Коллектив авторов статьи «Мавзолей — «зловещий зиккурат» или сакральный символ нашей истории?» проделал большую работу. Ими был собран весь набор претензий со стороны тех, кто желает ликвидировать захоронение Ленина на Красной площади. Каждое обоснование было рассмотрено детально и разоблачено как миф. Выяснилось, что многие доводы в пользу выноса тела вождя революции основываются на ложных, недостоверных или вымышленных аргументах. Тем самым вскрывается то, что за красивыми словами о целесообразности ликвидации мавзолея стоит иное намерение, которое имеет иные основания, нежели те, которые предлагаются обществу.

Авторы считают, что мифотворцы преследуют цель вместе с Лениным отбросить все, что связано с правым делом, которое повело за собой миллионы. Я согласен с этим, но мне кажется, что тут удар наносится не просто по советской истории, а по более глубокому слою общественного сознания. Об этом я хотел бы поделиться своими размышлениями.

Обсуждая эту статью с товарищами, мы попробовали сформулировать аргументы для российского гражданина, которые бы могли убедить его в том, что Мавзолей ликвидировать не следует. Понятно ведь, что слова про то, что это «сакральный символ», не возымеют действия, так как народ наш находится в упадке и отчужден от такого рода символов. Поэтому мысль наша развивалась вокруг каких-то, простите, прагматических доводов.

Был выдвинут один аргумент: «Ленин — создатель РСФСР, правопреемником которой является РФ. Поэтому удар по создателю нашего государства есть удар по легитимности этого государства». Замечу, что речь идет не о стране, история которой насчитывает более тысячи лет, а о государстве. Почему это важно? Возьмем, к примеру, Прибалтику. Эстония и Латвия не являются правопреемницами ЭССР и Латвийской ССР, а заявляют о восстановлении государства, которое прекратило свое существование после «оккупации» Советским Союзом. А вот Литва считается продолжением Литовской ССР, поэтому при обретении независимости гражданство получили все жители страны. Почему так было сделано? Потому что, не признав правопреемство от Литовской ССР, Литве следовало бы отдать Вильнюс Польше, так как в состав СССР Литва вошла без него, а столица была в Каунасе. Это пример того, какое значение имеет правопреемство. Отказавшись от правопреемства с РСФСР, встанет много вопросов, в том числе о Калининградской области и постоянном членстве в Совбезе ООН.

Однако такой аргумент нам показался слабым, ведь действие по выносу тела Ленина из Мавзолея имеет скорее символический характер, нежели юридический. И это важный момент! Действительно, получается, что перезахоронение Ленина будет иметь ритуальный характер. А что это значит для общества и как это на него повлияет?

Когда нашим кружком обсуждался вопрос о роли Ленина в «собирании земли русской», наш товарищ возразил, он сказал, что Ленин в массовом сознании является революционной фигурой, а не государственнической. «Государственник у нас Сталин, а Ленин — вождь революции!» — сказал товарищ.

Тогда получается, что вынос тела Ленина из Мавзолея — это ритуальное действо над фигурой вождя революции.

Тут мы не можем обойти скептический вопрос: «А какую вообще роль играет ритуал? Какое это имеет значение? Что за мистика?» Оставим мистический момент за рамками рассмотрения и останемся в рамках позитивистской картины мира. В самом простом и прикладном смысле ритуал организует мышление. Создает направленность и концентрацию.

Так какую же операцию над общественным сознанием произведет ритуал выноса вождя революции?

Представим, что вынос тела Ленина обставлен действительно как ритуал, как событие, внимание к которому приковано со стороны всего общества. Как народ отнесется к этому действу? Он восстанет? Нет, он слишком слаб, чтобы восстать. Да и за кредитной историей следить надо. Может быть, он озлобится и массово уйдет в диссидентство — это невозможно, да и вряд ли организаторы ритуала имеют такую цель. Общество воспримет это как удар по себе и просто стерпит? Но тогда это не пройдет бесплатно, за такое действие придется заплатить понижением жизненных сил. Это способ унизить социальный актив общества (тех, кому небезразлична судьба страны). Такого состояния многие захотят избежать, и тогда они произведут некую психологическую операцию. Они должны будут обосновать, почему Ленина надо вынести с Красной площади. Это похоже на «рационализацию», но здесь ее можно было бы назвать «идеологизацией». Чтобы не быть униженными, люди ухватятся за слова о том, что «революция — это зло», что «нужна эволюция и реформы», «вам нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия» и прочие слабовольные идеологемы, которые нужны в данном случае как анестетик.

Получается, что проведение такого ритуала имеет прикладной смысл, суть которого в проведении операции по переводу общественного сознания в такое состояние, в котором ему будут чужды революционные идеи. Это операция по ампутации революционного духа из остатков социального актива нации.

Казалось бы, ну можно бы обойтись и без революции, хватит жестких мер, давайте стабильно развиваться. Но дело в том, что у нас нет такой возможности, страна вошла в тупик, из которого просто так не выйти. Мы не вписываемся в мировую экономику, где наше место в разделении труда только в таких нишах, которые не позволят существовать даже той худой социальной сфере, которая у нас есть сейчас. Мы не вписываемся в мировую архитектуру, которую выстраивают страны первого мира. Мы являемся помехой на пути их мироустроительных проектов. Административная мощь нашего государства столь ничтожна, что еле справляется с такими угрозами, как терроризм любого рода: от религиозного до кибернетического. Государственные структуры в упор не видят сепаратистских тенденций окраин, которые поддержаны созданием региональной идентичности, например с помощью созданий учебников по «поморскому языку». С каждым годом у нас уменьшается поле для маневра, нас зажимают со всех сторон. Всё, что сдерживает наших противников, это воля одного руководителя и стратегические ядерные силы. Враги ждут часа, чтобы начать рвать нас на куски. В этой ситуации уповать на поступательное развитие просто неадекватно. В такой ситуации если и может что-то спасти, то это революционные преобразования.

Приведу слова Владислава Акимовича Гросула, доктора исторических наук:

«За последние 500 лет на Земном шаре произошло 150 революций. Сами понимаете, что не бывает 150 исключений, случайностей. Революция — это столь же закономерное явление, как эволюция, как реформа».

То есть революция — это один из способов, с помощью которого общество развивается. Революция как раз и нужна в тот момент, когда система вошла в тупик, и в ней уже нет никаких резервов для развития.

Понятно, что революция, которая нам необходима, должна быть мягкой, «неклассической». Обычная революция приведет к уничтожению нашего государства, так как «республика опять в кольце волчьем». Поэтому нам нужна нелинейная, неклассическая революция, которую мы называем «трансформация». И без такой революционной трансформации нас ожидает гибель.

В контексте таких обстоятельств, чем является операция «ритуальный вынос вождя революции из центра страны»? Это боевая превентивная операция — купирование.

Представим себе творческое меньшинство «по Тойнби», которое в критический момент выходит к обществу и провозглашает новый Проект. Кто откликнется на этот революционный призыв? Масса, над которой проведена операция ... «оскопления», уже не отзовется на эту весть. Она уже отрезала все нити, которые связывали бы ее с революционностью.

Творческое меньшинство не сможет соединиться с народной стихией в переломный момент. Вот такая получается «закладка», которая гарантирует невозможность пробуждения России. Воистину наши враги дальновидны и прозорливы. Понятно, что они сосредоточены на том, чтобы Россия вновь не выкинула фокус, удержавшись на краю пропасти и не упав в нее.

Такое внимание к нам есть признак того, что судьба мира будет решаться здесь, у нас. А значит, вынос тела вождя допустить никак нельзя!