Сразу отмечу, что полностью согласен с требованием немедленного прекращения внедрения политической пропаганды в школе, которым автор Федор Кауфман заканчивает свою статью. Ведь это политическая пропаганда антисоветчиков, которая демонизирует советский период и не дает объективной картины происходивших событий. В идущем процессе нет ничего удивительного. Ведь антисоветчики, находящиеся у власти, ведут себя (согласно своей позиции) вполне адекватно, всячески пытаясь навязать подрастающему поколению свою картину мира и сформировать нужную им идентичность молодых россиян.
При этом я хотел бы обратить внимание на другой аспект проблемы, который, на мой взгляд, гораздо серьезнее влияет на неокрепшие умы российских школьников: а именно, на самих учителей истории. Из своего опыта работы в школе могу с уверенностью сказать, что никакие «Методические рекомендации» и «Концепции» не будут иметь результатов, если конечное звено этой цепочки — школьный учитель — негативно настроен в отношении их авторов или самого содержания. Именно учителя истории решают, что и в каком виде преподнести школьникам, они вольны прислушаться или нет к рекомендациям Минобра. Указав в отчете, что соответствующие предписания выполнены, они могут вообще не проводить эти «памятные уроки» и «классные часы». То же самое, кстати, касается и уроков патриотического воспитания.
Конечно, существует один важный аспект, который несколько снижает эффективность работы сторонников «десоветизации», — это загруженность учителей истории, которые ради получения зарплаты хотя бы в районе 20–25 тысяч рублей вынуждены брать 1,5–2 ставки, что равняется примерно 30–36 учебным часам в неделю. То есть в день выходит по 6 уроков, к каждому из которых надо приготовиться. А если у тебя семья, то надо еще искать частные занятия для подработки, что сужает простор для занятий творческой антисоветской или патриотической деятельностью практически до нуля. Таким образом, в большинстве своем вся эта политическая агитация и пропаганда, дополнительно спускаемая властными антисоветчиками через распоряжения Минобра, остается только на бумаге. Даже фотоотчеты о проведенных «днях памяти» довольно часто снабжаются одними и теми же фотографиями из года в год.
Таким образом, получается, что основные знания по истории России, в том числе и ее советского периода, дети получают на самых обыкновенных уроках. Именно тут я и вижу одну их серьезнейших проблем. Так получилось, что одновременно с устройством на работу в школу я поступил в магистратуру исторического факультета местного университета и попал в группу молодых историков 21–22 лет от роду, которые уже окончили бакалавриат. Примерно половина из них уже работают в школах или техникумах учителями истории, и в большинстве своем они настроены антисоветски. То же самое касается молодых учителей, работающих в моей школе, которые также являются выпускниками этого факультета. Таким образом, антисоветизм проникает в школу не только по причине принятия «Концепций по увековечиванию памяти жертв политических репрессий», а в силу сформировавшихся антисоветских традиций в среде студенчества и педагогов соответствующих педагогических институтов и исторических факультетов местных университетов. И приходящие в вуз из школы дети, воспитанные на уроках истории выпускниками этих факультетов, попадают в устоявшуюся антисоветскую среду и в перспективе являются следующим поколением таких же антисоветски настроенных учителей истории.
Противодействовать этому крайне сложно, т. к. отбор преподавателей на эти факультеты идет сложным «подковерным» образом, и повлиять на него извне, не обладая административным ресурсом, крайне сложно. Коммерциализация университетов ведет к тому, что преподаватели имеют возможность удержаться на своем месте, только если активно отвечают требованиям, предъявляемым современными грантодателями и организаторами научных конференций, а их позиция по отношению к советскому периоду обычно напрямую связана с «источниками финансирования».
Соответственно, именно в последнее время, с приходом нового, постсоветского поколения учителей истории, угроза антисоветского воспитания школьников значительно выросла, и преодолеть этот тренд в краткосрочном периоде, на мой взгляд, уже невозможно. А рассчитывая на долгосрочную перспективу, надо искать возможности по соответствующей работе по разоблачению накопившихся за почти 30 лет «либеральных мифов» и оказанию конструктивного влияния на педагогические институты и исторические факультеты университетов.