Мы продолжаем публиковать материалы конференции «Дистанционное образование: непростые выводы массового социологического опроса граждан», проведенной Родительским Всероссийским Сопротивлением в Уфе 27 августа.

Надо сказать, что РВС не единственная организация, попытавшаяся всерьез анализировать и давать оценки процессу цифровизации образования.

Осенью 2020 года родители уже в полную силу почувствовали всю опасность и вредоносность дистанта и начали достаточно бурно протестовать. Наладить диалог с родителями, понять природу их возмущения, говорить открыто о «темных сторонах» цифровизации и дистанта пытались политики и общественники, специалисты в области тех самых цифровых технологий.

Дистанционное обучение очевидным образом пошатнуло право родителей и детей на получение качественного образования. Специалисты в области детской психологии и физиологии тогда много сообщали о вредном влиянии цифровых и дистанционных технологий на развитие детей. Обращала внимание чиновников на то, что беспокойство родителей имеет под собой серьезные основания, и сенатор Елена Мизулина. В марте 2021 года в Совете Федерации прошел инициированный ею круглый стол «Семья и государство: новые конституционные возможности взаимодействия в обеспечении права детей на образование».

Активно критикует процесс цифровизации образования член Совета при президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека Игорь Ашманов. Он, давно занимаясь изучением интернет-пространства и его безопасностью, уверен, что интернет — это очень опасная и малоконтролируемая среда. Цифровизация обучения, которая подразумевает постоянный доступ к цифровому контенту и присутствие детей в интернете (и в соцсетях), несет в себе дополнительные риски для школьников, уверен Ашманов.

Родительскому сообществу хорошо запомнилось его выступление на расширенном заседании Комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи, посвященном введению в школах уроков «цифровой грамотности».

На нем присутствовали министр просвещения Сергей Кравцов и глава Минцифры Максут Шадаев.

Ашманов задал организаторам мероприятия справедливый вопрос: почему процесс цифровизации образования проходит без обсуждения с обществом? «Это настолько серьезное дело, что хотелось бы референдум, или хотя бы всенародное голосование, или хотя бы опросы ВЦИОМ, чтобы узнать мнение общества. Где опросы ВЦИОМ? Где представители родительских ассоциаций?» — спрашивал он.

Более того, Ашманов заявил о том, что некоторые результаты соцопросов целенаправленно не афишируются чиновниками. «Мы проводили круглый стол по вопросам социальных рейтингов. О том, что это не очень хорошая вещь. Мы попросили сделать опрос: как граждане относятся к цифровому социальному рейтингу, как в Китае. Выяснилось, что граждане против. ВЦИОМ разослал нам этот рейтинг за день до круглого стола, а потом нам позвонили и сказали «публиковать нельзя», — рассказал Ашманов.

И нам тоже очень хотелось бы понять, почему было решено скрыть от общества результаты отношения граждан к социальному рейтингу? Означает ли это, что подобные рейтинги власть намерена ввести в России? Может быть, нас ждет тотальный цифровой контроль на китайский манер?

Что касается опросов об отношении граждан к цифровизации образования, пребывания детей в интернете и соцсетях, то проведенное нами социологическое исследование АКСИО-10 показало: большинство жителей России (68%) отрицательно относятся к тому, что дети в учебных целях намного больше времени будут проводить в социальных сетях. Еще больше (70%) граждан не хотят, чтобы бумажные учебники заменялись цифровыми устройствами.

Может, поэтому наши цифровизаторы не хотят изучать отношение общества к их «реформам» и не зовут на свои «высокие» обсуждения, что догадываются, о чем скажут граждане? Согласитесь, закономерное предположение.

Но цифровизаторы не слушают не только обычных людей, родителей. Они игнорируют и мнение специалистов: медиков, психологов, педагогов. Успешность цифровизации обучения у наших чиновников измеряется количеством школ, снабженных высокоскоростным интернетом, а не тем, насколько у детей повысился или снизился уровень знаний.

Между тем, цифровизация — это фундаментальное изменение не только всей системы образования, это тотальный пересмотр процесса обучения, передачи и получения знаний, это, в конце концов, вмешательство в процессы развития и формирования человека.

Но на конференции в Уфе обсуждались не только проблемы психологии и развития детей в мире цифры.

Помимо психологических и социальных аспектов, цифровизация оказывает огромное влияние на культурную жизнь человека и даже на политическую ситуацию в стране. Эти вопросы также поднимали выступавшие на конференции.

