С прорывом блокады наступательные действия Красной Армии под Ленинградом зимой 1943 года не остановились. Соединившиеся в результате срезания Шлиссельбургско-Синявинского выступа войска Ленинградского и Волховского фронтов развернулись на юг, чтобы ударами в направлении Мги расширить пробитый во вражеском кольце коридор.
Однако тем временем подтянулись германские соединения, снятые с других участков группы войск «Север». С их прибытием противник смог выстроить плотный фронт на подступах к Синявину с опорой на гряду высот. Синявинские высоты облегчали гитлеровцам наблюдение и в то же время затрудняли нашим разведку и артиллерийскую обработку новых вражеских позиций, расположенных преимущественно на тыльных скатах. Проломить восстановленную оборону с ходу вымотанные и поредевшие в боях при прорыве блокады войска не смогли. К исходу января потери участвовавших в операции «Искра» сил Красной Армии превысили 115 тысяч человек, из них 34 тысячи составляли погибшие, пропавшие без вести и пленные.
Тем не менее успех первого этапа «Искры» и общее благоприятное развитие действий Красной Армии с конца 1942 года вселяли в советское командование уверенность в достижимости полного сокрушения основных сил группы войск «Север». Ставка не только не отказалась от продолжения наступательных действий под Ленинградом, но и решила резко нарастить их размах и амбициозность.
Еще в январе началась подготовка к операции под кодовым наименованием «Полярная звезда». Основная роль в ней отводилась войскам протянувшегося южнее озера Ильмень Северо-Западного фронта под командованием Маршала Советского Союза Семена Константиновича Тимошенко. На первом этапе операции им поручались две задачи: во-первых, окружение и разгром германского II армейского корпуса в Демянском выступе; во-вторых, глубокий прорыв на Лугу и Дно. В дальнейшем предполагалось развитие наступления к Нарве и Пскову.
Для исполнения столь смелого замысла на Северо-Западном фронте создавалась Особая группа войск под командованием генерал-полковника Михаила Семеновича Хозина, объединившая 1-ю танковую и 68-ю армии. Именно эту группу войск советское командование предполагало направить на Лугу и Нарву.
Масштаб задачи Северо-Западного фронта предъявлял высокие требования к подготовке, а потому начало наступления войск Тимошенко планировалось уже на вторую половину февраля.
В то же время Волховскому и Ленинградскому фронтам, задачей которых по-прежнему остался разгром германских сил в районе Синявина и Мги, передышки предоставлено не было. 2-й ударной и 67-й армиям предписывалось продолжать давление с севера, а 8 февраля должны были нанести фланговые удары 55-я армия Ленфронта в междуречье Ижоры и Тосны и 54-я армия Волховского фронта с Погостинского выступа.
Вероятно, требование Ставки не останавливать действия на Синявинских высотах преследовало цель приковать внимание противника к этому участку. Но фактически оно затруднило сосредоточение сил в 55-й и 54-й армиях, поскольку Мерецков и Говоров не могли перебросить значительные силы с синявинского направления.
В итоге февраль ознаменовался кровопролитными, но малорезультативными позиционными боями сразу на нескольких участках широкой дуги, протянувшейся от берегов Ижоры до реки Тигоды. Фланговые удары из-за проволочек с их подготовкой последовали не 8, а 10 февраля, и сразу же натолкнулись на ожесточенное сопротивление.
Войскам 55-й армии генерал-майора Владимира Петровича Свиридова в районе Красного Бора противостояли части 4-й полицейской дивизии СС и 250-й пехотной дивизии вермахта, укомплектованной добровольцами из Испании. И если полицейскую дивизию успели изрядно потрепать в предыдущих боях, то 250-я дивизия отличалась высоким, по меркам германской армии начала 1943 года, уровнем боеспособности. Со своего появления на советско-германском фронте осенью 1941 года она успела принять участие в весьма серьезных боях, но всё же на второстепенных участках, не в самом пекле, и потому сохранила хорошо подготовленный костяк. Так что расчеты советских военачальников, что «тореадоры» окажутся слабым звеном в германской обороне, не оправдались. Да, массированный удар 55-й армии обескровил испанскую дивизию в считанные дни, но этих дней хватило для подтягивания других германских соединений. В итоге войска Свиридова освободили Красный Бор и существенно потеснили врага, но главного — прорыва германской обороны — не добились.
