Essent.press
Петр Львов

От оптимизма до ненависти. Медведев об антироссийских санкциях Запада

Эдгар Дега. Обида. Около 1870
Эдгар Дега. Обида. Около 1870

Спецоперация на Украине стала рычагом, полностью перевернувшим всю систему отношений России и Запада. С «фасада» этого процесса, безусловно, оказались резкий рост антироссийских санкций по всем направлениям и отраслям.

Но есть у этого процесса и обратная сторона — настроения и мысли людей. В первую очередь тех, кто с этим процессом выстраивания отношений с Западом был совсем рядом. И фигура Дмитрия Медведева в этом ряду занимает далеко не последнее место.

Помнится, в 2012 году тогдашний президент США Барак Обама, рассуждая о качествах российских лидеров, заявил, что Владимир Путин, на тот момент премьер-министр, «стоит в будущем только одной ногой», тогда как Медведев — «двумя ногами», что, по мысли американского президента, выгодно отличало его от Путина.

Прошло 10 лет, и Дмитрий Медведев, ныне зампред Совета национальной безопасности, после начала спецоперации открыл свой собственный Telegram-канал. Этот канал стал стремительно завоевывать себе аудиторию за счет очень острой, на грани дерзости, риторики в отношении Запада, которую взял на вооружение автор.

«Я сам этим занимаюсь непосредственно… Иногда, может быть, там вещи преподносятся не вполне дипломатическим языком, но я считаю, что люди должны получать такую информацию — граждане нашей страны и других стран — от политиков на понятном, простом языке… Доходчиво и прямо», — рассказал про свой канал сам Медведев 3 июня в интервью ближневосточному изданию Al Jazeera.

Попробуем разобраться в причинах, которые побудили очень «умеренного» (каким мы его запомнили, пока он был президентом) Дмитрия Анатольевича выбрать столь резкий тон для своих высказываний.

Увещевания Запада

Разговор о санкциях Медведев начал с довольно оптимистического тона. Вскоре после открытия канала, которое состоялось 17 марта, он сказал о санкциях следующее:

«Кризисы, санкции, угрозы и политическое давление мы проходили уже не раз — в 2008-м, 2014-м, 2018-м. Я уже не говорю о том, что в отношении СССР различные санкции вводились больше десятка раз. Мы давно перестали бояться. А потом — и очень скоро — наши оппоненты сами приходили к нам с просьбой вернуться за стол переговоров по всем вопросам».

Однако западные «оппоненты» вместо того, чтобы выйти к России с предложениями вернуться за стол переговоров, продолжили нагнетать давление. Меняется и риторика зампреда Совета безопасности. Уже 30 марта Медведев говорит об угрозе санкций в отношении репутации самого Запада, и в первую очередь — для США:

«Пока наши оппоненты продолжают свой бесплодный труд, мир постепенно движется к новой логике мировых экономических отношений. И к обновленной финансовой системе. Прежней она точно не останется — слишком сильно себя скомпрометировали ее бывшие гаранты, столпы изживающего себя Бреттон-Вудского соглашения».

По его словам, нельзя без потерь репутации арестовывать счета России и посягать на «священный» принцип частной собственности. И на следующий день, 1 апреля, дополняет эту угрозу болезненной для Запада «продуктовой» темой, выводя на новый лад русскую пословицу о правильном питании:

«Не будем поставлять наши продукты и сельскохозяйственную продукцию нашим недругам. И покупать у них ничего не будем… Получается, завтрак съедим сами. Обедом, возможно, поделимся с друзьями. А ужин врагам не отдадим. Обойдутся. Лучше тоже сами съедим…»

6 апреля Медведев прочно утверждается в угрожающей риторике по отношению к антироссийским санкциям, которые Запад и не думает прерывать:

«Ведь в западных юрисдикциях находятся не только российские активы, и пострадать от беспредела может каждый. В противном же случае юридическая беспристрастность и равенство всех перед законом навсегда сгинут в костре политической ненависти Запада к России. И что останется? Верно: jus ad bellum! [право войны — прим. ИА Красная Весна]».

