События в Белоруссии, где уже вторую неделю не утихают протесты, волнуют многих на постсоветском пространстве. Пристальный интерес они вызывают в странах, уже переживших «цветные революции» и не понаслышке знающих об их последствиях, таких как Армения.

Своими размышлениями о причинах белорусских протестов, об их сходстве и различиях с другими «майданами» поделился в беседе с корреспондентом ИА Красная Весна специалист в области параллельных вычислений, кандидат физико-математических наук Сергей Вартанов.

ИА Красная Весна: Сергей Рубенович, как Вы считаете, истоки и природа белорусских протестов схожи с событиями в Армении 2018 года или с какими-либо еще событиями в других странах?

— О природе так называемых майданов и цветных революций невозможно говорить без заданных исторических и политических контекстов.

Все так называемые «революции», а по сути — бунты, что в Армении, что на Украине, Грузии или Белоруссии, имеют одних и тех же инициаторов, одни и те же цели и одну и ту же фундаментальную среду, в которой все эти бунты порождаются.

Без хотя бы краткого раскрытия структуры современного общества, государственных устройств, окружений государств и принципов их существования приведенный выше тезис будет, конечно, голословен.

Мы живем — надеюсь, пока — при капитализме, при централизованном управлении мировой экономикой, а, следовательно, и миром со стороны немногих финансовых группировок. При финансовом империализме — высшей стадии капитализма.

Ну а целями всякой империи является расширение и самосохранение. Англосаксонской мировой финансовой империи сегодня всё больше приходится сталкиваться с сопротивлением уже национальных центров таких же капиталистов, но не желающих подчиняться «иноземцам».

ИА Красная Весна: Что это за центры?

— Таковыми являются, конечно же, китайская экономика, российская (последняя столкнулась с посягательствами на ресурсы страны и политическую независимость), западноевропейская (ранее мирившаяся с зависимостью политической, но до момента, когда эта зависимость не стала отражаться на экономике), ну и прочими, не столь политически значимыми, но имеющими определенный экономический вес в Азии и Америке.

Социальная же структура абсолютного большинства государств состоит из собственно государственных органов, внутреннего олигархата, открытого или теневого, значительной, если не подавляющей, части мелкой буржуазии и составляющего нынче значительного меньшинства наемных работников в сфере крупного товарного производства.

Ну а как могут влиять финансовые капиталистические центры на государства и общества?

Вариантов немного: непосредственно на государственные органы, либо на олигархат, либо на мелкую буржуазию. Ну и комбинируя такие воздействия.

ИА Красная Весна: Можете привести исторические примеры?

Примеров использования мелкой буржуазии для создания удобной власти в государствах масса. Из самых известных — Чили.

Военный переворот начинался с длительного бунта «лавочников». Южная и Центральная Америка — известный полигон для отработки и применения техники переворотов как прямого влияния на государственные органы (вплоть до военных переворотов), так и через внутреннюю олигархию или мелкую буржуазию.

Не буду вдаваться в психологию мелкого буржуа. Во-первых, само представительство этого слоя населения сегодня очень разнородно, и он часто руководствуется самыми разными мотивами.

А потому мелкобуржуазные толпы, выходящие свергать власть, объединяются единственным лозунгом «Долой власть!», не очень озадачиваясь вопросом «А что взамен?!».

Выступление против власти без изменения принципов существования общества, экономики и государства — это всегда бунт! И никак не революция!

Почему так происходит?

Мелкий буржуа мелок не только размерами своего «бизнеса», он, что главное, мелок своими социальными помыслами! Замыслами на будущее. Помыслы мелкого буржуа ограничены эгоизмом собственного дела.

Найти в мелкобуржуазной среде недовольных властью в силу ее неоднородности довольно просто.

С одной стороны — не самая образованная и интеллектуальная среда. А с другой: разные рода деятельности привносят разнообразие, которым государству управлять довольно сложно.

