В прошлом выпуске рубрики «Мироустроительная война» мы разобрали вопрос о том, как видится значение мироустроительного конфликта на Украине через призму западных СМИ.

Рассмотрев этот аспект западного понимания содержания украинского кризиса, логично задаться вопросом, как оцениваются украинские события на Ближнем и Среднем Востоке.

Не вызывает удивления то, что с наибольшей настойчивостью свое понимание макрополитического значения украинского кризиса вырабатывает Турция. И не только потому, что присоединение Крыма к России не могло не стать для Турции политическим потрясением. Но и потому, что сейчас Турция с огромной тревогой обнаруживает себя «зажатой» между сразу двумя мироустроительными конфликтами, весьма далекими от завершения: сирийским и украинским.

16 мая 2014 года министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу в интервью CNN напрямую увязал кризис на Украине с решением мирового сообщества отказаться от интервенции в Сирии. Давутоглу заявил: «Существует психологическая и стратегическая связь между неспособностью международного сообщества остановить кровопролитие в Сирии и ситуацией на Украине».

Это заявление прозвучало сразу после того, как Барак Обама принял в Белом доме представителей «Национальной коалиции оппозиционных и революционных сил» (НКОРС) Сирии. Белый дом и Конгресс выражают солидарность с Нацкоалицией, которая категорически против проведения в Сирии президентских выборов, поскольку в этих выборах намерен принять участие нынешний сирийский лидер Башар Асад.

Необходимо указать, что вышеприведенное высказывание турецкого министра является отражением развернувшейся ранее напряженной полемики в самих США.

Во второй половине апреля 2014 года Барак Обама одобрил предоставление дополнительной военной помощи армии Украины в материально-технической сфере. Помощь предусматривала палатки, системы очистки воды, медикаменты и пр. Данное решение сопровождалось заявлением Госдепартамента, который выступил с категорическим протестом против каких-либо попыток сравнивать американскую помощь украинской армии с помощью сирийской оппозиции.

На брифинге 17 апреля представитель Госдепа Мари Харф получила от журналистов вопрос: не являются ли поставки в материально-технической сфере украинской армии способом организовать «войну чужими руками» против России. Этот вопрос вызвал бурную реакцию Мари Харф: «Мы не думаем, что в какой-либо из этих двух стран (Украине и Сирии) может быть военное решение. <...> Мы не заинтересованы в том, чтобы воевать с русскими где бы то ни было. У двух стран очень разные ситуации. <...> Я отвергаю предположение, что это одно и то же. Я не думаю, что можно сравнивать (Сирию) с Украиной. <...> Причина, по которой мы не поставляем оружие, в том, что мы не хотим эскалации ситуации, а хотим деэскалации. И мы не собираемся ввязываться в «войну чужими руками» с Россией. Мы продолжим помогать им (украинской армии) любым способом, который сочтем полезным».

Иными словами, поступать будем по своему усмотрению, а вы сравнивать не смейте. Но сама эта реакция показывает, что сравнения предъявляются так настойчиво, что уже выводят из себя. В самом деле, политики и эксперты и на Западе, и на Ближнем Востоке напряженно всматриваются в оба конфликта — сирийский и украинский. А результаты этого внимательного рассмотрения не могут не выплескиваться в СМИ. И чтобы увидеть, насколько высок градус обсуждения этого вопроса, необходимо ознакомиться с развернутыми высказываниями на эту тему.

Например, солидное издание The American Conservative 23 апреля публикует статью, одно только название которой не может не впечатлить: «Убивать сирийцев ради Украины».

Сама эта статья является частью ожесточенных споров в США и откликом на радикальное заявление политолога Энн-Мари Слотер, сделанное в конце апреля. И это вовсе не только дискуссия экспертов. Слотер — профессор Принстонского университета, специалист по международным отношениям. До 2011 года она занимала пост главы отдела политического планирования Госдепартамента США. Заявила же она нижеследующее:

«Разрешение кризиса на Украине частично связано с Сирией. Пора президенту США Бараку Обаме показать, что он способен отдать приказ о наступательном применении силы не только в случае секретных нападений с использованием беспилотников или тайных операций. Результатом станет изменение стратегических раскладов не только в Дамаске, но и в Москве, не говоря уже о Пекине и Токио».

И еще: «Нанесение удара по Сирии, вероятно, не приведет к прекращению там гражданской войны, но, возможно, предотвратит возникновение подобного сценария на Украине».

Можно было бы счесть это высказывание лишь радикальной риторикой. Но ведь расширение американской помощи сирийской оппозиции действительно началось. И в Сирии, да и во всем ближневосточном регионе, это расценивают как подготовку к сирийской войне нового формата. 5 мая Госдепартамент объявил о признании Совета оппозиции Сирии законным представителем сирийского народа и предоставил ему статус иностранной миссии.

Далее, Энн-Мари Слотер, как мы узнаем из статьи, была одним из главных сторонников войны в Ливии. То есть в ее случае речь идет не просто об известном публицисте, а о важной «фигуре влияния». Вообще по какой-то роковой закономерности в последние десятилетия рупором наиболее жестких аспектов американской внешней политики свойственно быть именно женщинам — от Мадлен Олбрайт и Кондолизы Райс до Хиллари Клинтон и Виктории Нуланд... И именно в их взоре, по какому-то необъяснимому произволу, должны читать решения о своем уничтожении государства и общества — Югославия, Ирак, Египет, Ливия... Сирия?.. Украина?..

