Опыт введения дистанционного образования в школах и университетах во время пандемии коронавируса открыл прямую дорогу для принятия такого формата обучения на постоянной основе. Ранее власти не раз говорили об исключительных прелестях дистанционного образования, теперь этот проект начинает разворачиваться в полной мере.

Своим мнением и опытом работы в дистанционном режиме поделилась преподаватель кафедры теории культуры, этики и эстетики Института философии и социально-политических наук Южного федерального университета Елена Чичина.

ИА Красная Весна: С какими проблемами столкнулись Вы и Ваши коллеги во время вынужденного перехода на дистанционное обучение во время пандемии?

— Главная проблема — это отсутствие живого контакта. Движущиеся говорящие или молчащие головы на экране никогда не заменят непосредственной реакции студентов на слова лектора, что всегда очень влияет на изложение материала преподавателем. Конечно, сложился новый алгоритм донесения информации. С одной стороны, всё, что преподаватель хочет рассказать, он рассказывает, но, когда происходит общение вживую, выступление отличается особой жестикуляцией, аудиовизуальным контактом почти с каждым, кто тебя слушает, и возможностью разнообразить подачу учебного материала эмоционально значимыми отступлениями. Именно это позволяет усилить эффект восприятия информации.

Кроме того, при смене привычного алгоритма работы всё время приходилось концентрироваться на том, как тебя видно и слышно, а не на содержании лекции или семинара. Это, конечно, раздражало.

ИА Красная Весна: Как Вы оцениваете последствия вынужденного перехода на дистанционный режим? Как повлиял этот формат на усвоение материала студентами?

— В целом проблему можно обозначить как отсутствие контроля за усвоением материала студентами. В силу того, что формат изменился, став более индифферентным, и каждый из студентов находился в изоляции при работе на семинарах и лекциях, усвоение материала претерпело изменения не в лучшую сторону. С другой стороны, те ребята, которые всегда были старательны и внимательны, и в режиме онлайн работали лучше тех, кто не был прилежен раньше.

Поскольку каждый из студентов находился в индивидуальном пространстве, то был совершенно свободен и, скажем честно, вполне мог заниматься чем угодно, а не участием в семинаре или прослушиванием лекции. Тем более что большинство пользовалось только звуковой дорожкой, а видео отключало, ссылаясь на то, что «так связь лучше». В общем, если бы сохранился традиционный формат работы, не слишком прилежные всё-таки были бы более активны и качество усвоения материала было бы выше.

ИА Красная Весна: К чему может привести продолжение применения этой формы обучения в следующем году? Как, по Вашему мнению, изменится роль педагога в случае дальнейшего широкого использования практики дистанционного обучения?

— К тому, что все указанные негативные моменты только усугубятся. Педагог является не только носителем знаний, но и транслятором определенной этической, эмоциональной, воспитательной позиции. Если практика дистанционного обучения продолжится, то роль педагога и при донесении учебной информации, и при трансляции нравственной позиции обязательно уменьшится.

Вообще-то я полагаю, что проблем процесса обучения (дистанционного или обычного) не возникает, если обучаемый хочет и может научиться, а преподающий хочет и может научить. Если хоть одна позиция нарушается, как раз проблемы и возникают.

ИА Красная Весна: В последнее время из уст крупных чиновников звучат заявления, что дистанционное образование должно стать естественным для большинства граждан. Эксперты Валдайского клуба прямо говорят, что очное образование будет привилегией элиты. Что Вы думаете по этому поводу?

— Думаю, что так может быть. Наше общество расслоено, и разделение это (в том числе его молодой части — учащихся школ) на «плебс» и «патрициев» началось еще в 1990-е. В советские годы социальное разделение никогда не было столь радикально. Хотя престижные школы (немецкие, английские, французские) были, и попасть туда было не очень просто. В 1990-е привилегированных школ стало больше, в них учились дети обеспеченных граждан — «новых русских», как тогда говорили. Сегодня это разделение представлено еще шире. Поэтому меня не удивляет, что очное образование может стать только образованием элиты (лучше сказать «элиты», так как для меня люди, воздвигающие непреодолимый барьер между собой и другими, никогда не будут представителями лучших граждан).

Эта «элита» никогда не будет ставить целью максимальную — насколько позволяют способности человека, а не его материальное положение — самореализацию каждого человека. Для сильных мира сего большинство людей — только исполнители их заданий, а исполнителям не пристало думать, быть развитыми личностями, т. е. стремиться к самореализации. А она невозможна без социализации в процессе обучения, что предполагает именно очное обучение — живое общение с педагогом и товарищами. Поэтому для большинства хватит и дистанционки, полагает «элита». А вот для нее, конечно, в самый раз подходит очный вариант.

Кстати, дистанционку очень хорошо дополняет и постоянно текущий процесс оглупления населения массовой культурой. Убедиться, что это так, можно просто сравнив количество подписчиков в социальных сетях гламурных див и, скажем, глубоких писателей. Очень тревожно, что властителями дум молодежи становятся люди с низким уровнем культуры.

Сам по себе дистанционный формат образования не плох, в ряде ситуаций он незаменим. Скажем, та самая ситуация пандемии, или невозможность по какой-то причине очного присутствия преподавателя, или желание услышать специалиста, проживающего в другом регионе — всё это может стать причиной введения дистанционного формата обучения. Да и вообще, развитие IТ-технологий невозможно игнорировать. Просто надо, чтобы они служили человеку. Но для этого общественные отношения должны полагать человека целью, а не средством. А в современном обществе, как мы уже отмечали, намечается тенденция представлять человека именно средством — средством для обогащения «сверхчеловека». Кавычки, потому что статус «сверх» эти люди присваивают себе сами.

ИА Красная Весна: Как Вы думаете, может ли общество повлиять на остановку негативных процессов в образовании? Может ли преподавательское сообщество внести свой вклад в борьбу с этими процессами?

— При наличии личностей, способных в правовом поле возглавить движение против негативных процессов, может. Насколько преподавательское сообщество может внести свой вклад в борьбу с негативными процессами в образовании, сказать трудно, так как конкретное публичное противодействие доцента или профессора может стоить им места работы. Многое связано с известной смелостью этих людей, с их личностными особенностями.

ИА Красная Весна: Протесты общества против форм цифровизации иногда принимают стихийный, грубый характер, вплоть до борьбы с «чипированием» или сжиганием вышек 5G. Какие формы протеста Вам видятся конструктивными?

— Во-первых, хоть я осознаю историческую роль и важность русских революций, но сегодня я против грубых и стихийных социальных протестов, потому что есть риск, что они обернутся аннигиляцией стабильности, пусть и несовершенной. И бунт, как известно, бессмысленный и беспощадный, просто уничтожит нашу страну.

Во-вторых, по поводу чипирования. Да, я достаточно много слышала и читала об этом, но мне кажется, что пока это только проект. Не очень себе представляю, как сейчас с ним бороться. Если речь идет о недопущении введения тотальной слежки за каждым гражданином, то я, конечно, против. Однако, с другой стороны, я осознаю, что мы со всеми нашими смартфонами и айфонами, планшетами и ноутбуками, а также с информацией о себе, нами же выложенной в социальных сетях, давно уже в определенной мере «чипированы». Мы уже давно живем «под колпаком» в мире окончательной победы антиутопии в стиле всех вместе взятых — Оруэлла, Хаксли и Брэдбери.

В-третьих, относительно сжигания вышек 5G. Это уже, я полагаю, чистый луддизм, и те, кто это делает, должны для начала повторить школьный курс физики и понять предназначение этих вышек с точки зрения науки.