Вещать обществу так, как будто ничего не произошло, уже нельзя, заявил политолог, философ, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян 14 ноября в специальном выпуске авторской программы «Предназначение».

Он обратил внимание, что процесс краха Советского Союза уже предоставил истории примеры того, как неправильное взаимодействие с достаточно разогретым сообществом может привести к катастрофе.

«Один — не буду его называть — очень хороший и в хозяйственном смысле талантливый советский руководитель приехал в Армению, и там на этом горячем кавказском узле сказал: „Ну как это вы, два христианских народа — армяне и азербайджанцы, поссорились друг с другом? Не надо“», — рассказал политолог.

Это был очень качественный технократ, и несмотря на огромные заслуги и бескорыстность, он взорвал Закавказье в клочки, так как привык к ситуации, когда он говорит какие-то вещи, массы внимают, затем аплодируют, и на этом всё кончается, потому что сама «процедура говорения, носит сугубо незначительный характер», объяснил Кургинян.

Главное происходило в материальной сфере: строительство, расход ресурсов, — это были люди дела, а процедура говорения была дополнительной, и существовала такая конфигурация до тех пор, пока массы не перестали внимать, добавил он.

А когда массы перестали внимать, то этот коллективный «он» — «очень качественный партийный номенклатурщик с большим хозяйственным опытом, определенными талантами, хороший организатор производства» — должен был перестать вещать, но «он» уже не мог, обращает внимание политолог.

«Он должен был оказаться перед лицом этих разогретых масс. И в этом разогреве пошли какие-то процессы, которыми он до конца не мог управлять, типа выборов или не выборов. Вот так возник Карабах, Армения, Азербайджан, Фергана, Ош и так далее. И внутри всего этого дела начали выдвигаться те, кто мог разговаривать», — объяснил Кургинян.

Он отметил, что так разворачивались события и при штурме вильнюсского телецентра в 1991 году, когда объяснять ситуацию, обернувшуюся трупами, посадили парня из военного отдела пропаганды, которого никто уже не слушал.

Но еще более ярким примером, по мнению политолога, является ситуация с ГКЧП: «Это была гениальная идея — пустить „Лебединое озеро“. То есть вообще не говорить: „Сидите и слушайте, танцуют лебеди красиво, а мы будем работать“».

Он напомнил, что перед этим вполне достойные люди пытались что-то говорить, но сказать ничего толком не смогли, потому что не их стезя, а пустив в эфир «Лебединое озеро», они проиграли ГКЧП окончательно.

«Можете ли вы себе представить, что, получив телевидение, Ленин, Троцкий, Свердлов и другие — не важно, кто — пустили бы танец маленьких лебедей, „Лебединое озеро“? Они бы говорили с утра до вечера, непрерывно, потому что они принадлежали к тому разряду политиков, которые прекрасно понимали, что им не вещать надо. Вещать должен был царь, а все — коленопреклоненно слушать до тех пор, пока не рвали на куски. Они должны были эти массы поднимать, и от того, как они будут говорить, зависело всё. У них в руках было только слово», — сказал Кургинян.

Карабах в конце 80-х годов XX века, годы Гражданской войны и другие такие процессы — это ситуации скачка, когда ни о каком внимательстве и вещании уже речи быть не может, уверен политолог.

И когда формула внимательства и вещания становится невозможной, возникают три важных компонента в разговоре с массами:

«Первый компонент — это субъект, то есть „кто говорит“: убежденность, доверие, яркость и многое другое. Вторая компонента — это лингвистика, „на каком языке говорит“. И третья компонента — это инфраструктура, „где говорит“: площадки и всё прочее. И если процесс выйдет в горячую зону, произойдет насыщение внимательства, вещательства, и этот процесс выскочит, то жизнь и смерть, а также стабильность, выигрыш и проигрыш — будут определяться только этим!» — заключил Кургинян.