9 августа в Белоруссии прошли выборы президента, в ходе которых победу одержал Александр Лукашенко, получив более 80% голосов избирателей. Все оппозиционные кандидаты отказались признавать результаты выборов и призвали своих сторонников выходить на несогласованные митинги, требуя отставки Лукашенко.

Пик протестной активности в Белоруссии наблюдался 23 августа в ходе так называемого Марша новой Белоруссии. Тогда на площадь Независимости в Минске вышли десятки тысяч человек. Кульминацией очередного протестного дня стало появление вооруженного Александра Лукашенко перед сотрудниками милиции и ОМОНа, которые охраняли подступы ко дворцу Независимости.

Как подогретый гражданский конфликт в белорусском обществе отразится на настроениях российского общества, могут ли протесты в Белоруссии стать катализатором к протестной активности оппозиционных сил в России, а также какие есть предпосылки к этому, рассказал корреспонденту ИА Красная Весна политолог, кандидат юридических наук, преподаватель юридического факультета Финансового университета при правительстве РФ Игорь Семеновский.

Читайте также: Часть 1: «Марш новой Белоруссии». Политолог объяснил причины, риски и последствия

ИА Красная Весна: Могут ли действия белорусских оппозиционеров активизировать представителей российской оппозиции? Стоит ждать в Москве таких же массовых митингов оппозиции, как это было в 2011–2012 годах?

— В целом, такие параллели провести можно. Действительно, мы смотрим на белорусов, белорусы — смотрят на нас. Видно, что в России тоже нарастает определенная протестная активность, традиционно при этом ее следует делить условно на системную и несистемную. Зачастую это связано с социально-экономическими условиями жизни и работой федерального центра как, например, в случае с протестами 2018 г. против повышения в России пенсионного возраста. Где-то региональная элита неправильно себя ведет, где-то идет застой власти, либо она не идет на уступки обществу, не ведет с ним диалог. В июле–августе мы рассматривали пример Хабаровска. Можно привести пример не столь многочисленного, но протеста в апреле этого года во Владикавказе, выделить протесты 2018–2019 гг. в Магасе по территориальному вопросу между Ингушетией и Чечней, экологические протесты — например, Шиес в Архангельской области в 2018–2019 гг., совсем свежие протесты вокруг священной горы Куштау в Башкирии. В последнем случае следует отметить пример с готовностью власти идти на компромиссы и разумно урегулировать конфликт.

Видно, что определенные силы, противостоящие сейчас действующей власти, пользуются этими точками протеста для того, чтобы где-то потренироваться, где-то заработать политические очки перед предстоящими выборами.

Когда начался протест в Белоруссии — тут же появилась определенная символика с красно-белым флагом. В целом в Белоруссии была задействована традиционная технология — попытка в самом начале протестов построить баррикады, спровоцировать силовиков, если в ходе протестов гибнет человек, то на этом месте организуется сакральный ритуал, к месту кончины жертвы массово приносят цветы, сюда приезжают зарубежные политики, что широко освещается в СМИ, выдвигаются предложения назвать в ее честь улицы и т. д.

Считаю, что в России нельзя допустить таких сценариев, когда будет разыгрываться аналогичная схема протеста с иностранным участием по зарубежным же лекалам, а также сценарий, когда искренний гражданский протест, не являющийся по своей природе зарубежноспонсированным, доводится до того, что его берут под контроль внешние силы.

В сентябре, если не будет больших манипуляций, то, скорее, это будет тренировочная такая ситуация перед основным всплеском гражданской активности различной — это выборы в Государственную думу. 21-й год, когда развернется основная борьба между политическими силами.

И мы видим, что в Белоруссии было большое досрочное голосование — более 40% граждан отдали свои голоса в течение пяти дней, предшествующих основному дню голосования. И у нас может быть похоже. Этим летом Госдума приняла закон о том, что голосование по решению соответствующей избирательной комиссии может проходить не один, а в течение трех дней. Еще раньше в мае принят закон, что может быть дистанционное Интернет-голосование и голосование по почте. Это те вещи, которые можно как повод понять в условиях пандемии, но в целом они снижают в значительной степени прозрачность выборов, как мы могли увидеть на примере Белоруссии. Стоит отметить, что даже из уст министра иностранных дел России Сергея Лаврова прозвучал тезис, что прошедшие выборы не были идеальными.

