Во время доклада на заседании Совета РАН по космосу первый заместитель генерального директора РКК «Энергия» Владимир Соловьев заявил, что России следует пересмотреть целесообразность участия в программе МКС после 2025 года. Роскомос в срочном порядке уточнил заявление заместителя генерального директора «Энергии». Как следует из сообщения пресс-службы корпорации, в выступлении Соловьева не содержалось предложений по прекращению участия в работе МКС.
Позднее на сайте Роскосмоса Соловьев лично объяснил, что его выступление было неверно интерпретировано. Оно носило информационный характер и не содержало предложений по будущему МКС.
Не так важно, как объясняет слова одного из руководителей «Энергии» Роскосмос. Важно, что сейчас может решаться судьба МКС и новой российской орбитальной станции. Прокомментировать ситуацию мы попросили историка науки Сергея Александрова.
ИА Красная Весна: Сергей Викторович, как Вы оцениваете доклад Соловьева на заседании Совета РАН по космосу?
— Ничего нового Соловьёв не сказал, но важно, что впервые всё это было озвучено на высшем уровне и публично.
Собственно, МКС появилась от безысходности. Расходы на космонавтику после распада СССР в новой России катастрофически сокращались. Стоило немалых усилий, чтобы они вообще остались хоть на каком-то минимально-возможном уровне. В то же самое время в США начали задавать вопросы НАСА: столько лет разрабатывается проект орбитальной станции «Freedom», а где хоть что-нибудь? Поэтому осенью 93-го НАСА с огромным облегчением приняло предложение «Энергии» о совместной станции, базой которой стали уже находящиеся в высокой степени готовности российские модули.
Был тонкий момент, о котором мало кто задумывается: в 90-х — нулевых годах наша пилотируемая космонавтика сохранилась только потому, что надо было выполнять международные соглашения по МКС, а приоритет таких соглашений был заложен в российской конституции!
Но ситуация меняется. Во-первых, архитектура МКС очень далека от оптимальной. Это было известно с самого начала, но на это закрывали глаза. Если же требуется повышение отдачи, повышение эффективности использования станции в любых целях — от технологических экспериментов (а может, уже и производства) в невесомости до съёмок земной поверхности — компоновку нужно менять. Нужна новая станция. Причем, возможно, не одна. Опять-таки, технологии невесомости плохо совместимы с постоянной ориентацией, необходимой для астрономических наблюдений и наблюдений за Землей.
Читайте также: В 2025 году МКС ждет лавинообразный выход систем из строя — РКК «Энергия»
Во-вторых, изменилась внутриполитическая ситуация у наших «партнеров». Общество — их общество — хочет дальних полетов, хочет Луну и Марс. Тысячу раз было сказано, что орбитальная станция на низкой околоземной орбите может стать основой таких полетов, космическим стапелем и вокзалом. Но тогда это должна быть совсем другая станция. МКС для этих целей трансформировать невозможно!
В-третьих, становится всё более понятно, что, несмотря на огромный опыт совместной работы, несмотря на то, что в России, по крайней мере, сложилась уже немалая прослойка видных деятелей космонавтики, искренне убежденная, что дальнейшее освоение космоса возможно только в рамках международного сотрудничества, на самом деле это не так. Нетрудно догадаться, что для сотрудничества необходимы не менее двух сторон.
Когда одна сторона готова ради сотрудничества буквально на всё, вплоть до отказа от какой угодно собственной стратегии развития космонавтики, а другая ведет себя исключительно в рамках парадигмы собственного господства и распространения своего внутреннего законодательства на всю Вселенную, сотрудничество получается какое-то странное.
Нельзя сказать, что при создании своей, национальной орбитальной станции Россию ждут только радужные перспективы. Незаметно для стороннего взгляда (всевозможные околокосмические «эксперты», любящие «перемывать косточки» Рогозину, об этом не говорят), в отрасли идет нелегкий процесс перехода на качественно новые пилотируемые модули 20-тонного класса.
Многострадальный МЛМ (многоцелевой лабораторный модуль) «Наука» — последний аппарат, изготовленный прежним монополистом в этой области — ГКНПЦ им. М. В. Хруничева. Все мучения этого модуля в последние годы связаны с тем, что соответствующие технологии на заводе (и не только на этом) утрачены. Основой будущих модулей станет создающийся сейчас в «Энергии» НЭМ — научно-энергетический модуль. О ходе работ по нему практически ничего не известно, но, может, это и хорошо.
ИА Красная Весна: А можно ли одновременно и продолжать сотрудничество в рамках МКС, и создавать собственную станцию? Или проблемы с поддержанием работоспособности существующих модулей, на самом деле, серьезные?
— До определенного момента можно, дальше не получится просто экономически. Возможности заводов, космодромов, линий связи не бесконечны. Но самое главное — у нас существует во многом превратное представление о том, как работает международное сотрудничество в космосе. Реально зарубежные партнеры ценят не готовность войти субподрядчиком (герметичные оболочки американских модулей МКС изготовлены в Италии, а много кто об этом знает?), а самостоятельные проекты. Имея свой проект, налаженное производство модулей, и международное сотрудничество можно вести совсем иначе.
А модули МКС все потихонечку ломаются. Вот в последнем выходе должны были заменить агрегат системы терморегулирования, но не смогли — болты не смогли открутить. Образовавшаяся трещина, опять же. Вряд ли это следствие удара. Скорее причина просто усталостная: ведь модуль «Звезда» изготовлен в середине 80-х!
ИА Красная Весна: Как Вы думаете, в ближайшем будущем у нас появится собственная орбитальная станция?
— Создание чисто российской или, допустим, российско-китайской орбитальной станции — вопрос, прежде всего, политической воли государственного руководства. И показная публичность его обсуждения на Совете по космосу может свидетельствовать о том, что такую волю руководство России склонно проявить.