Тезисы о перезахоронении Ленина уже не в первый раз вбрасываются в российское информационное поле. Здесь же поразительно то, в какой момент вновь запущена эта тема, — когда бойцы сражаются на полях спецоперации как под красными флагами, так и под православной символикой. Раскол вносится в тот момент, когда стране как никогда нужно единство для победы. И ладно бы этот фильм снимали какие-нибудь совсем маргинальные правые силы или внесистемные либералы. Но нет — фильм вышел на православном телеканале «Спас».
О том, зачем и кому это нужно, мы поговорили с писателем и публицистом Максимом Алексашиным.
ИА Красная Весна: Зачем во время проведения специальной военной операции на Украине провоцируют раскол общества с помощью фильма «Мумия» и вброса идеи перезахоронить Ленина? Как вы считаете?
Максим Алексашин: На сегодняшний день асимметричные действия со стороны Запада просматриваются в том, чтобы раскалывать общество не только с помощью вбросов с той стороны, но и разрушая внутренние скрепы, используя наши традиции, наши привычки, нашу историческую память. Фильм снят каналом «Спас». Канал себя позиционирует как православный. Я до появления этого фильма относился к нему с большим уважением, но после появления этого фильма могу сказать, как православный человек, — это разрушение веры.
То есть каждый человек имеет право верить в то, во что он хочет. Это закреплено, в том числе это один из постулатов веры православной — в основе лежит вера в Бога, но насильственное обращение к вере отлучает человека от нее. Человек, как существо свободное, противится всему, что идет к нему через насилие. И любое насильственное действие несет некое отторжение.
Вот фильм «Мумия», который снят православным каналом, сам по себе отвратителен по своей сути. То, как он преподнесен с точки зрения православия, выглядит как провокация и против верующих, и против тех, кто относится к православию с пониманием и уважением. В обществе достаточно много и людей обычных, и священников, которые внутри себя совмещают и христианскую мораль, и коммунистическую, — для них этот фильм является неким надломным моментом.
Люди, которые не посвящены в красную идею, а являются верующими, тоже задаются вопросом: как православному человеку наблюдать за тем, как обращаются с мертвым телом? Постоянно звучат слова «мумия», «труп», но только не «тело». Верующий человек тело даже после смерти называет телом, потому что в православии есть разделение на тело и душу. А когда пользуются такими казенными терминами, как «труп», а тем более такими понятиями, далекими от нашей традиции, как «мумия», и применяют их к таким историческим личностям,а как Ленин, это выглядит как попытка принизить масштаб его роли в истории. Там, где звучат эти слова, там отсутствует вера как таковая. Уже самой этой терминологией перечеркивается вера.
Откуда это идет? Судя по последним кадрам с иконами новомучеников, есть подозрения, что он снят на деньги западной ветви Русской православной церкви, либо идеи доносились через агентов этой западной православной церкви, потому что у них видение веры немножко отличается от видения веры человека, живущего в России.
Поэтому сейчас, когда поднимается остро вопрос бандитизма со стороны мигрантов, вопрос расшатывания политических устоев из-за боевых действий (потому что есть люди, которые приняли СВО, а есть люди, которые не приняли), вносить раскол в еще одну фундаментальную плиту государственности России — веру — означает одно: плита расколется, и вся надстройка над ней, которая называется власть, рухнет в образовавшуюся трещину.
Вопрос: а кто это делает? А это действительно делают православные верующие люди? Или, возможно, это делается кем-то, кто спонсируется фондом Сороса (организация, признанная нежелательной в РФ), а возможно другими фондами? То есть тактика непрямых действий, тактика асимметричных ответов, которой в совершенстве владеет западная цивилизация, она здесь работает налицо.
Могу сказать одно — ни в коей степени веру православную этот фильм не укрепляет. Зато он вбивает клин в общество, в том числе в общество верующих людей.
ИА Красная Весна: Есть ли социологические исследования, которые бы устанавливали отношения молодежи к Ленину? Верны ли утверждения, что молодежь равнодушна к этой исторической фигуре?
