Как мы обсудили в предыдущей части исследования, «кемалистский» переворот генерала Кенана Эврена привел к фактическому разгрому партий исламистов и пантюркистов и абсолютной победе «кемалистов» на выборах 1983 года.
Однако уже в середине 1990-х годов за исламистов вновь голосовали 22–23% избирателей. В 1996 году глава исламской партии «Рефах» Неджметдин Эрбакан возглавил правительственную коалицию, и вскоре провел через меджлис ряд происламских законов: приравнял дипломы светских и исламских учебных заведений, сократил продолжительность рабочего дня в священный месяц Рамадан, разрешил женщинам в государственных и учебных заведениях носить хиджаб и т. д. Кроме того, специалисты отмечают, что при Эрбакане наметился быстрый рост происламских настроений среди военных и в жандармерии.
Одновременно росла популярность и у националистических и пантюркистских партий. Хотя в 1997 году бессменный лидер пантюркистской ПНД Тюркеш умер, Девлет Бахчели, победивший на партийных выборах сына Тюркеша Тургула, быстро обеспечил себе в партии преемственное влияние и авторитет. И на выборах в 1999 года в меджлис пантюркистская ПНД впервые прошла в парламент без коалиции с исламистами, набрав рекордные 17% голосов.
Однако исламисты тогда всё же были упорнее. Хотя исламистская партия «Рефах» Неджметдина Эрбакана (подчеркнем, учителя и соратника Реджепа Эрдогана) в 1998 году опять была распущена по решению конституционного суда, а правительство Эрбакана под давлением военных ушло в отставку, исламисты вновь и вновь политически возрождались. Сначала под названием «Фазилет» (Партия добродетели), а затем, после роспуска «Фазилет», в 2001 году под названием «Партия справедливости и развития» (ПСР). Причем эту партию создавал уже не Эрбакан, а его исламистский наследник Реджеп Эрдоган, определивший ее как «партию исламской демократии».
Отметим, что в том же 2001 году вышла яркая «теоретическая» книга одного из самых серьезных турецких исследователей Ахмета Давутоглу под названием «Стратегическая глубина. Международное положение Турции». В которой, по существу, предлагалось категорически отказаться от кемализма как идеологии, обрекающей Турцию на статус «страны четвертого сорта», и начать превращение Турции в одну из важнейших мировых держав.
Давутоглу писал, что развал СССР обессмыслил роль Турции как «сторожа» на южном фланге НАТО и провинциального американского жандарма. И что ей пора научиться выстраивать правильный баланс в отношениях с другими крупными державами, вспомнить свою великую имперскую историю, начиная с XV века, и приложить все усилия для того, чтобы обеспечить себе «доминирующие позиции на всем постосманском пространстве».
Эта книга, видимо, серьезно воодушевила Эрдогана, который в 2002 году назначил Ахмета Давутоглу своим главным внешнеполитическим советником, а в 2009 году сделал министром иностранных дел. В 2014–2016 году Давутоглу даже замещал Эрдогана на посту лидера правящей ПСР и был премьер-министром Турции. Однако его карьера (на время?) прервалась после того, как турецкий премьер-министр катастрофически испортил отношения Турции с Россией: с санкции или по прямому приказу Давутоглу турецкие истребители сбили вблизи границы российский бомбардировщик Су-24. А далее Давутоглу отказывался признать ошибочность этого решения (данные радаров показывали, что российский самолет не пересекал турецкую границу) и неоднократно повторял в интервью, что «Турция не позволит незаконно пролетать турецкую границу даже птицам».
Возвращаясь к текущей турецкой политике, подчеркнем, что в начале века новообразованная партия Эрдогана ПСР начала завоевывать политические победы. В 2002 году она выиграла парламентские выборы, а Эрдоган с 2003 года возглавил правительство. А далее ПСР уверенно побеждала на выборах и в 2007, и в 2012 годах. Более того, после парламентских и президентских выборов 2007 года представители ПСР заняли все ключевые властные посты — президента, премьер-министра и спикера парламента.
