НТС — общие сведения

Официально Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС) был создан 1–5 июля 1930 г. на съезде в Белграде молодежных эмигрантских групп из Югославии, Франции и Болгарии. Причиной создания организации считается желание молодежи избавиться от ошибок, допущенных старшим поколением «белых».

Новая организация призывала, не дожидаясь большой европейской войны, нелегально пересекать границу СССР, изучать быт населения, зондировать почву на предмет возможности «национальной революции».

Целью НТС декларировалось свержение коммунистического режима и установление в России «корпоративного» государства, основанного на принципах «солидаризма». Солидаризм был призван стать некоей альтернативой классовой борьбе. Утверждалось, что в обществе должна быть солидарность всех классов.

Солидаризм, в сущности, представляет собой частный вариант «корпоративизма». Классический пример корпоративизма — теория итальянского фашизма Б. Муссолини. Итальянские фашисты также пропагандировали идею единства всех классов в рамках нации. Считалось, что руководить обществом должны корпорации. Но при этом верховное руководство осуществляла элита во главе с вождем.

Весьма показательно тему идейной близости НТС с фашистами раскрывает в своих воспоминаниях член Исполнительного Бюро НТС Д. В. Брунст: «В период 1936–1937 гг. в НТС начинается увлечение фашизмом, который в то время начинает играть в Европе всё большую роль... У фашизма было много слов, заманчивых для НТС, и этими словами НТС всё сильнее увлекался... Издавались специальные брошюры о фашизме итальянском, о португальском Салазаре, о гитлеровских организациях. Хотя мы и не называли себя фашистами (а в эмиграции были и такие) и многие из нас относились к нему все-таки настороженно, налет фашизма в НТС был очень силен, — идеологически мы себя считали в одном лагере с этим новым национально-социальным движением, так мы понимали фашизм тогда (выделено мною — Е. С.)».

Коллаборационизм НТС

С 1930-го по 1940-й год НТС засылал на территорию Советского Союза своих эмиссаров и переправлял пропагандистские материалы. Агенты должны были добывать информацию, искать единомышленников, создавать ячейки. Структуру простроили разумно: не зная друг друга, агенты не могли в случае поимки сдать остальную часть сети.

Некоторые исследователи отмечают, что конспиративная работа НТС курировалась спецслужбами Польши, Германии и Японии.

Например, бывший член НТС Е. И. Дивнич вспоминал: «У нас появился альянс с враждебными Советскому Союзу польскими правительственными кругами и польским генеральным штабом. Они милостиво согласились подготавливать членов НТС к начальному переходу советской границы, снабжать поддельными документами и паспортами».

Существуют сведения об участии членов НТС в Гражданской войне в Испании на стороне Франко. Так, авторы НТСовской официальной брошюры «НТС: Мысль и дело 1930–2000» открыто признаются в диверсионном подрыве в 1937 г. на аэродроме Ле Бурже под Парижем ангара, в котором стояли боевые самолеты, предназначенные для отправки испанским республиканцам.

Существуют сведения и об участии НТС в Финской войне 1940 г. на стороне Финляндии.

Закономерно, что агрессивное отношение к Советскому Союзу не могло не привести руководство НТС к сотрудничеству с властями нацистской Германии.

Правда, формально руководство НТС в 1938 году приостановило деятельность своего отдела в Германии, позиционировав себя как «третью силу», не имеющую отношений ни с Гитлером, ни со Сталиным. Однако на самом деле договоренности с немцами были, и весьма тесные.

Так, по свидетельству члена НТС В. А. Нерсесяна, еще в 1938 г. активный НТСовец М. А. Георгиевский (на тот момент — секретарь Белградской секции) посещал Берлин для обсуждения вопросов сотрудничества с нацистами: «Со стороны немцев бывало до 20 человек офицеров и экспертов, с нашей — главным образом Георгиевский и Субботин. Во время переговоров мы часто встречались и советовались у И. Ильина. Георгиевский вел себя как полноправный представитель России, поражал немцев не только политическими, но и военными и экономическими знаниями».

