Странная история с выбором имен для российских аэропортов, совершенно не потрясшая воображение наших сограждан, которые в подавляющем большинстве ее попросту проигнорировали, оставила не только малоприятное послевкусие, но и множество вопросов. Наиболее актуальный из которых состоит в том, что она еще не закончена и непонятно, как именно ее собираются завершить: имена аэропортам вроде выбрали, но каким образом произойдет переименование формально? Что это будет — закон? — указ президента? И то, и другое будет удивительным, так как среди аэропортов есть частные и не дело государства вмешиваться в их работу, не касающуюся организации воздушного движения, бе­зо­пасности полетов или уплаты налогов. Так как же?

Вся эта история не стоила бы вообще никакого внимания, если бы не одно но — тот факт, что ее с огромной помпой и большой настойчивостью кто-то продвигал (и это продвижение, между прочим, стоило немалых денег, которые кто-то должен был заплатить). Кто бы это мог быть? Кто в нашей стране может организовать и проплатить многомесячную всероссийскую кампанию, да еще надеяться, что результаты этой кампании воплотятся в некие властные решения?

Построение кампании о переименовании аэропортов вроде бы призвано убедить нас в том, что это, как раньше говорили, «живое творчество масс», то есть инициатива снизу. Что массы снизу внезапно захотели переименовать аэропорты и чудесным образом самоорганизовались для этого, да так удачно, что нашлись большие деньги (массы по рублю собирали, наверное?) на рекламу и продвижение их «хотелки» во всероссийском масштабе, а власть, которая обычно никого не слышит, включая себя, неожиданно их услышала и решила выполнить «пожелания трудящихся». Как говорится, «свежо предание, но верится с трудом». В том числе и потому, что самодеятельность «масс» обычно оформляется через определенные действия и решения, которых не было: не существует никаких даже следов общественной активности по вопросу переименований аэропортов — ни съездов представителей «масс», ни собраний общественных организаций, ни их решений — ничего.

Но если это не была инициатива снизу, то тогда это была инициатива сверху — то есть от власти. Относительно этой гипотезы тоже есть множество вопросов. Потому что власть (какая бы ветвь или веточка, башня или башенка это ни была), которая хочет реализовать некий проект, да еще и выдать его за общественный запрос, прекрасно знает, как это делать, чтобы это было убедительно. Собираются подконтрольные власти общественные структуры, они проводят съезды или что-нибудь в этом роде, рассказывают на них, как нужно и важно переименовать аэропорты вообще и именно сейчас в частности, принимают соответствующие решения, эти решения волокут наверх и смиренно кладут к ногам власти с просьбой поддержать. Но этого всего не сделали — просто объявили, что это инициатива снизу. И есть во всем этом тоже некая пугающая загадка, потому что налицо какая-то странная небрежность или даже небрежение власти. А возможно и пренебрежение — к реальным проблемам граждан, реальным запросам общества, реальной ситуации в государстве. Не говоря уже о глубочайшем презрении к выполнению законов — потому что если гипотеза об инициативе сверху верна, то совершенно непонятно, как же были решены вопросы финансирования проекта?

Поэтому история эта, сама по себе являющаяся сборником казусов и неловкостей (о подобных принято говорить, что это хуже, чем ошибка), интересна в основном только в диагностическом смысле. Если рассмотреть всю эту бодягу с переименованием аэропортов как симптом (или синдром, содержащий множество симптомов), то, возможно, мы получим возможность понять, чем именно больна российская власть. Что она нездорова — давно ясно.

Эпопея с переименованиями началась в начале октября 2018 года — по странному (или не странному) стечению обстоятельств сразу после подписания Президентом РФ закона, запускающего так называемую пенсионную реформу.

Как сообщает сайт российского регистратора Reg.ru, домен «великиеимена.рф» для главного сайта проекта переименований зарегистрирован 24 сентября 2018 года, то есть примерно за неделю до того, как проект начал осуществляться. И зарегистрирован этот сайт на частное лицо, а не на какую-либо организацию, что тоже забавно.

