В рамках прошедшего в начале июня XXIV Петербургского международного экономического форума вновь обсуждались вопросы сотрудничества России и Японии. В основном поднимались темы, касающиеся экономики, — докладчики представляли результаты сотрудничества компаний двух стран, рассказывали об интересных проектах, перспективах и проблемах.

Однако на полях форума нашлось место и для обсуждения политических вопросов, которые в определенном смысле могут подорвать любое стремление наладить торговое взаимодействие между нашими странами.

Экономический аспект

В 2016 году премьер-министр Японии Синдзо Абэ предложил план сотрудничества с Россией, состоящий из восьми пунктов. Среди направлений сотрудничества назывались: медицина, энергетика, развитие городской среды, развитие промышленности на Дальнем Востоке России, гуманитарные обмены, сотрудничество в области передовых технологий, а также сотрудничество предприятий малого и среднего бизнеса. План был согласован на саммите лидеров России и Японии в Сочи в том же году.

Конечно, сотрудничество наших стран не ограничивается указанными в документе пунктами, однако на прошедшем 5 июня в рамках ПМЭФ бизнес-диалоге «Россия — Япония» этот план упоминался достаточно часто. Более того, президент компании Mirai Genomics Ёсихидэ Хаясидзаки заявил, что успех их совместного российско-японского предприятия отчасти стал следствием наличия той самой структуры сотрудничества — «плана совместного действия, принятого в 2016 году».

Необходимо отметить, что в последнее время взаимодействие России и Японии пострадало из-за распространения по миру нового коронавируса. Товарооборот между нашими странами сократился за 2020 год на 20,4% — по сравнению с годом ранее, и составил около $16,2 млрд.

По мнению председателя совета директоров корпорации АЕОН Романа Троценко, быстрого роста товарооборота между нашими странами сейчас ожидать не стоит, как минимум в силу характера этого товарооборота.

«На период пандемии этот объем был отчасти замещен производителями из других стран. Поэтому нам предстоит вместе работать больше для того, чтобы вернуться на позиции, которые мы имели до пандемии», — резюмировал Троценко, отметив, что в России сохраняется и спрос на оборудование, и спрос на капитал.

Многие спикеры бизнес-диалога отмечали, что кризис — источник не только проблем, но и возможностей. Например, министр экономики, торговли и промышленности Японии Хироси Кадзияма считает, что эпидемия коронавируса по-новому осветила ряд направлений, где можно было бы начать работать по-новому. Прежде всего это касается здравоохранения.

«Несмотря на непростой год, нам удалось не только продолжить действующие проекты, но и запустить новые», — сказал министр экономического развития Российской Федерации Максим Решетников.

Речь идет о весьма разнообразных проектах, включая даже взаимодействие в гуманитарной сфере. Так, например, губернатор Калужской области Владислав Шапша заявил, что в данный момент ведутся переговоры с японской префектурой Тотиги о заключении меморандума о содействии обмену в сферах экономики, образования, туризма и культуры. Однако в большинстве своем выступления спикеров касались всё-таки довольно крупных производств и предприятий, хотя также были затронуты и проблемы более малых субъектов бизнеса.

Здравоохранение

«Мы еще раз осознали важность международного сотрудничества в медицинской сфере, в первую очередь в рамках профилактики инфекционных заболеваний и превентивной медицины», — отметил президент Японской ассоциации по торговле с Россией и новыми независимыми государствами (РОТОБО) Сигэру Мураяма.

По его словам, неслучайно в плане сотрудничества из 8 пунктов здравоохранение указано на первом месте. Вопросы взаимодействия в области медицины и медицинских технологий также занимали в мероприятии одно из центральных мест.

В Хабаровске должен скоро открыться российско-японский центр превентивной медицины и диагностики. Это продукт совместной работы российской компании ОАО «Российские железные дороги» и японской корпорации Marubeni. Предполагается, что данный проект поможет развитию ранней диагностики и, соответственно, более эффективного лечения ряда заболеваний. Что, в свою очередь, может способствовать увеличению средней продолжительности жизни в России.

Безусловно, один такой медцентр никакой погоды в масштабах всей страны не сделает, но в РЖД считают, что проект может стать пилотным, а позже его будут масштабировать.

«Мы планируем на базе этого стартапа развивать такие же аналогичные медицинские центры на всем протяжении российских железных дорог, а это 85 тыс. км. Это практически все города, населенные пункты, через которые проходит железная дорога в России», — заявил первый заместитель генерального директора ОАО «РЖД» Сергей Павлов.