На других участках дела шли не лучше. 54-я армия добилась лишь небольшого, два километра в ширину и столько же в глубину, вклинения возле деревни Смердыня и увязла. Столь же локальных результатов наши войска добились на синявинском направлении, что не удивительно. Повторимся, действовавшие там 2-я ударная и 67-я армии уже были изнурены прорывом блокады, тогда как противник получил значительные подкрепления и занял очень выгодную позицию.
Поступавшие пополнения совершенно не перекрывали понесенных потерь: например, 2-я ударная армия, потеряв до конца января более 65 тысяч человек, получила в качестве пополнений чуть более 15 тысяч человек. К тому же продолжение активных действий не позволяло вливаемым в части бойцам освоиться во фронтовой обстановке — иной раз им приходилось в первые же часы на передовой штурмовать вражеские опорные пункты и узлы сопротивления.
Еще хуже обстояли дела с обеспечением боеприпасами артиллерии. Операция «Искра» потребовала огромного их расхода, а выделенные Ставкой дополнительные партии снарядов изрядно задержались. Уже в конце февраля командование Волховского фронта сообщало Сталину, что занаряженные боеприпасы «до сих пор полностью не прибыли, а частично до последних дней и не были отгружены». А германская артиллерия тем временем вываливала на головы нашим бойцам в среднем по тысяче тонн боеприпасов в день.
В таких условиях даже те скромные результаты, которых добились советские войска на синявинско-мгинском направлении, такие как соединение Невского пятачка с пробитым в блокадном кольце коридором, требовали титанических усилий и заслуживают названия подвига. Увы, совершать этот подвиг пришлось из-за чрезмерной переоценки советским командованием своих сил и возможностей.
Все выпавшие на долю Ленинградского и Волховского фронтов в феврале 1943 года тяготы могли бы оправдаться, если бы Северо-Западный фронт сумел выполнить хоть часть поставленных ему амбициозных задач.
Изначальной датой начала наступления Ставка назначила 19 февраля, но сведения о подготовке гитлеровцев к отходу из Демянского выступа побудили приступить к активным действиям раньше. 15 февраля войска Северо-Западного фронта ударили по Рамушевскому коридору, соединявшему II армейский корпус под Демянском с основными силами 16-й армии.
Ранее, в 1942 году, II армейский корпус отразил несколько советских наступлений против Демянского выступа, но германское командование вовсе не было уверено, что он сможет удержать его еще раз. К тому же для удержания выступа требовались большие силы, к февралю 1943 года достигшие 14 дивизий, и это для немецкого командования было явным расточительством, особенно учитывая необходимость противостоять операциям Красной Армии, следовавшим после контрнаступления под Сталинградом одна за другой на разных участках советско-германского фронта.
Потому еще 29 января Гитлер распорядился о приведении в действие уже подготовленного штабом 16-й армии плана по отводу II корпуса из Демянского выступа под кодовым наименованием «Очистка чердака». И к наступлению Северо-Западного фронта уже закончился вывоз различных припасов и оборудования, так что осталось только отвести войска. Армии Северо-Западного фронта постепенно сдавливали Рамушевский коридор, но всё же уничтожить отходящие соединения II армейского корпуса не смогли.
Зато отступившие с Демянского выступа войска позволили германскому командованию уплотнить фронт не только 16-й армии, но и всей группы войск «Север». Жуков в докладе в Москву признавал: «Сейчас обстановка резко изменилась». Замысел «Полярной звезды», изначально смелый сверх всякой меры, теперь стал по большому счету невыполнимым. Советское командование приняло решение ограничить задачу Северо-Западного фронта освобождением Старой Руссы.