При этом пантюркисты Девлета Бахчели оказались в оппозиции и заметно тревожили Эрдогана. Особенно с учетом весьма серьезного «военизированного» потенциала их Партии националистического действия (ПНД).
В 2008 году ПСР — вряд ли случайно — инициировала громкий судебный процесс по делу «Эргенекона» — тайной националистической (то есть пантюркистской) организации, которую обвинили в попытке свержения законной власти. Следствие арестовало сотни «причастных», процесс завершился в августе 2013 года очень суровыми приговорами — вплоть до пожизненного тюремного заключения. Из 275 обвиняемых оправдали лишь 21 человека.
Еще один крупный процесс «о заговоре» был начат ПСР в январе 2010 года по делу «Бальоз» — обвинению о готовящемся военными (утверждается, что «кемалистском») госперевороте во главе с командующим Первой полевой армией генералом Четином Доганом. Судебный процесс завершился в сентябре 2012 года, 322 военных получили по приговорам тюремное заключение сроком от 13 до 20 лет.
В 2012 году Эрдоган объявил, что главная задача турецкой системы образования — воспитание «благочестивого поколения», и тогда же правительство ПСР провело крупную реформу системы образования. В ходе ее были существенно расширены права выпускников религиозных школ имам-хатибов, в программы светских учебных заведений были введены обязательные курсы изучения Корана и Сунны, а также уроки арабского языка. Началось систематическое вытеснение государственных светских школ новыми школами с обстоятельными исламскими составляющими учебных программ. И затем — постепенное, но неуклонное обновление политической элиты молодежью, воспитанной на принципах «благочестивого поколения».
Готовыми структурами для вовлечения в политику такой молодежи стали общины мусульман, собирающиеся вокруг авторитетного исламского муфтия или имама — джамааты. И в первую очередь джамааты, складывающиеся вокруг «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).
В 2013 году турецкие газеты (напомним, в этот период уже основном вполне подконтрольные власти правящей ПСР), вдохновленные недавней победой ставленника «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Мухаммеда Мурси на президентских выборах в Египте и поражениями Башара Асада от «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в соседней Сирии, начали писать, что пора возвращать Турции ее провинции, незаконно отторгнутые от империи более ста лет назад.
Наиболее откровенной оказалась влиятельная газета «Миллиет», которая в марте 2013 года напечатала карту необходимых территориальных «возвращений» Турции. На этой карте в «новую Турцию» вошли иракские Мосул и Киркук, сирийский Халеб (Алеппо), Кипр и другие острова на Эгейском море, Восточная Греция, включая Салоники, часть болгарских Родоп с черноморским побережьем, Кырджали и Варной, а также часть Аджарии (грузинский Батум).
Отметим, что эта карта появилась вряд ли случайно. В 2008 году Джордж Фридман, известный американский стратегический аналитик и хозяин аналитического агентства «Стратфор» (которое нередко называют «теневым ЦРУ»), опубликовал книгу «Следующие сто лет. Прогноз событий XXI века». В ней он предсказывал множество мировых глобальных катаклизмов, хотя твердо настаивал на том, что США по-прежнему будут единственным мировым гегемоном.
Фридман всегда очень внимательно следил за геостратегическими тенденциями «в южном подбрюшье» России. И уже в начале XXI века видел в них мощный пантюркистский и панисламистский потенциал. А потому предсказывал в нынешнем веке резкое геополитическое усиление Турции и захват ею к 2050 году контроля над многими бывшими владениями Османской империи.
Карта из «Миллиет», по существу, в определенной степени адресует (хотя пока не столь масштабно и решительно) к опубликованной за 5 лет до того карте Фридмана.
И здесь нельзя не отметить, что сейчас, в начале 2021 года, турецкие телеканалы (включая государственный телеканал TRT1!) вновь выводят на свет и обсуждение эти же самые карты…
Но возвращаемся к политической биографии Эрдогана.