Другим важным направлением сотрудничества в сфере здравоохранения стала, конечно же, борьба с новым коронавирусом. Один из результатов такого сотрудничества — японо-российское совместное предприятие, разработавшее в 2020 году портативную систему диагностики нового коронавируса. По данным министра Кадзимы, уже было произведено и отгружено более 1,5 млн таких систем. Поставки осуществлены в 17 стран мира.

Президент Mirai Genomics Хаясидзаки отметил, что зарегистрировать совместное предприятие и начать кооперацию удалось всего за 5 дней. Финансирование проекта обеспечили Российский фонд прямых инвестиций, а также Японский банк международного сотрудничества JIBICO.

«Такое быстрое налаживание сотрудничества произошло благодаря тому, что у нас есть структура сотрудничества — план совместного действия, принятый в 2016 году. А также отношения взаимного доверия», — считает Хаясидзаки, добавив, что результаты кооперации становятся базой для еще более доверительных отношений.

«Взаимное доверие, которое возникает именно благодаря подобным проектам, позволяет создать платформу для того, чтобы быстро и адекватно отвечать на любые угрозы между нашими странами», — сказал Хаясидзаки.

В рамках бизнес-диалога было упомянуто и много других совместных проектов и мероприятий в области здравоохранения — от проведения различных семинаров до планов строительства центра ионной терапии для лечения онкозаболеваний в Обнинске.

Энергетика

Россия — один из крупнейших поставщиков энергоресурсов, а Япония — один из крупнейших потребителей сжиженного природного газа (СПГ) в мире. Поэтому неудивительно, что тема природного газа поднималась на прошедшем мероприятии.

«Соединение российских ресурсов и азиатского рынка является для нас одним из перспективных направлений», — сказал министр Кадзияма.

Япония с 2019 года участвует в проекте компании НОВАТЭК «Арктик СПГ-2». Это проект по добыче природного газа и по производству сжиженного природного газа на Гыданском полуострове. По словам директора компании Mitsui & Co Ltd Масами Иидзимы, НОВАТЭК обладает высочайшей конкурентоспособностью и большим опытом в реализации ямальских газовых проектов.

«Движемся к открытию производства в 2023 году. <…> Задача — организовать круглогодичное производство и доставку через Северный морской путь, а также обеспечить рост производства и перевозки», — сказал Иидзима.

Причем природный газ интересует Японию не только как источник энергии сам по себе, но и как инструмент снижения показателей эмиссии углекислого газа. Погоня за так называемой декарбонизацией постепенно охватывает многие страны мира.

«СПГ — один из способов снижения нагрузки на среду, это одна из важных тем. Россия — источник стабильных поставок такого сырья», — заявил Иидзима.

Отмечалось, что в Японии есть также интерес в развитии сотрудничества по направлению водорода, аммиака, атомной энергетики и другим направлениям.

Логистика

«Для компании РЖД развитие сотрудничества с Японией является одним из приоритетов. И мы, несмотря на пандемию, несмотря на различные препятствия, отмечаем очень хорошую динамику взаимодействия с нашими японскими партнерами», — отметил первый заместитель генерального директора компании Сергей Павлов.

По его данным, объемы внешнеторговых перевозок между Японией и Россией достигли в прошлом году 50 млн тонн. Это рост на 5,5% по сравнению с 2019 годом.

Экспорт в Японию российского угля составил около 48 млн тонн.

«Это — треть всего объема, которые мы сегодня перевозим по Транссибу», — сказал Павлов, отметив также рост транзитного грузопотока на 40%, а транзитных контейнерных перевозок на 88%.

В 2020 году по Транссибирской магистрали был запущен первый полносоставный контейнерный поезд с японскими товарами. Подобные перевозки планируется совершать на регулярной основе. Причем контейнеры идут не только из Японии, но и в Японию. Так, например, по словам Павлова, финская компания Nurminen отправила в этом году в Японию уже два контейнерных поезда с бумагой.

«Мы уверенно идем вперед и наращиваем объемы перевозок. И это очень хорошая тенденция», — считает Павлов.

По его словам, подобная доставка грузов из Японии в Европу получается не только надежной и безопасной, но и экологичной. Кроме того, сроки доставки сокращаются вдвое по сравнению с доставкой по морю, а цена остается той же.

В РЖД прорабатывают развитие перевозок скоропортящихся грузов, а также в перспективе хотят заняться развитием «прямого железнодорожного сообщения между Россией и Японией».

«Цель может показаться смелой, но мы и должны ставить перед собой серьезные, далеко идущие цели», — считает Павлов, пояснив, что речь идет о создании «транспортного перехода на острове Сахалин к японскому острову Хоккайдо».

