В конце апреля в Женеве прошли очередные неформальные переговоры по проблеме Кипра, остающейся нерешенной уже почти 50 лет.
В отличие от предыдущих переговоров, они зашли в тупик, по сути даже не начавшись. Трудно было ожидать иного исхода при существующих начальных позициях сторон.
Остров Кипр расположен в стратегически важном месте Средиземного моря. На острове находятся две британские военные базы. При этом два основных этноса на острове — греки и турки — находятся далеко не в самых лучших отношениях друг с другом, а попытки наладить их сосуществование в рамках единого независимого государства раз за разом проваливаются.
27–29 апреля в Женеве прошли очередные неформальные переговоры по урегулированию проблемы, остающейся нерешенной почти всю историю независимости острова. Турецкая сторона настаивала на его разделе на два независимых государства, а греческая — на соблюдении резолюций Совбеза ООН и решении проблемы в формате одного двухобщинного государства.
В чем проблема?
Около 80% населения Кипра составляют этнические греки, почти все оставшиеся 20% — турки. В османский период немусульманское население пользовалось некоторой возможностью самоуправления. В 1878 году Османская империя передала остров Британии в оккупацию в обмен на помощь оружием против Российском империи, а в 1925 году Кипр был объявлен британской колонией.
Греческое население не было довольно таким статусом и начало борьбу за присоединение к Греции (эносис). Естественно, Британия пользовалась этническими противоречиями, чтобы сохранить свое владычество. Тем не менее в 1960 году в результате освободительной борьбы остров получил независимость от Британии.
Среди турок получила поддержку идея отделения (таксим) от греческого большинства. Однако одно дело — независимость острова от Альбиона, другое — разделение двух народов, сотни лет живущих на одной земле, этническая карта которой напоминает лоскутное одеяло.
Согласно первой же Конституции 1960 года, республика состояла из двух общин, между которыми был закреплен некоторый баланс, сдерживающий доминирование греческого большинства.
Уже в 1963 году начались кровопролитные столкновения, в марте 1964 года ООН отправила на Кипр миротворческие силы, а в августе того же года Совбез ООН потребовал от Турции прекратить бомбардировки острова.
В 1974 году сторонники присоединения Кипра к Греции, поддержанные правящим тогда в Греции режимом «Черных полковников», организовали госпереворот. Или, точнее, его попытку, поскольку менее чем через полгода был восстановлен свергнутый президент Кипра, грек, архиепископ Макариос III. Однако последствия этого неудачного переворота оказались трагичными не только для режима «Черных полковников», но и для греков острова.
Турция, ссылаясь на свой статус одной из стран-гарантов республики и опасаясь, что за переворотом последует присоединение Кипра к Греции, оккупировала его северную часть. Свыше 150 тысяч греков-киприотов были вынуждены покинуть свои дома, а опустевший, но (формально) охраняемый квартал Вароша города Фамагуста ныне называется городом-призраком.
Совбез ООН потребовал вывести с острова иностранные войска, однако те и поныне находятся на Северном Кипре. В Греции же северную часть острова до сих пор именуют оккупированной территорией (katehomena).
На текущий момент провозглашенное на Северном Кипре государство признано только самим оккупантом — Турцией. ООН осудила как его провозглашение, так и его признание.
Согласно резолюциям Совбеза ООН, всеобъемлющее решение проблемы Кипра должно основываться на принципе двухобщинной, двухзональной федерации и политического равенства. Именно в этих рамках шли переговоры до 2017 года включительно. Однако в 2021 году рамка была фактически сломана, и переговоры зашли в тупик, по существу даже не начавшись.
Новый контекст
Предыдущие неформальные переговоры по судьбе Кипра прошли в 2017 году в швейцарском горнолыжном курорте Кран-Монтана. Обсуждения были ограничены рамками резолюций СБ ООН, то есть поиском взаимоприемлемого решения в формате единой двухзональной федерации.
Переговоры не увенчались успехом. По некоторым неофициальным сообщениям, помимо (вполне естественных) разногласий между самими киприотами — греками и турками, — одним из основных «камней преткновения» стал отказ Турции вывести войска.