Нет, насчет молодежи могу сказать обратное. Я не знаю, проводились ли какие-то социологические исследования. Скорее всего, нет, потому что результаты этих исследований были бы несколько шокирующими для действующей власти. Но по окружающей молодежи, с которой мне приходится очень много общаться, по их реакциям на красную идею, могу сказать одно — красные настроения среди молодежи растут.
Я могу привести пример ребят из далекого для России Ташкента, русских ребят, с которыми я познакомился пару лет назад и с которыми мы сошлись на идеологической почве. И эти 15-летние мальчики и девочки мне прям сыпали цитатами из Ленина и пытались понять разницу в политических нюансах — чем отличалось учение Ленина от мыслей Кропоткина, или чем отличался троцкизм от поздней хрущевщины.
То есть в таких мелочах 15-летние ребята отлично ориентируются. И более того, они в этих вопросах могут полемизировать и спокойно общаться со взрослыми. Далеко не каждый человек моего поколения так ориентируется в идеологических вопросах. Поэтому я могу сказать одно, глядя на молодежь, — молодежь тянется к идее.
Россия была объявлена неидеологическим государством. Идеология у человека — это элемент метафизический, это элемент веры. Веру отобрать у человека нельзя. Если вы отберете веру в Бога, он начнет верить в дьявола. И когда у человека отбирают светлую красную идею, он либо стремится сохранить ее, как первые христиане, которые все равно эту идею берегли и пытались донести до следующих поколений. Либо в душе человека поселяются темные идеи.
Дети в современном мире после тридцати — даже больше, 80-е и 90-е годы можно туда же отнести — сорока лет вот этой безыдейности, которую пытались заменить христианской духовностью, во многом уже деградировавшей за XX столетие, начинают искать свои образы будущего.
«Мы живем, вот мы родились, вы родители нам дали жизнь. Вот мы родились, мы выросли. А куда мы идем?» Они задаются этим вопросом. И в красной идее они находят те ответы, которые у них на государственном уровне отобрали.
ИА Красная Весна: Может ли очернение Ленина негативно сказаться на нашем российском обществе?
В обществе есть несколько групп, которые разделяются по отношению к Ленину. Одна из них — это полное отрицание. Это поколения 60–80-х годов, перед которыми образ Ленина развенчивался. На Ленина надевали шутовской колпак, высмеивали каким-то образом. То есть это люди, которые вели ленинскую тетрадь, просто выписывая из трудов Ленина какие-то цитаты, не пытаясь в них вникнуть.
Для них Ленин — это некая фигура, которую они не ассоциируют ни с Победой в Великой Отечественной войне (без Ленина не было бы государства, которое победило в этой войне), ни со структурным изменением общества начала XX века. Они не понимают, какие тектонические сдвиги произвел Ленин и его идея не только в русском обществе, а у всего человечества. Для них это некая такая гротескная фигура, к которой они относятся скорее индифферентно, чем проявляют какие-то чувства. Это первая группа.
Вторая группа — это люди, которые искренне изучают социальные, общественные изменения в обществе, которые изменяют, собственно, само общество. Для них Ленин является неким рычагом, который это общество, вот эти вот пласты, начал двигать. И они относятся к фигуре Ленина скорее с пиететом, но по отношению к Мавзолею и к ленинскому культу они, скорее всего, индифферентны, они спокойно это воспринимают.
«Захороните и захороните. Нет? Нет. Для нас это историческая личность, которую мы изучаем в контексте личности и в контексте его трудов». Это вторая часть общества. То есть, если первая часть общества говорит: «Захороните и Бог с ним», вторая — «Ну, как скажете, так и будет, нам он интересен как личность, нам интересны процессы, которые он запустил».
Есть третья категория граждан, она достаточно обширна. Она гораздо больше, чем кажется нынешней власти. Это люди, которые понимают, что любые сдвиги подобного плана в нашем обществе приведут к его расслоению. И такое общество, как веничек, можно будет по палочке ломать. Весь веник сломать невозможно, а вот по палочке его переломать легко. Начнется роспуск этого веника и разложение государства на эти палочки, то есть его деструктурирование.
