Правление Екатерины II, длившееся 34 года, стало временем появления целой плеяды крупных личностей, своей деятельностью прославивших Россию. Достаточно назвать поэта и министра юстиции Гавриила Державина, одного из лучших министров иностранных дел России Александра Безбородко, ректора Академии наук Екатерину Дашкову.
Из военных — фельдмаршала Петра Румянцева, победителя шведов адмирала Василия Чичагова, флотоводца Алексея Сенявина, князя Таврического Григория Потемкина, одного из творцов Чесменской победы Алексея Орлова, причисленного к сану святых адмирала Федора Ушакова, наконец, великого Александра Суворова. И это только звезды первой величины, а ведь были и звезды второй и третьей величины. И их вклад в укрепление России тоже неоценим.
Это не значит, что мы считаем время правления Екатерины «золотым веком» — эпоха была противоречивая, одновременно героическая и полная мздоимства, «просвещенная» и развращенная. Но лучшие из лучших соратников императрицы, достойно служившие России, по праву названы Пушкиным «екатерининскими орлами».
Укрепление державы — вот главная задача, стоявшая перед ними. И выполнить ее без сильных армии и флота было невозможно.
А международная обстановка была далеко не безоблачной. Помимо войн с Турцией то разгоралась, то затухала польская война. А еще шли шведская и персидская войны, тлели постоянные конфликты на Кавказе. Так что армии и ее полководцам было где проявлять мужество и оттачивать мастерство.
Екатерина в военном деле следовала заветам Петра — воспитывать и возвышать своих полководцев (причем, не обязательно русского происхождения), идти своим собственным путем в военном деле, не копируя Европу. Вот почему так велико число действительно талантливых полководцев и флотоводцев в эту эпоху. О некоторых из них мы расскажем в этой статье.
Григорий Александрович Потемкин скорее являлся выдающимся администратором, чем полководцем, но его военные заслуги тоже велики. В первую екатерининскую войну с турками Потемкин храбро сражался под командованием Румянцева, отлично руководил действиями объединенной русской конницы.
Потемкин был фаворитом Екатерины. Что такое фаворит — понятно. Фаворит не обязан обладать государственными талантами, но Потемкин ими обладал. Это и позволило ему остаться в памяти потомков не одним из обычных любимцев Екатерины, а выдающимся государственным деятелем.
Очень быстро Потемкин становится вторым лицом в государстве. С 1774 года Екатерина ни одного вопроса не решает без согласования с ним. Главной же заботой, порученной Потемкину, становится хозяйственное освоение и военное укрепление юга России.
Вопрос о Крыме, фактически завоеванном Россией, еще десятилетие стоял на международной повестке дня, но в 1784 году Турция, наконец, согласилась с вхождением Крыма в состав России (поражения при Кагуле и в Чесменской бухте были еще свежи в памяти). Да и европейские страны особо не сопротивлялись — Австрия поддержала Россию, Британия настороженно промолчала. Уже так велика была мощь России, а потенциал русской армии так пугающе безграничен, что «никто не пикнул», как писал русский посол в Турции Я. Булгаков.
Именно присоединение Крыма (т. е. окончательное решение проблемы крымских набегов) и превращение Дикого Поля в процветающую Новороссию — главная заслуга Потемкина.
Меньше чем за полтора десятилетия он совершил, казалось бы, невозможное: огромная плодородная область на юге — Крым, Причерноморье, Кубань, Новороссия — становится обжитой, по Черному морю плавают настоящие боевые корабли, «верные запорожцы» присягают государыне и становятся охраняющей силой на южных рубежах.
Уже в 1787 году состоялась «инспекционно-ознакомительная» поездка Екатерины в Крым в сопровождении австрийского императора Иосифа II, многочисленной свиты, послов Франции и Англии.
Конечно, Потемкин не обошелся без пускания пыли в глаза (вспомним пресловутые «потемкинские деревни»), но ведь и реально была проделана огромная работа — построены крепости, порты, корабельные верфи, возникли города Севастополь, Николаев, Одесса, Херсон.
Однако успехи России слишком многим не давали покоя. Именно тогда на Западе пошло гулять выражение: «Россия — колосс на глиняных ногах». Турцию, в которой сменилась власть, Франция стала снова подталкивать к войне. В 1787 году новый султан Абдул Гамид I предъявил России ультиматум — вернуть Крым, отказаться от покровительства православной Грузии. В сентябре того же года Турция, не дожидаясь ответа на ультиматум, объявляет России «священную войну» (джихад) и начинает боевые действия.
Императрица создает две армии — командовать одной назначен Потемкин, другой — Румянцев. Но Потемкин добивается объединения двух армий в одну и сам становится главнокомандующим. Несомненно, если бы командовал Румянцев, пользы для армии и России было бы больше. Но честолюбие — существенный фактор в дворцовых играх. А дворцовые игры в ту эпоху преобладали. Поэтому верх взяла влиятельность при дворе, а не таланты военачальника.
В первый год войны особых достижений ни у одной, ни у другой армии не было, за исключением яркой победы Суворова над турецким десантом у крепости Кинбурн.
Сам же Потемкин со своей армией простоял больше года под мощной турецкой крепостью Очаков, но так и не решился начать осаду, отговариваясь боязнью больших потерь. Ему передали язвительную фразу Суворова: «Очаков не Троя, чтоб его десять лет осаждать», что еще больше разозлило тщеславного фаворита. Наконец, в сентябре 1788 года Потемкин начал осаду, а в декабре состоялся штурм. Из-за плохого руководства потери русских были велики, тем не менее Потемкин всё же получил жезл генерал-фельдмаршала.
