В России есть миллионы людей, которые всё еще следят за тем, что можно назвать российским политическим процессом. Эти люди пытаются увидеть в этом процессе тот или иной смысл. И несмотря на то, что их попытки раз за разом оказываются тщетными, они следят за происходящим, обсуждают происходящее. А главное — они не отчаиваются понять, что именно порождает те или иные высказывания, явно осуществляемые зачем-то, с чьей-то подачи и так далее. Все эти люди (а их, повторяю, до сих пор немало) прекрасно понимают, что врачи, позвавшие меня в числе прочих посетить так называемую красную зону, были задействованы кем-то и с какой-то целью. Что это странное письмо не является продуктом их коллективного инициативного творчества.

По этому поводу никаких сомнений у данного сегмента российского общества нет и не может быть. А если бы сомнения и были, то их бы развеял в пух и прах масштаб информационного сопровождения данного, мягко говоря, очень неловкого письма представителей российского медицинского сообщества. Потому что давненько не было информационных кампаний, развернутых вокруг того или иного письма и сочетающих в себе абсолютную бессмысленность с массовостью и напором.

Помимо миллионов людей, хоть как-то приглядывающихся к тому, что происходит в политике, есть еще огромное большинство граждан России, которое проявляет к политике растущее безразличие. Но даже это аполитичное большинство хмыкает по поводу самостоятельности врачебной инициативы, получившей информационную поддержку в тот же день, когда эта инициатива была проявлена. Притом что в поддержке участвовали все информационные агентства страны и подавляющая часть мало-мальски крупных средств массовой информации. Притом что в оценке произошедшего, в его подаче и так далее было проявлено невиданное единодушие.

Поэтому давайте не будем ломиться в открытую дверь и спорить по поводу того, является ли инициатива врачей их собственным коллективным волеизъявлением или же речь идет о проекте, осуществленном какой-то частью нашего политического бомонда. Причем такой частью, которая обладает способностью организовать как минимум массовую медийную реакцию. И сделать эту реакцию весьма похожей на худшие образцы сходных по масштабу реакций, имевших место в осуждаемую нашим политическим бомондом эпоху так называемого тоталитаризма.

Раз дверь открыта, то и ломиться туда не стоит. Надо, конечно, если есть такое желание, войти в нее и, осмотревшись, понять, куда же, собственно, мы вошли. И что сулит нам наличие такого места, куда мы вошли. И что, собственно, происходит в этом месте.

Вакцинацию в России осуществляет весь достаточно консолидированный государственный аппарат. А информационное сопровождение этой вакцинации проводят не только гостелевидение и другие государственные средства массовой информации, но и крупнейший пул так называемых негосударственных СМИ, созданный на очень капитальной основе. Это совершенно несомненное обстоятельство.

Кто такие, коль скоро это так, — а это именно так — противники даже не самой вакцинации, а попыток осуществить эту самую вакцинацию на совсем уж принудительной основе? Притом что президент России бесконечное количество раз заявлял, что вакцинация должна осуществляться добровольно. А система, которая должна выполнять его решения, делает всё возможное для того, чтобы превратить добровольную вакцинацию в добровольно-принудительную, а добровольно-принудительную — в принудительную.

Чем располагаю я лично в информационном плане для того, чтобы противостоять шабашу, который развертывается на наших глазах? А то, что это шабаш, все видят. Полюбуйтесь на грязные потуги Киселева осуществить так называемый антипиар — и всё станет окончательно ясно.

То же самое касается других объектов, на которых натравили людей типа Киселева. Все мы вместе не располагаем даже тысячной долей того информационного ресурса, который имеется у тех, кто устраивает этот странный, пошлый и контрпродуктивный шабаш.

Казалось бы, достаточно развернуть свой собственный ресурс, блокировать появление на телевидении своих противников и проводить свою линию, не обращая никакого внимания на тех, кто ей противостоит. Разве это не было сделано не просто яростно, а тупо и исступленно? Это было сделано. И что?

Тут возможны лишь две гипотезы.

Гипотеза № 1. Весь этот пул СМИ, как государственных, так и окологосударственных, вопиющим образом бездарен. То есть налицо не просто полное отсутствие убедительности действий, осуществляемых этим гигантским информационным пулом и яростно поддержанных властью.

Гипотеза № 2. Весь этот суперпул, да и подавляющая часть властной элиты, проявляющей полную солидарность с этим пулом, хотят добиться именно отторжения вакцинации, именно ее провала, именно ее полного сокрушительного фиаско.

Понятно, что вторая гипотеза может быть названа конспирологической. Но когда происходит нечто совсем уж странное, то стесняться экстравагантных гипотез вряд ли стоит. Я бы даже сформулировал такое правило: чем экстравагантнее ситуация, тем внимательнее надо рассматривать гипотезы, столь же экстравагантные, как и сама реальная ситуация.

Ситуация с ковидным безумием — очень экстравагантна. Это безумие носит глобальный характер, творцы этого безумия плюют на все правила научной дискуссии, на всё, что они же сами называли неотменяемыми нормами демократии или, точнее, информационной свободы, они игнорируют явную непродуктивность осуществляемых действий и так далее.