«И тогда наши экономические взаимоотношения, о чем мы сейчас очень много говорим на этом форуме, они станут совершенно на другой уровень и кратно возрастут», — считает Павлов.

Инвестиции

По словам Романа Троценко, в России мало национального капитала, ставки по кредитам сохраняются высокие, а требования национального банка к кредитной политике — жесткими.

«Вопрос, как стимулировать взаимный интерес к инвестициям, особенно в той ситуации, когда в Японии сохраняются крайне низкие кредитные ставки, но всё-таки совместных проектов пока не так много, для нас является ключевым», — считает председатель Общероссийской общественной организации «Деловая Россия», председатель совета директоров группы компаний «Р-Фарм» Алексей Репик.

Выход из создавшейся ситуации Троценко видит в работе по двум направлениям. Первое — активное формирование российско-японских технологических партнерств, имеющих целью создание продукта или технологии. Второе — поддержка активной позиции экспортно-импортного агентства Японии JIBICO по финансированию проектов в России.

«Мы видим, что на сегодняшний день многие проекты и переговоры с банками остановились, как по причинам коронавирусной инфекции и сложности в перемещении, так и по причинам введения против ряда российских банков санкций со стороны США», — отметил Троценко.

По его словам, необходимо вывести экономическое взаимодействие между Японией и Россией вне рамок этих санкций. Например, осуществлять финансирование проектов в евро или в иене.

«Это было бы очень позитивным направлением и позволило бы использовать преимущества дешевых ставок по кредитам в Японии, в России. Т. е. японские деньги пошли бы в Россию, могли бы здесь работать, приносить высокий доход и продвигать новые технологии, минуя санкционные ограничения», — считает глава АЕОН.

Хотя выступления в рамках бизнес-диалога касались в основном крупных компаний, часть мероприятия всё-таки коснулась и более скромных начинаний. В частности, генеральный директор Японской организации по развитию внешней торговли (ДЖЕТРО) Нобухико Сасаки рассказал о работе с российскими стартапами.

Организация занималась информационной и организационной поддержкой. Например, был составлен каталог стартапов, практически не известных в Японии, некоторые компании приглашались на крупные выставки, проводились встречи с потенциальными инвесторами и т. п. По словам Сасаки, уже есть примеры привлечения японских инвестиций в российские стартапы.

При этом в ходе работы обнаружились и некоторые проблемы. Так, по мнению главы ДЖЕТРО, японские компании склонны относиться к зарубежным стартапам как к исполнителям на условиях аутсорсинга, не более того. А со стороны российских компаний плохо налажена проработка презентационных материалов, оценка преимущества собственных предложений и т. п.

«Преодолев эти трудности, разницу культур и языков, можно создать открытые инновации и построить взаимовыгодные отношения», — сказал Сасаки, отметив, что организация будет работать в этом направлении.

Экономические итоги

В рамках бизнес-диалога было озвучено множество направлений двустороннего сотрудничества, планов, проектов и конкретных результатов. От более привычных сфер сотрудничества, вроде поставок природного газа и автомобилестроения, до необычных проектов, вроде производства биопротеина из газа.

Товарооборот между нашими странами упал за 2020 год и в любом случае сильно отстает от показателей главных торговых партнеров Японии, вроде Китая и США. Тем не менее у наших стран есть определенный интерес в развитии двусторонних торговых взаимоотношений, а также потенциал развития таких отношений.

Можно отметить ряд трудностей развития экономического сотрудничества, которые так или иначе были обозначены в рамках прошедшего бизнес-диалога. Среди них — проблемы привлечения инвестиций, разница в подходах в работе, распространение нового коронавируса и связанные с этим ограничения, вопросы логистики и инфраструктуры, мировая конкуренция, а также давление со стороны США.

Именно это, а не мифические проблемы «Северных территорий» (как в Японии называют южные острова Курильской гряды) и эфемерного «мирного договора», называют бизнес-круги наших стран в качестве препятствий на пути развития сотрудничества России и Японии. Бизнес — и японский, и российский — хочет развивать отношения, извлекая из этого выгоду. Но, кроме бизнеса, есть нечто еще.

Политический аспект

Критики давно отмечали, что вышеуказанный план Синдзо Абэ из 8 пунктов — просто-напросто попытка подтолкнуть власти России к сдаче Курильских островов в расчете на определенную экономическую помощь и сотрудничество со стороны Японии. Так или иначе, неудивительно, что стандартный вопрос территориальных претензий Японии на четыре острова южной части Курильской гряды не обошел и прошедший ПМЭФ.