Как раз когда этой идеальности нет, когда нет достаточной прозрачности и широкого международного признания, такой ситуацией не прочь воспользоваться заинтересованные внешние игроки, включая ближайших прибалтийских соседей. Хотя стоит отметить, что несколькими днями ранее федеральный канцлер Германии Ангела Меркель пыталась дозвониться не кому-либо, а именно Лукашенко. То же самое пробовал сделать и президент Франции Эммануэль Макрон. То есть, по сути, своими действиями западные лидеры фактически признавали, что именно Лукашенко является правомочной стороной для официального взаимодействия по интересующим их вопросам со стороны белорусского государства.

Нам вот эти вещи в России необходимо предусмотреть, чтобы предстоящие выборы были максимально прозрачными. Конечно, это будет тяжело достигнуть действующей власти, чтобы постараться на фоне кризиса сохранить свое преимущество на региональном уровне и далее в Государственной думе, где сейчас у «Единой России» более 70% мест. Власть будет, конечно, стараться удержать позиции, но следует делать это в рамках законодательства, в рамках конкурентного поля и с соблюдением межпартийных договоренностей.

ИА Красная Весна: Можно ли говорить, что в Белоруссии происходят репетиции того, что может произойти в России?

— Во-первых, параллели, аналогии провести можно и сконструировать их на примере крупнейших выборов: либо в Госдуму, либо будущих президентских выборов.

Во-вторых, мы сказали, что протесты происходят потому, что выборный процесс и процедуры достаточно неоткрыты, правила размыты, чем хорошо (особенно в информационном поле) пользуются политические оппоненты.

В-третьих, если мы берем первых лиц, партийную действующую власть, которая у нас существует, то поправки в Конституцию 2020 г. направлены на то, чтобы сохранить баланс во власти и удержать действующее преимущество, что президента, что партии, а именно это в ряде слоев общества вызвало неприятие конституционных изменений, несмотря на их сильную социальную составляющую.

Ну и, в-четвертых, если уже к этой параллели возвращаться, это то, что наше общество очень сильно поляризовано. Если кто-то у нас говорит, что не поддерживает несистемную оппозицию, критикует ее или какое-то иное от нее мнение выражает, то зачастую от ее представителей можно услышать, что этот человек «путинист», «ватник» и т. п. Хотя необязательно, что этот человек будет поддерживать действующего президента Владимира Путина или действующую партию власти «Единая Россия».

Просто у людей имеется свое мнение, которое отличается. Но вот эта вот позиция, суть ее и ущербность по демократическим меркам заключается в том, что представители таких кругов не терпят иной точки зрения. И свою крайность они выражают именно вот этими обзывательствами в Интернете или лозунгами на митингах, ругательствами и абсолютным непризнанием иной точки зрения, кроме как своей. Почему, если либеральная оппозиция толерантна к геям, она не может быть также толерантна по отношению к людям с другой отличной от них гражданской позицией? Пусть учатся!

И в этом есть опасность, что наше общество весьма часто начинает занимать крайние позиции и раскалываться по различным вопросам гражданской, политической повестки вплоть до сильного антагонизма, то есть складывается два лагеря, либо «за», либо «против». Нет у нас в целом какого-то серединного, взвешенного, сбалансированного подхода к различным аспектам, к различным общественным проблемам и вопросам.

Вот этого, конечно, хотелось бы избежать, вот эти полярности, крайности необходимо в ходе совместного взаимодействия государства и гражданского общества сгладить, чтобы у нас был какой-то консенсус, баланс, было в социуме взаимопонимание и был политический диалог, политическая культура, когда стороны слышат друг друга и способны воспринимать противоположные позиции.

ИА Красная Весна: Нынешняя власть за последнее время сделала достаточно много, чтобы, на мой взгляд, разорвать связь с патриотическим сообществом. Мы можем вспомнить пенсионную реформу, мусорные реформы, которые по регионам хорошо прошлись, митинги были большие, сейчас еще коронавирус, то же дистанционное голосование, смешанное с очным. Если события, подобные белорусским, у нас будут происходить, возможен сценарий отражения атаки, аналогичный сценарию 2011–2012 годов? И что власть сейчас должна сделать, чтобы не допустить белорусского сценария у нас в стране?