Цифровизаторы постоянно делают акцент на необходимости получения технического образования, обучении детей робототехнике и программированию практически с детского сада. Однако сами они постоянно твердят о том, что эти технические знания быстро устаревают. Детям обещают ввести уроки экологии и финансовой грамотности, но при этом о гуманитарных науках вообще ничего не говорится. Их как будто бы вообще нет в умах наших реформаторов образования.

В этой связи крайне важным видится нам выступление профессора кафедры истории русской литературы филологического факультета МГУ Дмитрия Ивинского, рассказавшего о том, насколько существенна гуманитарная и культурная составляющая образования, и что именно приобщение детей к классической литературе должно выйти на первый план в обучении. Технологии устаревают, а умение сопереживать, умение разбираться в людях и критически мыслить дают только гуманитарные знания.

Выступали на уфимской конференции и представители власти. Одним из немногих в нашей стране политиков, искренне заинтересованных в защите российских детей от опасностей цифровизации, является депутат Госдумы, член Комитета по вопросам семьи, женщин и детей Инга Юмашева.

В своем выступлении она говорила о том, что цель внедрения Цифровой образовательной среды (ЦОС) в России мало соответствует запросам родителей, обеспокоенных цифровизацией образования, и мало соответствует интересам государства. «Цель, судя по всему, — уход от национального образования в сторону глобального. В таком случае здесь речь идет уже о вопросах национальной безопасности», — отметила депутат.

Чтобы остановить тотальное наступление цифры, несущее в себе множество рисков и проблем, нужно определить принципы, которые должны лежать в основе школьного образования, считает Инга Юмашева. Она предложила четко определить, что образование это не услуга, а благо, и заявила, что права учителей должны быть защищены так же, как права ребенка.

Сейчас наши чиновники постоянно заверяют родителей в том, что дистанционное образование не сможет заменить очное, и что никакого дистанта в школах вводиться не будет. Однако при этом они все больше говорят о смешанном обучении, о дистанте как о дополнении к очной учебе.

У родителей же очень много сомнений в искренности чиновников. Они опасаются, как бы эти «смешивания» и «дополнения» не привели к тому, что очными станут только занятия по физкультуре, а все остальные предметы будут преподаваться дистанционно.

Поэтому нам кажется важным еще одно предложение Инги Юмашевой: живое взаимодействие должно быть в приоритете, а дистант — только при острой необходимости. Также нужно установить допустимый процент дистанта в школьном образовании.

Инга Юмашева также озвучила несколько предложений, которые были разработаны ею вместе с кандидатом юридических наук, членом Экспертно-консультативного совета по вопросам семейного права Совета Федерации, экспертом Общественного уполномоченного по защите семьи Анной Швабауэр.

Среди них нам хотелось бы упомянуть предложение обеспечить широкое публичное обсуждение проекта ЦОС, дать профессиональную оценку влияния цифровизации на здоровье детей, усвоение ими образовательных программ и на национальную безопасность нашей страны.

Однако нам кажется, что с происходящим ныне с нашим образованием не смогут справиться только эксперты, профессионалы и чиновники. Важна активная роль родителей, общественников.

Именно возмущенные голоса родителей заставили власть имущих притормозить тотальное введение дистанционного обучения.

Именно РВС, будучи общественной организацией, провело масштабный соцопрос, который не смогли или не захотели провести чиновники и эксперты.

О том, как происходило пробуждение и организация родительского протеста, рассказали в своих выступлениях активисты РВС, плотно работавшие с «антидистанционными» движениями в регионах.

Так, например, член «Родительского Всероссийского Сопротивления», доцент Института международных отношений и мировой истории Нижегородского госуниверситета им. Н. И. Лобачевского Федор Дорофеев рассказал о том, как родители превращались из недовольных граждан в интернете — в оформленные коллективы, способные не только к уличной активности или к написанию писем чиновникам, но и умеющие профессионально вести дискуссии на круглых столах и конференциях.

О том, как важно не дать протестному движению скатиться в деструктивное русло, говорил в своем докладе член Бердского отделения РВС, председатель регионального общественного движения «Новосибирский комитет по спасению очного обучения» (КСОО Нск), адвокат Александр Болдырев.

Во многом благодаря организованному и конструктивному протесту родителям в регионах удалось защитить своих детей от дистанта.