На сайте проекта «великиеимена.рф» нам сообщают, что «организаторами» конкурса по выбору новых названий для аэропортов России являются пять общественных организаций:

• Общество русской словесности (www.psk-mp.ru);

• Русское географическое общество (www.rgo.ru);

• Российское историческое общество (historyrussia.org);

• Российское военно-историческое общество (rvio.histrf.ru);

• Общественная палата Российской Федерации (www.oprf.ru).

Причем первые четыре — это «инициаторы» конкурса, а Общественная палата к ним просто «присоединилась», как некогда к пресловутой антипартийной группировке «примкнувший к ним Шепилов».

Что ж, уважаемые организации, тут ничего не скажешь. Только, похоже, они не при делах: «нет, нет, не были, не состояли, не привлекались» и, конечно, не инициировали конкурс про названия аэропортов.

На сайте Общества русской словесности (которое является подразделением Патриаршего совета по культуре, создано только в 2016 году и общественной организацией в прямом смысле слова не является) вообще не удалось найти никаких упоминаний о конкурсе.

На сайте Русского географического общества — такая же картина. Между тем Русское географическое общество является общественной организацией и насчитывает более 22 тыс. членов в России и за рубежом. Решения о проектах общества, они, конечно, даже на съезде не принимают, но зато у них есть Управляющий совет общества, который, согласно пункту 1.9. Устава Русского географического общества, осуществляет «Принятие решений об утверждении проектов Общества». Так вот, никаких следов по поводу проекта конкурса на сайте общества нет, и в плане работы на 2018 год этого проекта тоже нет, и в перечне проектов он тоже не значится.

Следующая организация — Российское историческое общество — является, согласно своему Уставу, НКО, «основанной на членстве некоммерческой организацией, объединяющей физических и юридических лиц». Последних в обществе около 100, число физических лиц установить не удалось. Однако если сложить п. 4 ст. 12 Устава общества, в которой записано: «Общее собрание членов Общества правомочно, если на нем присутствуют более половины ее членов», и фотографию Общего собрания Российского исторического общества, состоявшегося 6 июля 2018 года, на которой видно 140 участников, то можно предположить, что членов — физических лиц в Обществе не более 100 человек. Понятно, что в Российском историческом обществе, как и в Русском географическом, съезды проекты не обсуждают, но, согласно п. 1 ст. 16 Устава этим занимается Правление общества, которое «разрабатывает и реализует программы, проекты и отдельные мероприятия Общества в рамках утвержденных Общим собранием членов Общества основных направлений деятельности Общества». Однако Правление ничего про переименование аэропортов не разрабатывало и не вносило. Правда, в отличие от предыдущих случаев сообщение о конкурсе на сайте РИО есть — в разделе «Проекты» — однако, оно представляет собою перепечатку официального пресс-релиза конкурса и не содержит никаких упоминаний о том, что РИО было инициатором проекта, и, как сообщает Google, опубликовано было 13 октября 2018 года, то есть существенно позже, чем было объявлено о проекте.

Что касается Российского военно-исторического общества, то здесь ситуация в основном схожая. Российское военно-историческое общество — это организация «общественно-государственная», созданная по Указу президента В. Путина № 1710 от 29 декабря 2012 года. Число членов общества установить по сайту не удалось, но орган, который должен был принять решение о проекте (если бы РВИО его инициировало) нашелся — это оказался Президиум Центрального Совета Общества, который, согласно ст. 21.1.5, «решает вопросы деятельности Общества, не отнесенные настоящим Уставом к исключительной компетенции Съезда, компетенции Центрального Совета Общества, компетенции Председателя Общества». Тем не менее следов деятельности этого Президиума в направлении переименования аэропортов на сайте РВИО найти не удалось. Более того, в подразделе «Конкурс» раздела «Проекты» сайта РВИО вообще нет упоминаний о проекте переназывания аэропортов. Но зато на сайте есть несколько новостей об этом конкурсе, первая из которых опубликована 4 октября 2018 года и называется «Владимир Мединский предложил присвоить аэропортам имена деятелей отечественной культуры». В этой новости говорится о том, что «Министр культуры Российской Федерации, Председатель Российского военно-исторического общества (РВИО) Владимир Мединский предложил присваивать российским аэропортам имена деятелей отечественной культуры. Об этом он сообщил сегодня в рамках круглого стола „Великие имена России“ в Общественной палате РФ». То есть Мединский предложил это на круглом столе, который проводился по проекту, инициированному якобы, в том числе, и РВИО. Круг замкнулся!

