, или кастрюля, и они полностью погружались в оказание помощи «борцам с тиранией».
Но вплоть до середины января процесс накопления «протестной энергии» шел вяловато.
Первая более или менее массовая акция протеста 2014 года состоялась 12 января, когда на площади Независимости в Киеве собралось, по разным данным, от 50 до 200 тыс. человек. Митинг оппозиции прошел и возле резиденции президента Украины Виктора Януковича в Межигорье.
Однако, к досаде организаторов и несмотря на все их усилия, протест в первой половине января 2014 года скорее тлел, чем горел.
Несколько оживить энергию протеста помогли принятые Радой 16 января и подписанные президентом Януковичем 18 января «диктаторские законы». Почти все они вскоре были отменены, и возникало ощущение, что и приняты они были лишь для того, чтобы подогреть Евромайдан.
Такой повод, как эти законы, организаторы упустить не могли. В воскресенье 19 января 2014 года на площади Независимости собрался очередной митинг, на который, как всегда, потянулась массовка. Как вспоминают очевидцы, в этот день, как и обычно в воскресенье уже несколько месяцев подряд, вагоны метро, идущие к майдану были заполнены до отказа — в основном выходцами с Западной Украины: приезжавших в Киев для участия в акциях протеста «западенцев» селили на окраинах города. Поднимающиеся на эскалаторах гости столицы время от времени выкрикивали бандеровские лозунги.
Вообще, по замечанию одного из украинских аналитиков, костяк, «основную пехоту» Евромайдана составили представители села, деклассированные рабочие, потерявшие опору в своих трудовых коллективах по причине произошедшего со времени объявления «незалежности» разгрома и разграбления промышленных предприятий Украинской Советской Социалистической Республики, и во множестве приехавшие с Галичины, в основном, тоже селяне.
По данным украинских социологов, на Майдане явно преобладали приезжие, их было 88%, преобладали жители Западной Украины (55%), остальные — из Центральной Украины (24%) и с Востока и Юга (21%).
Большие группы прибывших бродили перед началом митинга по прилегающим к площади улицам. Один из рассказчиков поведал, что, проходя мимо прогуливавшихся «протестантов», слышал разговор: «Если бы не Майдан, я бы и Киева не увидел».
Киевлян 19 января было меньше, чем обычно: православные отмечали праздник Крещения, и многих киевлян больше заботила в этот день температура воздуха, чем майдан — предстояло купание в Днепре.
Небольшая часть киевлян, около двухсот человек, приняли участие в митинге, посвященном памяти убитых в Москве пять лет назад, 19 января 2009 года, активистов движения «Антифа» адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой. Демонстранты держали портреты Маркелова и Бабуровой, свечи, баннеры: «Ні політичному терору», «Ми всі антифа», «Солідарність замість насильства», «Права людини понад усе», «Людина понад усе», «Пам’ятати — значить боротися», другие плакаты. Они опасались, что их митингу будут препятствовать собравшиеся на майдане или правоохранители, но никто не обратил на них внимания.
На аналогичную акцию в Харькове вышло около тридцати человек. В Харькове не обошлось без вялой стычки с украинскими националистами.
Митинг на майдане 19 января, очередное «народное вече», начался довольно вяло, собралось, по данным милиции около десяти тысяч человек (оппозиция насчитала сто тысяч). Среди участников обсуждались даже предложения разойтись, если лидеры, а среди таковых числились Владимир Кличко, Арсений Яценюк и Олег Тягнибок, не намерены что-либо предпринять. Такие предложения озвучивали даже со сцены.
Как вспоминают очевидцы, в майданной протестной толпе 19 января отчетливо можно было различить хорошо организованное ядро молодых людей — сильных, спортивных, дисциплинированных и разбитых на десятки и сотни под конкретным командованием. Это были члены так называемого «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — возникшего в дни Евромайдана объединения нескольких правых радикальных организаций (таких, как «Тризуб» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), «Патриот Украины», и др.), и примкнувшим к ним ультрас.