Впрочем, название плана «Полярная звезда» еще некоторое время фигурировало в документах советского командования, однако фактически оно стало обозначать несколько относительно небольших операций Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов, объединенных лишь формально. А в конце марта 1-ю танковую армию перебросили на юг в связи с германским контрударом под Харьковом.
Войска Ленинградского и Волховского фронтов в марте нанесли еще удары на синявинско-мгинском направлении и под Новгородом, но значительных результатов так и не добились. Провалилась и Старорусская операция Северо-Западного фронта.
Боевые действия февраля-марта 1943 вновь продемонстрировали невозможность разгрома германских сил под Ленинградом «кавалерийским» наскоком. Для освобождения Ленинграда от блокады требовалась обстоятельность, тщательная проработка планов в мельчайших деталях, предельно ответственный подход к подготовке и проведению операций. Воодушевление от долгожданного прорыва блокады само по себе не могло всего этого заменить, сколь бы оно ни укрепило моральные силы — а оно их, несомненно, укрепило.
В апреле практически на всем советско-германском фронте установилась стратегическая пауза. И Красная Армия, и вермахт занялись приготовлениями к летней кампании.
При планировании летних действий под Ленинградом советское командование предпочло не увлекаться грандиозными замыслами, а сосредоточиться на решении узкой задачи: укреплении связи Ленинграда со страной через освобождение от врага синявинско-мгинского участка. Отодвигание фронта дальше на юг от Ладоги сделало бы Дорогу Победы недосягаемой для большинства германских орудий.
В свою очередь, нацисты замышляли восстановить блокадный пояс, снова пробившись к Ладоге. Для этого командование группы войск «Север» разработало план операции под кодовым наименованием «Паркплац». Правда, его реализация предполагалась лишь в случае успешного проведения операции «Цитадель» под Курском, к подготовке которой германское командование прилагало основные усилия.
Более трех месяцев не велись масштабные боевые действия под Ленинградом. Это время позволило советскому командованию весьма основательно изучить силы и укрепления противника на переднем крае мгинско-синявинского участка. Но глубину обороны за Синявинскими высотами систематически разведывать могла только авиация, тогда как гитлеровцы с высот имели возможность просматривать всё пространство до Ладоги, — по крайней мере ту местность, где можно пройти и проехать.
Основная идея готовившейся на лето советской операции состояла в нанесении сходящихся в общем направлении на Мгу ударов. 67-я армия Ленфронта должна была наступать на участке между деревней Арбузово на Неве и Синявинскими высотами, а основные усилия 8-й армии Волховского фронта сосредотачивались вдоль Кировской железной дороги между деревнями Тортолово и Вороново. Конечным рубежом наступления избиралась река Мга. То есть пространственный охват операции изначально планировался весьма скромный.
Ставка усилила войска Говорова и Мерецкова соединениями нового типа — штурмовыми инженерно-саперными бригадами, формирование которых началось весной 1943 года. Название вполне ясно говорило об основном их назначении — прорыве укрепленных узлов и полос обороны. Наиболее известной отличительной чертой этих бригад стали металлические нагрудники, носимые их бойцами. Вооружение их состояло главным образом из пистолетов-пулеметов при небольшом количестве ручных пулеметов и винтовок, а станковые пулеметы, минометы и артиллерия отсутствовали. Поэтому применять штурмовые инженерно-саперные бригады следовало лишь в тесном взаимодействии со стрелковыми соединениями.
Мгинская наступательная операция началась 22 июля 1943 года одновременными ударами Ленинградского и Волховского фронтов. Накопление за период затишья большого объема боеприпасов позволило советской артиллерии в ходе полуторачасовой артподготовки обрушить мощнейшие удары на передовые германские позиции, и атакующие части быстро вклинились в них на многих участках. Но развить и закрепить наметившийся успех не получилось.