Итого: ни одна из этих уважаемых организаций, объявленных автором идеи проекта переименований, таковой не является (или стеснялась этого, что тоже было бы симптоматично). Соответственно, эти общественные и полуобщественные организации (и, соответственно, их члены) ничего не инициировали. Зафиксируем эту ложь о том, что инициатива проекта исходила от общества, как симптом № 1. И дополнительно обратим внимание на то, что здесь мы имеем дело с фальсификацией решений общероссийских общественных организаций, которые устроены по демократическим принципам, то есть принципы эти злостно нарушены, можно сказать, попраны. А ответственность за данный проект возложена на членов этих организаций, которые, как говорится, ни сном, ни духом.

Зачем всё это? А затем, что настоящие организаторы этой «панамы» хотели сделать вид, что идея переназывания аэропортов — это инициатива снизу, от народа, так сказать. Но что-то пошло не так…

Наконец, на сайте «примкнувшей к ним» Общественной палаты РФ 4 октября 2018 года (! опять неизвестно какого качества совпадение, напомним, что Президент подписал закон о повышении пенсионного возраста 3 октября 2018 года) помещена новость о пресс-конференции «Великие имена России»: аэропортам присвоят имена известных россиян», в первом абзаце которой написано: «В Общественной палате РФ 4 октября презентовали масштабный проект присвоения имен (выделено мною — В.П.) выдающихся соотечественников главным аэропортам субъектов РФ. Проект, получивший название «Великие имена России», не призван заменить уже существующие названия, речь идет лишь об их дополнении (выделено мною — В.П.)».

То есть прямо в первых словах, посвященных проекту переименований, сказано, что никаких переименований не будет, то есть что проект изначально поддельный, симуляционный. Зафиксируем это как симптом № 2. По сути, речь идет только о том, какая вывеска будет висеть на здании того или иного аэропорта, потому что реальные названия аэропортов останутся старыми.

Буквально по Козьме Пруткову: «Если на клетке слона прочтешь надпись „буйвол“, не верь глазам своим». А если на здании Ростовского аэропорта (который приводился в пример успешного «переименования») прочтешь надпись «Платов» — тоже не верь. Почему? Потому что, какие бы вывески ни висели на здании аэропорта, его названием является то, которое записано в международных документах, информационных системах и пр. Аэропорт Ростова-на-Дону имеет международный код ROV в системе ИАТА и URRP — в системе ИКАО.

Что это за коды? «Википедия» сообщает нам:

«Код аэропорта ИКАО (индекс аэропорта ИКАО) — четырёхбуквенный уникальный индивидуальный идентификатор, присваиваемый аэропортам мира Международной организацией гражданской авиации (ИКАО). Данные коды используются авиакомпаниями, органами управления воздушным движением, метеорологическими службами для передачи аэронавигационной и метеорологической информации по аэропортам, планов полётов (флайт-планов), обозначения гражданских аэродромов на радионавигационных картах, а также в качестве адресов аэропортов в международной сети телеграфной авиационной связи AFTN».

«Код аэропорта ИАТА — трёхбуквенный уникальный идентификатор, присваиваемый аэропортам мира Международной ассоциацией воздушного транспорта (ИАТА). Этот код выделяется согласно резолюции ИАТА 763 штаб-квартирой этой организации в Монреале. Коды аэропортов ИАТА используются авиакомпаниями, агентствами по продаже авиабилетов, компьютерными системами бронирования билетов, другими заинтересованными организациями для передачи информации, связанной с организацией коммерческой деятельности в области пассажирских авиаперевозок и со взаимодействием разных предприятий в рамках этой коммерческой деятельности. <…> Как правило, крупным городам код ИАТА присваивается так, чтобы между названием города и его кодом наблюдалось что-то общее. В случае переименования города или аэропорта возможно изменение присвоенного этому городу кода. Однако эта процедура является сложной и затратной, поэтому применяется редко. Из-за этого города бывшего СССР, которым в 1990-е годы были возвращены исторические названия, сохраняют коды ИАТА неизменными: Санкт-Петербург — LED, Нижний Новгород — GOJ, Самара — KUF, Владикавказ — OGZ, Бишкек — FRU и т. д.».

