В богатейшей коллекции мифов, которыми оперирует бандеровская пропаганда, особое место занимает миф об интеграции Украины в Европу. Как мы помним, евроинтеграция — это ключевая идея, с помощью которой удалось вывести массовку на Майдан в конце 2013 года. Но стремление в Европу возникло отнюдь не в 2013 году. Данный процесс длился все годы незалежности. Идея евроинтеграции активно внедрялась в сознание украинского общества. При этом она мутировала: если поначалу речь шла всего лишь о необходимости наладить государственное сотрудничество с европейскими странами, то в преддверии госпереворота на Украине евроинтеграция стала уже чем-то вроде «Символа веры».

Проследим этапы этой мутации.

В 1993 году тогдашний президент Украины Леонид Кравчук заявил, что Украина станет второй Францией. Нельзя назвать это заявление совсем уж голословным — на то были определенные основания в виде богатейшего советского наследия, полученного от УССР. И хотя желание стать второй Францией, а не первой Украиной, вызывает массу вопросов, но все же Кравчук видел Украину полноценным европейским государством, со своей промышленностью, технологиями и т. д.

В 1994 году был принят документ, призванный определить характер отношений постсоветской Украины и Европы, — «Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между европейскими сообществами и Украиной». Зафиксируем, что в этом документе, вступившем в силу в 1998 году, речь шла именно о всестороннем партнерстве и сотрудничестве.

Но уже в 1999 году президент Украины Леонид Кучма в интервью крупнейшим французским газетам «Монд» и «Фигаро» заявил, что стратегией государства является интеграция в Европейский Союз. То есть намерение сотрудничать с европейскими странами трансформировалось в намерение войти в конкретную структуру — ЕС.

Совпадало ли это намерение с желанием Европейского Союза видеть Украину своим полноценным членом? Отнюдь! К примеру, в 2002 году Романо Проди — президент Еврокомиссии, органа исполнительной власти Европейского Союза — в интервью голландской газете «Фольксрант» откровенно заявил, что у Украины нет оснований говорить о членстве в Евросоюзе, точно так же, как нет их у Марокко или Молдовы. По словам Проди, то, что украинцы чувствуют себя европейцами, ничего не означает, потому как европейцами чувствуют себя, к примеру, и многие новозеландцы.

Тем не менее, в 2003 году Кучма назвал интеграцию в европейское сообщество не просто стратегическим, а безальтернативным путем Украины: «Другого пути у Украины нет и не может быть». Этим он придал отношениям с Европой характер политической догмы, а догма на то и догма, чтобы ее истинность не оспаривалась. Власть тем самым дала понять обществу, что никакой дискуссии относительно судьбы страны она не допустит.

В том же 2003 году на Украине был официально учрежден новый ежегодный праздник — День Европы. Примечательно, что, помимо стран-участниц ЕС, этот праздник отмечают лишь Украина и Турция. В рамках празднования Дня Европы в украинских школах проводятся так называемые информационные дни Европейского Союза. Учителя получают учебные пособия, созданные при финансовой поддержке Европейского Союза, в которых собраны материалы для проведения «европейских» уроков. На занятиях детям объясняют, что такое Европейский Союз и как хорошо жить в Европе. Целью существования ЕС названа забота о каждом его жителе и повышение благосостояния. О Евросоюзе постоянно говорится как о «семье», «семье европейских народов». (Рис. 1 и 2) Стоит, однако, обратить внимание на характерную деталь: в пособии вскользь упомянуто, что Европа не готова принять Украину «в семью».

Все преемники Кучмы занимались своеобразным прозелитизмом — обращали народ в «евроверу», повышая градус «интеграционной» истерии, увеличивая охват и объем пропаганды. При этом обществу навязывалось представление о том, что евроинтеграция — это полноценное вхождение Украины в Европу.

В 2007 году Виктор Ющенко заговорил уже не о партнерстве и сотрудничестве, не о конкретных, тех или иных, преобразованиях страны с целью вступить в ЕС в будущем, а о членстве в Евросоюзе как актуальной, насущной проблеме, которую нужно решить здесь и сейчас. В интервью немецкому телеканалу «N-TV» Ющенко сказал, что Украина станет полноправным членом ЕС через 10 лет.