По свидетельству видного деятеля солидаристов Б. В. Прянишникова, в мае 1941 г. в штаб союза в Белграде прибыл редактор берлинской русской газеты «Новое слово» В. М. Деспотули. На встрече с руководством НТС он предложил от лица «здравомыслящих немецких кругов» негласное сотрудничество «в деле решения русского вопроса». Вскоре ядро союза перебралось в Берлин, куда стала поступать информация о событиях в России и о положении там членов НТС.

А вот мнение известного деятеля антисоветской эмиграции И. Л. Солоневича, который писал по поводу якобы «нелегальной» деятельности НТС в гитлеровской Германии после 1941 года: «Никакие эмигрантские организации не были запрещены — ни РНСД полковника Скалона, ни РОВС генерала Лампе, ни РНСУВ генерала Туркула; не были запрещены и солидаристы... Солидаристы ни в какое подполье не уходили: статьи их вождей под их, вождей, полными именами печатались в берлинском «Новом слове» — тоже, подумаешь, подполье! Солидаристы просто-напросто были единственной партией, которая с немцами пошла...»

Нужно отметить, что Солоневич с 1940 по 1944 г. проживал на территории Германии и являлся живым свидетелем тогдашней активности печатных изданий НТС.

В конце концов значительное число членов НТС поступило на работу в нацистские организации, курировавшие вопросы проведения оккупационной политики на территории Советского Союза.

Д. В. Брунст после войны писал, что летом 1941 г. Исполнительное бюро приняло официальное решение «ограничить членов НТС в деле их поступления на фашистскую службу строгими рамками, которые никто не имел права переступать под угрозой исключения. Ни в коем случае члены НТС не имели права поступать в немецкую разведку, полицию, армию, СД, чтобы, так сказать, не обагрить русской кровью свои «чистые» руки...». Но реальность оказалась несколько другой, нежели это декларировалось во внутрисоюзных документах. «С течением времени, — констатировал Брунст, — всё более и более стиралась та ранее установленная граница между дозволенным и недозволенным для членов НТС в отношении работы у гитлеровцев».

После нападения Германии на СССР члены НТС быстро оказались на оккупированной советской территории и там активно развили свою деятельность. Что, очевидным образом, было бы невозможно без тесных контактов с немцами.

Сами члены НТС в воспоминаниях говорят об этом сотрудничестве.

Так, тот же Брунст вспоминал: «Связь с немецкой разведкой, с немецкими военными органами начала устанавливаться почти сразу после переброски кадров НТС в Германию и на оккупированную гитлеровцами территорию Советского Союза. С течением времени эта связь крепла, всё увеличивались мероприятия НТС по обслуживанию разных органов разведки. Некоторые из этих мероприятий шли под непосредственным руководством Исполнительного бюро, другие возникали, так сказать, стихийно, на местах. Исполнительное бюро узнавало об этих делах уже задним числом и должно было только санкционировать такую работу».

А вот поразительное по цинизму признание Дивнича: «Работая с немцами, иногда даже с гестапо, никто из энтээсовцев, я это утверждаю, не любил их. Мы не прочь были даже позабавиться анекдотцем и похихикать над немцами за их спиной. Многих энтээсовцев не раз арестовывали. Но это была строгость к «своим».

Можно привести еще массу примеров. Тот же Рутченко-Рутыч, известный палач из нацистской СД, тоже являлся, по свидетельству В. М. Байдалакова (бывшего с 1934 по 1955 г. председателем НТС), членом НТС.

Теперь рассмотрим сотрудничество с нацистами членов НТС на примере Брянска. Их сегодняшние брянские наследники весьма активны. Пропагандируя свои идеи, они упорно опровергают факт военного коллаборационизма НТС. Посмотрим, однако, как всё на самом деле происходило.