Впервые объединение заявило о себе в ходе «бульдозерной провокации» на улице Банковой 1 декабря, когда группа молодцов в масках захватила оставленный зачем-то на площади грейдер и попыталась с его помощью прорвать милицейское оцепление на Банковой улице в Киеве, у здания администрации президента Украины. Героями майдана правые резко стали начиная с 19 января, когда утром, еще до начала «народного вече», очевидцы увидели выстроенных в колонны хорошо экипированных молодцов на улице Крещатик и в «трубе» (переход метро Майдан Независимости).
К концу дня ситуация стала кардинально меняться. Началось все с того, что представители оппозиции заявили, что с принятием «законов 16 января» Верховная рада Украины утратила свою легитимность. Было предложено принять резолюцию о создании на Украине альтернативных органов власти, некой «Народной рады» в составе депутатов Верховной рады от оппозиции и «примкнувших» к ним внефракционных депутатов, а также сформировать «Народное правительство», учредив его состав тут же на Майдане. Председателями «Народной рады» под аплодисменты были выбраны члены «триумвирата» Виталий Кличко, Арсений Яценюк и Олег Тягнибок.
И после этого, как после какого-то непонятно кем данного сигнала, начались события, после которых относительно мирный протест на майдане стал стремительно превращаться в боевые действия силового блока майдановцев против сотрудников «Беркута». В атаку пошло упомянутое выше «хорошо организованное ядро» Майдана, возглавляемое боевиками «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Боевики под произнесенные со сцены слова о потере легитимности Верховной радой пошли на захват зданий Рады и Кабинета министров.
Не менее полутысячи протестующих подошли к расположенному у входа на стадион «Динамо» имени Лобановского милицейскому кордону, перегораживающему въезд на улицу Грушевского. В толпе выделялось несколько десятков людей в масках, с палками и противогазами. Они принялись расталкивать перегородившие проезд милицейские автобусы, бросать в сторону правоохранителей дымовые шашки и наносить удары палками. Некоторые были вооружены топорами и ломиками.
Большая часть «протестантов», что были без оружия и без масок, увидев боевиков, бросилась врассыпную и постаралась дистанцироваться от поля боя, а боевики принялись вполне профессионально выламывать своими ломиками булыжники из мостовой и забрасывать ими беркутовцев, которые отвечали дымовыми шашками и слезоточивым газом.
Очевидцы вспоминали, как из Дома профсоюзов, где была организована штаб-квартира «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), выдвигались цепочки хорошо экипированных людей. Они двигались к памятнику Лобановского, у которого уже были заботливо заготовлены бутылки с горючей смесью — коктейли Молотова. В черные ряды беркутовцев полетели огненные «приветы», скоро запылал милицейский микроавтобус. Милиционеров, на которых в результате попадания в них бутылок загоралась одежда или горели щиты, командиры «Беркута» сразу отводили для тушения огня за цепь.
В ответ милиция открыла огонь резиновыми пулями и светошумовыми гранатами, запахло слезоточивым газом. Милиция вполне могла бы на ранней стадии пресечь действия боевиков, но, как рассказывали позднее сами беркутовцы, они не получили такого приказа.
«Активисты в масках» сделали несколько «штурмовых бросков» на милицейское оцепление, нацеливаясь отбирать у «беркутовцев» и уносить с собой милицейские щиты и каски. Во время одного из таких бросков «активисты» выдернули из цепи милиционера. Его тут же оттащили в «штаб» в захваченном ранее Доме профсоюзов, постоянно избивая. Позже правоохранителя освободили и пропустили к своим, милиционера сразу направили в госпиталь, где ему диагностировали закрытую черепно-мозговую травму, переломы ребер и носа и шоковое состояние.
Похоже было, что и для выступающих на сцене Евромайдана краснобаев такое развитие событий было неожиданностью, со сцены даже раздавались голоса, что «это провокаторы». К боевикам, среди которых, как рассказывали, были правые футбольные фанаты и представители разных нацистских групп во главе с «Правым сектором» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), отправился Виталий Кличко, но его встретили струей из огнетушителя.
Относительно мирная Украина закончилась, началась гражданская война. Со склона напротив стадиона «Динамо» за разворачивающейся битвой наблюдало откуда-то взявшиеся зеваки, многие из которых не скрывали своего восхищения и даже кричали: «Война, война! Вот оно, началось, поехали!» Эти зеваки, как и остальное население Украины, всё еще думали, что они останутся зрителями этой войны. Они думали, что это весело, «прикольно» и никак их самих не коснется.