С 2007 года начались переговоры между Украиной и Евросоюзом о заключении Соглашения об ассоциации — договора, который заменил действовавшее ранее «Соглашение о партнерстве и сотрудничестве». Именно страсти вокруг Соглашения об ассоциации положили в ноябре 2013 года начало евромайдану, приведшему к краху законной украинской власти и распаду государства.

Необходимо отметить, однако, что страсти эти разгорелись не сами по себе, а потому, что их весьма искусно разогрели. Дело в том, что, несмотря на информационно-пропагандистские усилия, за десять лет — с 2003 по 2013 год — евроинтеграторам так и не удалось добиться от украинского большинства поддержки идеи вхождения в Европу. Именно этот факт оказался в центре внимания авторов аналитической записки «Концепция повышения степени понимания и поддержки Соглашения об ассоциации ЕС и Украины, включая создание Зоны углубленной и всеобъемлющей торговли на Украине». В данном документе, опубликованном в начале 2013 года на сайте посольства Великобритании на Украине, сказано: «…поддержка Соглашения об ассоциации (СА) среди населения не является подавляющей. На Украине отсутствует сильное лобби СА. Одновременно сторонники Таможенного Союза проводят интенсивную информационную кампанию и смогли запустить общественную дискуссию о том, какого вектора во внешней политике следует придерживаться Украине, несмотря на официальное объявление о том, что внешняя политика направлена на поддержку евроинтеграции».

Как отметили авторы записки, сторонникам Таможенного Союза удалось «запустить общественную дискуссию» (в то время, как все украинские правители пытались ее избежать). А удалось это в том числе потому, что, «несмотря на очевидный избыток информации», евроинтеграторы не имели фактов, цифр, не обозначали с достаточной степенью внятности преимущества и риски своей программы. Тогда как геополитические конкуренты представили «более экономически обоснованную позицию».

В записке также было указано, что украинское общество разделено на три примерно равные части: сторонников Соглашения об ассоциации, сторонников Таможенного Союза и неопределившихся. Именно неопределившиеся названы в записке целевой аудиторией национальной информационной «Кампании аргументов» — масштабной пропагандистской пиар-акции, которую планировалось провести в течение двух лет, потратив на это 2,3 миллиона евро.

При чтении документа не покидает ощущение маркетингового подхода. Соглашение о Евроассоциации подается как товар, который нужно продать. Такой подход выбрали сами авторы записки — именно реклама и PR названы главными компонентами кампании. Соответственно был предложен тип работы с целевой аудиторией: «Основываясь на региональном, образовательном (профессиональном) и возрастном критериях, необходимо сформулировать рекламные слоганы (девизы), глобальные и целевые месседжи, направленные на специфические целевые аудитории», — сказано в записке.

«Девизы должны фокусироваться на трех аргументах для европейской интеграции: экономика, права человека и свободы, образование и тренинги в Европе. Эти глобальные характеристики должны быть адаптированы для каждой целевой аудитории, чтобы убедительно демонстрировать специфические преимущества от имплементации (внедрения в украинскую правовую систему — Д. Г.) Соглашения: больше высококачественных продуктов по более низким ценам, лучше сервис для граждан, защита прав потребителей по европейским стандартам, безопасность на дорогах, защита окружающей среды, как в европейских странах, и т. п.».

В записке приведены примеры слоганов для основных групп населения.

По мнению авторов, молодежную аудиторию должны убедить в привлекательности евроинтеграции Украины следующие «посулы»:

Представителям бизнеса адресованы такие слоганы:

В аудитории «55+», то есть среди пенсионеров, блага евроинтеграции следует описывать так:

Несомненно, хорошие дороги или современное образование — это ценности, и в Европейском Союзе они не везде, но есть. Только причем здесь Украина, которую никто в состав ЕС не приглашал и не приглашает? Да и разве нельзя иметь собственное хорошее образование, как это было в Советской Украине?

Авторы записки позаботились и о том, чтобы обеспечить реализаторов пропагандистской кампании ключевыми посланиями (месседжами) для использования на публичных мероприятиях, в интервью, телепередачах, аналитических, информационных, образовательных программах. Приведу примеры таких месседжей:

Подписание Соглашения об ассоциации Украина–ЕС является «начальной точкой» для совместной работы по имплементации европейской цивилизационной модели.

