Инфантилизм — явление, которое в современном мире из отклонения все более явно становится своеобразной нормой. И хотя общество «взрослых детей» может казаться умилительным, это чревато очень неприятными политическими и антропологическими последствиями.

Профессор кафедры социологии американского университета Невады Саймон Готтшалк (Simon Gottschalk) исследовал это явление в плоскости культуры Запада. Его статья вышла 1 августа 2018 года на портале The Conversation, но поднятые в ней вопросы актуальны и сегодня.

Если вы регулярно смотрите телевизор, вы, возможно, видели, как купить туалетную бумагу вам предлагает мультяшный медведь, приобрести страховку на автомобиль вас призывает геккон с британским акцентом и как батарейки рекламирует кролик в очках.

Мне это всегда казалось странным. Безусловно, вполне логично использовать персонажи из мультиков для продажи товаров детям — этот феномен очень хорошо изучен.

Но почему рекламодатели используют те же инструменты на взрослых людях?

С моей точки зрения, это один из симптомов более масштабной тенденции к инфантилизации западной культуры. Начался этот процесс до появления смартфонов и социальных сетей, но, как я утверждаю в своей книге «Терминал — Я: Жизнь в гипермодернистические времена» (The Terminal Self: Everyday Life in Hypermodern Times), из-за ежедневных взаимодействий людей с этими компьютерными технологиями инфантильные тенденции в нашей культуре ускорились и стали чем-то обыденным.

Замедление развития, распространившееся на все общество

В словарях дается следующее определение «инфантилизации»: это обращение с кем-либо «как с ребенком или таким способом, когда человеку отказывают в зрелости по возрасту или опыту».

Безусловно, то, что считается приемлемым для того или иного возраста или взрослых, — это вещь достаточно относительная. Тем не менее в большинстве обществ и культур те или иные типы поведения считают уместными для одних этапов жизни человека, но не для других.

В Библии, в Первом послании к Коринфянам говорится: «Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое».

Некоторые психологи сразу же отметят, что не все люди «оставляют младенческое». На том или ином этапе развития может произойти что-то, что человек оказывается неспособен пережить, поэтому он не может достигнуть свойственного его возрасту уровня зрелости. Столкнувшись с таким стрессом или травмой, с которой он не может справиться, человек может даже регрессировать на предыдущую стадию развития. Кроме того, психолог Авраам Маслоу утверждает, что спонтанное ребяческое поведение у взрослых не всегда может считаться чем-то, что должно вызывать беспокойство.

Тем не менее некоторые явления современной культуры целенаправленно способствуют инфантилизации широких слоев населения.

Это можно видеть в нашей повседневной речи, когда к взрослым женщинам обращаются как к «девочкам», в том, как относятся к пожилым людям, когда их помещают в дома престарелых, где их заставляют отказаться от своей самостоятельности и частной жизни, и в том, как работники школ и родители ведут себя с подростками, отказываясь признавать их ум и стремление к самостоятельности, ограничивая их свободу и способность находить источники самостоятельного заработка.

Но могут ли поддаться инфантилизации целые сообщества?

Ученые Франкфуртской школы, такие, как Герберт Маркузе, Эрих Фромм и другие представители критической теории, утверждают, что подобно отдельным людям общество также может претерпевать задержки в развитии.

По их мнению, неспособность взрослых достигнуть эмоциональной, социальной и когнитивной зрелости связана не с недостатками отдельных людей. Напротив, этот социальный процесс раскручивают сознательно.

Возвращение к невинности

Посещая Америку в 1946 году, французский антрополог Клод Леви-Стросс отметил умилительные инфантильные черты американской культуры. Он особенно указал на детское восхищение взрослых людей бейсболом, страсть, которую они испытывают к своим, похожим на игрушечные, автомобилям, и на то, сколько времени они уделяли своим хобби.

Как отмечают современные ученые, это «инфантилистское кредо» стало чем-то менее очаровательным и более вездесущим.

Исследователи по обе стороны Атлантического океана обратили внимание на то, что это кредо пробралось в огромное число социальных сфер.

Во многих компаниях и на предприятиях управляющие теперь могут с помощью электронных средств следить за своими подчиненными. Сами эти подчиненные работают в открытых помещениях, которые почти не обеспечивают личного пространства.

