Всё больше и больше поражает положение простого человека в наше время. Казалось бы, как утверждают либералы, мы освободились от тоталитарного ига, и должны были заплясать лес и горы... Но вот поди ж ты, 30 лет прошло, а жизнь становится все хуже и хуже. Причем в одинаковой степени в городе-миллионнике и в небольшом полярном поселке. О последнем сегодня и пойдет речь.
Есть на Севере материковой России удивительное место, самый северный населенный пункт в мире, находящийся на материке — поселок городского типа Диксон (Таймырский Долгано-Ненецкий район Красноярского края). В 1915 году здесь открылась одна из первых арктических радиостанций, Диксон — единственный воевавший во время Великой Отечественной войны населенный пункт Красноярского края, он имеет звание «Населенного пункта воинской доблести».
В советские годы здесь было все: метеостанции, обсерватории, мощный морской порт и хороший аэропорт. Были военные и научные объекты, Диксон был самым образованным поселком в СССР: у половины жителей было по два высших образования. Сегодня от былого великолепия не осталось и следа: предприятия закрыты, военные почти уехали, жители тоже уезжают. Но кто-то остался — те, кто хочет тут жить и работать, кто любит Север и гордится родной землей.
Сегодня арктический поселок находится на грани коммунального коллапса. В ИА Красная Весна обратился депутат Диксонского городского Совета депутатов Юрий Ахломов, который, как может, пытается бороться с чиновниками, сделавшими из поселкового бюджета свою «кормушку».
Конечно, чиновников во все времена портила вседозволенность, но то, что происходит сегодня, — это уже гораздо хуже. Хуже именно тем, что после советского, пусть несовершенного, частенько лишь декларируемого, но все же равенства и справедливости, мы вернулись в какие-то совершенно темные времена — в феодализм в самом худшем виде, когда нет просто права на жизнь.
Депутаты Диксонского городского Совета устали смотреть на то, как их родной поселок разрушается, а земля опустошается при бездействии и попустительстве администрации поселка. А что такое коммунальные проблемы в поселке, где зима длится круглый год: средняя температура июля 5 градусов, что на градус ниже средней температуры в Сочи в январе? Это ничто иное, как смерть, поскольку Диксон — один из немногих населенных пунктов России, в которых отопительный сезон круглый год. И деваться некуда — до районного центра по прямой 520 километров, пассажирские перевозки осуществляются только самолетом, основной завоз продуктов и стройматериалов — в летнюю навигацию.
В поселке работают несколько организаций, сотрудники которых живут в муниципальном жилфонде. Само собой разумеется, что в таких климатических условиях основным приоритетом работы власти должно быть обеспечение поселка всем жизненно необходимым. К примеру, авария на теплосетях в Диксоне реально может повести к гибели людей. Поэтому непринятие бюджета в Диксоне — а в декабре 2019 года бюджет не приняли — это угрожающее происшествие.
Годовой бюджет Диксона, где сегодня живут менее 300 человек, по «материковским» меркам огромный — свыше 100 млн рублей. Если вдуматься, на что планируется его потратить, то появляется широчайший простор для творчества, и мы, конечно, всеми предположениями обязательно займемся — невозможно пройти мимо такого сюжета.
Итак, из более чем 130 млн рублей около 51 млн пойдут на «общегосударственные вопросы», более 26 млн составляет такая важная строка, как «культура». Нет, конечно, важность культуры никто не отрицает, но, извините, а если жить в доме нельзя, о какой культуре идет речь? Просто вдумайтесь в эти цифры: в поселке, где фактически проживают менее трехсот человек, на содержание администрации и культуру хотят потратить 77 млн рублей (60% бюджета).
Чтобы не быть голословной, приведу таблицу бюджетных расходов Диксона.
На что же конкретно пойдут эти средства, понять сложно. Ахломов говорит, что в первом чтении бюджет был принят с оговоркой, что для принятия во втором чтении необходимы документы о планируемых расходах на административный персонал и закупки. Документы о численности штата и бюджетные сметы депутаты запросили у администрации, финансового отдела, Дома культуры, библиотеки и ДШИ. Им поступили отказы с обоснованием, что, мол, письма не так оформлены и не на тот адрес направлены.
Но даже если не говорить о явном издевательстве чиновников, то уже само соотношение расходов на коммунальное хозяйство (9 459 675,54 рублей на 2020 год) и содержание местных администраций (39 656 105,87 рублей на 2020 год) заставляет как минимум задуматься, а как максимум — предположить самое очевидное, то есть личную заинтересованность лиц, причастных к распределению средств.
«Напомню, что на ЖКХ в этом же бюджете запланировано менее 9,5 млн руб., что составляет около 7,2% — примерно в 8 раз (!!!) меньше, чем на культуру и администрацию. Но даже эти средства расходуются не полностью. За 2019 год весь бюджет был исполнен на 88,55%. А вот по благоустройству и дорожному комплексу этот показатель составил лишь 66,76%. По ЖКХ и транспорту — также ниже среднего. Показатель исполнения бюджета удалось подтянуть до 88,55% опять же за счет культуры и муниципального управления», — говорит Ахломов.