Театр этой войны, которую вполне можно было назвать «потешной», «карнавальной», если бы не раны и увечья, полученные 19 и 20 января 2014 года более чем сотней людей, пока ограничивался одним кварталом. Уже за углом, на соседних улицах, шла привычная мирная жизнь, дорогие рестораны и бутики на Европейской площади ни на минуту не прекращали свою работу.
Конечно, по большому счету, «мирный протест» Евромайдана по-настоящему мирным никогда не был, нападения на политических противников, не скрывающих свою позицию антифашистов, журналистов и просто случайных людей стали за время «акции протеста» уже почти привычными. Однако именно события 19 и 20 января ознаменовали собой переход этой акции на путь систематического насилия.
Помятый и обсыпанный порошком из огнетушителя Кличко выступил на трибуне Майдана, заявив, что он намерен тотчас отправиться к Януковичу и потребовать у него прекратить противостояние милиции с мирными людьми. Он призвал правительство «прекратить войну против граждан Украины» и убрать милицию и «Беркут» с улиц Киева. Кличко призвал к досрочным парламентским и президентским выборам, пригрозив украинской власти, что она может «повторить путь Чаушеску и Каддафи».
Депутат Рады от «Партии регионов» Нестор Шуфрич в вечернем заявлении прессе 19 января пытался обратить внимание на то, что обострение ситуации на майдане началось с нападения на милицию, которая в результате вынуждена была защищаться, но это был глас вопиющего в пустыне.
В СМИ уже вовсю отрабатывалась версия, что случившееся в центре Киева было ожидаемой реакцией свободолюбивых украинцев на принятые Радой «драконовские законы». Фактически об этом в эфире телеканала «Интер» заявила министр юстиции Украины Елена Лукаш, которая сказала, что статьи принятых 16 января законов, которые могут ограничивать права граждан Украины, будут отменены.
По мнению аналитиков, принятый Радой 16 января пакет законов действительно отчасти послужил «триггером» осложнения ситуации, но не потому, что он возмутил законопослушных граждан Украины, а потому, что радикалы поняли, что обратной дороги у них нет: согласно новому законодательству теперь каждому участнику протестов грозит до 15 лет тюрьмы.
После полуночи 20 января к микрофону на трибуне майдана подошел Арсений Яценюк и сообщил «протестантам», что с ним связывался Янукович, который сказал, что власть готова к переговорам с оппозицией. Яценюк также сообщил о том, что будут проведены консультации между тремя оппозиционными силами: «Батькивщиной», УДАРом и «Свободой». Немного позже об этом же сказал Кличко, съездивший в резиденцию Януковича в Межигорье.
Этой же ночью российский телеканал «Дождь» (настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом телеканал «Дождь» либо касается деятельности иностранного агента телеканал «Дождь») записал интервью с депутатом от «Партии регионов» Вадимом Колесниченко, который заявил, что, по имеющейся у него информации, событиями Евромайдана в Киеве руководит на самом деле совсем не оппозиция, а представители иностранных спецслужб. По словам Колесниченко, только в декабре 2013 года из страны были высланы 300 так называемых «экспертов по гражданской войне», а еще около 100 иностранных «экспертов» остались в Киеве под видом журналистов. Он рассказал также, что около 1700 боевиков постоянно работают над подготовкой массовых беспорядков в условиях города.
Утром 20 января американскому «Радио Свобода» (организация, признанная нежелательной в РФ) дал интервью представитель «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) по имени Андрей, который сообщил, что «Правый сектор» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) является 23-й сотней самообороны Майдана и именно он отвечает за события на Грушевского. По словам Андрея, активисты «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) пришли на улицу Грушевского для охраны людей, а их методы — это «…нормальная, здоровая реакция на введение диктатуры».
20 января с утра столкновения на Грушевского «активистов» в масках и без них с «Беркутом» продолжились, но поначалу были менее интенсивными, чем днем раньше. Время от времени небольшие группы «протестантов» под грохот металлических прутов о пустые бочки бросались вперед, забрасывали цепь милиции булыжниками и коктейлями Молотова, а стоящие цепью, прикрывшись щитами, правоохранители открывали огонь резиновыми пулями и светошумовыми гранатами. Проезд по улице Грушевского был полностью заблокирован сгоревшими автобусами.