Подобное известно кибернетикам. Упущения в управлении могут нести как объективный, так и субъективный характер. При открытых экономиках мелкий бизнес и вовсе открыт всем ветрам макроэкономических веяний. Вот и возникают тлеющие, а иногда и разгорающиеся «угольки» потенциального пожара.

К сожалению, с начала 90-х, когда мы позволили разрушить нашу великую страну, небольшие государства с крайне ослабленной экономикой и разросшимся мелкобуржуазным слоем стали предметом воздействия капиталистических финансовых центров для подчинения и контроля.

Ну а если учесть, что в силу исторических процессов республики бывшего Союза до сих пор объективно связаны с Россией, то они же являются одной из площадок для дестабилизации и так называемого «сдерживания» именно России.

ИА Красная Весна: То есть Вы считаете, что мишенью является именно Россия?

Сами по себе ни Армения, ни Белоруссия, ни Грузия с Молдавией, ни прочие (за исключением, пожалуй, Украины) не представляют никакого экономического интереса для указанных финансовых центров. Политика, и только политика с возможностью создания «напряжений» по периферии усиливающейся России.

Известный, и известный хорошо, в том числе и специалистам по теории управления, принцип: чем больше возникает проблем перед системой управления (в данном случае — государством), тем больше эта система будет отвлечена на задачи исправления и ликвидации проблем, а не на решения задач развития и усиления. Примером подобного подхода из того, что на слуху, т. н. DDos-атаки, когда управляющие компьютеры отвлекаются не на обслуживание запросов, а на исправление ситуации с потоком обращений и проблем, с их отсечением и перераспределением.

Вот так же поступают и с Россией, озадачивая ее то здесь, то там проблемами с соседями.

ИА Красная Весна: Какие Вы видите сходства и различия в этих процессах в разных государствах?

Организация бунтов проводилась через указанные комбинации воздействия, но разнящиеся по стилю.

На Украине государство разрушалось через подконтрольных олигархов, которые сами организовывали собственный мелкобуржуазный слой для смещения власти.

Вообще говоря, Украина в этом смысле очень показательна в смысле определенной уникальности формирования своего олигархата, который разделен не только отраслевыми интересами, но еще и региональными особенностями. Там сложилась очень уязвимая для внешнего воздействия система, которая способствует не только переворотам, но и вовсе расколу и окончательному разрыву страны.

В Армении уже при власти Кочаряна сложилась кланово-олигархическая система, которая была закреплена при власти Саргсяна разделением сфер влияния и появлением при Саргсяне широкого слоя мелкой буржуазии.

И так называемая «революция» 2018 года осуществлялась без участия олигархата, прямым взращиванием недовольства в мелкобуржуазной среде.

Безусловно, объективные основания к таким недовольствам были. Но если олигархат всё более или менее устраивало, то мелкий бизнес в силу своей «мелкости» был очень чувствителен ко всем проявлениям коррупции, расцветшей при Саргсяне, делающим невозможным не только развитие, но и устойчивое существование.

Тут, завершая по Армении, отмечу, что у нынешних «революционеров» хватило чутья (именно чутья, а не ума) не трогать пока местные олигархические кланы.

Но возникла другая беда: коронавирус и карантин, «подсекший» туризм и мелкий бизнес в целом. Что будет происходить осенью, когда, спустив на простой накопления, мелкая буржуазия Армении (как и во многих других странах) станет перед проблемой физического выживания, предвидеть несложно: очередные возмущения и бунты.

Примерно те же основания к «революции» были во времена Шеварднадзе, который «законсервировал» страну и экономику сложившейся олигархической системой: трудовой люд был «освобожден» от труда разрушением советской экономики, но одновременно существовало множество препон к формированию и существованию собственного мелкого бизнеса. Происходила люмпенизация населения.

Трудно поверить, но ВВП Грузии в те годы был меньше, чем ВВП у находящейся в разрухе Армении, у которой и население было почти в 2 раза меньше, которая находилась в транспортной блокаде. Саакашвили организовал для бунта, естественно, с подачи кураторов, слои люмпенов и мелких буржуа. Но с однозначными целями создания антироссийского территориального «пятачка».

