После выборов президента Белоруссии прошло больше месяца интенсивных протестов. Переход политической войны за Белоруссию в затяжную фазу потребовал перераспределения сил, и из тени стали появляться всё более крупные игроки, влияющие на ситуацию в Белоруссии.

Йорг Форбриг является экспертом по Центральной и Восточной Европе Германского Фонда Маршалла (German Marshall Fund of the United States — GMF). Якоб Вёлленштайн возглавляет белорусский офис Фонда Конрада Аденауэра (KAS). Они опубликовали в немецкой газете Die Zeit план из шести пунктов, описывающий, как Германия может сейчас отреагировать на кризис в Белоруссии.

Авторы плана, являясь сотрудниками аналитических центров, опубликовали его не на сайтах этих центров, которые посещает лишь узкий круг экспертов, а в одном из популярных немецких публицистических изданий. По этой причине разумно предположить, что в статье содержится лишь упрощенный вариант их аналитической разработки, предназначенный для более широкого круга лиц и для внедрения в сознание немецкого общества. Тем не менее, уже в этом можно увидеть намерение обеспечить предпосылки для оформления «цветной революции» в России. Но, даже учитывая целевую аудиторию, западные аналитики предлагают немецкому читателю слишком упрощенную картину того, что сейчас происходит в Белоруссии. Здесь мы приводим их статью полностью, сопровождая ее своими развернутыми комментариями, где они уместны.

Предисловие

В предисловии к самому плану действий, предназначенному для политиков, журналистов и деятелей культуры, аналитики кратко излагают свою интерпретацию противостояния в Белоруссии. Они уже с самого начала создают у читателя ложный выбор между протестующей оппозицией и президентом Лукашенко:

«С одной стороны, есть современное и мужественное гражданское общество, которое креативно и мирно борется за свои права, и у которого сформировалось такое новое самосознание и чувство единения, что некоторые наблюдатели уже говорят о прорыве в затянувшемся процессе строительства нации».

Авторы считают, что в Белоруссии положительный субъект — креативный класс («креакл»), формирующий нацию, противостоит отрицательному субъекту, с их точки зрения, антигерою: «С другой стороны — правитель Александр Лукашенко, который продолжает отвергать подлинный диалог и полагается в основном на свой скукоженный электорат, который эксперты оценивают в 20%, на свои спецслужбы и административные элиты, а теперь и на Кремль».

В чем ложность такой интерпретации? И в чем ее цель? Мы полагаем, что такое представление в дальнейшем будет интенсивно внедряться в первую очередь в немецкое общественное сознание, чтобы немецкие элиты могли заручиться моральной поддержкой для своих дальнейших шагов по влиянию на Белоруссию и обосновать возможные издержки на устранение Лукашенко.

Но такая интерпретация совершенно не учитывает несколько факторов. Во-первых, не упоминается то, что неторопливую модернизацию Белоруссии проводил сам Лукашенко, а значит и националистический «креакл» создавался под его присмотром, при посредничестве определенной части белорусской элиты, которую на данном этапе представляют монолитным фундаментом, поддерживающим Лукашенко. Однако позже в одном из пунктов плана будет указано на существующую возможность влияния на элиты.

Во-вторых, практически не учитывается консервативный электорат белорусской провинции, который в силу своей аполитичности и пассивности не попадает в картинку, транслируемую на нашу и уж тем более на западную аудиторию. А это не скукоженная, а вполне весомая, а потому тяжелая на подъем часть населения, поддерживающая Лукашенко.

В-третьих, на этом этапе абсолютно дискредитированный в глазах западной публики президент Лукашенко пользуется стопроцентной поддержкой Кремля, что, в свою очередь, демонизирует Кремль. То есть предлагаемое представление выносит за скобки прозападные либеральные части как белорусской, так и российской элиты, скрыто поддерживающие националистическую белорусскую оппозицию.

