Обсуждение С. Е. Кургиняном в частях 93–95 цикла «О коммунизме и марксизме» настроений позднего советского общества и произошедшей с ним ужаснейшей катастрофы смыслов вообще крайне важно. Ведь наше современное российское общество — преемник общества того. Ведь все время возникает вопрос, о котором говорил таксист-иммигрант из СССР в плохом фильме «Брат-2» главному герою — Даниле Багрову (его там играл Сергей Бодров-младший), когда вез его из аэропорта в Нью-Йорк: «Ну что случилось-то?! Ведь были же люди как люди!» Просто без этого обсуждения Сергея Ервандовича реально иногда кажется, что общество из пусть зажравшегося, но все-таки как-то гуманистического вдруг — раз! И все махом стало расчеловеченным кошмаром 90-х, с бандитами, наркотиками, культом насилия и денег и прочими «прелестями». И это несмотря на то, что ты вроде как сам весь этот кромешный ужас вместе со всеми пережил.

Потому говорить о том, что привело общество наследников Великого Октября и Победы над нацизмом в состояние, когда они расплевались с жертвами отцов и дедов во имя их же будущего и радостно побежали за лживыми призраками грубого материального достатка, теперь особенно важно — если мы хотим будущего для России. Без этого всегда будет казаться, что все произошло именно «вдруг» и никакой работы над ошибками не выйдет.

Итак, как это блестяще показывает Сергей Ервандович, еще со времен брежневского застоя подавляющее большинство граждан позднего СССР ждало «птицы Счастья завтрашнего дня» и именно так и понимало коммунизм. Никто уже с тех пор ни за что не боролся, а настоящие идеи коммунизма были обесценены, превращены в пустые бессмысленные и потому умирающие догмы.

Идеальное, а с ним и общий смысл жизни практически умерли, активность в положительном социальном плане считалась позором (типичный вопрос 80-х: «Тебе что, больше всех надо?!»), и тогда же стали очень популярны криминальные герои а-ля Остап Бендер (фильмов про «12 стульев» было снято аж целых два). Какая-то жизнь была внутренне очень холодная в связи со всем вышеперечисленным, все время хотелось бежать от «проклятых вопросов», делать что угодно, только не думать об этом. Отсюда можно говорить, что фактически все предпосылки для кошмара 90-х уже были налицо, идеи абсолютного поклонения Желтому и всем остальным дьяволам уже незримо витали в воздухе и ждали своего часа, чтоб выйти наружу и обрушить остатки советской идеи и нравственности.

Когда это произошло — смыслы существования обрушились, окончательно погребя под собою Советский Союз 1.0 и коммунизм 1.0. Именно стремительность этого обрушения, вкупе с нежеланием видеть вину простых позднесоветских граждан страны, и создает этот самый эффект «вдруг», разом обрушившегося всего (это «вдруг» сам В. Путин, кстати, в свое время назвал «геополитической катастрофой»). Ну, то есть смысловой катастрофы — самой главной и самой страшной, которая в итоге и привела к этому самому «вдруг», — видеть никто не хочет.

Можно привести в качестве подтверждения всего вышесказанного множество соответственных текстов песен тогдашних властителей дум молодежи, для того чтобы понять, что вся эта жуткая катавасия 90-х произошла совсем не «вдруг». Что все уже гнило. Вот, например песня Кормильцева-Бутусова (группа «Наутилус-Помпилиус») об отсутствии смысла существования у тогдашней молодежи («Хлоп-хлоп») 1986 года:

Нас выращивали дённо,
Мы — гороховые зёрна.
Нас теперь собрали вместе,
Можно брать и можно есть.

Но знайте и запоминайте,
Мы ребята не зазнайки.
Нас растят и нас же сушат
Для того, чтоб только кушать.

Их же песня того же года «Наша семья», которая тоже о бессмысленности окружающей действительности и плюс практически призыв к гражданской войне против ценностей поколения мам и пап (считай — ценностей коммунистических, советских):

В нашей семье каждый делает что-то,
Но никто не знает, что же делает рядом

(инфантильный индивидуализм — И.К.).