— Начиная с 2011 года, в превентивном порядке были все-таки приняты меры. Появилось законодательство об иностранных агентах, о нежелательных организациях, законодательство, которое ограничивает распространение лживой, фейковой информации в СМИ, приняты изменения в законодательство о политических партиях, о финансировании СМИ и т. д.

То есть в последние годы более строго был поставлен на контроль вопрос влияния иностранных, международных элементов на внутриполитические процессы. И определенные меры были уже приняты. То есть можно разобраться, если какую-то информацию или инициативу заявляет ассоциация «Голос» (СМИ — иностранный агент), то, извините, мы видим, что «Голос» (СМИ — иностранный агент) получает иностранное финансирование (например, от Агентства США по международному развитию), или какая-то там политическая партия, соучредители в СМИ являются получателями средств иностранного происхождения. Хотя бы просто для информации граждан это полезно знать, «откуда ноги растут». Нельзя отрицать, что иногда сведения, которые такие организации выявляют и раскрывают, являются очень полезными в гражданском плане, в формировании целостной картины для граждан, они не дают расслабиться власти. Это раз.

Второе, что касается экономических условий. Конечно, они не будут улучшаться у нас в стране на фоне общемировых кризисных явлений. Снова госдолг у нас превысил объем активов правительства, мы начали брать деньги из Фонда национального благосостояния, активнее заниматься внешними заимствованиями. Новых мер поддержки не сказать, что будет очень много у населения, хотя были сделаны определенные правильные вещи в период пандемии. Вместе с тем ухудшение экономических условий никогда не идет на руку правящей в стране элите, негативно влияет на ее электоральные рейтинги.

Поправки к Конституции для представителей патриотически настроенных граждан, они тоже определенную такую пилюлю дали в той части, где законодательство о суверенитете принято, законодательство о невозможности иметь чиновникам счета за рубежом, законодательство о признании русского народа государствообразующим. В свою очередь, для определенных групп населения является важным и приятным упоминание в Конституции Бога. Также мы видим в конституционных поправках защиту традиционных ценностей, благодаря которым также можно видеть определенное сближение с позициями патриотически настроенных организаций.

Но, с другой стороны, трудно прогнозировать, насколько хватит этого положительного настроя, полученного от принятых поправок к Конституции России. Если благосостояние граждан не ухудшится до больших выборов, то можно предположить, что всё будет под контролем. Однако до 2024 года сейчас это трудно прогнозировать.

Мы предполагаем, что к 2021 году будет снова разыгрываться карта пенсионной, мусорной реформы и другие карты обязательно будут разыграны и системной, и несистемной оппозицией.

Если говорить о несистемной оппозиции, то они будут делать акцент на своих медийных кандидатах и региональных лидерах. Будут призывать голосовать против партии власти, делать акцент на необходимости ее сменяемости, культивировать традиционную антикоррупционную повестку. Если до выборов снимут видных кандидатов, то у них появится повод говорить о том, что выборы нечестные и неконкурентные.

С другой стороны, власть может внести раскол в либерально-оппозиционное крыло, как она уже несколько раз делала, когда оппозиция не может договориться друг с другом. В итоге консолидированной позиции у нее нет, оппозиция начинает конкурировать между собой. Власть может этим воспользоваться. Ей в таком случае следует играть на упреждение.

Опять же пример Белоруссии. Прошли выборы, оппозиция объявила их нечестными. Наверное, у Лукашенко действительно нет 80% голосов, но говорить, что их меньше 50% — это тоже большой вопрос. Но оппозиция сумела создать такой фон, что было видно только ее точку зрения, только ее мнение звучало. Альтернативный подсчет голосов, и женщина как объединенный от оппозиции кандидат, что тоже является таким пиар-ходом, сакрализация протеста и его жертв, призывы к милиционерам не применять насилие, когда оно уже не применяется, но требования остаются, то есть идет такой политический торг.

Белоруссия — это хороший урок того, как не надо поступать в очередном электоральном цикле действующей власти при работе с представителями несистемной оппозиции.