Произведя настоящее опустошение на переднем крае обороны противника, советские артиллеристы не смогли подавить расположенную преимущественно в глубине германскую артиллерию. А занимавший оборону на синявинско-мгинском участке XXVI корпус поддерживался очень мощной артиллерийской группировкой, в которую входило более трех десятков батарей большой и особой мощности, вооруженных орудиями калибром вплоть до 305-мм. Да и гитлеровцы тоже за прошедшие месяцы накопили массу боеприпасов, которые теперь активно расходовали: в первый день советского наступления они выпустили 2100 тонн. Для сравнения укажем, что 13 сентября 1942 года, в разгар первого штурма Сталинграда, 6-я армия Паулюса израсходовала 760 тонн боеприпасов.
Ураган артогня стал не единственным вражеским ответом на советское наступление. Уже в первый день красноармейцы столкнулись с интенсивными контратаками. Агрессивная тактика вообще отличала германскую армию и в наступлении, и в обороне. Характерной же особенностью вражеских контратак во Мгинской операции стало проведение их преимущественно малыми подразделениями; связано это было с активной работой советской артиллерии, вынуждавшей почти все перемещения производить по траншеям. В отчете, составленном по итогам операции штабистами 67-й армии, отмечалось: «Особенность прошедших боев характерна тем, что части ежедневно вели траншейный ближний бой, часто выливавшийся в рукопашные схватки». Сражения под Ленинградом вообще невольно вызывают ассоциацию с событиями Первой мировой, а процитированные строки вовсе могут без малейшего изменения вписаться в контекст боев под Верденом, Ипром или на Сомме.
В считанные дни советские войска увязли в жесточайших позиционных боях. За недели боев удалось добиться небольшого продвижения, но оборона противника так и не поддалась. Штурмовые инженерно-саперные бригады ситуацию не переломили — во многом из-за того, что советские военачальники, впервые получив в распоряжение эти соединения, не имели четкого представления о том, как их применять. Так, приданная 67-й армии 13-я штурмовая инженерно-саперная бригада в соответствии с инструкциями Говорова была побатальонно распределена между несколькими стрелковыми дивизиями, командиры которых, в свою очередь, разделили полученные батальоны между своими частями.
22 августа Ставка распорядилась остановить наступление. За месяц боев войска Ленинградского и Волховского фронтов потеряли 87 тысяч человек, из них погибшими, пропавшими без вести и пленными — 22 тысячи. Весьма высокими оказались и потери бронетехники, хотя она просто ввиду характера местности применялась довольно ограниченно: только безвозвратно было потеряно 178 танков.
Осенью советские войска провели ряд локальных ударов, из которых наиболее заметным стала операция 15–18 сентября на Синявинских высотах входившего в 67-ю армию 30-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием героя «Искры» генерала Симоняка. Эти действия иной раз приносили частные успехи, но решительных перемен в ситуацию не вносили.
В целом же накал боевых действий в 1943 году оказался существенно ниже, чем в 1942-м. Это видно и по данным об уроне войск. За 1942 год Ленинградский и Волховский фронты потеряли более 912 тысяч человек, из них свыше 292 тысяч безвозвратно. А в 1943 году — 712 тысяч человек, в том числе безвозвратно около 167 тысяч.
Между тем Курская битва завершилась нашей победой. Красная Армия закрепила за собой стратегическую инициативу и перешла в наступление на юге и в центре советско-германского фронта. Германское командование для подкрепления своих войск на этих участках принялось активно изымать части и соединения из группы войск «Север». Ее численность упала с 710 тысяч в третьей декаде июля до 601 тысячи в начале октября. Для сохранения плотности фронта командование группы занялось его «спрямлением», оставив ряд участков: так, в октябре гитлеровцы ушли с Киришского плацдарма, который удерживали с конца 1941 года.
Улучшение стратегической обстановки побудило советское командование вернуться к идее окончательного освобождения Ленинграда от блокады. Воплотить эту идею могла операция стратегического масштаба. В ее разработке особой ответственности требовало решение вопроса, где наносить основные удары.