Можно предположить, что эти цифры имели бы право на существование, если бы с ЖКХ в поселке всё было нормально. Но это не так. «С 2005 по 2013 годы я работал электромонтером в нескольких муниципальных предприятиях, учредителем которых была администрация городского поселения Диксон. Все эти предприятия были благополучно приведены к банкротству. С 2005 года я вынужден наблюдать, как коммуникации поселка изнашиваются и рушатся, как закрываются цеха предприятий, уезжают ценные кадры», — свидетельствует депутат.
«Работяги на этих предприятиях получают небольшую для Арктики зарплату: 30–40 тысяч, но и ее постоянно задерживают. Существует дефицит материалов и инструмента. Систематически нарушается трудовое законодательство. К рабочим отношение просто хамское. По моему мнению, имеются факты намеренной порчи муниципального имущества», — утверждает Ахломов.
В течение многих лет канализационные сети не стояли на балансе администрации. Их обслуживали муниципальные организации в «добровольно-принудительном» порядке, оплата за эти работы не производилась. За эти годы, по оценке Ахломова, пострадали почти все фундаменты жилых зданий в поселке.
Реки фекалий, вытекающие из-под домов и из остатков уличной канализационной сети, текут по дорогам, ежегодно превращаясь в подобие «ледовых катков». В народе даже возникла шутка: «Глава обещал ледовый каток. Мужик сказал — мужик сделал!» На сегодняшний день уличные канализационные сети никем не обслуживаются, хотя уже стоят на балансе администрации, и «ледовые катки» продолжают намерзать. С внутренними коммуникациями ситуация примерно такая же.
Депутат напоминает, что поселок находится в зоне вечной мерзлоты — здесь своя специфика содержания фундаментов. Здание будет стоять до тех пор, пока эта самая мерзлота сохраняется, и подмыв свай чрезвычайно опасен. В 2019 году так в Диксоне обрушилось здание больницы.
Но и это еще не все проблемы. В аварийном состоянии находится питьевой водоем — и это в поселке, где грунтовых вод, как на материке, нет. Потеря единственного источника пресной воды обречет Диксон на гибель. «Обрушен и заброшен аварийный резервуар питьевой воды. В ужасном состоянии городское кладбище, не решена проблема похорон. Рыть могилы в вечной мерзлоте и в обычном грунте — это не одно и то же. Есть проблемы с утилизацией ТБО. Сейчас возникла реальная угроза отключения холодной воды жильцам многоквартирных домов. Должным образом не оформлены в собственность не только производственные помещения, но и жилфонд», — продолжает перечислять проблемы поселка депутат.
На логичный вопрос, куда же смотрят местные власти, у депутата возникает встречный вопрос: «А с чего Вы взяли, что они вообще куда-то смотрят?» Представители власти выполняют свою работу только в том случае, если за неисполнение им грозит наказание. За деятельностью исполнительной власти должен следить представительный орган — местные депутаты. В Диксонском городском Совете депутатов семь мандатов, но на сегодняшний день остались лишь трое из действующих депутатов. И, как следствие, нет кворума и существует реальная угроза роспуска Совета, после чего последуют досрочные выборы.
«На сегодняшней день арифметика такова. Штат работников культуры и администрации городского поселения непропорционально раздут. Предоставить точные данные нам, депутатам, отказались, но, по имеющимся у меня сведениям, это более 50 ставок. У каждого муниципального служащего есть родственники, которые, как принято у нас в стране, занимают не последние должности в государственных, частных и правоохранительных структурах. Это примерно тридцать человек.
Итого мы получаем более 80 избирателей, заинтересованных в нынешнем распределении бюджета, поскольку, так или иначе, кормятся от этого бюджета. На крайних выборах в 2018 году в поселке проголосовало 152 человека. С учетом постоянного оттока населения общее количество избирателей с каждым годом сокращается. А ведь 80 человек из 152 — это уже больше половины! Таким образом получается, что в поселке Диксон власть выбирает сама себя!» — говорит депутат.
Какая замечательная сложилась система, правда? Точнее, рискнем предположить, что она не сама по себе сложилась — ее долго и кропотливо складывали. Не кажется ли читателю, что дело обстоит таким же образом не только в далеком северном поселке, но и во многих других населенных пунктах? Если в крупных городах развернуться части чиновников, спаянной с бизнесом по связям из 1990-х годов, все же сложновато — общество путается под ногами, то в таких небольших городках и поселках, да еще за сотни верст от цивилизации, это не просто реально, а иное невозможно! «Тайга — закон, медведь — хозяин».
А что же с людьми, которые до «кормушки» не допущены? Да кого они волнуют, право слово! Какие-то мы, действительно, неудобные вопросы задаем. Эти люди предоставлены «свободной руке рынка» — они должны уехать, умереть от неоказания медицинской помощи, от холода и плесени в домах... Да мало ли еще у них вариантов! В общем, они не должны портить стройную картину оптимизации административного устройства своим «неправильным» голосом.
