24 ноября 2017 года топонимическая комиссия Санкт-Петербурга порекомендовала правительству города переименовать улицу Восстания и десять Советских улиц в Знаменскую и Рождественские улицы. Это рекомендательное решение вызвало бурную реакцию. Небольшое затишье, длившееся после того, как нашумела данная инициатива, вовсе не означало, что власти города передумали переименовывать данные улицы.

До сегодняшнего момента ничего окончательно так и не принято. Однако за последние полгода только в одном городе и его области (Ленинградской) возникла уже не одна подобная инициатива. Так, например, появилась инициатива переименовать пос. им. Свердлова в Борисоглебск на Неве, проспект 25-го Октября и улицу Карла Маркса в проспект Императора Павла Первого и в улицу Багговутовскую в г. Гатчина. 24 апреля актуализировали еще одну инициативу — переименовать Свердловскую набережную в Полюстровскую.

Четыре инициативы за полгода... Не слабо? Список, однако, ими не ограничивается. Стоит также отметить, что все подобные начинания происходят без учета общественного мнения.

В связи с происходящим мы решили провести исследование по Петербургу, и проанализировали конкретно его старую часть (дореволюционный город), чтобы посмотреть, справедлив ли тезис о том, что, переименовывая советские улицы, власти города «возвращают исторические наименования».

Сразу скажем, что результаты исследования в немалой степени удивляют. Исследование, в том числе, нам показало и ту логику переименований, которой следовали во времена еще советской власти. Ведь постоянно утверждается, что революция 1917 года сломала дореволюционные традиции и отказалась от наследия прошлого. Так ли это?

Сейчас переименовывают улицы, связанные с историей Советского Союза, под предлогом «возвращения исторических названий». При этом никак не объясняется, почему «историческими» называются улицы строго дореволюционные? Может быть, кто-то считает, что под «историческими» названиями подразумевают первоначальные названия? Но далее мы убедимся, что это совсем не так.

Целью данной статьи не является подробное рассмотрение истории переименований. Но мы вынуждены рассмотреть конкретные примеры, так как без этого нам будет неясна общая картина.

Прежде всего отметим первое важное обстоятельство: подавляющее число улиц «старого» города ныне носит другие названия, нежели те, которые они имели первоначально. И это большинство (!) переименовано еще в дореволюционный (!) период истории.

В этот же дореволюционный период не было распространено правило называть улицы «в честь» великих деятелей культуры или науки. Эта традиция стала зарождаться в конце ХIХ века, но в Петербурге имела всего несколько прецедентов.

Например, улица Глинки, названная так в честь великого русского композитора в 1892 году, стала первым переименованием в истории города в честь деятеля культуры. Изначально, с 1739 года, она носила имя Морской Полковой улицы, затем, с 1769 года, называлась Никольской улицей, получившей свое название по находящемуся на Никольской площади собору Святого Николая. И сразу обнаруживается три переименования еще ДО революции. Так происходит с очень многими улицами города. Ну и что же считать историческим?

Здесь хотелось отметить еще и другое. Традиция именовать улицы в честь крупных личностей в полной мере возобладала ПОСЛЕ революции, начертавшей на своих знаменах идеалы просвещения, ликвидации безграмотности и приобщения к высокой культуре.

Победившие большевики называли улицы как в честь революционеров, так и в честь деятелей культуры и науки. С 1918 года улицы приобретали новые названия. Например, улица Льва Толстого была названа так в 1918 году. Набережная канала [Писателя] Грибоедова носит такое имя с 1923 года. В этом же 1923 году появляется название переулок Кваренги, в честь зодчего Джакомо Кваренги, архитектора многих крупных сооружений Санкт-Петербурга. Улица Александра Блока, названная в честь русского поэта, переименована в 1939 году. Переулок Лодыгина, названный в честь русского электротехника, одного из изобретателей лампы накаливания, получил свое имя в 1952 году. Улица Зодчего Росси, имевшая до 1923 года название Театральной улицы, названа в честь Карла Росси, архитектора здания Генерального штаба на Дворцовой площади и многих других зданий и архитектурных ансамблей города. Набережная Кутузова, улица Ломоносова, улица Чайковского, улица Профессора Попова, — все эти улицы приобретают свои названия уже после 1917 года.

Кто-нибудь может сказать, эти названия исторические или нет?

Подобных прецедентов свыше сорока. Можно было бы и дальше продолжать перечисление, но уже становится понятно, что, переименовывая улицы, советское правительство не отказывалось от наследия прошлого, а наоборот, возвеличивало и сохраняло его.