Было понятно, что мгинское направление не подходит — там самым вероятным развитием событий оставалась очередная итерация позиционного побоища в духе Первой мировой.
Командование Ленинградского фронта во главе с Говоровым обратило внимание на участок, остававшийся на всем протяжении борьбы за Ленинград практически на ее периферии, — Ораниенбаумский плацдарм. В представленных Ставке осенью 1943 соображениях выдвигалась идея нанести встречные удары на Ропшу с плацдарма и с Пулковских высот и тем самым обвалить участок германского фронта между Петергофом и Пулковом. После этого Военный совет Ленфронта предлагал развивать наступление на Лугу и Кингисепп, отрезая 18-й полевой армии пути к отступлению.
В свою очередь, Мерецков и его штаб предложили прорвать вражескую оборону под Новгородом и затем двигаться к Луге. Соединение возле этого города ударных группировок двух фронтов могло привести окружению 18-й армии, а ее разгром открыл бы широчайшие возможности для освобождения Прибалтики.
В Москве предложения с фронтов были доработаны и оформлены в единый замысел. Одной из важнейших доработок стало указание Ставки Говорову перебросить на Ораниенбаумский плацдарм 2-ю ударную армию. Операция Ленинградского фронта получила наименование «Январский гром».
Помимо Ленинградского и Волховского фронтов к грядущему наступлению привлекался Северо-Западный фронт, переименованный в октябре во 2-й Прибалтийский, — ему Ставка поручила активными действиями южнее Ильменя помешать противнику перебрасывать войска из 16-й армии на помощь 18-й.
В ноябре управление 2-й ударной армии во главе с генералом Иваном Федюнинским передислоцировалось под Ораниенбаум, а затем началась переправа и войск армии. Командование Ленинградского фронта и Балтийского флота предпринимало особые усилия, чтобы скрыть от противника накопление войск и даже создать впечатление, будто курсирующие в Финском заливе корабли и баржи вовсе эвакуируют плацдарм.
Но всё же сохранить в полной тайне подготовку наступления Волховского и Ленинградского фронтов не получилось. В декабре командование группы войск «Север» так оценивало ситуацию: «В качестве предполагаемых районов наступления в настоящее время наиболее явно выделяются новгород-волховский плацдарм и район южнее Ленинграда и Ораниенбаума». Противник предпринял меры по усилению войск в этих районах. Впрочем, четкого представления о советском замысле у него не сложилось. Это видно хотя бы по тому, что части, выделенные для укрепления обороны против Ораниенбаумского плацдарма, были направлены на прикрытие нарвского направления, а не туда, где готовился действительный прорыв 2-й ударной армии.
В ночь на 14 января бомбардировщики советской дальней авиации нанесли первые удары по группе войск «Север», а утром 2-я ударная армия перешла в наступление с восточного фланга Ораниенбаумского плацдарма на Ропшу. На следующий день навстречу войскам Федюнинского двинулась с Пулковских высот 42-я армия генерал-полковника Ивана Ивановича Масленникова. Удары советских войск предваряла мощная артподготовка, в которой активнейшее участие принял Балтийский флот с его двумя сотнями береговых и корабельных орудий калибром от 100 до 406 миллиметров.
Яростный гром канонады был отлично слышен в Ленинграде. Служивший в политуправлении Ленфронта поэт Николай Семенович Тихонов писал позднее: «Много стрельбы слышали за осаду ленинградцы, но такого ошеломляющего, грозного, растущего грохота они еще не слышали. Некоторые пешеходы на улицах стали осторожно коситься по сторонам, ища, куда падают снаряды. Но снаряды не падали. Тогда стало ясно — это стреляли мы, это наши снаряды подымают на воздух немецкие укрепления. Весь город пришел в возбуждение… Разрывы немецких снарядов, падавших на южные окраины города, не были страшны в этих волнах грохота, превращавшегося в бурю возмездия».