Соглашение об ассоциации Украина–ЕС побуждает реформы, направленные на увеличение благосостояния граждан, защиту прав и свобод и большее количество возможностей для каждого украинца.

Соглашение об ассоциации Украина–ЕС обеспечивает новые реальные возможности для обучения, работы, контактов между людьми.

ЕС создан на принципах равенства всех членов общества и предлагает отношения равного партнерства Украине.

Соглашение об ассоциации Украина–ЕС приближает Украину к европейским нормам и принципам жизни, но не содержит никаких обязательств присоединения к ЕС (в противовес обязательному членству в ТС).

Авторы аналитической записки также предложили использовать серию образов, которые ассоциировались бы с той или иной целевой аудиторией: студент, бизнесмен, рабочий, потребитель/домохозяйка, пенсионер, ученый или профессор и т. д.

То, насколько четко украинская пропаганда следовала рекомендациям британского посольства, видно на примере агитматериалов, которые широко публиковались в украинских СМИ. Серию плакатов на эту тему даже выставляли возле здания министерства иностранных дел Украины в мае 2013 года. На этих плакатах видно точное воспроизведение предложенных в аналитической записке образов и слоганов в привязке к целевым аудиториям.

Вот, например, плакат (Рис. 3), адресованный пенсионерам. Европейские пенсионеры, обеспеченные всеми социальными гарантиями, противопоставлены украинским пенсионерам, которые должны работать даже в старости, потому что Украина не способна обеспечить достойную старость.

Надпись под картинками: «Обеспеченная старость. Европейский Союз находится на первом месте в мире по выделению средств на социальную защиту своих граждан — 30% от ВВП. В Украине — это лишь 8%. Особенно эта разница заметна в сфере пенсионного обеспечения. В Германии минимальная пенсия составляет 350 евро при отсутствия даже одного дня трудового стажа, средняя пенсия — около 800 евро в месяц, во Франции минимальная пенсия составляет 500 евро в месяц, в Великобритании — 760 евро. В Украине средняя пенсия составляет примерно 137 евро (1438 гривен)».

Плакат, посвященный продолжительности жизни (Рис. 4), тоже построен на противопоставлении «прекрасного» Евросоюза «ужасной» Украине.

Надпись под картинками: «Продолжительность жизни. В странах Евросоюза продолжительность жизни превышает пенсионный порог. Средний показатель продолжительности жизни в странах ЕС — 77 лет (мужчины) и 83 года (женщины). В Украине продолжительность жизни мужчин составляет 68 лет, женщин — 72 года. В среднем в Европейском Союзе люди живут на 10 лет дольше, чем в Украине, и на 13 лет дольше, чем в России. По коэффициенту смертности Украина занимает 18 позицию в мире и вместе с Россией, Беларусью и некоторыми странами Африки достигла показателей 1970-х годов».

Вымирающее украинское село сравнивается с приспособленным для жизни европейским селом. (Рис. 5)

«Село приходит в упадок. Если разница между столицами в Украине и ЕС на сегодня не является очевидной, то украинское и европейское село — как два параллельных мира. Села в странах ЕС созданы для жизни, а не для выживания. В европейских селах есть вся необходимая инфраструктура, присутствуют мировые сетевые супермаркеты, медицинское обслуживание, качественные дороги, учебные заведения, возможность полноценно развивать фермерский бизнес».

На противопоставлении «прекрасного» и «ужасного» построены и многие другие плакаты — посвященные охране окружающей среды (в том числе качеству воздуха), спортивному досугу населения, ценам на продукты, возможности безвизового перемещения, работе судов, коррупции и так далее. Для полноты картины предлагаю читателю ознакомиться с этим не слишком-то затейливым пропагандистским продуктом. (Рис. 6)

«Охрана окружающей среды. В Украине не всегда могут защитить леса от незаконной вырубки. В ЕС такой проблемы нет. В странах Евросоюза прилагают максимальные усилия для того, чтобы лесные посадки не исчезали вследствие проблем, связанных с изменением климата. К слову, ресурс лесов в Украине ограниченнее, чем в ЕС: более 42% территории ЕС покрыто лесами, в Украине — лишь 15,7%».