То есть процедура смены кодов ИАТА и ИКАО настолько сложная и затратная, что на нее не пошли в годы перестройки даже ради того, чтобы стереть с международной авиационной «карты» такие ненавистные перестройщикам имена, как Ленин, Горький, Куйбышев, Орджоникидзе, Фрунзе и др. Понятно, что и сейчас никто не собирается переименовывать аэропорты в реальности. Речь идет только о вывесках, которые, отметим, сами по себе ничего не означают: на заборах тоже много чего пишут, но вряд ли это можно считать вкладом в дело «популяризации, познания нашей истории, культуры», как сказал о важности вывесок на аэропортах министр культуры РФ Владимир Мединский. «Я уверен, что эти названия должны быть узнаваемы для международной аудитории, тогда мы будем решать несколько задач, в том числе и популяризацию отечественной культуры», — сказал Мединский. Но что может быть более узнаваемым для международной аудитории, чем то, что пишут на заборах? Еще Владимир Высоцкий писал:

Проникновенье наше по планете
Особенно заметно вдалеке:
В общественном парижском туалете
Есть надписи на русском языке!

Кстати, заграничные «именные» аэропорты, на которые любят ссылаться операторы проекта «Имена России», конечно, именованы правильно, то есть имя аэропорта зашифровано в кодах ИАТА и ИКАО. Например, международный аэропорт имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке имеет коды JFK и KJFK (ИАТА и ИКАО соответственно), международный аэропорт О’Хара в Чикаго, названный в честь летчика — героя Второй мировой войны, — коды ORD и KORD, международный аэропорт Париж — Шарль-де-Голль — коды CDG, LFPG.

Кто-то может подумать, что и вывески имеют большое значение — ведь они неоново светят на граждан и влияют на их сознание, в то время как коды ИАТА всего лишь написаны на всех авиабилетах, багажных квитанциях и во всех служебных документах. Это было бы верно, если бы не одно но. Организаторы конкурса услужливо сообщают в пресс-релизах, что вывески предполагают сменить в «45 российских аэропортах международного и федерального значения с совокупным пассажиропотоком более 170 миллионов человек (в год)» — это включая иностранцев и людей, часто летающих. Если вспомнить, что население России — 147 млн человек, то мы поймем, что в среднем каждый гражданин России совершает перелеты примерно раз в 2 года, а с учетом поездок в аэропорты для встреч родных друзей… ну, пусть 1 раз в год. Соответственно, магическое неоновое свечение новой вывески на здании аэропорта будет оказывать влияние на гражданина примерно минут 15 в году. Каким бы ярким ни был этот свет, вряд ли он может повлиять на сознание даже наших соотечественников, что уж говорить об иностранцах. И здесь мы натыкаемся на симптом № 3.

Дело в том, что организаторы конкурса, как видно из вышеприведенной цитаты г-на министра культуры Мединского, считают, что переименования приведут к тому, что можно будет «использовать ворота в страну для популяризации, познания нашей истории, культуры» (очевидно, имеются в виду иностранцы). То есть иностранный гражданин, подвергшись раз в жизни воздействию неонового света от вывески с надписью, например, «Достоевский», резко познает нашу историю и культуру? Как говорится, нет слов.

Впрочем, есть. Вполне можно представить себе, как — с помощью авиации и обслуживающих ее аэропортов — можно было бы если и не популяризировать наши историю с культурой, то хотя бы поднять уважение к нашей стране, причем не только в глазах иностранцев, но и наших граждан. Надо не переименовывать аэропорты, попутно сокращая их количество, а бросить все силы на то, чтобы наращивать их количество, увеличивать объем внутренних воздушных перевозок, восстановить транспортные связи разных регионов страны, разорванные во время перестройки и позже.