Дворцовая площадь и Невский проспект также были переименованы. В 1918 году они получили названия площадь Урицкого и проспект 25-го Октября. Но данные названия «не прижились», и в 1944 году, незадолго до снятия блокады Ленинграда, вместе с некоторой частью других улиц, главной площади и главному проспекту города были возвращены прежние названия.

Есть еще один важный пример, который нужно бы отметить — это история переименований Малой Морской улицы. Потому что Малая Морская стала улицей Гоголя (!) в 1902 (!) году. В 1993 году ей «вернули историческое название» Малой Морской. При этом неясно, чем уж так провинился Гоголь? Он тоже «неисторичен»?

Существуют и другие характерные черты. Как быть, например, с Инструментальной улицей, носившей до 1887 года название Церковной улицы? Подчеркнем, до 1887, а не до 1917-го. Что это, борьба с церковью до революции? Такой случай, опять же, не исключение. Спрашивается, и какое из них историческое?

После рассмотрения вышеперечисленных примеров, отметим основные черты того, как назывались и переименовывались (!) улицы ДО революции, и как это делалось ПОСЛЕ нее.

В дореволюционное время довольно часто улицы в Санкт-Петербурге назывались либо в честь расположившихся на них соборов и церквей (например — Симеоновская улица по церкви св. Симеона и Анны), в честь военных частей, либо в связи с какими-то ремеслом (например — Артиллерийский переулок). Улицы назывались в честь городов России (например — Новгородская улица).

Часто улицам присваивались имена представителей дворянского сословия, владельцев земель, в честь домовладельцев, купцов и других. Таких примеров очень много. Например — Лейхтенбергская улица, названная так по фамилии владельца находившегося рядом чугунолитейного завода герцога М. Лихтенбергского. Или, например, Зимин переулок, названный так по фамилии владельца соседнего доходного дома. Переулок был переименован в 1952 году в улицу Сергея Тюленина в честь участника подпольной организации «Молодая гвардия». Может быть, кто-то хочет «вернуть историческое название»?

Так было до революции. В советское время возобладали другие принципы. Как мы уже отметили выше, улицам давались имена крупных личностей в истории, как революционеров, декабристов, так и писателей, композиторов, ученых, инженеров, архитекторов, изобретателей, героев войны.

Другая часть названий улиц приобретала черты построения нового общества — улица Труда, улица Мира, Советские улицы, Красноармейские улицы и так далее. Но отметим, и это очень важно для понимания общей картины, что такие переименования — лишь часть, которая не могла не возникнуть в связи с очень крупными переменами.

Рассматривая то, как переименовывали улицы в советское время, мы можем судить не только о названиях улиц, но и о важнейших чертах эпохи в целом. Безусловно, революция — это всегда ломка старых традиций, разрушение «старого мира», и особенно — в первые революционные годы. Да, что-то было отброшено. Но даже по тому, как называли улицы, мы видим, что от очень многого не отказались, а взяли с собой и возвеличили это. Большевики соединили дореволюционную русскую культуру с революционной просвещенческой страстью. Это и стало, как теперь говорят, общим трендом. Почему же считается, что это не исторично?

Обнаруженные результаты исследования поведали нам как о переименованиях в Российской империи, так и об общем тренде переименований в советское время. И обнажили неразрешенный вопрос: а что же считать «историческим названием»? Вслед за этим порождается бесконечное количество других вопросов.

Чем переименования после революции отличаются от переименований до революции? Другая политика? Верно. Но ведь и в Российской империи политика тоже менялась (пусть и не так заметно), и в связи с ней тоже менялись названия.

Почему то, что связано с СССР, не историческое? Почему это не история? История что, закончилась в 1917 году, и дальше страна, которую «сплотила навеки Великая Русь», погрузилась в неисторическое бытие? Великие свершения ХХ века говорят нам о том, что это не может быть так.

Если улицы переименовывали и до революции, и после, то почему то, что было переименовано до революции — историческое, а после — неисторическое? Если под «историческим названием» подразумевается первоначальное название, тогда об этом и нужно говорить. Но ведь проблема в том, что почти весь город когда-то был переименован. И что же с этим делать? Все «возвращать»? И вообще, почему изначальное название — самое главное, истинное, «историческое»? Громадное количество крупных людей в истории (даже исключая большевиков, Ленина, Сталина) носили не те имена, которые они получили при рождении. Взять хотя бы Екатерину II Великую, имевшую при рождении имя София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская. Очевидно, что в случае императрицы является историческим.

Но почему, когда говорится про историчность улиц, мы должны исповедовать другие принципы?