«Где лучше дышать? (Рис. 7) Больше половины украинцев (54%) не довольны качеством воздуха. Ни в одной из стран Евросоюза этот показатель не достигает таких величин. А в таких странах, как Великобритания, Германия, Швеция качеством воздуха довольны более 90% населения. В Украине закрывают глаза на качество воздуха даже при том, что от того, чем мы дышим, зависит, насколько хорошо мы себя чувствуем».

«Спорт — это здоровье. (Рис. 8) В Европейском Союзе современные и доступные спортивные клубы даже в небольших городках является скорее правилом, а не исключением. 66% украинцев заявляют, что вообще не занимаются спортом из-за недостатка свободного времени, хотя имеют желание это делать. Между тем, 65% граждан ЕС занимаются спортом. Большинство из них делает это на природе, в парках и на оборудованных площадках (48%). Кроме того, 22% европейцев возрастной группы 70+ утверждают, что они до сих пор физически активны и спорту уделяют важное внимание».

«Цены на продукты. (Рис. 9) Минимальная заработная плата в странах Европейского Союза в 7 раз выше украинской. Но Украину на общеевропейском фоне отличает тот факт, что при сверхнизкой минимальной зарплате цены примерно такие же, как и в странах ЕС. К примеру, украинец на свою минимальную зарплату может купить 32 кг курятины, в то время как чех — 126 кг, португалец — 245 кг, британец — 355 кг. Цена на хлеб в Украине одна из самых низких на континенте. При этом украинец на минимальную зарплату может позволить себе 240 кг белого хлеба. В то же время грек может накупить 340 кг хлеба, немец — 560 кг. Существенно беднее и выбор товаров украинских супермаркетов по сравнению с европейскими».

«Европа без границ. (Рис. 10) Европейский Союз — это возможность путешествовать без границ, виз и даже без заграничного паспорта. Всё это стало возможным благодаря созданию Шенгенского пространства, в которое сейчас входят 26 европейских стран, на очереди — присоединение Румынии и Болгарии. Безвизовые путешествия не только позволяют европейцам из приграничных регионов планировать свои путешествия в последнюю минуту, но и ездить за покупками, посещать врача или даже парикмахера в соседней европейской стране, где лучше качество или ниже цены».

«Как работают суды? (Рис. 11) В Украине зафиксирован самый большой показатель коррупции в органах судебной власти в Европе и один из самых низких показателей доверия к судебной системе. 70% населения Украины негативно оценивают работу судов и считают, что судебная власть является политически зависимой. Только 3,3% граждан Украины полностью доверяли украинскому суду в 2012 году. Об уровне работы украинских судов свидетельствует и число украинцев, которые вынуждены искать правосудия в Европейском суде по правам человека. Украина заняла пятое место в Европе по количеству жалоб, которые находятся на рассмотрении в Европейском суде по правам человека».

«Уровень коррупции. (Рис. 12) Украина — одно из самых коррумпированных государств мира. Даже во многих африканских странах индекс восприятия коррупции ниже, чем на Украине. (Индекс восприятия коррупции — англ. Corruption Perceptions Index, CPI — ежегодный рейтинг государств мира, отражающий оценку уровня восприятия коррупции аналитиками и предпринимателями по десятибалльной шкале — Д. Г.) Украина занимает 144 место в мире по уровню коррумпированности, обгоняя Уганду, Конго, Белоруссию и Россию».

Как мы видим, в агитплакатах используется хорошо известный пропагандистский прием — сравнение двух систем или двух миров. В данном случае, европейского (светлого и хорошего) и украинского (темного и плохого).

Данный прием использовали многие, в том числе советские пропагандисты. Как тут не вспомнить, пожалуй, самую мощную песню периода Великой Отечественной войны, в которой противопоставлены две силы: советская («мы», СССР) и фашистская («они», гитлеровская Германия, «фашистская сила темная»):

Как два различных полюса, Во всем враждебны мы. За свет и мир мы боремся, Они — за царство тьмы.

Прием противопоставления, деления мира на «они» и «мы» предполагает, что пропагандист представляет силу противника («они») как средоточие всего злого и темного, а силу, от лица которой ведется пропаганда, как средоточие добра и света.