НТС в оккупированном Брянске

Важнейшие свидетельства, раскрывающие деятельность НТС в оккупированном Брянске, содержатся в вышедшей в 2011 г. книге А. Кукатова «Нелегальный Брянск. 1941–1943».

Кукатов — достаточно известный в Брянске предприниматель, общественник и, по его собственному определению, «историк-краевед», а также член брянской комиссии по топонимике и активный сторонник возвращения улицам г. Брянска дореволюционных названий.

Труд «Нелегальный Брянск» был создан Кукатовым в соавторстве с небезызвестным Себастьяном Штоппером, молодым немецким историком. Этот Штоппер печально прославился попытками обелить преступления нацистов на территории Брянской области. В итоге, часть его исследований была признана российским судом экстремистскими, и ему был запрещен въезд в Россию.

С одной из центральных фигур брянского отделения НТС Кукатов познакомился лично. Это — Валентин Васильевич Хасапов, которого Кукатов, по его словам, случайно нашел через интернет. Кукатов летал к Хасапову в Аргентину, где тот спрятался после войны, брал у него интервью и вообще явно чрезвычайно горд сим знакомством.

Кукатов пишет в своей книге о Хасапове: «Когда началась война и когда Народно-трудовой союз решил, что его членам место в России — естественно, было проблематично, не имея никакого статуса, попасть в зону военных действий. И была использована схема транзита через Варшаву. Вначале все собирались в Варшаве в летних лагерях».

Хасапов и другие члены НТС оказались в Брянске транзитом через Польшу, которая на тот момент уже являлась частью Германии. Кукатов указывает, что в Свидре (пригород Варшавы) был некий лагерь, в котором происходила «концентрация членов НТС, их распределение на группы и отправка на Восток». Из Варшавы они приезжали в Смоленск, оттуда — в Брянск.

Кукатов называет следующие фамилии членов брянской ячейки НТС: Кашников, Кандин, Лопуховский, Соловьев. Кукатов пишет со слов В. Кашникова: «Члены группы в ожидании падения Москвы (выделено мной — Е. С.) временно устроились на работу. Хасапов стал заведующим городским хозяйством в городской управе, Кандин — заведующим городской столовой, а я — переводчиком при городской управе и конферансье при образовавшемся театре». <...> «Он описывал свою работу так, — продолжает Кукатов, — что он отвечал за дороги, транспорт, отопление, т. е. работу городского хозяйства. Он вспоминает, что зимой он «отвечал головой за отопление театра. Нам нужно было, чтобы там было всё в порядке. У меня была там служба — 3 человека. Они там обеспечивали всё, сторожили здание».

Согласно свидетельствам Хасапова, деятельность НТС в Брянске имела несколько основных направлений:

«1) общение с местным населением, объяснение им идеологии Национально-Трудового Союза, его практических, политических установок — через индивидуальное общение, а также через распространение листовок;

2) привлечение новых членов в Союз. Особенное внимание уделялось руководителям местного самоуправления, молодежи, представителям интеллигенции;

3) обеспечение приема, помощи на территории Брянска членам Союза, которые перемещались к иным пунктам назначения».

Хасапов утверждает, что НТС удалось привлечь в ячейку заместителя бургомистра Брянска Плавинского, бургомистра города Бежица Крупеню, начальника полиции Жуковского и некоторых других. Кроме того, Кукатов, не стесняясь, приводит в пример «спасение» некоего Филиппа Сабора, доктора, которого энтээсовцы «вызволили» из лагеря для военнопленных. Впоследствии Сабора стал личным врачом известного бриганденфюрера СС Каминского, командующего РОНА и главы Локотского округа, на территории которого творились страшные зверства. Кукатов отмечает, что члены НТС довольно тесно сотрудничали с Локотским самоуправлением и РОНА.