Уже летом 2013 года он провел очень крупную и показательную «символическую операцию» разрыва с кемализмом, санкционировав вырубку Парка Ататюрка и снос здания Культурного центра Ататюрка в Стамбуле. Протесты против этой акции прошли в половине регионов страны и приняли острый политический характер. Демонстранты называли себя «солдатами Ататюрка», выступали против исламизации страны, обзывали Эрдогана диктатором и падишахом, требовали его немедленной отставки. Протесты были решительно подавлены полицией. Но этот жест Эрдогана был с надеждой и симпатией встречен пантюркистами.
В 2014 году Эрдоган решился поменять Конституцию и учредить выборы президента не парламентом, как ранее, а прямым всенародным голосованием. И добился успеха, переизбравшись с 51,8% голосов избирателей, то есть укрепив свою политическую легитимность.
А еще до этого времени пантюркистская молодежь начала привлекаться в орбиту Партии националистического действия (ПНД) при посредстве новых организаций под названием «Очаги Альперенов», или «идеалистические очаги». Которые отличались от ячеек «Серых волков» тем, что в них неофиты вполне последовательно приобщались не только к пантюркизму и боевым искусствам, но и к серьезному освоению ислама. То есть пантюркисты ПНД уже заранее показывали готовность заодно «сдвигаться» к исламизму и ПСР Эрдогана.
И, подчеркнем, со следующего 2015 года Бахчели и его ПНД (которые, напомним, с начала 2000-х годов были непримиримыми политическими соперниками Эрдогана и его правящей Партии справедливости и развития) внезапно изменили позицию и начали открыто поддерживать Эрдогана и ПСР. Причем эта поддержка оказалась крайне важна в июле 2016 года, когда «кемалистские» военные осуществили крупнейшую попытку военного переворота.
Подробности этого переворота мы уже обсуждали в начале нашего исследования. Здесь лишь напомним, что Эрдоган обвинил в инспирировании и поддержке путча США, а также сторонников движения «Хизмет» Фетхуллаха Гюлена (см. ниже). И подчеркнем, что решающими факторами в провале путча стали, во-первых, активность исламских джамаатов «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) (см. ниже), которые вывели на улицы Анкары и Стамбула многотысячные протестные толпы людей, и, во-вторых, отказ большинства военных и полиции поддержать путчистов. Причем, как указывают эксперты, важнейшую роль в таком поведении армии и полиции сыграла приверженность их офицеров «антикемалистским» пантюркистским взглядам в духе партии ПНД и Девлета Бахчели.
Уже через три месяца после подавления путча Эрдоган в своем публичном выступлении заявил откровенные пантюркистские тезисы, а именно — перечислил территориальные притязания Турции, фактически совпадающие с очертаниями границ поздней Османской империи.
А в 2018 году Эрдоган, выступая на митинге в провинции Мерсин и говоря о единстве нации, сам демонстративно показал жест «Серого волка» (!!!). И в том же 2018 году на выборах в меджлис ПНД Бахчели и ПСР Эрдогана вошли в коалицию под названием «Народный союз» и совместно получили 53,7% голосов избирателей.
Как мы видим, уже в 2018 году исламизм и пантюркизм официально сошлись «плечом к плечу» в политическом руководстве Турции. И тогда же почти всевластный президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган открыто и публично заявил свои халифатистские притязания. То есть вполне в духе Османской империи объединил исламизм и пантюркизм как цель и политический вектор Турции.
О каком пантюркизме идет речь — мы здесь рассмотрели.
Теперь нужно разобраться, о каком исламизме говорит Эрдоган.
Многие эксперты-востоковеды отмечают, что задолго до развала СССР турецкие эмиссары повсеместно (не только в Средней Азии и в России, но и в самых разных регионах мира) начали осторожно (но всё более настойчиво) вводить во внешнюю политику Турции «панисламистские» идеи.
Причем это внедрение шло одновременно по двум основным «линиям» — по линии исламского движения или братства (иногда его называют особым суфийским тарикатом) «Хизмет» («Служение») Фетхуллаха Гюлена, и по линии исламского движения «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).
Гюленизм и «Хизмет» — первый инструмент турецкого исламизма
Основатель «Хизмета» Фетхуллах Гюлен родился в 1941 году вблизи Эрзерума и получил классическое исламское богословское образование. Затем стал имамом в Измире, и уже в 60-х годах ХХ века создал там свою общину (джамаат), основываясь на собственной трактовке ислама.