Конечно, артиллерия, при всей ее грозности, не могла напрочь уничтожить противника, и слом его сопротивления потребовал немалых усилий. Но всё же двойной удар сделал свое дело, как сделал его годом ранее в «Искре». 19 января бойцы Федюнинского и Масленникова встретились у Красного Села и Ропши. Левый фланг вражеской 18-й армии начал осыпаться.
Почти в то же время первых значительных результатов добились войска Мерецкова. 59-я армия генерал-лейтенанта Ивана Терентьевича Коровникова нанесла два удара: один с оставшегося еще после Любаньской операции плацдарма под Чудовом, а второй — прямо по льду озера Ильмень. Разбушевавшаяся метель сильно затруднила работу артиллерии и практически свела на нет активность авиации, так что темпы продвижения оказались значительно ниже запланированных. Тем не менее обозначившаяся угроза охвата Новгорода с севера и юга побудила гитлеровцев начать отход от берегов Волхова. 20 января красноармейцы вошли в разрушенный и разграбленный нацистами за время оккупации Новгород, в котором осталось всего три десятка жителей: остальные либо погибли от голода и террора захватчиков, либо были угнаны в Германию. Сделанные тогда фотографии руин древнего центра северных русских земель наглядно показывают, какую судьбу нацисты готовили Ленинграду.
Советское наступление заставило командование 18-й армии начать отступление. Тем временем войска Говорова от Ропши и Ленинграда продвигались на юг и 26 января освободили Красногвардейск, а к исходу месяца достигли берегов Луги между Кингисеппом и Большим Сабском. Германская 18-я армия оказалась разорвана надвое — одна часть ее сил была отброшена в сторону Нарвы, тогда как другая отступала от Волхова к городу Луга.
Используя разрыв во вражеском фронте, Говоров поставил 42-й армии задачу двигаться на Гдов и далее по берегу Чудского озера к Пскову — ключевому узлу коммуникаций. Тем временем левофланговые армии Мерецкова подбирались к дороге Псков — Луга со стороны Ильменя. Требование Гитлера восстановить фронт по берегам Луги оказалось невыполнимым, и германские войска продолжили откатываться, цепляясь за подготовленные осенью промежуточные рубежи.
Оттеснение врага от Ленинграда давалось нашим войскам отнюдь не легко. Задачу окружить и разгромить 18-ю армию выполнить не удалось, и она всё еще оставалась опасной силой, отходившей с боями. Но самая главная цель была достигнута — освобождение Ленинграда от блокады наконец-то наступило.
Еще 21 января Говоров и Жданов запросили у Сталина разрешения приказом по войскам Ленинградского фронта объявить о сокрушении блокады, а также дать в самом Ленинграде салют. Сталин одобрил инициативу, и в восемь часов вечера 27 января небо над городом-героем озарили 24 залпа из 324 орудий.
Тема Ленинградской блокады необъятна, и далеко не все ее страницы мы затронули. За рамками нашего повествования оказались длившаяся с сентября 1941-го по январь 1943-го оборона Шлиссельбургской крепости, действия партизан, противовоздушная оборона города и многое другое… И эти страницы истории обороны Ленинграда очень важны. Но в газетный формат их, к сожалению, не уместишь. Наша же задача заключалась в составлении самого общего представления о том, как развивалась борьба за Ленинград и почему она развивалась именно так.
Напоследок же скажем, что в истории Великой Отечественной войны трудно отыскать событие, в котором так отчетливо проявились бы ее суть и ее исторический смысл, как снятие блокады Ленинграда. Поскольку это было не просто сражение против врага, соблюдающего какие-никакие моральные законы и запреты, а битва против силы, осознанно поставившей себе задачу уничтожения даже не человечности и разума, а жизни как таковой. Победа над такой силой — что на фронте вокруг Ленинграда, что в самом блокадном городе — по всем меркам должна считаться величайшим подвигом, чем она и являлась.