В эти январские дни митингующими были зажжены первые шины на улице Грушевского, а милиция применила против митингующих травматическое оружие, светошумовые гранаты и водометы. По словам представителей полиции, водой при этом поливались не люди (температура воздуха была все же минусовая), а горевшие автомобили и асфальт, превращая его в лед и затрудняя тем самым атаки боевиков.
Сторонники Евромайдана принялись со всего города свозить шины на площадь, милиция задерживала подвозящие их автомобили. Битва длилась всю ночь с 19 на 20 января, за сутки более ста активистов получили разные травмы, силовики тоже понесли потери, пока еще не смертельные.
Итак, 20 января сражение продолжилось, число травмированных выросло.
СМИ сообщили, что «активисты» заблокировали несколькими десятками автомашин и группами протестующих базы спецподразделения «Беркут» и войск МВД Украины во Львове. Один из лидеров «автомайдана» Дмитрий Булатов сообщил в «Фейсбуке» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), что «автомайдан» поддержит в качестве единого лидера оппозиции главу УДАРа Кличко, на что лидер «Батькивщины» Яценюк резко ответил, что у оппозиции нет единого лидера.
Пресс-служба МВД Украины сообщила, что, по имеющимся у правоохранителей данным, так называемые отряды самообороны майдана вооружаются двухметровыми деревянными палками с металлическими наконечниками. Им помогают депутаты от оппозиции, что делает тех соучастниками возможных преступлений.
В этот же день последовала целая серия официальных заявлений высокопоставленных дипломатов стран Запада, которые однозначно поддержали «восставший украинский народ» и обвинили власть в эксцессах. С официальным заявлением выступила представитель Совета национальной безопасности при президенте США Кэйтлин Хейден. Она писала, что «возросшая напряженность на Украине является прямым следствием неспособности ее правительства признать законные жалобы своего народа… Мы призываем правительство Украины в том числе отменить принятое недавно антидемократическое законодательство, вывести силы полиции, предназначенные для борьбы с общественными беспорядками, из центра Киева, и начать диалог с политической оппозицией».
Заместитель официального представителя министра иностранных дел Франции Венсан Флореани дал брифинг для прессы, на котором заявил, что «Франция выражает озабоченность принятием парламентом Украины 16 января нескольких законов, ограничивающих условия для свободы выражения мнений и свободы собраний… Франция сожалеет о столкновениях сил правопорядка и оппозиции в столице Украины… Мы призываем украинские власти к строгому соблюдению своих международных обязательств в части демократии, верховенства права и прав человека».
Сказал свое веское слово и министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский. Он изрек, что «принятые на Украине законы противоречат парафированному соглашению об ассоциации Украины и ЕС, ответственность за беспорядки в Киеве несут украинские власти».
Президент Украины Виктор Янукович выступил с телеобращением, в котором призвал протестующих «не идти за теми, кто призывает к насилию, кто стремится спровоцировать раскол между государством и обществом и хочет бросить украинский народ в горнило массовых беспорядков». Сказав, что с пониманием относится к участию протестующих в массовых акциях, Янукович сообщил о своей готовности выслушать позицию протестующих, чтобы «найти пути решения существующих противоречий».
Обращаясь к «протестантам», как к расшалившимся малым детям, Янукович сообщил им, что их действия «несут угрозу не только для общественности Киева, но и для всей Украины».
Выслушав его, к вечеру 20 января «протестанты» активизировались, некоторые из них даже забрались на колоннаду входа на стадион «Динамо» и начали прицельно сверху забрасывать коктейлями Молотова цепь правоохранителей, другие принялись подносить им «боеприпасы». «Беркут», огрызаясь светошумовыми гранатами и слезоточивым газом, едва успевая тушить горящие от «коктейлей» щиты и одежду, отступил вглубь улицы.
Примерно в это же время так называемый Совет всеукраинского объединения «Майдан» направил в качестве ответа на обращение президента своих представителей для встречи с секретарем СНБО А. Клюевым, советником Януковича А. Портновым и министром юстиции Украины Е. Лукаш. Представители передали требования оппозиции, больше похожие на ультиматум.