В-четвертых, западным аналитикам нужно обосновать свое мнимое отсутствие на белорусской сцене и вывод на нее якобы в перспективе «тяжелой артиллерии». Обоснование включения Запада в белорусский кризис выглядит как попытка построить хорошую мину при плохой игре Литвы и Польши, действовавших практически в открытую. В их представлении, Запад договорился с Москвой не вмешиваться во внутренние дела Белоруссии, но Кремль не соблюдает договоренности. В своей статье Форбриг и Вёлленштайн пишут: «После того, как канцлер Германии Ангела Меркель и президент России Владимир Путин 18 августа по телефону договорились не вмешиваться во внутренние дела Белоруссии, Россия продолжила свою линию поддержки Лукашенко и перешла от поздравлений к делам и пока демонстративно стоит на его стороне. Представители российских СМИ захватили большую часть белорусского телерадиовещания, а Путин подготовил полицейский резерв».

И поэтому, а также потому, что в Белоруссии не ожидают вмешательства, но ожидают поддержки, Запад допускает поддержку определенных сил, чтобы предотвратить экономическую и политическую интеграцию Белоруссии и России. Обсуждая переговоры Москвы и Минска, Форбриг и Вёлленштайн пишут: «Говорят, по крайней мере, о новых кредитах и соглашении о ценах на газ. В свою очередь, руководство Москвы может рассчитывать на существенные шаги в направлении политической интеграции. С точки зрения большинства белорусов, признание уходящего президента и давление в направлении интеграции уже является огромным внешним вмешательством. Никто не ожидает, что Запад выступит в другом направлении — именно потому, что люди хотят решить свои внутренние дела и верят в эффективность мирных акций протеста. Тем не менее они справедливо ожидают поддержки со стороны ЕС и особенно Германии в деле защиты основополагающих европейских ценностей, прежде всего верховенства права, самоопределения и демократии».

Мнимое отсутствие Запада на сцене политической борьбы в Белоруссии западные аналитики Форбриг и Вёлленштайн обосновывают действием Запада в открытой внешней политике. Этот пассаж, в котором сотрудники KAS и GMF все-таки вводят в контекст белорусских событий Прибалтику, Польшу и Чехию, мы приведем полностью:

«Европа сначала отреагировала быстро. Быстрая и четкая реакция со стороны Европейского союза, а также со стороны Германии после выборов стала хорошей отправной точкой. Уже на следующий день ведущие политики, в том числе министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас, осудили явные манипуляции и непропорциональное использование сил безопасности против мирных демонстрантов. В течение нескольких дней министры иностранных дел инициировали первые персональные санкции против ответственных лиц. За этим последовал саммит ЕС, который впервые не признал выборы в целом, осудил применение насилия, выразил солидарность с белорусским обществом и призвал к диалогу между государством и обществом. Тем временем, однако, все чаще высказывается критика, что ЕС не реагирует более единым и решительным образом. Многие ожидают, что ФРГ, председательствующая в Совете Европы, теперь продемонстрирует инициативу. Однако, с одной стороны, было бы самонадеянно полагать, что, учитывая огромную массу одновременных кризисов и работ по их разрешению, Германия могла бы решить все эти проблемы в кратчайшие сроки самостоятельно. И, с другой стороны, сила немецкого лидерства в Европе заключается не в том, что канцлер вырывается вперед. Сила Германии заключается скорее в умелом сдерживании, формировании альянсов, поддержке инициатив европейских партнеров и в то же время в расстановке собственных приоритетов. В случае Белоруссии первыми к активным действиям приступили Прибалтика, Польша и Чехия, которые привели в действие не только свои собственные санкции, но и предприняли меры поддержки. В Восточно-Центральной Европе особенно чувствительны к драматической ситуации в Белоруссии. Поэтому логично и необходимо, чтобы правительство Германии тесно координировало свои действия с этими партнерами и поддерживало их. Кроме того, есть целый ряд направлений, в которых немецкое общество может внести свой „немецкий вклад в Белоруссию“».

