Политическая напряженность, возникшая в преддверии 26-летия трагедии, произошедшей в маленьком городке Сребреница в Боснии и Герцеговине (БиГ), переросла в самый серьезный политический кризис со времен боснийской войны.

События 1995 года в Сребренице

Во время боснийской войны 1992–1995 годов маленький городок с почти шеститысячным населением, расположенный в Республике Сербской (полуавтономное образование Боснии и Герцеговины), находился под контролем боснийской армии и был мусульманским анклавом, окруженным войсками армии Республики Сербской (РС).

В начале июля 1995 года сербы атаковали боснийскую армию и 11 июля взяли Сребреницу под свой контроль. После этого женщины и дети боснийцев были интернированы из городка, а часть мужского населения, принимавшая участие в военных действиях, была расстреляна.

Именно эти события в апреле 2004 года Международным трибуналом по бывшей Югославии были названы геноцидом, совершенным армией Республики Сербской против боснийцев.

Боснийская армия до этих событий совершила большое количество преступлений против сербского населения, проживавшего в этом регионе.

Недавно опубликованные выводы независимой международной комиссии, которой руководил профессор Гидеон Грейф, однозначно говорят о том, что к геноциду эти события не имеют никакого отношения. Несколько более подробно произошедшие тогда события и выводы комиссии профессора Грейфа описаны в статье «26 лет не умолкают споры: был ли геноцид в Сребренице?».

Незаконные граффити

23 июля, буквально за неделю до окончания своих полномочий, верховный представитель в Боснии и Герцеговине Валентин Инцко, минуя все демократические процедуры, ввел поправки в Уголовный кодекс БиГ, запрещающие отрицание «геноцида» и прославление «военных преступников». За отрицание «геноцида» предусматривалось наказание. Именно это событие, совершенное уже фактически ушедшим со своего поста чиновником, и стало прологом к последующему политическому кризису.

После подтверждения приговора о пожизненном заключении сербскому генералу Ратко Младичу в Сербии и Республике Сербской стали появляться граффити, изображающие генерала. Подписи к портретам Младича возвеличивали его. В частности, портреты Младича появились на зданиях Белграда. А 25-метровое граффити с портретом генерала в сербском городке Фоча на юго-востоке Боснии и Герцеговины, появившееся за несколько дней до годовщины событий в Сребренице, стало поводом для заявления верховного представителя.

В этом заявлении он сказал: «Я лично объеду все места, где находятся граффити, посвященные Ратко Младичу. После вступления в силу приговора Младичу я намеревался отправить письмо властям местных муниципалитетов с предписанием устранить все провокационные граффити. После шока и горечи, которые я испытал после поездки в один маленький городок, полный изображений военного преступника, я понял, что нужно послать сигнал SOS всему цивилизованному миру вместо того, чтобы упрашивать разрозненные власти местных муниципалитетов».

Ссылки именно граффити с Младичем — естественную реакцию на очередное унижение сербского народа, и полная невозможность принятия решения о запрете отрицания геноцида в Сребренице демократическим путем (сербские политики блокировали его принятие) стали причиной введения этого решения через механизм, предусмотренный Дейтонским мирным соглашением.

Реакция на введение поправок в Уголовный кодекс БиГ была предсказуема, боснийская часть политикума БиГ выразила бурное одобрение, сербская — негодование. Но если бы все это закончилось только высказываниями политиков, вряд ли ситуацию в Боснии и Герцеговине нужно было называть политическим кризисом.

Бойкот

Вопрос признания «геноцида» в Сребренице имеет для БиГ вообще и для сербов в особенности принципиальный характер. Если эти события в Сребреннице окончательно будет признаны геноцидом и сербы с этим смирятся, то Республика Сербская, скорее всего, будет уничтожена, а сербское население Боснии и Герцеговины будет подвергнуто дискриминации. Другими словами, в БиГ сербский вопрос будет решен полностью, сербы ответят даже за то, чего никогда не совершали.

Но не менее серьезные последствия ждут и Сербию, которой тоже придется принять ответственность за геноцид, которого не было.

Действие уходящего верховного представителя, по-видимому, явилось тем ушатом холодной воды, который заставил проснуться и объединиться провластные и оппозиционные политические силы боснийских сербов. В результате был принят ряд политических решений, которые собственно и оформили политический кризис в стране. Народная ассамблея Республики Сербской экстренно приняла законы, отменяющие введенные верховным представителем поправки в Уголовный кодекс БиГ на территории РС. Кроме того, было принято решение бойкотировать работу всех государственных учреждений Боснии и Герцеговины, в которых участвуют представители Республики Сербской, включая правительство, парламент и президиум БиГ.

Бойкот, предпринятый сербскими политиками, фактически полностью парализовал принятие решений на уровне государства, а решения, которые принимаются на уровне сербских и боснийско-хорватских образований, носят прямо противоположный характер.

Еще одной линией защиты, которую проводит сербская сторона, стало непризнание легитимности вновь назначенного верховного представителя в БиГ Кристиана Шмидта, а также требование упразднить институт внешнего управления Боснией и Герцеговиной через верховного представителя. Впрочем, вопрос о необходимости этого института в большей степени обсуждается на мировом уровне. Совокупный Запад отстаивает его необходимость, а Россия и Китай считают, что свою роль верховные представители уже выполнили и Босния и Герцеговина должна решать свои проблемы самостоятельно.

Примирение невозможно

Однако проблема заключается в том, что, собрав в одно государство фактически непримиримых врагов и дав им практически равные права, США и Запад в целом предопределил неустойчивость Боснии и Герцеговины. При этом проводником своей политики Запад сделал прежде всего боснийцев и лишь частично хорватов, в то время как сербы получили роль виноватых за все. Естественно, что такая политика в течение всех 26 послевоенных лет не смогла привести ни к какому примирению.

Сербы постоянно говорят о необходимости выхода из БиГ и присоединения к Сербии. Впрочем, не всё ладно и во взаимоотношениях у боснийцев с хорватами, последние также посматривают на расположенную рядом Хорватию. Фактически БиГ как единое государство существует лишь благодаря внешнему давлению Запада, в том числе и благодаря институту верховного представителя.

Таким образом, сложившаяся сегодня кризисная ситуация в Боснии и Герцеговине носит системный характер и была заложена в сами принципы создания этого государства. Решением этого кризиса может быть лишь кардинальное преобразование БиГ, поскольку существование в том виде, как оно есть сейчас, после введения закона о запрете отрицания геноцида, очевидно стало невозможным. Ведь если сербы добьются отмены решения Инцко, это станет серьезным поражением Запада и приведет к отмене института верховного представителя, что в конечном итоге может закончиться выходом Республики Сербской из состава БиГ. Если же сербов "додавят", то Республика Сербская будет уничтожена, а БиГ превратится в унитарное государство с довлеющим положением боснийцев.

Сейчас еще рано загадывать, как сложится ситуация, но создается впечатление, что именно она носит критический, переломный характер. И от того, смогут ли сербы отстоять свое право на жизнь, зависит их судьба и судьба такого странного государства, как Босния и Герцеговина.