Начинал Гюлен прежде всего со школьного образования, обещая прихожанам и их знакомым хорошее образование для их детей. Он привлекал средства зажиточных благотворителей в создание новых школ и действительно быстро показал, что в его школах, а также в летних детских лагерях и на разнообразных учебно-просветительских курсах, детям обеспечивается прекрасное общее и достаточно серьезное религиозное образование.
Слухи о новом движении и его успехах быстро распространялись в городской (особенно в образованной и культурной) среде, видящей острый недостаток масштабов и качества светского школьного образования в Турции. И эта среда поставляла школам Гюлена все больше учеников, а его движению все больше новых адептов.
За несколько лет Гюлен, помимо работы над увеличением количества своих школ и ростом организации, уточнил свою доктрину.
В начале пути к собственному исламскому учению Гюлен, по сути, был последователем крупного исламского курдского авторитета Саида Нурси, движение которого «нурджу» проповедовало достаточно радикальную модернизацию классического суннитского вероучения.
«Нурджу» выступали, во-первых, за активное развитие в мусульманском обществе современной науки и техники «без утери ислама». И в том числе призывали к широкому преподаванию исламских дисциплин в светских школах, а также современных наук в религиозных школах. Во-вторых, «нурджу» отрицали враждебность других религий исламу и были сторонниками союзов мусульман с верующими других (прежде всего авраамических) религий против главного общего врага — атеизма.
После смерти Нурси в 1960 году примерно десяток его последователей начали конкурировать за его наследие. Движение Нурси уже к этому моменту было самым крупным и влиятельным исламским движением в формально «светской» Турции, действующим фактически по «сетевому принципу взаимодействия» джамаатов «нурджу». «Нурджу» контролировали существенную часть экономики страны, большое число учреждений образования и культуры, много частных благотворительных фондов, имели сторонников в прокуратуре, судах, полиции, среди военных.
Гюлен, не будучи официально учеником и последователем Нурси, во многом перенял его религиозные взгляды, дополнив их двумя основными принципами: во-первых, необходимостью для членов движения соблюдения строгих моральных норм и поддержки морального авторитета движения и, во-вторых, принципом-обязательством «служения исламскому сообществу», умме (отсюда и название движения «Хизмет», «служение»).
Далее Гюлен постепенно (и в значительной мере) перенимал и «материальное» наследие Нурси в виде сети джамаатов, а также сопутствующих экономических, политических и организационных возможностей. Гюлен объявил, что его движение не ограничивается исключительно строго верующими мусульманами: в его деятельности могут принимать участие и «сочувствующие», ориентированные на ценности ислама. А еще Гюлен, хотя и не заявляя это публично, допустил внутри «Хизмет» использование доктрины «такия», которая означает «благоразумное сокрытие своей веры», и которую давно используют для действий в «неблагоприятной» социальной и религиозной среде некоторые суфийские братства и ряд течений шиитского ислама.
А далее «Хизмет» все более последовательно и решительно «насыщал» своими адептами сферу образования, культуры, бизнеса, СМИ, а также государственную бюрократию — от мелких и средних чиновников до армии, полиции и судебной системы.
Уже в начале 1990-х годов ЦРУ США называло «Хизмет» наиболее активным исламским движением в Турции, причем наращивающим не только внутритурецкий, но и международный авторитет. В частности, именно Гюлену и его адептам приписывают достигнутые в то время значительные подвижки в процессе продвижения Турции к членству в Евросоюзе. За рубежом Гюлена называли лидером умеренного и демократического «полусветского» ислама, вполне респектабельным для почти любых светских и религиозных западных кругов. В 1998 году Гюлен, в частности, встретился с папой Иоанном Павлом II «для обсуждения возможностей и путей развития межконфессионального диалога».