После описания расклада сил западные аналитики предлагают план возможных действий Германии, предполагающий влияние на затянувшийся государственный переворот. Это план из шести параллельных действий, включающий в себя, во-первых, давление на Россию с помощью угроз заморозить строительство газопровода «Северный поток — 2» и требование «конструктивной позиции Кремля». Во-вторых, давление на Минск (если не на самого Лукашенко, то на его окружение) посредством угрозы непризнания «интеграционных договоренностей» между Москвой и Минском. В-третьих, гуманитарная поддержка пострадавших от репрессий в ходе протестов, при том, что допускается ненулевая вероятность роста их числа. В-четвертых, финансирование активистов и белорусских оппозиционных СМИ, а также оформление возможности вывоза студентов на учебу в Германию. В-пятых, перевод информационно-психологического воздействия со стороны СМИ, деятелей культуры и образования на долгосрочные рельсы. В-шестых, возможное макроэкономическое влияние на Белоруссию. И в завершение, авторы плана предлагают также апеллировать к немецкому чувству вины за разруху и бедствия, причиненные белорусскому народу во время Великой Отечественной войны. Однако продолжим изложение плана и его развернутое комментирование.

Пункт 1

Казалось бы, заявленное нежелание Запада геополитизировать внутренний белорусский кризис, то есть допустить внешнее влияние на него (со стороны России), можно было бы понимать как желание дезинтеграции Союзного государства России и Белоруссии.

Однако упомянутое в первом пункте плана давление на Россию в качестве опции включает в себя мораторий на газопровод «Северный поток — 2», который повышает независимость российских компаний от белорусской газотранспортной сети.

Аналитики пишут: «Во-первых, Германия должна использовать свои каналы связи с Россией, чтобы дать понять, что Запад не хочет геополитизации кризиса, и потребовать конструктивной позиции Кремля. Даже если в настоящее время Москва демонстративно принимает сторону Лукашенко, Кремль, похоже, также в первую очередь заинтересован в формировании „контролируемого перехода“ и сохранении своего влияния в стране. Широкая поддержка Лукашенко означала бы, что Россия в долгосрочной перспективе утратит симпатии многих белорусов и в то же время позволит стране еще больше погрузиться в экономический кризис, который она вряд ли сможет компенсировать собственными силами. Возможно, еще не поздно прийти к соглашению, которое соответствует воле белорусского народа и учитывает „интересы соседей" — например, гарантированный внешнеполитический нейтралитет при сохранении существующих союзных обязательств. ОБСЕ могла бы сыграть полезную роль в этом процессе. Если же руководство Москвы воспользуется кризисом в Белоруссии для того, чтобы подтолкнуть страну к фактической аннексии, Германия и ЕС должны оставить за собой право использовать весь спектр «адекватных ответных мер», включая мораторий на строительство газопровода „Северный поток — 2“».

Поэтому за предложением надавить на Россию при помощи моратория на «Северный поток — 2», очевидно, скрывается лоббизм интересов американских компаний, собирающихся продавать Германии сжиженный природный газ. Угрозой моратория и обещанием внешнеполитического нейтралитета с сохранением существующих союзных обязательств Белоруссии Запад попытается снизить влияние Москвы на ситуацию в Белоруссии.

Пункт 2

Второй пункт плана описывает воздействие на верхушку социологической пирамиды белорусского общества. Вероятность диалога с лидером аналитики оценивают как весьма низкую, но не равную нулю: «Во-вторых, Германия тоже должна усилить давление на режим в Минске в двустороннем порядке. Хотя Лукашенко отверг все переговоры с западными лидерами, в том числе с канцлером Германии, есть возможности по крайней мере влиять на его окружение».

А вот возможности повлиять на ближайшее окружение Лукашенко у них, по-видимому, действительно есть. Весь пункт пропитан духом «диалога и запугивания». Диалога с той частью белорусской элиты, которая склонна пойти на уступки. На этот сегмент Форбриг и Вёлленштайн предлагают воздействовать обещаниями общественных позиций в будущем, а также угрозами санкций и саботажем договоренностей с Россией тех, кто менее ориентирован на Запад:

«Из непризнания выборов следует, что Лукашенко должен считаться нелегитимным правителем не позднее чем через несколько недель после истечения его предыдущего срока полномочий. Это не исключает диалога с ним, если он будет к нему готов. Однако с европейской точки зрения это уже в корне ставит под сомнение, например, договоренности о дальнейшей интеграции Белоруссии с Россией, которые он может заключить под давлением времени и политики».

Уже во втором пункте они дают указания правительству ФРГ: «Правительство Германии должно однозначно отвергнуть необоснованные обвинения в „агрессии НАТО“ и оставить за собой право ввести дополнительные политические и экономические санкции на случай ухудшения ситуации. Прямые санкции должны быть введены в отношении тех, кто несомненно участвовал в организации насильственных преступлений и фальсификации выборов».