Как пишут специалисты, «в 1991 году аэропортовая и аэродромная сеть России насчитывала 1450 объектов. Как получилось, что за прошедшие годы закрыто 1222 аэропорта, никто вам вразумительного ответа не даст. А вот в США на гражданскую авиацию работает 13 тысяч аэродромов и аэропортов. У нас же оставшиеся 228 аэродромов и аэропортов уступают числу зарегистрированных только в одном американском штате Аляска — там их 282». Это при том, что Россия, как известно, самая большая страна в мире по территории. Но развал и раздербан «святых» 90-х привел к тому, что «по сути, российским авиаперевозчикам внутри страны летать особо некуда. Объемы авиаперевозок значительно уступают западным авиакомпаниям. Результат? В прошлом году (имеется в виду 2016 год — В.А.) в Европе и США авиакомпании перевезли по 850 миллионов пассажиров, а их российские коллеги — 88,5 миллиона. Но и эта цифра хранит лукавый подтекст: на деле всего около 60 миллионов, если брать в расчет, что некоторые пассажиры летают по два-три раза в году. Можно вспомнить, что единый союзный „Аэрофлот“ в 1990 году перевёз 140 миллионов пассажиров. Но об этом российским авиаперевозчикам приходится разве что мечтать».

По большому счету, российской власти должно быть стыдно: великая Россия не может (или не хочет) обеспечить современным транспортом своих граждан. Особенно стыдно все это на фоне данных о том, что происходит в других странах. Как уже упоминалось ранее, совокупный пассажиропоток 45 крупнейших российских аэропортов — 170 млн чел. в год. А вот в США такой пассажиропоток в 2018 году обслужили только 2 аэропорта (из 13 тыс.): аэропорт Атланты — 104 млн и аэропорт Лос-Анджелеса — 84 млн. В Китае также всего 2 аэропорта обслуживают сравнимый пассажиропоток: аэропорт Пекина Шоуду — 96 млн и аэропорт Шанхая Пудун — 70 млн. В Великобритании 4 аэропорта, входящие в топ-100 крупнейших аэропортов мира (лондонские Хитроу, Гатвик, Станстед и аэропорт Манчестера), вместе обслуживают пассажиропоток в 177 млн чел. И так далее, и тому подобное.

Вряд ли нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить, что величие страны не родится от называния аэропортов именами великих соотечественников, оно может быть подтверждено только великими или хотя бы нужными людям делами. Если бы кто-то задумался о вкладе состояния российской авиации (вместе с ее аэропортами) в создание имиджа нашей страны в глазах наших соотечественников и иностранцев, то он бы быстро понял, что единственное, что имеет смысл делать с аэропортами, — это их строить и открывать, открывать и строить. И дать, наконец, возможность жителям Дальнего Востока, Крайнего Севера, Сибири, Кавказа почувствовать себя действительно гражданами великой России, а не только ее окраин, увеличить для всех граждан транспортную доступность не только Москвы, но и Камчатки, Крыма, Мурманска и любых других городов нашей огромной страны, не говоря уже о возможности повидать мир. Нет сомнений, что это очень сильно подняло бы престиж России. Но престиж России организаторов переименовательного действа не интересует — совсем. И это — симптом № 4.

Так зачем же была затеяна вся эта история? Ответ более-менее ясен и очень прост. «Панама» с переназыванием аэропортов — это «гениальная» идея Администрации Президента, призванная «отвлечь» внимание населения от мыслей о пенсионной реформе, которую приняли неизвестно зачем, демонстративно презрев категорическое неприятие со стороны подавляющего большинства граждан России. Власть протолкнула закон, который не дает экономических выгод для бюджета, нарушает права большинства населения и Конституцию России. Власть продавила закон, несмотря на протесты людей, продавила, позорно прикрывшись чемпионатом мира по футболу (о реформе сообщили в день открытия ЧМ, когда митинги и пикеты были временно запрещены). По сути, власть наплевала на декларируемый ею же демократический характер российского государства.
И сразу после подписания закона Президентом РФ «гениально придумала» бросить народу подачку — устроить «демократическое» обсуждение вопроса о вывесках для аэропортов. Чтобы, значит, отвлечь граждан. Чтобы, значит, граждане не думали о пенсионной реформе, а думали над судьбоносным вопросом, какую вывеску повесить. И спорили об этом. И «всенародно» голосовали. Демократичненько так. Прямо-таки триумф демократии. И тут мы можем диагностировать симптом № 5.