Такое ощущение, словно мы собираем
Машину, которая всех нас раздавит

(куда и зачем нас ведут? — И.К.).

Наша семья — это странное нечто,
Которое вечно стоит за спиной.

(раздражающая авторов четкая гражданская позиция в СССР — увы, уже умирающая — И.К.).

Я просто хочу быть свободным и точка,
Но это означает расстаться с семьею

(дилемма между быть частью целого, народа и индивидуумом безответственности — И.К.).

Кто здесь есть?
Брат, сестра, тесть.
Смотрите на меня,
Я иду поджигать.

Накал страстности и ненависти у тогдашнего «Наутилуса» просто зашкаливает, особенно в ситуации сегодняшней безэнергийности. Энергии — море, но ввиду того, что они просто ждут манны небесной на халяву (все той же птицы Каган) и жаждут только разрушать, не предлагая ничего взамен, ждать с их стороны чего-то конструктивного было бессмысленно. И энергия эта, способная только разрушать, в итоге и привела к разрушению великой страны.

Песня Башлачева «Не позволяй душе лениться» — тоже из середины 80-х, которая есть стеб над известным стихотворением Заболоцкого и одновременно крайне злобный посыл тем, кто не обеспечил Башлачеву и Ко все ту же птицу Счастья, а говорит им, что для счастья на самом деле надо много бороться и работать:

Не позволяй душе лениться,
Лупи чертовку сгоряча.
Душа обязана трудиться
На производстве кирпича.

Ликует люд в трамвае тесном.
Танцует трудовой народ.
Мороз и солнце — день чудесный
Для фрезеровочных работ.

В огне тревог и в дни ненастья
Гори, гори, моя звезда!
Звезда пленительного счастья –
Звезда Героя Соцтруда!

Башлачев воплощает тут идеологию эстетствующего (сплошные отрывки из русской классики), зажравшегося и эгоистичного бездельника-постмодерниста, каковым в большинстве своем и оказалось поколение молодежи 80-х.

Егор Летов в своей известной песне «Все идет по плану», также второй половины 80-х, желание своего поколения о прилете птицы Счастья и такого понимания коммунизма высказал наиболее честно и остро:

А при коммунизме все будет з**бись,
Он наступит скоро, надо только ждать,
Там все будет бесплатно, там все будет в кайф,
Там, наверное, вообще не надо будет умирать...

Интересно, что на всё это ехидно отвечал предатель Родины (уже тогда, задолго до присоединения Крыма — вполне себе предатель) Андрей Макаревич в песне «Птица цвета ультрамарин»:

Синей птицы не стало меньше,
Просто в свете последних дней,
Слишком много мужчин и женщин,
Стали сдуру гонять за ней,
И пришлось ей стать осторожней,
Чтоб свободу свою спасти!
И вот теперь почти не возможно
Повстречать ее на пути!

Ну, этот был введен в круг посвященных, знавших, что фактически будет проведена модернизация только элиты за счет всего остального населения, и он просто в глаза издевался над этим самым населением.

Летов, Башлачев, «Наутилус» — я не беру совсем уж антисоветские молодежные коллективы типа достаточно убогого «Телевизора», лидер которого М. Борзыкин скакал потом и во время «снежной революции», а потом в 2015-м в Киеве пел «Ты прости нас, Украина». Или антисоветских песен «Алисы», или крайне талантливого, но очень черного коллектива «Н.О.М.». Все они, за исключением коллектива Кинчева, были популярны весьма локально, а вот трое вышерассмотренных — были известны, и песни их были на слуху.

То, что это пелось с надрывом и воплем крайнего разочарования и отчаяния, а потому — явно от души и с искренним чувством, только еще раз показывает справедливость того, о чем говорит Сергей Ервандович. То, что такие песни возникали еще во вполне благополучном и пока не разрушенном СССР, как раз и говорит, что все обрушение 90-х произошло не вдруг. Что антисоветская страсть была заботливо выпестована активным, накаленным диссидентским меньшинством под упования большинства на птицу Счастья и при полном нежелании бороться и трудиться во имя счастья настоящего, счастья в борьбе и преодолении. Так что совсем не вдруг все произошло, совсем не вдруг...