Мария Мамиконян: Слово предоставляется Олегу Барсукову, члену Центрального совета РВС, члену адвокатской палаты Санкт-Петербурга.

То, что сегодня показывала и о чем рассказывала Мария Рачиевна, мы об этом предупреждали еще четыре года назад, когда первый съезд собирали, даже до того. К сожалению, эти прогнозы подтвердились в самых худших их вариантах.

Мы не радуемся, что наши прогнозы подтвердились. Мы были бы рады, если бы этого не случилось. Какая-то сила двигает всю эту пакость, всю эту бесчеловечность, весь этот в буквальном смысле фашизм.

Одним из составляющих, одним из двигателей этой пакости является институт приемных семей. Я сразу хочу оговориться, может быть, еще не один раз оговорюсь: мы не против приемных семей. Вы сами видели как минимум два случая, которые мы показывали, — это приемные семьи, которым мы всячески помогаем, хоть они и приемные: они, по сути, стали родными для детей, для родителей, это полноценные родные семьи.

Мы против того подхода к приемным семьям, который на первое место ставит бизнес, материальные отношения. Ни для кого не секрет, что приемные семьи — те, у кого дети находятся под возмездной опекой, выплаты получают гораздо больше, в десятки раз больше, чем малоимущие родные семьи. То есть в приемных выплачивается и зарплата так называемым родителям, и пособие на содержание социальных сирот. Это лукаво называется институтом семейного устройства. Ничего здесь нет общего с семьей! Какая может быть семья, если у родителей десятикратная материальная заинтересованность? И ведь дети прекрасно понимают, что это не просто любящие родители, а это родители, которые любят еще и вот эти деньги, которые они за свое родительство получают.

В этой ситуации становится понятным... Многие помнят, как однажды у премьер-министра на одной из пресс-конференций учитель спросил, почему так мало выплачивают учителям. Он ответил: «Ну, так вы же не занялись бизнесом». Это не просто оговорка «по Фрейду», не просто глупость. Это сознательная констатация того, что бизнес приобретает... Позже будет сказано, что учителей замещают психологами, медиаторами — моими коллегами и так далее. Если бы в этой ситуации у премьер-министра спросили бы родные родители, почему малоимущим родителям платят такие маленькие пособия, он наверняка ничтоже сумняшеся сказал бы: «Ну так вы же не занялись бизнесом, вы же не взяли приемных детей под опеку». Это была бы не ирония, а сознательная констатация, что родную кровную семью как институт заменяют институтом так называемых приемных семей, то есть бизнесом.

И это, к сожалению, совершенно сознательное замещение кровной семьи этим самым бизнесом. Уже давно известно, и исследователи даже в Америке, где эта система фостерных семей развита хорошо, констатируют, что дети, выросшие в так называемых приемных семьях, с большим трудом социализируются. У них огромные трудности. Какие здесь причины? Это же очевидно — тот, кто воспитывает детей по договору, за деньги, он прекрасно понимает, что детей он воспитывает ровно до 18 лет. Какое будущее может быть у таких детей? Такой родитель ничему не сможет научить, необходимому для будущего вот этих опекаемых детей.

Возьму маленький пример. Сын уже закончил институт, служит в армии, он танкист, взрослый человек. Но мы с ним говорим о будущем, о чем мечтаем, как эти мечты будем реализовывать. Потому что это мой родной сын. В приемной семье, точнее в опеке за деньги, это невозможно в принципе.

Еще один фактор. С поощрения органов власти, с поощрения системы приемного родительства такие родители нигде больше не работают. Они сами по себе теряют способность к социализации, живут только на пособие, которое им предоставляют. Поскольку они теряют способность к социализации, они и детей по определению не могут ничему научить, кроме как проживанию на эти социальные пособия. Это и есть социальное иждивенчество, социальный паразитизм, а это — не что иное, как майданизация сознания, это готовый [майдаун].

Таким образом, замещая родные семьи и создавая вот эти вот приемные... я не могу их называть семьями, это на самом деле не семьи, это институты возмездной опеки, — наши управители готовят настоящий майдан собственный. Кроме нас, этому некому сопротивляться.

К сожалению, этот майдан является двигателем всей этой пакости отбора детей, который нам Мария Рачиевна показывала. Это один из факторов: когда начинается с материальной заинтересованности, постепенно она перетекает в бесчеловечность и не может ни к чему другому привести.

Когда нас ставят перед выбором: служите или Господу, или мамоне, понятно, что одного вы станете ненавидеть, а другому станете усердствовать. Так же можно сказать: либо вы служите семье, либо бизнесу. Это два несовместимых понятия. Институт так называемой бизнес-семьи служит движущей силой этому всему.

Огромная радость, что сюда собрались те, кто может этому воспрепятствовать, те, кто приехали абсолютно бескорыстно. Мы, только мы можем противостоять этой бизнес-пакости. Только мы можем с этим бороться. Так давайте же бороться!