Что такое демократия?

Казалось бы, ответ тут напрашивается сам собой и заключен как минимум в «простом» переводе слова с греческого — власть народа, народовластие. Однако дьявол, как обычно, кроется в деталях, например, в том, кого считать народом. Тут есть определенный простор для интерпретаций — каждый выбирает себе народ по душе и часто оказывается, что вот он (этот каждый) и его друзья — это «народ», а не очень согласные с ними люди уже как бы и не очень «народ». Например, выходите вы с друзьями на площадь (скажем, Болотную) и вас там с друзьями много: куда ни глянь — сплошь люди стоят. Чем не народное собрание? Или вот голосуете вы за что-нибудь важное в интернете (имя аэропорту выбираете, например), и ваши друзья тоже голосуют — тоже же «мнение народа» и вроде бы даже «демократия», если ваш голос будет посчитан, а результаты голосования имеют реальные последствия.

Примерно так, по-видимому, и рассуждали «гении» из Администрации, придумавшие историю с аэропортами. Но они не учли одну проблемку, маленькую такую. На Болотную площадь помещается не так уж много людей, а на сайте «великиеимена.рф» число проголосовавших какое-то… совсем не поражающее воображение. А как же мнение тех, кто на площадь не вышел (все равно почему — потому что не хотел или потому что живет в Челябинске, а не в Москве)? Или они не «народ» вовсе?

«Ну, в общем-то, да», — говорят нам идеологи «оранжевых» революций. «Ну, в общем-то, да», — вторят им организаторы общенационального конкурса «Великие имена России», которые вроде бы должны власть, в отличие от «оранжевых», защищать, а не свергать.

Сколько нужно участвующих людей, чтобы признать что-то «общенациональным»? Вопрос подобен вопрошанию Авраама к Богу: «Сколько нужно праведников, чтобы не уничтожать город?» Ответ Бога мы знаем: если торговаться, то с пятидесяти можно скинуть до десяти. Ответ Общественной палаты Российской Федерации и Администрации Президента Российской Федерации чуть менее конкретен. С одной стороны, на сайте «великиеимена.рф» сказано, в проекте проголосовал 6215771 человек, с другой — никто даже и не думает скрывать, что принцип «один человек — один голос» в этой затее не исполнялся — наверное, это сочли условностью или же данью устаревшей традиции. В разделе «О конкурсе», между прочим, сказано: «Организаторы конкурса не могут технически препятствовать многократному голосованию. <…> С учетом масштаба голосования, такие попытки не окажут существенного влияния на результаты».

Интересно, правда? Указанное число голосов — примерно 4% населения России, включая грудных детей. А если каждый проголосовал всего 2 раза — это уже 2% населения. А если все 6 млн проголосовавших — это боты, то сколько это процентов? И вот «с учетом масштаба голосования» такого качества множественное голосование, оказывается, «не окажет существенного влияния на результат»! Тут есть что-то зловещее даже. Неизвестно сколько людей (кстати, совсем не обязательно граждан Российской Федерации, а может, например, граждан «братской» Украины) голосуют в интернете неизвестно сколько раз, и вот — демократия соблюдена, решение принято общенационально! Тут нелишним будет заметить, что голосующие боты программируются, что называется, «на коленке» и коленка эта может принадлежать и озорному школьнику, и хулигану, и провокатору.

Так что же это за «демократия»? Ведь это уже даже не демократия организованной, но всё же реальной толпы, как было в девяностых. Это демократия мутного болота. Мутного от махинаций и вранья — во что даже хотелось бы верить, ибо в ином случае наша власть и правда убеждена, что шесть миллионов голосов потенциальных ботов — это мнение народа России. И, может быть, в следующий раз на основании такого же голосования будет решаться вопрос, чуть более значимый, чем вывески на зданиях аэропортов.