Однако, как мы видим, в случае Украины происходит обратное: пропаганда вроде бы ведется от лица украинцев, но при этом далекая Европа преподносится как «царство добра», а родная Украина — как «царство зла». Ничего удивительного в этом нет, поскольку украинские «евроинтеграторы» очевидным образом использовали западные лекала, созданные специалистами, для которых Украина чужая («они»), а Европа — своя («мы»).

То же самое происходило в годы перестройки, когда перестройщики говорили как бы от лица части советского общества, но озвучивали при этом «от первого лица» формулы, взятые напрокат у противника, жаждущего уничтожения СССР. Перестройщики внедряли в сознание своих сограждан формулу «СССР — империя зла», принадлежавшую президенту США Рональду Рейгану.

Мы видим, таким образом, что и в период перестройки, и в предмайданный «евроинтеграционный» период специалистам по информационно-психологической войне удалось добиться подмены, когда часть населения страны (в первом случае — СССР, во втором — Украины) фактически сменила самоидентификацию. То есть начала воспринимать свое «мы» как «полюс зла» и мечтать о слиянии с «они» («прекрасным капиталистическим миром свободных людей», Европой) как «полюсом добра».

Кстати сказать, евроинтеграционные плакаты неслучайным образом напоминают пропагандистские листовки образца 1991 года, в которых сравнивалось, сколько килограмм мяса, пар сапог и холодильников могут купить рабочие Европы и Советской Украины на месячную зарплату (Рис. 13).

Тогда перестройщики предложили доверчивым гражданам Украинской ССР следующую картинку: трудолюбивые украинцы много производят, плоды их труда съедает Союзный центр. Стоит перестать кормить Москву, то есть обрести независимость, как Украина станет «второй Францией».

На плакатах 2013 года картинке «европейского рая» противопоставлена картинка «украинского ада». Казалось бы, Москвы на этой картинке нет. Но она незримо присутствует. Ведь «украинский ад» — это «наследие СССР». Ад можно продлить, вступив в Таможенный союз, или преодолеть, войдя в европейский рай. То есть украинцам (по-видимому, забывшим, что всё это уже проходили в перестройку) дали мираж «европейского рая» и ради этого миража предложили отказаться от проблемного, но реального государства, которое сами же украинцы и построили за годы независимости от Москвы.

В конце 2013 года, когда Янукович принял решение отложить на время подписание Соглашения об ассоциации между Украиной и Европейским Союзом, массовку, прикрывавшую работу «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и других неонацистских группировок, собрали под лозунги о вхождении Украины в Евросоюз.

Отмечу, что Соглашение об ассоциации не означает и не предполагает полноценного членства страны в ЕС. Украина вошла в «дружную семью» таких стран, как Албания, Алжир, Ливан, Мексика, Тунис, Марокко и прочих подписантов аналогичного документа.

Характерно, что Петр Порошенко, появившийся на политической арене после госпереворота и ясно осознававший, что вхождение в Европу — это «журавль в небе», а идти на выборы только с «журавлем» невозможно, построил в 2014 году свою предвыборную программу на обещании введения безвизового режима въезда в Европу. В декабре 2014 года Порошенко заявил на заседании Верховной рады: «Мы обещали это нашим гражданам в 2015 году. И хоть разбейся, а обещанное надо выполнять». Однако дата введения «безвиза» с ЕС постоянно сдвигается — сначала с 1 января 2015 года на май того же года, затем на 1 января 2016 года, потом на июнь 2016-го, потом на осень 2016-го…

Стоит отметить, что сами европейцы как не хотели, так и не хотят видеть украинцев в своей «семье». Так, председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер 3 марта 2016 года, за месяц до референдума в Голландии по вопросу ратификации Соглашения об ассоциации Украины с ЕС, «успокоил» голландцев: «Украина, несомненно, не сможет стать членом ЕС в следующие 20–25 лет, и членом НАТО тоже».

Но даже отдаленная перспектива увидеть Украину членом европейской «семьи» не вдохновила голландцев: 6 апреля 2016 года 61% проголосовавших высказались против ратификации Соглашения об ассоциации. Что стало для украинцев горькой пилюлей. Украинские СМИ пытались, как могли, закамуфлировать эту горечь и разочарование, особо подчеркивая консультационный характер референдума, а также то, что в голосовании участвовало меньшинство жителей Нидерландов. Дескать, голландское меньшинство не должно определять судьбу огромной Украины… Как будто меньшинство, прыгавшее на майдане, имело право снести законно избранную власть.