За четыре года, прошедшие с конференции в Кран-Монтана, этнический состав острова принципиально не изменился, однако изменилась политическая ситуация. Во-первых, стала отчетлива неоосманская политика Турции. Во-вторых, в Средиземном море около Кипра были обнаружены запасы углеводородов. Наконец, на Северном Кипре президентом непризнанного государства был избран Эрсин Татар — ярый сторонник раздела острова на два независимых государства.
В своем интервью азербайджанскому телеканалу Татар призвал действовать в логике «одна нация — три государства», имея в виду Турцию, Азербайджан и Северный Кипр. Он подчеркнул, что теперь, когда Кипр богат нефтью и газом, «сегодняшний день важнее, чем вчерашний».
Стоит, правда, отметить, что эти ресурсы найдены на южном шельфе острова, и при его полноценном разделе в рамках современного международного права Северный Кипр вряд ли мог бы на что-то претендовать.
Однако вместе с разделом острова турецкая сторона претендует и на справедливый (в своем понимании) раздел ресурсов. Докуда может дойти справедливость по-турецки, можно представить, если учесть, что Турция не признала Конвенцию ООН по морскому праву и, например, в споре с Грецией за континентальный шельф оперирует такими экзотическими понятиями, как принадлежащая Турции «самая длинная материковая береговая линия», а также «неправильная сторона» от средней линии между материками, оказавшись на которой, греческие острова теряют право (в турецком понимании) на морские зоны.
Авторитет Татара как представителя всех турок-киприотов не бесспорен. В частности, утверждалось, что он пришел к власти при вмешательстве Анкары. Поэтому приведем для сравнения позицию предыдущего президента непризнанной республики, сторонника федеративного решения проблемы Мустафы Акынджи.
В июле 2020 года он заявил, что турецкие мученики погибли на Кипре для того, чтобы были турки-киприоты и «чтобы мы не были меньшинством». Можно задаться риторическим вопросом: при каких условиях могут стать большинством те, кого сейчас около 20%?
Позиции сторон накануне новых переговоров
В феврале 2021 года Татар прямо заявил, что модель конфедерации будет обсуждаться только после признания суверенитета. Он сказал, что готов отправиться на переговоры в Женеву ради того, чтобы изложить свои требования.
А если те не будут приняты, непризнанная Турецкая республика Северного Кипра останется, «продолжит свой путь», и в повестку дня войдет ее признание каким-либо государством. Он заявил, что в МИД Великобритании сказали, что в случае отсутствия соглашения проигравшей стороной окажутся греки-киприоты.
Позиция, с которой на переговоры шла греческая сторона (греко-киприотская, согласованная с Грецией), была проста: необходимо оставаться в рамках, прописанных в резолюциях Совбеза ООН, то есть решать проблему в формате федерации или конфедерации.
В феврале президент Республики Кипр Никос Анастасиадис заявил, что имеет «решимость и политическую волю участвовать в неофициальной встрече без предварительных условий», подчеркнув, однако, что на этих переговорах нужно принять правила ООН. То есть федеративные рамки.
Фактически, «красные линии» сторон конфликта накануне переговоров были прямо противоположны. Татар требовал в первую очередь независимости Северного Кипра, Анастасиадис — допускал переговоры по решению проблемы острова исключительно в рамках единого государства.
Кроме формальных представителей двух кипрских общин, в переговорах должны были принять участие также три страны-гаранта независимости Кипра: Греция, Турция и Великобритания. В роли наблюдателя (и организатора) выступила ООН. Такой формат был обозначен формулой 5+1.
Стоит отметить, что бывший министр иностранных дел Британии Джек Стро призвал британское правительство признать, что проблема Кипра может быть решена только в формате двух государств. Примечательно, что это заявление он сделал на онлайн-семинаре Британской ассоциации турок-киприотов и Совета ассоциации турок-киприотов в Британии.
Трудно было ожидать, что переговоры не зайдут в тупик с самого же начала. Тем не менее, похоже, главные стороны конфликта достигли того, на что рассчитывали.