Итого: идея менять вывески на аэропортах посетила чью-то гениальную политическую голову именно тогда, когда реальное народное недовольство реальными реформами вышло за границы привычного и незаметного сверху бурчания на кухне. Пенсионная реформа так далека от желаний населения и вызвала настолько необычную для путинской России реакцию граждан, что даже со всех сторон аффилированные государственные и окологосударственные СМИ и социологи, как ни старались, но не смогли не заметить разнообразные проявления этой бурной и явно антивластной реакции населения. Казалось бы, власти надо было задуматься и достойно отвечать на вызов. Но нет! Вместо обсуждения действительно волнующей проблемы гражданам предложили симуляцию обсуждения и демократического решения проблемы, не имеющей никакого значения и никого не трогающей (даже если поверить, что все 6 миллионов голосов на сайте отдали отдельные граждане, всё равно как-то «маловато будет»).

Во всей этой истории поражает «оранжевое» мышление людей, которым по должности положено быть антиоранжевыми. Похоже, они действительно считают, что любое число неизвестно чьих голосов в интернете — это демократическая процедура, всех устраивающая и позволяющая «порешать» любые проблемы. Песня была такая когда-то:

Оранжевые мамы
Оранжевым ребятам
Оранжевые песни
Оранжево поют.

Если где-то в Москве, скажем, на Старой площади или около площади Красной, кто-то верит, что именно так «оранжево» демократия и выглядит, то куда такое мнение может привести конкретных лиц, его разделяющих, и где окажется Россия под их управлением? Если сегодня российская власть признает «демократической» процедурой вот этот фарс с конкурсом, то что она признает таковой завтра? Может, завтрашняя условная «Болотная» будет поддержана, потому что будет организована самой властью? Чужая душа, как известно, — потемки, а разум людей, отвечающих в России за внутреннюю политику, судя по всему, уже приступил к порождению чудовищ.

Но и это еще не всё в нашей диагностике. Попытка представить конкурс о переименовании аэропортов как метод демократического решения хоть чего-то на фоне явно антинародного решения о пенсионной реформе выглядит настолько глупо и оскорбительно, что иначе как плевком в людей это назвать нельзя. Подачка, которая и подачкой-то не является, ибо барину жалко и копейки, и он раздает на паперти рваные носки. И тут мы фиксируем симптом № 6: под шумок разговоров о важности «общенационального» обсуждения и решения судьбы вывесок, власть продемонстрировала свое реальное отношение к населению. И отношение это…

Когда-то в Древнем Риме произошла такая история: император Калигула сделал сенатором своего коня Инцитата. Многие думали, что это было проявлением сумасшествия Калигулы, однако, скорее всего, дело было в другом: таким образом Калигула хотел продемонстрировать Сенату и сенаторам их ничтожество и небрежение важными проблемами. К тому времени некогда священное римское гражданство стало уже предметом торга, и Калигулу это не устраивало, а Сенат бездействовал. «Ход конем» должен был повлиять на сенаторов. Калигула сделал всё формально правильно: он наделил коня правами гражданства (только римский гражданин мог стать сенатором), поставил его на жалованье, благодаря которому конь быстро стал богатым гражданином и прошел имущественный ценз, необходимый для сенатора. И, собственно, всё: Инцитат стал сенатором. Калигуле так хорошо удалось показать беспомощность и несовершенство древнеримской бюрократической машины, что даже после смерти императора коня никак не могли вывести из Сената, потому что для этого не было никаких формальных оснований: ничего плохого конь не совершил, глупых или вредных советов принцепсу не давал, врагом народа не был.

В связи с этой древнеримской историей Алексей Жемчужников (один из создателей Козьмы Пруткова) написал такие строки:

Что ж, разве конь красивой мордой
Не затмевал ничтожных лиц
И не срамил осанкой гордой
Людей, привыкших падать ниц?..
Я и теперь того же мненья,
Что вряд ли где встречалось нам
Такое к трусам и к рабам
Великолепное презренье.

Трудно сказать, насколько великолепно презрение российской власти к российскому народу, но история с вывесками для аэропортов свидетельствует о том, что презрение и ненависть к народу у власти имеет место. Безусловно, народ своим терпением власть провоцирует. Но всё же… картина ведь получается пугающая: «оранжевая» власть, презирающая народ. Куда это приведет Россию? К тому же возникают и подозрения о сумасшествии нынешнего коллективного Калигулы, которые не дают покоя, — а вдруг они тоже окажутся наивными, а на самом деле все делается сознательно и по плану?