Кстати, о Пекине, упомянутом Слотер. Похоже, там решили не ждать, когда и что именно очередная гарпия проклекочет в адрес Китая. Пекин превентивно — и демонстративно — предпринимает шаги явно мобилизационного характера. 25 мая (в день украинских президентских выборов) китайская полиция запустила на территории всей страны (!) масштабную антитеррористическую операцию, которая будет проводиться в течение года (!). МВД Китая заявило, что полицейские подразделения Синьцзян-Уйгурского автономного района и остальных регионов страны объединяются для мощного и согласованного отпора террористам.

Однако вернемся к реакции издания The American Conservative на тирады Энн-Мари Слотер. Скажем сразу, что реакция эта резко негативная. Однако неверно было бы думать, что возражения издания носят гуманистический характер. Вовсе нет, ответные доводы сугубо инструментальны: «... Желание использовать силу в Ливии не произвело на Россию особого впечатления. Почему же в Сирии всё должно быть иначе?»

Вот, оказывается, какую задачу должны, по мнению издания, решать американские методы воздействия на те или иные страны.

В статье «Убивать сирийцев ради Украины» это изложено с обезоруживающей откровенностью: «Не имеет совершенно никакого смысла спорить о том, что бомбардировка российского клиента в одном месте изменит в лучшую сторону поведение России в другом. Ничто не может быть более полезным для Москвы в плане пропаганды, чем незаконное нападение Соединенных Штатов на другую страну. Отвлечение ресурсов и внимания, необходимых для начала войны с Сирией, сделает предупреждения США и их союзников по поводу Украины еще более бессмысленными, чем сегодня. Нападение на Сирию отвлечет внимание Америки от кризиса на Украине и разрушит последние остатки видимости относительно единства западных союзников».

Итак, во-первых, в США идет ожесточенный спор о внешнеполитической тактике страны.

Во-вторых, в этом споре Сирия и Украина прочно связываются друг с другом. Производится взаимная «сцепка» мироустроительных конфликтных очагов в разных регионах.

В-третьих (и это для нас главное!), их судьба обсуждается в рамках выбора наилучшего метода нейтрализации «российского клиента».

И это ясно следует из обсуждаемого текста: «Бомбардировки Сирии не заставят Россию изменить свое поведение на Украине. Подобный шаг, скорее всего, вынудит Россию усилить свое участие в событиях на Украине, и, возможно, спровоцирует также действия с российской стороны, направленные против других «прозападных» правительств у своих границ».

Таким образом, мы видим, что в американском экспертном (можно сказать, мироустроительном) сознании сирийский и украинский процессы рассматриваются как неразрывные. В полемике оспаривается что угодно другое, но только не это.

И это обстоятельство — одна из причин, которые заставляют политиков и экспертов Турции обдумывать мироустроительное значение происходящего буквально с драматической напряженностью.

28 апреля 2014 года в статусной турецкой газете Cumhuriyet вышла нашумевшая статья «Турция между Сирией и Украиной». Как уже было сказано в начале, осознание опасности положения Турции, окруженной кризисными регионами, а также шок от крымского референдума выводит турецкое политическое сознание на реальный мироустроительный уровень. И это невозможно не оценить.

Cumhuriyet предлагает действительно содержательную трактовку происходящего: «Процесс видоизменения мира, начавшийся после того, как в декабре 1991 года в результате бескровного (оставим это на совести издания — М.П.), но сложного распада Советский Союз стал частью истории, продолжается и сегодня. ... Стратеги из США даже дали имя  XXI столетию — «новый американский век». Однако с исчезновением структуры под общим названием «Восточный блок» с Востоком не было покончено. Когда смятение, появившееся после распада старой структуры мира, улеглось, Восток выжил, а затем и начал приобретать новые формы».

Великолепное выражение «Восток выжил» следует считать, без всякой иронии, весомым объяснением многолетней американской политики военного нажима. Причем турецкая газета явным образом и совершенно закономерно относит к «Востоку» как Сирию, так и Украину. Cumhuriyet конкретизирует: «События в Сирии, а затем на Украине сохраняют свою остроту как две кровавые части описанной выше картины. Хотя сирийский и украинский кризисы на первый взгляд выглядят совсем разными, суть в них одна: конкуренция, конфликт и даже сведение счетов, обусловленные реконструкцией в период после холодной войны».

А в заключение говорится: «Главная причина разрастания сирийского и украинского кризисов — исчезновение общих знаменателей для граждан данных государств. С их исчезновением на первый план выходят общие знаменатели внешних игроков».

Что такое эти «общие знаменатели» — вопрос для отдельного обстоятельного обсуждения. Пока что можно констатировать, что и в США, и на Ближнем Востоке, и в Китае, да и в России тоже множество разгоревшихся за последние годы мироустроительных конфликтов всё настойчивее оценивают и рассматривают как единый «большой конфликтный комплекс». И свою политику мировые игроки выстраивают именно с учетом всего этого комплекса.

А эта политика, как мы видим, с каждым днем приобретает всё более открытый военный характер.