Тем не менее, в мае 2016 года Петр Порошенко заявил: «Европа — это национальная идея, которая царит в сердцах украинцев, которая объединяет украинский народ, объединяет всю нашу страну».

Национальная идея, то есть смысл существования нации — это сугубо внутренний вопрос, который определяет национальные интересы государства, а уже исходя из национальных интересов, строятся отношения с другими странами. Национальной идеей не могут быть отношения с какими-либо странами. Заявив о вхождении в Европу как о национальной идее, Порошенко фактически признал тем самым,

Чем сильнее мутировала идея евроинтеграции, тем больше она превращалась из приоритета внешней политики в фактор внутренней политики. Евроинтеграция, изначально рассматривавшаяся руководством Украины как взаимовыгодное сотрудничество с другими странами, превратилась в истеричное, оторванное от реальности стремление украинцев в Европу.

Сегодня — после последовательного провала идей интеграции, ассоциации и безвизового режима — оставшиеся у разбитого корыта евроинтеграторы пытаются соорудить новую идею для Украины. Так, в конце мая 2016 года один из активных участников двух майданов — украинский рок-музыкант, лидер группы «Океан Эльзы» Святослав Вакарчук — во время лекции во Львове заявил: «Мы уже 25 лет строим государство, но всё это время спорим, что такое Украина и кто такой украинец. Как в XXI веке обозначить это понятие?.. Армянин Сергей Нигоян или белорус Михаил Жизневский (две первые жертвы евромайдана — Д. Г.) — они были украинцами? И кто больше украинцы– они или те, кто голосовал в Донецке на референдуме, имея при этом полностью украинскую кровь?» По словам Вакарчука, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо сменить парадигму украинского государства и впервые за 25 лет ответить себе, кто и для чего его строит. В качестве решения он предлагает отказаться от кровного патриотизма в пользу политического и сконцентрироваться на строительстве государства, комфортного для всех его граждан…

Самое время задуматься о том, что такое Украина — спустя 25 лет после того, как она в результате распада СССР стала «незалежной», спустя 2 года после нацистского переворота, распада теперь уже самой Украины и гражданской войны. И что значит «построить комфортное государство»? Во-первых, у Украины нет ресурсов и средств для такого преобразования. Во-вторых, «комфортная» Европа, на которую призывали равняться евроинтеграторы, на деле очень разная — отнюдь не во всех государствах Евросоюза жизнь такая, как на агитационных плакатах, с помощью которых «соблазняли» украинцев.

Что предлагают украинцами обанкротившиеся евроинтеграторы, помимо идеи создания «комфортного государства»? «Оригинальный» выход из евроинтеграционного тупика нашел западно-украинский писатель Юрий Андрухович. Он считает, что поскольку Украина в целом не может попасть в Евросоюз, то евроинтеграция должна стать делом каждого украинца: «Я бы вообще советовал украинскому народу максимально воспользоваться безвизовым режимом, который вскоре поступит, и массово уезжать. Так, чтобы украинские мигранты создали реальную проблему для ЕС. Чтобы это были десятки и сотни тысяч украинцев… И вот тогда мы действительно станем темой. То есть будут говорить не только о сирийских или афганских беженцах, а будут говорить об украинских нелегалах и трудовых мигрантах, которых становится всё больше».

Предлагаю читателю еще раз окинуть взглядом этапы мутации идеи евроинтеграции. (Рис. 14)

Если в начале 1990-х годов наследие Советской Украины позволяло тогдашним политикам мечтать о независимой Украине как о второй Франции, то на сегодняшний момент единственным вариантом интеграции в Европу стал массовый прорыв пограничных кордонов в стиле афганских и сирийских беженцев.

Завершить хочется словами иностранного управленца, пришедшего в украинскую власть в постмайданное время. «Если Украина будет экономически расти по 4% в год следующие 20 лет, то к этому сроку мы дойдем до уровня 2013 года. Даже если остановить разруху и падение и нормально развиваться, через 20 лет развития мы придем к Украине Януковича по экономическим показателям», — заявил больше года назад, в июне 2015-го, губернатор Одесской области Михаил Саакашвили.

Бесславный крах навязанного украинцам мифа о благостности евроинтеграции…