В прошедшем году активизировались приморские десоветизаторы. Они предприняли несколько информационных атак на памятник легендарному борцу за Советскую власть на Дальнем Востоке Сергею Лазо. Не постеснялись даже откровенно надавить в инфополе на нового губернатора Олега Кожемяко, противопоставив его как случайного для края человека местным историкам-десоветизаторам, у которых «душа болит» за родной город и край.

Вылилось все в то, что местные историки-десоветизаторы предложили проект по переносу памятника Лазо в новый сквер и установке рядом с ним памятника какому-нибудь деятелю белого движения — проект «примирения алой и белой роз». Однако сквер открыли с совсем другими памятниками, а Лазо продолжает стоять на прежнем месте.

Кроме десоветизаторов от истории, на которых уже клейма ставить негде, в крае есть и десоветизаторы от искусства. Приморский художник Игорь Обухов создал образ подростка Влада, одетого в шинель времен гражданской войны и буденовку с красной (а на некоторых картинах и зеленой, синей и даже состоящей из рыб) звездой. Влад получился этаким младшим братом революционера-горниста, который стоит на главной площади Владивостока.

Парень получился жизнерадостный, изображен на фоне Владивостока и морских пейзажей, купается прямо в буденовке, играет в хоккей. Никакого революционного прошлого в представленном образе явно нет. Напротив, Влад — гламурный антагонист революционности, явно приглашающий иностранных туристов привезти свои деньги в «город нашенский».Выставку назвали «Влад и Восток». Кто-то из высоких гостей на открытии выставки предложил сделать Влада неофициальным символом города.

И естественно, на открытии такой «жизнеутверждающей» выставки выступил генконсул Японии во Владивостоке. Отрицание или сознательное замалчивание зверств интервентов, с которыми, по большому счету, и боролись революционные партизаны в Приморье, естественно, в интересах японцев.

Напомним, что японцы во время гражданской войны в России оккупировали Приморье и активно боролись с красноармейцами. Гротескный образ героически воевавших красноармейцев воплотил Обухов в абсолютно лубочном Владе. К слову, именно японцы поймали Сергея Лазо и выдали для расправы белым казакам, которые его сожгли в паровозной топке. Обухов же нарядил в революционные трусы и буденовку жизнерадостного подростка и заставил его улыбаться бывшим интервентам.

Улыбчивый подросток Влад, не знающий о революционном прошлом, для вновь стремительно милитаризующейся Японии куда как лучший сосед, чем реально оказывавшие ей сопротивление 100 лет назад революционные партизаны. Он нужен, чтобы на игрово-идейном уровне заменить тезис «Владей Востоком» на «Влад и Восток».

Однако не в советские времена город назвали Владивостоком (Владей Востоком), а во времена так якобы милой нынешним десоветизаторам Российской империи. И выходит, что приморские десоветизаторы готовы отвергать не только советский, но и имперский опыт.

Нынешняя приморская элита, судя по всему, Востоком владеть не желает, поэтому предлагаемый новый символ Владивостока в гламурной буденовке ныряет в море, машет сигнальными корабельными флажками, держит на руках тигренка, катается на коньках и широкой улыбкой призывает в гости иностранных туристов — такЪ победимЪ!

На этом фоне настораживает активность местных групп влияния, которые активно пытаются пролоббировать присвоение звания «Почетный гражданин Владивостока» известному в узких кругах галеристу Александру Городнему.

Собиратель и галерист современного искусства Городний выставляет в своей галерее «Артэтаж» на бюджетные деньги не только яростно антикоммунистическое искусство и псевдоискусство, что было бы понятно в антисоветской стране, но и откровенно русофобское творчество.

Неудивительно, что русофобскую и безыскусную выставку в «Артэтаже» провели французские творцы при поддержке «Альянс Франсез — Владивосток». Эта же организация ближе к концу года помогла переиздать книгу французского интервента о приключениях во Владивостоке в годы гражданской войны.

Книга Жозефа Кесселя, более известного по авторству романа «Красавица дня», экранизированного Луисом Бунюэлем, в сущности, является бледным подобием повести не особо крупного российского писателя Александра Куприна «Яма» о российских проститутках. Только написана значительно позже, а действие происходит в 1919 году в грязном и мерзком Владивостоке. Атмосфера Владивостока, переданная в книге, хорошо коррелирует с атмосферой выставки в «Артэтаже» о впечатлениях французских художников от России нынешней.

Зачем издавать такую литературу во Владивостоке 100 лет спустя после описываемых событий, понять трудно. Владивосток в ней представлен грязной помойкой — гордиться нечем. Разве что высоким вниманием французских господ к нашему скромному городишку.