Третий и четвертый пункты плана описывают финансовую и информационную «поддержку» белорусской оппозиции. Если в третьем пункте идет речь о финансовой и психологической помощи пострадавшим от репрессий, то в четвертом говорится о поддержке информационных ресурсов оппозиции:

Пункт 3

«Фраза „солидарность сильнее репрессий“ стала в Белоруссии крылатым выражением. Поэтому, в-третьих, помимо демонстраций солидарности необходима материальная помощь и белорусскому обществу. В первую очередь это означает гуманитарную помощь для всех тех, кто в последние недели стал жертвой государственных репрессий и полицейского насилия. Со дня выборов было произведено более 8000 арестов, и в ООН поступило не менее 450 сообщений о применении пыток в местах содержания под стражей в полиции. В многочисленных случаях требуется юридическая помощь, медицинская помощь, психологическая реабилитация и поддержка членов семьи», — пишут Форбриг и Вёлленштайн.

Отдельно следует отметить, что финансовая компенсация для получивших физические и психологические травмы во время протестов может породить волну симуляций таких травм, полученных якобы в результате жестоких действий сотрудников правоохранительных органов и силовых структур. Информационное освещение таких симуляций может спровоцировать волну реального возмущения более широких масс и эскалацию конфликта. То, что составители плана рассчитывают именно на эскалацию конфликта, явственно показывают формулировки третьего пункта: «Литва и Польша уже оказывают важную помощь, но число людей, потенциально нуждающихся в ней, выходит за рамки их возможностей. Поэтому Германия может и должна оказывать гуманитарную помощь быстро и без бюрократических проволочек».

«Потенциально нуждающиеся» — это те, кто еще не нуждается, но будет.

Пункт 4

В условиях нарастающего конфликта между властью и протестующей оппозицией, которую в Германии будут называть зарождающимся гражданским обществом, оппозиционным активистам и средствам массовой информации потребуется дополнительная финансовая помощь. Западные аналитики рассматривают эту помощь как инвестицию в формирующуюся политическую силу, обладающую определенным интеллектуальным потенциалом.

Наиболее перспективными в этом отношении представляются активные и молодые люди, получающие высшее образование, — студенты. На их образование белорусское общество уже потратило много средств, но их мировоззрение еще пластично и может быть подвержено деформации. Германия может предоставить таким молодым людям дополнительные возможности для учебы и аттестации уже за рубежом.

Аналитики призывают спонсоров не скупиться при финансировании «утечки мозгов» из Белоруссии: «В-четвертых, поддержка в зарождающемся гражданском обществе Белоруссии нужна всем тем, кто привержен позитивным изменениям в стране. Впечатляющая социальная мобилизация последних недель и месяцев опирается на общенациональную сеть бесчисленных местных инициатив и убежденных граждан. Однако немалое число правозащитных групп перегружено масштабами репрессий, а независимые средства массовой информации достигают предела своих возможностей в связи с нынешним информационным потоком. Кампании по народному финансированию уже собрали около пяти миллионов евро, однако финансовые потоки из-за рубежа, например, пожертвования белорусских предпринимателей из США, в значительной степени заблокированы. Тем не менее помощь может быть оказана и в рамках ЕС. Особо уязвимые активисты и их семьи для предотвращения преследований должны временно покинуть страну. Если студенты лишаются допуска к учебе из-за их участия в акциях протеста, им необходимы базовые возможности обучения и стипендии за границей. В это дело Германия может щедро инвестировать».

Пункт 5

Немаловажную роль в Германии придают и информационно-психологической обработке немецкого общества при помощи ретрансляции предлагаемого представления деятелями культуры и образования, не говоря уже о немецких СМИ. Когда университетский профессор или театральный деятель предстанет перед необходимостью сделать выбором между «кровавым диктаторским режимом» и «зарождающимся гражданским обществом», его моральная позиция будет сформулирована очевидным образом. Задачей средств массовой информации в этом случае становится исключить другие возможности выбора.