И это деструктурированное государство будет сломать уже гораздо проще. И люди, которые это понимают, они выступают резко против каких-либо изменений в современном обществе и резко против того, чтобы такие вопросы, как захоронение Ленина, сейчас вообще поднимались. Люди по-разному реагируют. Кто-то реагирует, что просто сейчас не время, кто-то реагирует иначе — говорит, что этого делать не сейчас нельзя, а вообще никак нельзя.
Есть немалое число людей, которые относятся к захоронению Ленина в Мавзолее как к некому научному эксперименту, который продолжается более ста лет, и считают, что взять и закопать в землю результат этого эксперимента — это преступная глупость. Люди по-разному размышляют, но они резко против. Есть люди, которые искренне верят в те идеи, которые провозглашал когда-то Ильич, и для них захоронение Ленина будет являться захоронением идеи.
То есть мы идею положим в землю на двухметровую глубину. Поэтому в данном случае трогать нельзя, если мы не хотим получить вот этот распустившийся веник общества, по которому пройдет каблук натовского солдата.
ИА Красная Весна: Является ли попытка убрать Мавзолей началом декоммунизации России по типу Украины? Чем грозит такая политика для российской государственности?
Начнем с того, что такое декоммунизация. То есть давайте вдумаемся в самый вопрос. Коммуна — это общество. Откуда пошли коммуны? Коммуны пошли с Парижа. То есть там были некие общества, которые организовывались в коммуны. Коммуну разрушить, то есть общественное объединение, практически невозможно, потому что это целая состоявшаяся формация. Вот точно так же и коммунизм — это целое явление, которое уже состоялось, хотим мы того или нет.
И декоммунизация общества — она началась на Украине. Сказали: «Мы декоммунизируем общество». Началось с чего? Вся декоммунизация превратилась в снос памятников. А снос памятников — это не снос памяти, а снос символов. Надо понимать разницу между памятью людской и памятником. Они посносили памятники Ленину, попереименовывали все улицы, убрав не только коммунистические названия, но и имеющие отношение ко всему русскому.
То есть эта декоммунизация быстро переросла в оголтелую фашизацию общества, в дерусификацию и в откровенный нацизм. Потому что ладно бы там улицу Пушкина назвали бы улицей Осенней, это было бы дерусификация. Но когда улицу Пушкина называют именем Бандеры, это уже конкретная нацификация общества.
У нас есть те, кто кричат: «Давайте тоже займемся декоммунизацией». Повторяю — свято место пусто не бывает. Идею коммунизма тут же займет идея противоположная. И те же православные каналы… Я не буду называть их православными, потому что, повторяю, к православию это не имеет никакого отношения. Каналы верующих людей.
Верующих, прежде всего, в те идеи, которые они сами продуцируют. И вот в фильме, снятом одним из таких каналов, Гитлер вообще представлен чуть ли не как спаситель, который мог снести Мавзолей, и у него чуть-чуть не получилось. Вы посмотрите фильм — там вообще автор на статью себе наговорил.
ИА Красная Весна: Так Гитлер не просто Мавзолей хотел снести, а снести идею.
Да, но автор же что сказал? Он же заявил, что единственным шансом на снос Мавзолея было занятие Москвы немецкими фашистами. Поэтому, извините, этот фильм — это пропаганда фашизма. Фактически сам автор подтвердил, что если мы убираем коммунистическую идею, на ее место приходит какая идея?
Правильно, фашистская. И те же люди, которые сейчас кричат «за веру, царя и отечество», они будут кричать: «за веру…» и кого-нибудь еще. Им все равно, кто будет ими править — белый или фашистский лидер. Главное, чтобы он был.
И это то же самое, что у нас происходит в Севастополе в Новом Херсонесе — когда православную веру совмещают с языческими символами и традициями Древнего Рима, который боролся с ранним христианством. Попытка модернизировать исторические смыслы в угоду современным тенденциям и соединить воедино антагонистические идеи в итоге приводит к отторжению обществом этих искаженных смыслов. Всё это работает на разрушение скреп российского общества и государства.
Вот то, что нам хотят преподнести в фильме «Мумия», — дьявола в сутане, который будет разрушать Россию.