Спецоперация на Украине стала рычагом, полностью перевернувшим всю систему отношений России и Запада. С «фасада» этого процесса, безусловно, оказались резкий рост антироссийских санкций по всем направлениям и отраслям.

Но есть у этого процесса и обратная сторона — настроения и мысли людей. В первую очередь тех, кто с этим процессом выстраивания отношений с Западом был совсем рядом. И фигура Дмитрия Медведева в этом ряду занимает далеко не последнее место.

Помнится, в 2012 году тогдашний президент США Барак Обама, рассуждая о качествах российских лидеров, заявил, что Владимир Путин, на тот момент премьер-министр, «стоит в будущем только одной ногой», тогда как Медведев — «двумя ногами», что, по мысли американского президента, выгодно отличало его от Путина.

Прошло 10 лет, и Дмитрий Медведев, ныне зампред Совета национальной безопасности, после начала спецоперации открыл свой собственный Telegram-канал. Этот канал стал стремительно завоевывать себе аудиторию за счет очень острой, на грани дерзости, риторики в отношении Запада, которую взял на вооружение автор.

«Я сам этим занимаюсь непосредственно… Иногда, может быть, там вещи преподносятся не вполне дипломатическим языком, но я считаю, что люди должны получать такую информацию — граждане нашей страны и других стран — от политиков на понятном, простом языке… Доходчиво и прямо», — рассказал про свой канал сам Медведев 3 июня в интервью ближневосточному изданию Al Jazeera.

Попробуем разобраться в причинах, которые побудили очень «умеренного» (каким мы его запомнили, пока он был президентом) Дмитрия Анатольевича выбрать столь резкий тон для своих высказываний.

Увещевания Запада

Разговор о санкциях Медведев начал с довольно оптимистического тона. Вскоре после открытия канала, которое состоялось 17 марта, он сказал о санкциях следующее:

«Кризисы, санкции, угрозы и политическое давление мы проходили уже не раз — в 2008-м, 2014-м, 2018-м. Я уже не говорю о том, что в отношении СССР различные санкции вводились больше десятка раз. Мы давно перестали бояться. А потом — и очень скоро — наши оппоненты сами приходили к нам с просьбой вернуться за стол переговоров по всем вопросам».

Однако западные «оппоненты» вместо того, чтобы выйти к России с предложениями вернуться за стол переговоров, продолжили нагнетать давление. Меняется и риторика зампреда Совета безопасности. Уже 30 марта Медведев говорит об угрозе санкций в отношении репутации самого Запада, и в первую очередь — для США:

«Пока наши оппоненты продолжают свой бесплодный труд, мир постепенно движется к новой логике мировых экономических отношений. И к обновленной финансовой системе. Прежней она точно не останется — слишком сильно себя скомпрометировали ее бывшие гаранты, столпы изживающего себя Бреттон-Вудского соглашения».

По его словам, нельзя без потерь репутации арестовывать счета России и посягать на «священный» принцип частной собственности. И на следующий день, 1 апреля, дополняет эту угрозу болезненной для Запада «продуктовой» темой, выводя на новый лад русскую пословицу о правильном питании:

«Не будем поставлять наши продукты и сельскохозяйственную продукцию нашим недругам. И покупать у них ничего не будем… Получается, завтрак съедим сами. Обедом, возможно, поделимся с друзьями. А ужин врагам не отдадим. Обойдутся. Лучше тоже сами съедим…»

6 апреля Медведев прочно утверждается в угрожающей риторике по отношению к антироссийским санкциям, которые Запад и не думает прерывать:

«Ведь в западных юрисдикциях находятся не только российские активы, и пострадать от беспредела может каждый. В противном же случае юридическая беспристрастность и равенство всех перед законом навсегда сгинут в костре политической ненависти Запада к России. И что останется? Верно: jus ad bellum! [право войны — прим. ИА Красная Весна]».

От недоумения к презрению

Но санкции продолжаются и наращиваются, несмотря на все репутационные издержки. 11 апреля ЕС вводит против России пятый пакет санкций, который, помимо прочего, ограничивает торговлю российским углем в ЕС, а Медведев вводит в оборот недоумение:

«Удивительно, как, ни секунды не думая, европейцы плюнули на все свои „незыблемые ценности“ последних десятилетий, все „глобальные вызовы и угрозы“. И устремились вперед к своему счастью — новой грязной энергетике… Думаю, недалек тот день, когда улыбающаяся Грета Тунберг появится в Европе в рекламе автозаправок под американским брендом».