Поэтому экстравагантные гипотезы не должны отметаться с порога. Так ведь?

Чего реально добились, к примеру, врачи, написавшие невероятное по пошлости письмо? Или, точнее, те, кто это письмо реально написал и собрал подписи?

Первый результат. Оказались объединены люди, которые к этому объединению никогда не стремились. Оставим в стороне эстрадных актеров, хотя, надо сказать, что они ведут себя на удивление достойно. И присмотримся внимательнее к политическому слагаемому созданной композиции. По многим причинам, которые я здесь не хочу обсуждать, меня ничего не связывало ни с Зюгановым, ни с Мироновым. Но кому-то надо, чтобы эта связь возникла. И тут возникает вопрос. Тот, кому это надо, хочет ослабить коллективную позицию, которую сам же и формирует, или он хочет ее усилить?

Мне, как человеку, несколько десятилетий занимающемуся политологией, ясно, что речь идет о желании усилить позицию. Достаточно вспомнить еще известное правило: разделяй, чтобы властвовать. Если для того, чтобы властвовать, надо разделять, то для того, чтобы эту власть проблематизировать, надо соединять. Так кто соединяет?

Второй результат, он же главный. Причем тут вице-спикер Госдумы, крупный представитель «Единой России» Петр Толстой? Его зачем вмонтируют в создаваемый ряд демонов, причем монтируют вопреки его воле и очень сомнительным образом? Значит, кому-то нужно, чтобы в создаваемом сообществе был высокий представитель «Единой России». А поскольку в этом же сообществе уже есть две крупнейшие думские фракции, а оставшаяся маленькая фракция тоже не бьется в вакцинаторских экстазах (что очень показательно, поскольку ее-то не включают в пул, а Толстого включают), то картина возникает достаточно затейливая в политическом — и именно политическом плане.

Мы говорим «Петр Толстой», а подразумеваем — кого? Кого из более крупных фигур так ненавидят настоящие создатели «письма одиннадцати»? То, что эта фигура связана с Петром Толстым, — понятно. Иначе Петра не вбили бы в искусственно созданную общность. Ну так что, собственно говоря, происходит?

Как минимум необходимо, чтобы никто из «Единой России» не фигурировал в списке «демонов», так беспокоящих благородных врачей. Но складывается впечатление, что весь список создан для того, чтобы взять туда не просто члена «Единой России», а вице-спикера. И что все остальные, в том числе ваш покорный слуга, должны быть совокупным указующим перстом на цель под названием «Петр Толстой». Но это, с одной стороны, избыточно, а с другой стороны — недостаточно.

Идем дальше.

Третий наиочевиднейший результат. Крайне осторожный и всегда предельно лояльный по отношению к Путину спикер Госдумы Вячеслав Володин вдруг заявляет о том, что он-то сам полностью на стороне врачей, но он оставляет возможности для откликов на его позицию. И возникает шквал откликов, поражающий всех. И являющийся главным результатом кампании, проводимой как бы вовсе не для того, чтобы получить такой шквал. Или для того?

В любом случае, Володин явно выигрывает, его противники пытаются опорочить этот выигрыш, говоря, что откликаются будто бы не живые люди, а боты. И тут же оказываются опозорены. Потому что живые люди начинают бурно реагировать, заявляя, что они не боты.

Поверить в то, что Володин может позволить себе политическую импровизацию, лично я не могу. В той страте, к которой Володин принадлежит, чистые политические импровизации невозможны. А значит, идет явно или неявно санкционированная борьба политических тяжеловесов.

Еще раз подчеркну, что совсем не санкционированной борьбы быть не может. Не та страна, не та элита, не та система.

Четвертый результат. Если внимательно вчитаться в ту ахинею, которую несут пресловутые телеграм-каналы, пытающиеся обсуждать происходящее, то становится очевидным желание определенного круга этих каналов представить происходящее как борьбу с Володиным и «володинцами». Подчеркну еще раз, что сам Володин ведет себя крайне осторожно. И категорически настаивает на своей солидарности с письмом врачей. Но телеграм-каналы воют о войне с Володиным и «володинцами», породившей письмо врачей. И, подчеркну еще раз, это не вполне случайная группа телеграм-каналов, разворачивающая интерпретацию в данном проблематичном направлении.

Пятый результат. А что, собственно, происходит с принятием закона о QR-кодах? Не на уровне отдельных регионов, а на уровне федеральной законодательной власти? В определенных случаях законы принимаются в Российской Федерации, что называется, «мухой» — за два-три дня. Почему этого не происходит в данном случае? Никакого саботажа со стороны Володина тут быть не может. И никакой самодеятельности тоже. Володин всегда выполняет все распоряжения высшей власти. И делает это очень быстро и технологично.

Так что же происходит уже сейчас и что произойдет в случае, если закон о QR-кодах не будет принят Государственной думой до нового года? Заметьте — я не говорю, что он вообще не будет принят. Я пока что говорю только о паузе, а она очевидна.