Перелом в войне совершился на следующий год — благодаря действиям Суворова. Сначала разгром турок при Фокшанах, а затем невероятная победа при Рымнике. Современники были изумлены — две огромные союзные армии, русская и австрийская, избегали генерального сражения, а Суворов с 25-тысячным отрядом разгромил главные военные силы Турции. Взятие же неприступного Измаила в 1790 году просто потрясло Оттоманскую империю. В итоге Суворов стал для турок фигурой почти мистической.
В следующем 1791 году Турция, не выдержав, запросила мира. Потемкин взял на себя переговоры, но подписать мир не успел — он тяжело заболел и 5 октября скончался. Императрица, у которой давно был другой фаворит, тяжело переживала утрату Потемкина, которого уважала за государственные таланты. И Суворов, и Румянцев хоть и конфликтовали со «светлейшим», но высоко ценили его. Они отозвались о Потемкине как о «великом муже».
В эту эпоху возрождается русский флот — сначала на Азовском, потом на Черном морях. Поэтому среди «екатерининских орлов» так много флотоводцев.
Род моряков Сенявиных, выдвинутый Петром I, дал России 15 морских офицеров, пятеро из которых были адмиралами. Алексей Наумович Сенявин — создатель и командующий Донской (Азовской) флотилией, считался современниками «лучшим моряком своего времени».
Он отличился еще в ходе Семилетней войны при морской блокаде крепости Кольберг (которую после 4 месяцев осады взял Румянцев). С началом русско-турецкой войны Екатерина производит Сенявина в вице-адмиралы и дает ему ответственное поручение — восстановить старые петровские верфи на Дону и построить там корабли, способные плавать на мелководных Азовском и Черном морях. И главное — построив флотилию и взяв ее под свое командование, закрыть туркам вход в Азовское море.
Алексей Наумович сумел за несколько лет не только с нуля построить флотилию, но и, отправившись походом во главе ее в Черное море, занял крепости Керчь и Еникале. Тем самым он навсегда закрыл турецкому флоту вход в Азовское море.
А в следующих войнах принимает участие двоюродный племянник флотоводца — адмирал Дмитрий Николаевич Сенявин.
Федор Федорович Ушаков и до революции, и в советское время считался одним из наиболее выдающихся флотоводцев России, создателем наступательной тактики морских сражений.
В описываемую эпоху вся Европа (и Турция тоже) использовала линейную тактику — в ходе сражения корабли выстраивались в линию друг напротив друга и, не выходя из строя, обстреливали только стоящий перед ним корабль противника.
Такой формализм и шаблонность были чужды русской тактике. Вспомним, что в Гангутской битве гребной русский флот разгромил шведскую эскадру благодаря военной хитрости и умелому маневрированию.
Выдающийся флотоводец адмирал Г. Спиридов в Чесменском сражении тоже с помощью нетривиального решения полностью уничтожил турецкий флот. Он организовал специальный отряд кораблей, мощными артиллерийскими залпами расчистивших дорогу брандерам (кораблям-поджигателям). А уж огонь, перекинувшийся на все корабли турецкой эскадры, завершил дело.
Ушаков продолжил и творчески развил петровскую морскую тактику, ставшую образцом для русского флота. Он твердо помнил завет Петра: «Не держаться правил, яко слепой стены».
Получив командование над авангардом русского флота в сражении при Фидониси в 1788 году, Ушаков впервые применил новый маневр — несколько его кораблей вырвались далеко вперед и контратаковали противника с ближней дистанции. Не выдержав огня, турецкий флагманский корабль, а вслед за ним и другие, оставили место боя. Если бы остальная русская эскадра под командованием нерешительного контр-адмирала Войновича поддержала действия Ушакова, турецкий флот был бы не только изгнан, но и, возможно, уничтожен.
Надо сказать, что Потемкин поддержал новаторскую тактику Ушакова и назначил его вместо Войновича командующим Севастопольской эскадрой. В 1790 году в Керченском сражении, а затем в сражении у Тендры Ушаков вновь использовал свои излюбленные методы: сближение с противником на расстояние картечного или даже ружейного огня, создание максимальной плотности огня артиллерии, умелое и решительное маневрирование кораблями и переброска их на угрожаемый участок линии.
Наконец, уже при завершении войны в 1791 году эскадра под командованием Ушакова у мыса Калиакрия смело атаковала турецкую эскадру, не перестраиваясь из походного порядка в боевой. Завязалось упорное сражение, продолжавшееся более трех часов. В итоге турецкие корабли стали в беспорядке отходить к Босфору. Ушаков преследовал турецкий флот до наступления темноты.
Победа Ушакова при Калиакрии и взятие Суворовым Измаила повлияли на ход всей кампании. Турция вынуждена была заключить мир на выгодных для России условиях.
Федор Ушаков впоследствии участвовал в войне с Наполеоном, в которой, как ни странно, Турция станет союзницей России. Об этой крупнейшей войне, получившей название Отечественной, мы обязательно расскажем.
Мы намеренно старались в рассказе о войнах той эпохи не слишком часто упоминать имя Александра Васильевича Суворова, хотя это практически невозможно. Фигура Суворова столь масштабна, а его вклад в военное дело настолько велик, что жизни и трудам Александра Васильевича необходимо посвятить отдельную серию статей.
(Продолжение следует.)