Городнему, несмотря на сильнейшее информационное давление, «Почетного гражданина» не дали, но лоббисты не отчаиваются и продолжают информационную кампанию за галериста-антикоммуниста — ведь звание «Почетный гражданин Владивостока» присуждается ежегодно, и следующая попытка уже не за горами.

Поклонники и последователи американских интервентов в прошедшем году громких акций не проводили, предпочитая действовать с позиций популярной в США «мягкой силы». Однако задел на этом направлении столь велик, что, наверное, многие приморцы этого мягкого переформатирования заокеанским партнером их идентичности не замечают.

Деятели культуры совместно с той же компанией русофобских историков, которые пытаются сбросить с постамента памятник Лазо, продолжают строить культ личности приморских американцев Элеоноры Прей и Юла Бриннера.

Американский актер не первой величины, хоть и оскароносный, в информпространстве края затмевает не только всех местных актеров прошлого и современности (кроме, разве что супруги экс-губернатора Ларисы Белобровой и худрука театра имени Горького Ефима Звеняцкого), но и вообще является уже культовой фигурой приморского пантеона — ему установили памятник, о нем пишут, ставят спектакли, регулярно упоминают при проведении различных культурных мероприятий и т. д. При этом с Владивостоком он связан лишь фактом рождения в этом городе, зато его дед-швейцарец Юлиус был крупным бизнесменом и общественным деятелем дореволюционного Владивостока.

Американку Элеонору Прей, жившую во Владивостоке в смутное время начала ХХ века, вытащила из пыльных архивов другая американка шведского происхождения — Бригитта Ингемансон. Ингемансон прославила Элеонору Прей, издав сборник ее писем о Владивостоке в 2008 году. С тех пор из обычной женщины, любившей Владивосток, сделали культовую фигуру — тоже поставили памятник, ее имя тоже звучит из всех утюгов по поводу и без. Судя по всему, в городе не было и нет других жителей, которые любили бы его не меньше Прей.

В виду такой популярности, могли бы им обоим вручить звание «Почетный гражданин Владивостока», тем более, что его в 2020 году, якобы в честь 160-летия должны были получить сразу два кандидата. Можно было бы избежать некрасивой борьбы за это звание, присудив его двум замечательным гражданам США, а то даже как-то неудобно — самые известные в народе владивостокцы, а не почетные граждане. Вдвойне обидно, что генконсульство США во Владивостоке закрылось, и, вероятно, теперь пролоббировать высокое звание легендам Владивостока будет уже некому, местные поклонники вряд ли справятся.

И под конец года пошло в атаку молодое поколение десоветизаторов — бывший главный художник Владивостока Павел Шугуров предложил к новогодним праздникам нарядить горниста скульптурного ансамбля Борцам за власть Советов на центральной площади Владивостока в шубу Деда Мороза, а одного из его соседей по композиции — в шубу Снегурочки. Письмо с эскизами Шугуров направил в городской Совет ветеранов и попросил организацию одобрить креативную идею.

Поначалу сообщалось, что на одном из вариантов эскиза «Снегурочке» также предлагалось накрасить губы, однако позже Шугуров отыграл назад и сказал, что такой детали в проекте не было. Но это все детали, а кощунственный смысл такого креатива очевиден. И отрадно, что очевиден он не только нам, но и подавляющему большинству жителей Владивостока. В интернет-опросах, организованных местными новостными сайтами, приморцы однозначно отвергли пляску на костях народных героев.

И вырисовывается с десоветизацией в Приморье нерадостная картина. С одной стороны, простые люди резко негативно относятся к агрессивным попыткам вылить на их раннесоветских предков ушат дерьма, и особенного пиетета к новосозданным «героям» Владивостока тоже не испытывают. С другой — власти как минимум спокойно смотрят на лепку этих героев, которая вряд ли возможна без серьезных усилий консульств стран-партнеров, хоть и не дают зеленый свет на проведение откровенно провокационных акций десоветизации.

А ведь в таком регионе, как Приморье, не только не стоит потворствовать десоветизации, но и наоборот, надо бы наступить своей антисоветской песне на горло, чтобы не усиливать влияние на своей земле тех «партнеров», которые в 20-е годы ХХ века были интервентами. Международные партнерские отношения на Дальнем Востоке необходимо осуществлять в твердо установленных рамках — со всей уважительностью, но без заигрываний. Иначе получается слишком явное противопоставление нынешней власти и советской не в пользу первой — советская власть выкинула интервентов с родной земли, а нынешняя плюет в ее сторону и одновременно всячески восхваляет ее предшественников, слившихся с интервентами в неразрывных объятиях.

Нужно ли такое противопоставление нынешней власти в Приморье?