Чем занимались эстонские подразделения в годы Великой Отечественной войны и какой след они оставили в истории, рассказал заместитель начальника научно-исследовательского отдела НИИ Военной академии Генерального штаба ВС РФ Алексей Ирютин, 2 октября в статье опубликованной в журнале «Воронцово поле».

В своей статье историк обращает внимание на то, что националистические и фашистские организации в Эстонии начали формироваться задолго до начала Второй мировой войны и присоединения прибалтийских государств к СССР. Так, например, в начале 1930-х годов в стране быстро росло влияние фашистского движения вапсов.

Карательные полицейские батальоны и другие подразделения, созданные из числа коллаборационистов, стали основой для формирования 20-й эстонской добровольческой дивизии войск СС. Эти формирования оставили за собой кровавый след.

Исследователь приводит фрагмент протокола допроса Александра Куузика, который участвовал в карательных операциях в составе 40-го эстонского полицейского батальона на территории Псковской, Ленинградской, Калининской и других областей СССР.

По словам Куузика, «нашей 3-й роте было предоставлено помещение православной церкви, где мы разместили весь личный состав. Внутри все иконы и церковную утварь разбили, а часть выбросили. В конце февраля 1944 года в церковь были доставлены три человека: мужчина и две женщины. Они были заподозрены в том, что пытались узнать расположение наших воинских частей».

По его словам, задержанные были расстреляны по приказу обер-лейтенанта Рятсепа. Однако еще более страшную картину геноцида мирного населения раскрывает справка, подготовленная начальником 2-го отдела УНКГБ Псковской области и датированная 20 февраля 1945 года:

«Только эстонским карательным отрядом, действовавшим в Курокшской, Ремдовской, Самолвовской и Теребищенской волости, замучено и расстреляно около 100 активистов».

Перед тем как убить, активистам отрезали языки и подвергали другим пыткам. Заведующему Заготскота Петру Архипову жестоко вбили подковные гвозди в подошвы ног и заставили бежать.

На разъезде Боровик 28 человек погибли при взрыве гранат и поджоге домов. В деревне Заходцы Новиковского сельсовета в глиняной кладовой без крыши заперли 85 человек, включая 18 детей. После того как их держали на морозе, кладовую забросали гранатами. Оставшихся в живых расстреливали из автоматов.

В свое статье Алексей Ирютин пишет: «В Славковском районе Псковской области в 1944 году эстонский карательный отряд в деревне Шишлово Шишловского сельсовета сжег 50 дворов, расстрелял 12 человек жителей. В деревне Рыбиха расстреляли 10 человек. Этот список злодеяний можно продолжать бесконечно».

Эстонскими карателями СС также активно практиковалось уничтожение культурных и исторических ценностей. В одном из архивных документов приводится свидетельство священника Григория Добровольского о том, что в сентябре 1943 года немцы и эстонцы прибыли в деревню Ланова Гора с намерением забрать весь скот. Однако этому помешали партизаны. В ответ немцы подожгли все дома вместе с жителями. Многие пытались бежать, но немцы открыли огонь, а некоторых ловили и живыми бросали в огонь.

Священник вспоминал: «В тот день мне пришлось хоронить 54 обгоревших трупа женщин, стариков и детей. Немцы в моём приходе совершали и другие зверства».

В качестве примера он рассказывает о том, что Ильинская церковь в Добровитках была взорвана вместе с 27 местными жителями. В деревне Скоморохова Гора Цапленского сельсовета немцы сожгли пожилую женщину Ильину и ее двоих детей. А на Головановских хуторах они убили и сожгли беременную Капитонову, ее двоих детей и стариков-родителей.

Историк пишет: «Население Псковской области испытало на себе серьезный удар нацистской политики истребления, последствия которой сказываются на демографической ситуации до сих пор. Только количество погибших достигло 371 755 человек, и это не считая тех, кто был угнан в рабство на работы в Германию».

В заключение своей статьи историк подводит итоги, отмечая, что действия эстонских подразделений СС можно квалифицировать как геноцид, и они не имеют срока давности.