Шестой результат. Информационная кампания, осуществляемая колоссальным суперпулом государственных и окологосударственных СМИ, блистательно провалилась. Она провалилась фантастически, позорно, неслыханно. И за это должен кто-то ответить. Этим «танцорам» должен кто-то мешать, помимо их собственных «гениталий». И вот тут-то и оказывается, что мешают танцору не «гениталии», или, точнее, не их бездарность или двусмысленность. Им мешают те, кому адресовано письмо врачей.

У информационной кампании, призванной убедить людей вакцинироваться, появился «чудовищный враг, обладающий огромными возможностями». Он же — «сообщество вышедших в тираж ничтожеств». Нужно быть или тупицами, или шизофрениками, или людьми глубоко двусмысленными, для того чтобы одновременно орать о ничтожности оппонентов и бросать на этих оппонентов все свои информационные ресурсы. Согласны? Но ведь делается именно это. Зачем?

Седьмой результат. Никогда мое достаточно скромное высказывание не привлекало такого внимания, как мой ответ на письмо врачей. Кто не верит — пусть проверит. А значит, письмо врачей усилило поддержку и меня, и других лиц, которым оно адресовано. Понимаете, усилило, а не ослабило. Причем усилило достаточно резко. Это не было предсказуемо? С каждым новым позорным пасквилем какого-нибудь Киселева эта поддержка будет усиливаться.

Ну и кто же это делает и зачем? Можно струсить, поняв, что ты провалился в осуществлении очень крупной информационной кампании, которая по сути своей не медицинская, а политическая. И начать жаловаться, что тебе мешают и что только поэтому ты не добился блистательных результатов.

Но нельзя настолько потерять голову, чтобы не понять, — пожар нельзя тушить керосином. Но ведь его тушат именно таким образом. Зачем?

Я вовсе не хочу сказать, что вакцинаторы потерпели полное фиаско и вот-вот наступит новая антивакцинаторская эра. Думаю, что всё будет происходить диаметрально противоположным способом и все, что порождает отчуждение общества от государства, а также раскол общества, будет сделано.

В России никогда никакие повороты не осуществляются до момента, когда накапливается вопиющее количество наиочевиднейшего негатива. К сожалению, часто после этого осуществляется не поворот, а нечто под названием «вверх тормашками». Но то, что негатив будет накапливаться, — очевидно. То, что это накопление породит определенные реакции не только внизу, но и в элите, тоже уже очевидно.

И наконец, очевидно то, что мировой процесс не будет длительно однонаправленным.

Вакцинаторы обогатились, спору нет. Какая-то репетиция глобальной диктатуры проведена. Но мир не настолько консолидирован, чтобы это с ходу превратилось в определенную окончательность. Военно-промышленный комплекс (и не только он) вполне может рассуждать так, как рассуждала героиня пьесы Островского: «Всё другим и другим… Кому ж не обидно будет».

В следующем году, скорее всего, американские республиканцы заберут себе всю полноту законодательной власти. Заметьте, я не утверждаю, что это произойдет, но все, с кем я это обсуждал, убеждены в том, что это вполне возможно.

Консервативное сопротивление ковидному безумию — еще раз подчеркну, не борьбе с ковидом, а именно ковидному безумию — продолжает оформляться. Раскололись очень серьезные группы внутри различных ветвей христианской церкви. И православие тут не может остаться в стороне. Производители лекарств хотят получить свою долю, и у них больше денег, чем у производителей вакцин.

Геополитическая и идеологическая конфликтность нарастает. Где-то на горизонте, не очень близком, но уже ощутимом, замаячили пресловутые развилки, они же — точки бифуркации.

Россия довольно сильно вписана в мировой контекст и одновременно в существенной степени отличается от остальных участников процесса. И это отличие касается прежде всего степени консервативности российского общества. Пока что она выше, чем на Западе, хотя и не обладает западной политической и общеэлитной организованностью. Произведенные вакцины слишком бездарны вообще и особенно по отношению к зловещему изяществу этого самого ковида.

Меня могут спросить: а исключаете ли Вы тем самым Вашу первую гипотезу, согласно которой настоящим демиургом происходящего является тупой, оголтелый, пошлый напор? Нет, я никоим образом этого не исключаю. Более того, я полагаю это высоковероятным. Но давайте всё же не увлекаться слишком простыми объяснениями.

Ряд людей, осуществляющих информационное сопровождение ковидного безумия (прошу не путать с благородным и необходимым лечением этого тяжелого заболевания), проходили определенные тренинги и умели казаться обаятельными. Да и обладали определенным обаянием. Посмотрите на их лицевые зажимы, доходящие до судорог, на искаженные голоса, на глаза, которые, как известно, нельзя загримировать. И спросите себя — это всё случайно?

То есть, возможно, мы входим в сферу полного безумия, оно же — поглощение бессознательным? И потому уже отбрасываются даже имеющиеся виды профессионализма? Но это наихудшая, третья гипотеза.

И мне-то кажется, что пока что происходит не это, а нечто другое. Более мутное и двусмысленное.