«На сегодняшний день в поселке Диксон сформировался несокрушимый авторитарный синдикат. Чужого человека они никогда к себе не пустят, если только он не согласится жить и работать на их условиях. Такое положение вещей выгодно всем: местным властям, их родне, добывающим компаниям, принесшим Таймырской земле экологический и экономический ущерб на сотни миллионов рублей; выгодно нынешней власти Таймырского района, оставившей жителей Диксона даже без больницы», — говорит Ахломов, и это слова человека, которому, по сути, действительно нечего терять. А иначе как объяснить сквозящую в этих словах решимость?
Но опять же есть вопрос, а как же раньше бюджет поселения принимался? Да очень просто. В муниципальных организациях директора по совместительству являлись депутатами городского Совета. Еще, как правило, несколько депутатов были их подчиненными. Штат управления одной из муниципальных организаций полностью занимал три этажа пятиэтажного здания. Естественно, что все эти люди голосовали «как надо», и в Совет проходил «кто надо».
Вот так поселок полярников, портовиков, авиаторов, гидрографов, строителей, врачей и лучших в стране учителей превратился в поселок руководителей и аппаратчиков. Тех самых аппаратчиков, которые заполонили страну после краха СССР — а кто-то наивно думал, что это был грех прошлого государственного устройства? Жизнь показала прямо обратное, только это еще хуже. Советский аппаратчик был дитем малым и воровал пристойно, в отличие от криминально-капиталистического аппаратчика, которому всё равно, жив человек или умер.
«Сейчас на оставшихся депутатов Диксона оказывается давление. Нас будут „выживать“ из родного поселка. Как? И вот тут мне вспоминаются слова ныне покойного чиновника, работавшего охотинспектором в одном из поселков Таймыра. Он говорил: „Забираешь у местного оружие. Куда он без оружия. И люди сразу как шелковые“. Думаю, что с нами будут поступать подобным же образом. Оружие, техника, имущество, работа…
Что стоит в поселке на 300 человек сфабриковать компромат на невыгодных власти народных избранников? Уже сейчас есть предпосылки к лишению „непослушных“ депутатов и их родственников средств к существованию. Звучат беспочвенные обвинения в нарушении закона. Власти пытаются настроить население против депутатов. К примеру, нас обвиняют в повышении цен на хлеб, который стоит сейчас 164 рубля, и отключении уличного освещения, хотя глава поселения сам распорядился отключать свет, без объяснения причин», — заключает Ахломов.
Подведем итог, и это делать как-то не по себе, когда сам ты сидишь в теплом доме, с электричеством и отоплением. А где-то там, за тысячи километров, люди находятся не просто в ином положении физически — там их раздирает вопрос, люди они или нет? И если они люди, то почему с ними можно обращаться вот так? Почему местная администрация считает себя вправе распустить «неугодный» Совет и продолжать «осваивать» последние немалые копейки поселкового бюджета?
Почему на все попытки депутатов этого Совета получить информацию о расходовании бюджетных средств и штате сотрудников можно отвечать фирменным чиновничьим хамством? Почему просьба о выездной прокурорской проверке так и не была исполнена?
Конечно, чиновники огрызаются: власти обвиняют Совет в бездействии. С момента непринятия бюджета на депутатов оказывается психологическое давление со стороны работников администрации и их родственников из правоохранительных органов и компании-недропользователя, утверждает депутат. Например, представители исполнительной власти, приходя на заседания Совета в качестве зрителей, пытаются мешать его работе, порой переходя на личные оскорбления. Совет заваливают «бумажной работой», благо административного ресурса у исполнительной власти предостаточно.
Дальше — больше. У действующего руководителя администрации, главы поселения Диксон полномочия закончились еще в сентябре 2019 года, однако он до сих пор — глава. А конкурс по отбору нового руководителя администрации уже три раза был сорван. Еще осенью депутаты Совета лишили полномочий своего председателя из-за конфликта интересов: спикер одновременно является работником администрации. Конфликт интересов не устранен по сей день. Однако это не мешало экс-председателю «назначать заседания» с целью скорейшего принятия кабального для поселка бюджета.
Ахломову сегодня грозят отключить электричество. Еще три депутата вынуждены были «добровольно» сложить свои полномочия, не проработав и полтора года; кворума, как я уже говорила, нет. Пока можно сосать из поселка «соки» — это будут делать. Во сколько человеческих жизней и судеб это обойдется — страшно даже предполагать.
И это 21-й век. Мы сейчас живем в условиях совсем другого порабощения и расчеловечивания — эпидемию COVID-19 использовали в полной мере. Вводится по всей стране по примеру Москвы пропускная система, детей переводят на дистанционное образование, лишая образования и социализации в принципе, пожилых и больных лишают медицинской помощи, а здоровых и сильных сводят с ума в самоизоляции.
Пока в Москве торжествует одна форма порабощения в виде унизительных пропусков и «разрешений на прогулки», за Полярным кругом людей буквально доводят до грани физического выживания. Получается, что старые добрые феодальные и раннекапиталистические методы никуда не делись. Пытающиеся бороться с ними люди апеллируют к гуманизму — и они не могут иначе! Вопрос, кто победит, опять остается открытым, поскольку говорить о ценностях можно лишь с теми, у кого они есть.