Доказательством относительной независимости членов НТС от оккупантов А. Кукатов считает факт их ареста летом 1943 года. Хасапов утверждает, что разведка 3-й танковой армии «решила заработать себе какие-то очки, выехали в Брянск и арестовали полностью всю ячейку НТС».

Затем началось самое интересное. «А дальше уже огромную роль в судьбе Валентина Хасапова и других членов Брянской ячейки НТС сыграл как раз Артур Доллерт... Он узнал в 3-й танковой армии об этом аресте и — ходатайствовал перед властями о том, чтобы их из сферы деятельности отдали ему, потому что по территориальной принадлежности они свою деятельность осуществляли на его территории. И он этим мотивировал то, что необходимо этих людей передать ему. И он у генерала Гамана нашел отзыв, ему были переданы эти люди и немедленно были освобождены».

Адольф Гаман — генерал вермахта, в 1941–1943 г. — военный комендант Брянска, был казнен в 1945 г. за преступления против мирного населения и военнопленных. А Артур Доллерт — зондерфюрер немецкой Абвергруппы-107 (после войны он напишет мемуары об оккупации Брянщины под псевдонимом Свен Стеенберг). Итак, это Доллерт успешно ходатайствовал об освобождении НТСовцев. И, скорее всего, он и раньше был куратором ячейки со стороны абвера.

Доллерт НТСовцев быстро отпустил. Они оказались в белорусском Бобруйске, а затем в Праге. Оттуда Хасапов уехал в Аргентину, работал в фирме «Сименс». Куда делись остальные члены брянской ячейки НТС, ему якобы неизвестно.

Кукатов, со слов Хасапова, описывает ещё один интересный эпизод, связанный с членом брянской ячейки «солидаристов» О. Лопуховским, случайно погибшим во время карательного похода против партизанского отряда. «Как рассказывает Валентин Васильевич Хасапов, ошибочно был застрелен немецким пулеметчиком». Здесь обозначена его должность таким образом: «Командир Бежицкого батальона Народной стражи». Это тот самый Ordnung Dienst — служба правопорядка. То бишь член НТС Лопуховский был командиром немецкой структуры Ordnung Dienst.

Итак, группа энтээсовских активистов, предварительно собранная на территории Польши, без всяких проблем в ситуации войны переезжает в Брянск. Сразу и без труда устраиваются на работу (Хасапов — аж заведующим городским хозяйством!). Члены данной группы начинают агитировать. Отыскивают в лагерях интересующих их людей. Устраивают их на работу в учреждения коллаборационистов (Локотское самоуправление). Участвуют в составе немецких военных подразделений в карательных операциях против партизан (О. Лопуховский). Арестовываются органами контрразведки соседней танковой армии. Но сразу же освобождаются их «другом» из абвера (А. Доллерт). И — отпускаются за рубеж.

Характерно, что в своих откровениях Хасапов ни словом не упомянул об ужасах, творившихся во время войны в оккупированном Брянске. «...Я был в Брянске в 1941–1943 годах. Пережил много интересных и важных моментов. И с удовольствием вспоминаю мое пребывание среди вашего милого общества», — нагло заявляет Хасапов в своем видеообращении к брянцам, любезно привезенным Кукатовым из Аргентины в 2013 г.

Между тем, из исторических источников известно, что за время оккупации нацистами и их пособниками были уничтожены десятки тысяч жителей Брянщины. Их расстреливали и вешали, травили собаками, жгли живьем. Более 20 тысяч молодых людей были насильственно угнаны в нацистское рабство, из которого вернулась лишь малая часть...

Итак, на основе вышеприведенных источников становится совершенно очевидно, что попытки НТС доказать свою непричастность к нацизму — лживы и несостоятельны. Деятельность членов НТС во время войны, в частности в Брянске, осуществлялась в рамках оккупационных нацистских органов под надзором и в интересах фашистских оккупантов.