6 мая Медведев приводит в пример венгерского президента Виктора Орбана, который единственный в ЕС не согласился страдать от антироссийских санкций сам. При этом риторика Медведева из недоуменной становится уничижительной в отношении Запада:

«Видимо, наиболее разумным лидерам стран ЕС надоело тихо перемещаться к обрыву вместе со всем стерилизованным европейским стадом, которое ведет на убой американский пастух. Посмотрим, что предпримет этот пастух. И конечно, как поведет себя та часть стада, которая готова к самопожертвованию ради сытой жизни пастуха».

Может, дело в обиде?

В том же русле автор 14 мая называет членов саммита G7, принявших антироссийскую резолюцию, «семерочниками», и едко комментирует их решения:

«Еще „семёрочники“ забыли сказать про неизбежное использование Россией стратегических ядерных сил в конфликте и вероятные казни украинских националистов на Лобном месте Красной площади через четвертование. Всё еще впереди».

19 мая в США стали обсуждать лишение России права расплачиваться по внешним долгам, а в риторике Дмитрия Медведева сквозь пренебрежение и уничижение начинают проглядывать… разочарование и обида:

«А можно и не платить вовсе. И неистраченные деньги использовать именно на те цели, которые очень не понравятся американским маразматикам. Как говорится, he laughs best who laughs last… [хорошо смеется тот, кто смеется последним]».

В тот же день Медведев снова напоминает о проблемах с продовольственной безопасностью Запада. В первую очередь Европы, которая вовсю использует российские удобрения. И напоминает, что все могло быть по-другому, если бы кое-кто «не мешал работать» России:

«Никто еще не собирал урожай в телевизоре и интернете. Для этого нужны поля и сельхозтехника, удобрения и руки, привыкшие сеять и убирать хлеб, а не подписывать дурацкие решения. Россия это умеет, у нас есть все возможности, чтобы продовольствие у других стран было, а продовольственных кризисов не случилось. Просто не надо мешать нам работать».

Не забудем, не простим!

Но санкции продолжаются, поставки оружия Украине наращиваются, конца и края этому не видно. 31 мая Медведев делает серьезное обобщение, касающееся «вечной ненависти» Запада к России:

«Они нас всех ненавидят! В основе этих решений ненависть к России — к русским, ко всем ее жителям. Ненависть к нашей культуре. Отсюда отмена Толстого, Чехова, Чайковского и Шостаковича. Ненависть к нашей религии. Отсюда желание разгромить Русскую православную церковь и ввести санкции против ее патриарха.

И так было практически всегда. И в период Александра Невского. И в Смутное время. И во время Отечественной войны 1812 года. И конечно, в XX веке, когда СССР постоянно жил под многочисленными санкциями. Я уж не говорю, что западный мир в конце тридцатых желал, чтобы Союз сгинул в схватке с Гитлером».

Вся неприглядная картина отношений с Западом сложилась. И автор дает ей, ни много ни мало, экзистенциальную оценку:

«Эта ненависть омерзительна и иррациональна. Но это не значит, что мы должны смириться с ней. Просто нужно сделать все необходимые выводы на будущее. Помнить о таком отношении к нам. И не прощать тех, кто ненавидит нас. Никогда».

Но «простить» ведь можно лишь того, кто нанес обиду… А если те самые европейцы обиды нам наносили в течение сотен лет, то как быть с «открытой Евразией от Лиссабона до Владивостока», которую сам же Медведев упоминал 5 апреля, менее чем за месяц до этого?

И уместно ли строить это грандиозное «здание», если между его будущими жильцами пролегла пропасть многовековой ненависти, которой нет прощения?.. Вопрос риторический. А на конкретный вопрос Медведев в своем Telegram-канале от 7 июня ответил так:

«Меня часто спрашивают, почему мои посты в Телеграм такие резкие. Отвечаю — я их ненавижу. Они ублюдки и выродки. Они хотят смерти нам, России. И пока я жив, я буду делать всё, чтобы они исчезли».