Как отметил социолог Гэри Т. Маркс, такое положение вещей создает ситуацию, при которой работники чувствуют, что руководство ожидает, что они «будут вести себя безответственно, наглеть и гнать брак, если не убрать всё отвлекающие и мешающее, если не создать условий, в которых отвлекаться будет не на что или если заставить работников — уловкой или силой — только работать».

Многое написано о тенденции в высшем образовании инфантилизировать учащихся, когда за их социальными сетями ведется наблюдение, когда в образовательном процессе они должны делать только то, что им назначат сверху, или когда в студенческих городках продвигают «безопасные пространства».

В то же самое время такие ориентированные на туристов города, как Лас-Вегас, продвигают излишества, потакание своим желаниям и свободу от ответственности в среде азартных игр, которая отсылает к детским фантазиям: Дикому Западу, средневековым замкам и цирку. Ученые также написали не одну работу об этой «Дисней-фиксации» в стиле Лас-Вегаса, которая оставила значительный след на том, как в некоторых районах ведется городское планирование, какой тип архитектуры выбирается, а также в современном искусстве.

Затем произошло активное распространение «культуры похода к психотерапевту», которая, как предостерегает социолог Франк Фуренди, относятся к взрослым, как к уязвимым, слабым и хрупким созданиям, намекая, что их проблемы коренятся в детстве, и тем самым им дается право на «постоянное отключение морального чувства». Он утверждает, что такой подход снимает с взрослых людей ответственность, свойственную взрослым людям, а также разрушает их веру в свои собственные опыт и представления.

Исследователи в России и Испании даже выявили инфантильные тенденции в языке, а французский социолог Жакклин Барю-Мишель указывает, что теперь мы общаемся «вспышками», а не посредством вдумчивой дискурсивной речи — «более бедными, бинарными структурами, схожими с компьютерным языком и направленными на то, чтобы шокировать».

Другие также отметили схожие тенденции в популярной культуре — в том, что современные романы пишутся более короткими предложениями, что в политической риторике больше нет утонченности и сложности, а также в том, что новостные передачи склонны рассказывать о произошедшем в сенсационном ключе.

Высокотехнические соски

Хотя ученые, такие как Джеймс Коте и Карри Кросс напоминают, что тенденции к инфантилизации начались задолго до нынешнего времени, я считаю, что наши ежедневные взаимодействия со смартфонами и социальными сетями столь приятны именно потому, что они нормализуют и вознаграждают инфантильное состояние ума.

Они укрепляют эгоцентризм и раздутый эксгибиционизм. Они продвигают ориентацию на сиюминутное, вознаграждают импульсивность и постоянное и мгновенное удовлетворение своих желаний.

Они льстят нашей потребности быть на виду, дают возможность привлекать внимание к самим себе круглосуточно и ежедневно, при этом подрывая наше умение сопереживать другим.

Используем ли мы их для работы или для удовольствия, наши устройства также формируют покорность. Для того, чтобы воспользоваться всем тем, что они предлагают, мы должны согласится с их требованиями, согласиться на «условия», которые мы не понимаем, и передать наши личные данные.

Безусловно, то, насколько повседневно и активно наши устройства нарушают нашу частную жизнь посредством наблюдения, автоматически лишает нас этого фундаментального права, которым обладают люди взрослые.

Хотя мы можем считать его пустячным и даже забавным, инфантильное кредо становится чем-то особенно соблазнительным во времена социальных кризисов и истерии. И то, в какой степени подверженные ему люди проявляют склонность к чем-то простому, легкому и быстрому, выявляет в человеке его естественное предпочтение определённых политических решений другим.

И обычно далеко не продуманным и рациональным.

Политический процесс при демократии нуждается в дебатах, компромиссе, он невозможен без критического мышления. Чтобы он мог состояться, необходимо рассмотрение различных точек зрения, нужны способность предвидеть будущее и разрабатывать продуманное законодательство.

Какова быстрая, легкая и простая альтернатива такому политическому процессу? Нетрудно представить себе инфантильное общество, тяготеющее к авторитарному правлению.

К сожалению, наши социальные институты и технологии, а также технические устройства, кажется, разрушают такие столпы зрелости, как терпение, умение сопереживать, солидарность, смирение и приверженность тому или иному проекту, который больше, чем отдельный человек. То есть все те качества, которые всегда считались важнейшими как для формирования настоящего взрослого человека, так и для нормального функционирования демократии.

Читайте также: Какой он — взрослый ребенок? Социальный и культурный аспект