В Белоруссии все несколько сложнее и менее однозначно. Надо, конечно, еще вникать в детали происходящего, но вырисовывается следующая логика.

Во-первых, Лукашенко не позволил вырасти у себя никакому олигархату. Нет такой компоненты. У Белоруссии и слой мелкой буржуазии довольно незначителен.

Так что же происходит? Все вышеизложенное в случае с Белоруссией теряет смысл?

В целом да. Белоруссия с Лукашенко уникальны тем, что ей (ему) удалось сохранить полусоветскую систему экономики и социальное обеспечение. Сформировался эдакий островок уникальности в капиталистическом окружении. Без собственных природных и финансовых ресурсов.

Система с государственным управлением промышленностью и сельским хозяйством, причем управлением довольно жестким.

Давление же на страну осуществляли все. И российский капитал, и украинский, и европейский. С разной степенью агрессивности.

Как же — чужеродный элемент посреди Европы. И пример, как можно сохранить подлинно социальное государство, как оно должно быть устроено.

Одна беда: у подобных систем в чужеродном окружении исчерпывается потенциал к развитию, а следовательно, и к росту благ для населения (помним работы Ленина о возможности и условиях существования социалистического государства в капиталистическом окружении).

Случился застой. Не совсем тот, что при Союзе, но со значимыми признаками. В главном: Лукашенко все сложнее стало получать ресурсы из России и работать на внешних рынках. Особенно в условиях текущего падения экономик по всему миру.

Все словеса, как со стороны Лукашенко, так и со стороны окружения, — это словеса, вербально отражающие политические «выкрутасы» в духе: «вы так, а я могу вот так», «вы кредиты не даете, цены на ресурсы высокие назначаете, а я могу взять у других», ну и подобное.

Напомню, российские буржуи давно пытаются прибрать к рукам белорусскую промышленность.

Так что же пытались организовать, если учесть союз Белоруссии и России? С одной стороны — отчетливо ориентированного банкира, имеющего «кубышку» на финансирование собственных сторонников, с другой — взрастив недовольство в незначительном мелкобуржуазном слое, организовали бунты без всякой вменяемой программы на изменения в стране.

С учетом усталости населения, занятого в производствах: все-таки уровень его благосостояния, хоть и второй по уровню в странах бывшего СССР, но остается невысоким.

Вот и ударили в момент, когда возникли напряжения в отношениях с главным союзником — Россией. Ударили по власти и государственному устройству.

Предателей в госорганах не нашли, того банкира Лукашенко изолировал, потому и вытащили на свет божий смесь националистов и мелких буржуа.

В целом силы слабые и бесперспективные, а потому практически уверен, что Лукашенко справится с кризисом. Другое дело, что и ему, и властям России следует сделать значимые выводы. Российской власти — в первую очередь!

ИА Красная Весна: Что, на Ваш взгляд, нужно делать России, чтобы не допускать подобного впредь?

Самой бить по загребущим рукам собственных капиталистов. Бережно относиться к своим союзникам. Выработать, наконец, собственную концепцию развития, которая станет привлекательной и для союзников. Именно так!

Союзников можно заиметь и сохранить разумной привлекательностью собственного существования. Словам нынче никто не верит. И никогда не верили. Только делам.

Ну и наконец еще немного идеологии.

Либерализм и фашизм — идеологии мелкого буржуа. И если либерализм — идеология «мирного» времени, то фашизм — это идеология кризиса мелкобуржуазного общества.

Заиметь в окружении России фашистские или полуфашистские образования — это уже путь к прямым вооруженным столкновениям. Хотим этого?

Повторю. Разумная идеология, стратегия развития в рамках такой идеологии и привлечение соседей к развитию — тот путь, который избавит нас от окрашенных «революций».

Идеологию же в России ищут. Едва ли не так, как Диоген с фонарем средь бела дня искал Человека.

Но ведь все под носом: марксизм и наш опыт в создании великой страны, переосмысленный и адаптированный к современным реалиям. Но это уже другая тема.