И последнее — симптом № 7. В ходе разыгрывания водевиля про вывески постоянно звучала мысль о том, что, дескать, выбор «всенародным» голосованием каких-то кандидатур будет способствовать консолидации общества. Уже на первой презентации проекта специальный представитель Президента Российской Федерации по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой сказал, что «нужно выбирать те имена, которые действительно консолидируют общество».

Кто бы спорил, что консолидировать общество было бы неплохо. Вот только как, если уже на стадии выдвижения имен-претендентов для названий аэропортов случились множественные конфликты? Как, если во многих случаях предпочтения голоса делились чуть ли не поровну, причем не между одинаково консолидирующими фигурами, а между представителями разных мировоззренческих лагерей. Как, если при голосовании люди (если это были люди, а не боты) должны были сравнивать такие разновеликие фигуры, как, например, в Калининграде русская императрица Елизавета Петровна, философ (немецкий!) Иммануил Кант и советские маршалы Василевский и Черняховский? Вопросы, конечно, риторические: в большинстве случаев создается впечатление, что в списки претендентов специально вставляли кандидатов, обладающих максимальной разделительной силой, если так можно выразиться, — то есть таких, которые максимально разделяли, разламывали общество на части, а совсем его не консолидировали.

Похоже, организаторы эпопеи решали задачу, обратную заявленной, — они не стремились консолидировать общество, а стремились разломать его, развести сторонников разных кандидатов по разным углам ринга и устроить между ними бой. В отдельных случаях именно такая цель абсолютно очевидна.

Возьмем, к примеру, Мурманск, где якобы победил (свежо предание, а верится с трудом, даже с большим трудом) в голосовании Николай II. Может быть, «консолидаторы» от власти не в курсе, что по результатам «блестящей» деятельности последнего русского императора произошли две революции (которые теперь называют Великой Русской революцией) и за ними — Гражданская война, которые навсегда разделили российское общество на два непримиримых лагеря — белых и красных? Вряд ли это возможно. Значит, проталкивание Николая Кровавого сначала в список для голосования, а потом и в победители преследовало другую цель, а совсем не объединение общества? Этот вывод подтверждается и тем, что «победившая» в результате этого голосования белая сторона немедленно начала «развивать успех», и вот уже в библиотеках Мурманска проводят занятия, на которых гражданам рассказывают о заслугах последнего русского царя перед народом и отечеством (интересно, Кровавое воскресенье теперь тоже отойдет в заслуги?).

А с какой целью в список для голосования в Минеральных Водах был включен предатель и лжец Солженицын (правда, протолкнуть его на первое место не удалось — вероятно, боты сломались или ошиблись, или даже они не знают великого обустроителя России), которого ненавидит полстраны, а другая половина не знает? Не для того ли, чтобы в очередной раз вызвать общественное отторжение и развести граждан по разные стороны исторических баррикад?

Почему Санкт-Петербургу не дали выбрать Петра I (которого почему-то «отдали» Воронежу)? И зачем решили, что всемирно известный аэропорт Пулково теперь будет называться аэропортом имени Достоевского? Не для того ли, действительно, чтобы, как шутят в интернете, сделать там залы ожидания «Униженные и оскорбленные» — для всех, и «Бесы» — для ВИП-персон? Консолидация так консолидация!

Эти вопросы можно задавать долго. Но вряд ли нужно — и так все хорошо понятно. Ведь любой взрослый человек понимает, что если производится какой-то выбор, то это разделяет людей, а не объединяет. И вот только поссориться всем со всеми из-за вывески на аэропорте нам всем и не хватало!

Что ж, можно подводить итоги.

Мы зафиксировали семь зловещих симптомов, свидетельствующих о том, что российская власть — в плохом состоянии. И прогноз, как говорят врачи, тоже плохой. Потому что либо власть, витая в своем симуляционном мире, окончательно потеряет контроль над ситуацией в стране и ни при каких условиях не сможет ничем управлять, либо она сама является главным интересантом подрыва стабильности и разрушения гражданского мира в России — тогда нас ждет перестройка 2. Из этих двух зол выбирать нечего — как говорится, оба хуже.