Поднял его президент и главный редактор информационного агентства Kyodo News Тору Мидзутани в рамках встречи Владимира Путина с руководителями международных СМИ. Почему-то привязав вопрос японских территориальных претензий к Олимпийским играм и сотрудничеству двух стран по направлению спорта.

«Каким же образом нам сейчас построить диалог?» — поинтересовался Мидзутани. Ведь поправки к Конституции России запрещают отчуждение территорий, а японская сторона увязывает вопрос заключения мирного договора с передачей всех четырех островов южнокурильской гряды, уточнил он.

Путин отметил, что японская позиция по данному вопросу постоянно менялась, но, так или иначе, ни Российская Федерация, ни Советский союз никогда не соглашались отдать все четыре острова.

«Да, у нас внесены изменения в Конституцию, безусловно, мы должны это учитывать. Но я не считаю, что мы должны приостанавливать переговоры по мирному договору», — сказал Путин.

Кроме того, он отметил, что вопросы безопасности России, включая американские планы по размещению современных ударных ракетных систем на территории Японии, так и остались без ответа.

«Не окажутся ли эти ракетные системы на таком расстоянии, которое будет угрожать Российской Федерации? К сожалению, однозначного, твердого, ясного ответа мы так и не получили», — сказал Путин.

В то же время он подчеркнул, что необходимо выстраивать с Японией добрососедские отношения, в которых заинтересованы народы обеих стран. Россия и Япония, по мнению Путина, являются «естественными партнерами по очень многим направлениям».

«Поэтому мы готовы продолжать эти консультации, учитывая современные реалии, но исходя из понимания того, что в стратегическом плане и Япония, и Россия заинтересованы в заключении мирного договора», — резюмировал Путин.

Путин достаточно осторожный политик, поэтому вряд ли бы он высказался в стиле «фиг вам, а не Курильские острова». Тем не менее из его слов можно сделать вывод, что Россия не будет передавать ни четыре острова, ни два, ни один. Кроме упомянутой Путиным Конституции, тому есть масса причин.

Одна из них — общественное мнение. Народ России настроен достаточно резко против сдачи территорий. Так, например, согласно опросу, проведенному Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) в январе 2019 года, около 77% граждан России выступают против передачи островов Японии ради заключения мирного договора. Причем на самих Курильских островах против этого выступают вообще практически все жители — 96% опрошенных.

Можно отметить, что граждане проявляют мудрость, понимая, что никакой договор сам по себе ничего не даст, а передача островов может, например, запустить процесс пересмотра итогов Второй мировой войны.

Интересно, что о влиянии договоров на развитие отношений между странами высказался и Путин, отвечая уже на вопрос представителя китайских СМИ. По его словам, договор России с Китаем сыграл очень важную роль в развитии российско-китайских отношений, но основа их развития не в договорах.

«Мы с вами понимаем, вопрос не в договоре, хотя это очень важная вещь, документ важный, веха важная. Вопрос в том, что у России и Китая очень много совпадающих интересов. Вот что лежит в основе развития нашего взаимодействия. В этом смысле одно из ключевых направлений, и вы с этого начали, — взаимодействие в сфере экономики», — подчеркнул Путин.

Его ответ вполне можно протранслировать на ситуацию с Японией.

Заинтересована ли Россия в сотрудничестве с Японией, в первую очередь экономическом? Безусловно. И прошедший бизнес-диалог это вполне показывает.

Однако нужно понимать, что, во-первых, вне зависимости от наличия между нашими странами пресловутого мирного договора, Япония и японские компании будут отстаивать свои интересы, развивая те проекты, которые им выгодны. Поэтому, например, японские автомобильные гиганты строят в России свои заводы, не дожидаясь, пока политики до чего-то договорятся.

Во-вторых, огромное влияние на Японию имеют США, союз с этой страной является для Японии приоритетом. А отношения между Россией и США в последнее время, мягко говоря, не в лучшей форме, и принципиального изменения ситуации тут ждать не стоит. Любые значительные попытки улучшения отношений между Россией и Японией наверняка будут наталкиваться на противодействие со стороны США, а может, и некоторых других стран. При такой зависимости Японии от Соединенных Штатов не стоит ожидать и существенного потепления в российско-японских отношениях.

Эти факторы вкупе с достаточно стабильно плохим отношением к России в японском обществе означают, что экономические связи по большому счету могут рухнуть в любой момент. Никакие договоренности в таких условиях сами по себе ничего не гарантируют.

Можно вести переговоры по поводу заключения мирного или какого-то еще договора с Японией, но нельзя, чтобы этот «мирный договор» стал некой морковкой, за которой побежит наша страна, сдавая собственные интересы. Развивать нужно те типы сотрудничества, которые выгодны России, укрепляя собственное государство.