Форбриг и Вёлленштайн пишут: «В-пятых, необходимо будет поддерживать международное внимание [к Белоруссии] в долгосрочной перспективе. Интерес и признаки солидарности из-за рубежа не только важны для поддержания морального духа, но и могут обеспечить защиту от наихудших репрессий. Поэтому помимо политических и дипломатических демаршей немецкие культурные учреждения и творческие работники также должны четко высказываться, профсоюзы должны проявлять солидарность с бастующими, а университеты и академические круги должны подвергаться осуждению в случаях, если студентов отчисляют, а преподавателей университетов увольняют за участие в мирных протестах. И, конечно же, немецкие СМИ должны продолжать хорошее и подробное освещение событий в Белоруссии. Во всем этом важную роль может продолжать играть белорусская диаспора в Германии, которая за последнее время значительно оживила интерес германской общественности к Белоруссии».

Пункт 6

Фонд Конрада Аденауэра является аналитическим центром и консультирует крупную и правящую партию Германии «Христианско-демократический союз» (ХДС). И в шестом плане пункта он дает рекомендацию для правительства Германии. Правительство должно обещать и готовить макроэкономическую стабилизацию Белоруссии в случае невоенного разрешения конфликта после ухода Лукашенко. По аналогии с восстановленной после Второй мировой войны Западной Германией Белоруссия должна стать заманчивой витриной, рекламирующей для российского народа «цветную революцию» как метод смены власти. Также в этом пункте слышится угроза, которую немецкое правительство должно донести, видимо, до прозападной части российской элиты, и объяснить, что ей придется восстанавливать разгромленную Белоруссию, если этот план не будет принят.

Форбриг и Вёлленштайн пишут: «В-шестых, правительство Германии должно подготовиться к тому, чтобы громко заявить об оказании значительной макроэкономической поддержки Беларуси в обозримом будущем и осуществить такую поддержку. Более десяти лет страна находится в состоянии экономического дисбаланса, который в настоящее время ведет к финансовому и экономическому коллапсу в результате как „коронавирусного“, так и политического кризиса. Вместе со своими партнерами по ЕС Германия должна дать понять, что в случае мирного урегулирования внутрибелорусского конфликта она готова оказать помощь стране щедрым стабилизационным пакетом и значительно оживить экономические отношения. Это было бы сигналом для белорусского общества, но не менее важным — для правительства в Москве, которое в противном случае было бы вынуждено платить только за содержание банкротящегося режима Лукашенко, находящегося у власти до сих пор».

Заключение

В завершающей части плана аналитики обосновывают право Германии вмешиваться в дела Белоруссии со своим морализаторством, подчеркивая свою историческую ответственность перед «восточным соседом» за разрушенные деревни и города, за убитых и угнанных на принудительные работы, за Хатынь и Тростянец. И обещают они в этот раз независимость и демократию:

«Германия справедливо подчеркивает свою особую историческую ответственность по отношению к своим восточным соседям. Во время Второй мировой войны Белоруссия была опустошена Германией до такой степени, что вряд ли какая-либо другая страна могла бы сравниться с ней. Сегодня она находится на решающем и полным опасностей переломном этапе своей истории. Встать на сторону белорусского общества в этот момент, мобилизовать всю имеющуюся политическую, дипломатическую, материальную и общественную солидарность и тем самым способствовать развитию суверенной, независимой и демократической Белоруссии как соседа Евросоюза, все это должно стать велением времени не только для Германии, но и для ЕС в целом».

Как мы видим, Германия вступает в борьбу за Белоруссию на докритическом уровне и делает шаги по концептуальному оформлению общественной поддержки своих дальнейших действий. Ее концепция влияния предполагает давление на белорусское общество на экономическом, информационно-психологическом, политическом, культурном и историческом направлениях. Вместе с тем Германия будет создавать информационное и экономическое давление на российские власти, способные повлиять на ситуацию в Белоруссии, с целью снижения российского влияния. Это позволит коллективному Западу подвести белорусское общество к насильственной смене власти, оставаясь при этом на позиции морального превосходства. Планирование Германией макроэкономической поддержки Белоруссии в случае недемократической передачи власти от Лукашенко другому лицу позволяет говорить о подготовке белорусского плацдарма «цветной революции» в России.

Читайте также: Белорусское зеркальце для России