На первых порах, в 1990-х, Гюлен в целом поддерживал будущего лидера турецкого, более радикального, «несветского» ислама Реджепа Тайипа Эрдогана. Однако к концу 90-х годов их пути разошлись. Прежде всего потому, что Эрдоган понял: Гюлен по сути потихоньку создает в Турции «параллельное государство», поскольку его последователи, занимая важнейшие государственные посты, в реальности нередко подчиняются не официальному руководству, а своему шейху (мюриду) Фетхуллаху Гюлену.
В 1999 году турецкий телеканал «АТВ» показал фрагменты проповеди Гюлена перед своими сторонниками, вызвавшие в Турции серьезный политический скандал. В этой проповеди (которую, впрочем, некоторые эксперты считают «монтажной телепровокацией») Гюлен объявляет своей целью установление в стране шариатского политического режима. И говорит, что метод, который он рекомендует своим сторонникам, — проникновение во все органы власти с тем, чтобы захватить эту власть в удобный момент.
В том же 1999 году, после очередного конфликта с Эрдоганом, начавшим создавать свою «Партию справедливости и развития» с прицелом на полноту государственной власти, Гюлен уехал в США якобы на временное лечение (он был действительно серьезно болен), но там, в Америке, и остался.
С тех пор центральный офис организации Гюлена «Хизмет» находится в США, в Сэйлорсбурге, штат Пенсильвания. Оттуда он ведет активную деятельность, записывая свои проповеди и наставления на видео и распространяя по всему миру. Ряд экспертов утверждает, что он с самого начала своей американской эмиграции попал под прочную опеку ЦРУ (что весьма вероятно). В частности, когда в 2006 году у Гюлена возникли серьезные проблемы с ФБР и миграционным департаментом (из-за незаконного приглашения Гюленом своих сторонников и помощников в США), миграционная служба США попыталась депортировать Гюлена в Турцию. Но тогда его официальными поручителями выступили не только бывший посол США в Турции Мортон Абрамовиц, но и высокопоставленные сотрудники ЦРУ. В том числе Грэм Фуллер, бывший глава резидентуры ЦРУ в Кабуле, и Джордж Фидас, отвечавший в ЦРУ за контакты с различными аналитическими центрами.
По данным WikiLeaks, в 2010 году американские дипломаты считали организацию Гюлена «самой мощной исламистской группировкой Турции». По их мнению, «Хизмет» контролирует в Турции крупный бизнес, торговлю, издательскую деятельность и огромную часть политического сообщества.
Кроме того, у «Хизмет» прочные позиции в диаспорах Германии, США, ряда других европейских стран. По оценкам на 2016 год, под контролем движения находились более 2 тысяч лицеев/школ и семь университетов в более чем девяти странах на пяти континентах, две современные больницы, газета Zaman (на турецком и английском языках), телеканал Samanyolu, издательский комплекс «Хакикат Китаб ЭВИ», радиостанция BurçFM, информационное агентство СНА, ведущий еженедельный журнал новостей Aksiyon, а также ряд других СМИ и мощная бизнес-империя.
По данным правительства США, в 2008 году стоимость этой империи оценивалась в 25–50 млрд долларов. В то же время, поскольку доктрина «такия» (то самое «благоразумное сокрытие своей веры») не позволяет в точности идентифицировать хозяев бизнес-активов «Хизмет», аналитики их осторожно называют как «проекты, вдохновленные последователями Гюлена». Как оценивали американские эксперты на 2016 год, с «Хизмет» были, в частности, связаны страховая компания Işık и крупнейший турецкий Bank Asya, который финансирует венчурные проекты по всей исламской Африке и имеет соглашение о стратегическом сотрудничестве с рядом крупнейших холдингов, связанных с «Исламским банком развития».
На 2016 год численность «выпускников Хизмета» (в основном в Турции, но не только в Турции) составляла несколько миллионов. С учетом доктрины «такия» точно оценивать сложно, но эксперты считают, что их не менее 4–5 миллионов. И главное, большинство экспертов признает, что «Хизмет» массово вербует из них профессиональные кадры почти любого уровня и специализации, верные и преданные своему мюриду (или, как обычно называют ученики, «ходже эфенди») Гюлену.
(Продолжение следует.)
* — Организация, деятельность которой запрещена в РФ.