Евромайдан потребовал вывести «Беркут» и другие спецподразделения из Киева в места постоянной дислокации, отменить принятые 16 января законы и освободить всех «политических узников», включая активистов Евромайдана и экс-премьер-министра Украины Тимошенко, незамедлительно вернуться к редакции Конституции 2004 года с изменением избирательного законодательства, объявить досрочные президентские и парламентские выборы, назначить новый состав Конституционного суда, Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания и Счетной палаты с обеспечением представительства в них оппозиции, принять новый закон о ЦИК и изменить его состав, отправить в отставку правительство целиком, сформировав техническое правительство на переходный период.
В СМИ был запущен слух о том, что якобы один из генералов внутренних войск перешел на сторону протестующих и призвал к этому же других офицеров и солдат внутренних войск. В подтверждение этого слуха Виталий Кличко обратился к офицерам и бойцам ВВ и «Беркута» с призывом переходить на сторону протестующих, подчеркнув, что только такой шаг способен остановить кровопролитие.
Слух этот был опровергнут командованием внутренних войск уже на следующий день, 21 января.
22 января беркутовцы, все еще не имеющие огнестрельного оружия, предприняли наступление на баррикады «протестантов», появились первые жертвы, началось формирование сакральной для евромайдановцев «Небесной сотни».
Первую жертву пиарщики Евромайдана выбирали очень тщательно. Их, судя по всему, научили, что перед тем как убить человека, с ним следует познакомить «целевую аудиторию», а лучше всего — влюбить в него доверчивое население Украины. Выбран был красивый парень, колоритный армянин родом из Днепропетровской области, Сергей Нигоян. За несколько дней до убийства у него взяли интервью и показали всей стране милого застенчивого молодого человека с большими добрыми глазами, который, мягко улыбаясь, стеснительно сказал, вставляя в свою речь иногда украинские слова, о том, что они тут на майдане все едины, что он пришел на майдан потому, что ему тут жить, в этой стране.
Потом его фотографии демонстрировали еще несколько раз, записали трогательное видео о том, как он с воодушевлением читает стихи Шевченко.
А 22 января 2014 года этого милого и доверчивого армянского парня убили. Как говорят, возле стадиона «Динамо» на улице Грушевского. Практически в упор, с расстояния около двух метров, из дробовика, картечью, двумя выстрелами в грудь и одним в голову, приписав его смерть, конечно же, беркутовцам, хотя ни одного беркутовца на расстоянии меньше 30 метров там не было.
Его в буквальном смысле расстреляли, причем сам этот расстрел остался никем и ничем не замеченным: ни фото-, ни кинокамерами, ни глазами очевидцев.
Часа через три после него на алтарь Евромайдана была принесена следующая жертва — был убит гражданин Белоруссии, вступивший не так давно в организацию украинских националистов (организация, деятельность которой запрещена в РФ), Михаил Жизневский. Вслед за ним, в этот же день получил тяжелые ранения и затем через несколько дней скончался в госпитале третий рекрут «Небесной сотни» — выходец из Львова Роман Сеник.
Как изначально заявили сами участники Майдана, их соратники погибли во время одной из атак сотрудников «Беркута», который пытался отогнать их от линии противостояния на улице Грушевского в сторону Европейской площади. Момент атаки был во всех подробностях сфотографирован и снят на видео многочисленными кино- и фото-операторами, но на этих записях странным образом не видно не только момента убийства Жизневского и Нигояна, а также ранения Ситника, но даже нельзя обнаружить их тела. Отсутствуют и надежные свидетели убийства (поначалу их не было вообще, обнаружились они уже потом, задним числом, и были очень сомнительными).
Более того, как показали все экспертизы медиков и криминалистов, все трое были поражены не из табельного милицейского оружия, которым был вооружен «Беркут», а из охотничьих ружей с близкого расстояния. Жизневский погиб от ружейной пули, попавшей в сердце, Сеник тоже получил ранение пулей, выпущенной из ружья.
Гибель этих людей имела эффект вылитого в костер бензина. Она резко активизировала насильственные действия со стороны евромайдановцев, которые заявили о решимости отомстить за гибель побратимов, и добавила им многочисленных сторонников, убежденных в том, что погибшие юноши стали жертвами бойцов спецподразделения «Беркут».