От недоумения к презрению

Но санкции продолжаются и наращиваются, несмотря на все репутационные издержки. 11 апреля ЕС вводит против России пятый пакет санкций, который, помимо прочего, ограничивает торговлю российским углем в ЕС, а Медведев вводит в оборот недоумение:

«Удивительно, как, ни секунды не думая, европейцы плюнули на все свои „незыблемые ценности“ последних десятилетий, все „глобальные вызовы и угрозы“. И устремились вперед к своему счастью — новой грязной энергетике… Думаю, недалек тот день, когда улыбающаяся Грета Тунберг появится в Европе в рекламе автозаправок под американским брендом».

6 мая Медведев приводит в пример венгерского президента Виктора Орбана, который единственный в ЕС не согласился страдать от антироссийских санкций сам. При этом риторика Медведева из недоуменной становится уничижительной в отношении Запада:

«Видимо, наиболее разумным лидерам стран ЕС надоело тихо перемещаться к обрыву вместе со всем стерилизованным европейским стадом, которое ведет на убой американский пастух. Посмотрим, что предпримет этот пастух. И конечно, как поведет себя та часть стада, которая готова к самопожертвованию ради сытой жизни пастуха».

Может, дело в обиде?

В том же русле автор 14 мая называет членов саммита G7, принявших антироссийскую резолюцию, «семерочниками», и едко комментирует их решения:

«Еще „семёрочники“ забыли сказать про неизбежное использование Россией стратегических ядерных сил в конфликте и вероятные казни украинских националистов на Лобном месте Красной площади через четвертование. Всё еще впереди».

19 мая в США стали обсуждать лишение России права расплачиваться по внешним долгам, а в риторике Дмитрия Медведева сквозь пренебрежение и уничижение начинают проглядывать… разочарование и обида:

«А можно и не платить вовсе. И неистраченные деньги использовать именно на те цели, которые очень не понравятся американским маразматикам. Как говорится, he laughs best who laughs last… [хорошо смеется тот, кто смеется последним]».

В тот же день Медведев снова напоминает о проблемах с продовольственной безопасностью Запада. В первую очередь Европы, которая вовсю использует российские удобрения. И напоминает, что все могло быть по-другому, если бы кое-кто «не мешал работать» России:

«Никто еще не собирал урожай в телевизоре и интернете. Для этого нужны поля и сельхозтехника, удобрения и руки, привыкшие сеять и убирать хлеб, а не подписывать дурацкие решения. Россия это умеет, у нас есть все возможности, чтобы продовольствие у других стран было, а продовольственных кризисов не случилось. Просто не надо мешать нам работать».

Не забудем, не простим!

Но санкции продолжаются, поставки оружия Украине наращиваются, конца и края этому не видно. 31 мая Медведев делает серьезное обобщение, касающееся «вечной ненависти» Запада к России:

«Они нас всех ненавидят! В основе этих решений ненависть к России — к русским, ко всем ее жителям. Ненависть к нашей культуре. Отсюда отмена Толстого, Чехова, Чайковского и Шостаковича. Ненависть к нашей религии. Отсюда желание разгромить Русскую православную церковь и ввести санкции против ее патриарха.

И так было практически всегда. И в период Александра Невского. И в Смутное время. И во время Отечественной войны 1812 года. И конечно, в XX веке, когда СССР постоянно жил под многочисленными санкциями. Я уж не говорю, что западный мир в конце тридцатых желал, чтобы Союз сгинул в схватке с Гитлером».

Вся неприглядная картина отношений с Западом сложилась. И автор дает ей, ни много ни мало, экзистенциальную оценку:

«Эта ненависть омерзительна и иррациональна. Но это не значит, что мы должны смириться с ней. Просто нужно сделать все необходимые выводы на будущее. Помнить о таком отношении к нам. И не прощать тех, кто ненавидит нас. Никогда».

Но «простить» ведь можно лишь того, кто нанес обиду… А если те самые европейцы обиды нам наносили в течение сотен лет, то как быть с «открытой Евразией от Лиссабона до Владивостока», которую сам же Медведев упоминал 5 апреля, менее чем за месяц до этого?

И уместно ли строить это грандиозное «здание», если между его будущими жильцами пролегла пропасть многовековой ненависти, которой нет прощения?.. Вопрос риторический. А на конкретный вопрос Медведев в своем Telegram-канале от 7 июня ответил так:

«Меня часто спрашивают, почему мои посты в Телеграм такие резкие. Отвечаю — я их ненавижу. Они ублюдки и выродки. Они хотят смерти нам, России. И пока я жив, я буду делать всё, чтобы они исчезли».

Петр Львов
Свежие статьи