3 мая исполняется 76 лет со дня одной из трагедий конца Второй мировой войны. Ударами британской авиации были потоплены в Любекской бухте германские суда «Кап Аркона», «Тильбек» и «Дойчланд», на борту которых находились тысячи узников нацистских лагерей, в том числе советских военнопленных.

Но как узники оказались на тех судах? Для ответа на этот вопрос следует обозначить контекст.

После того как в ходе Второй мировой войны обозначился перелом в сторону Антигитлеровской коалиции, нацисты всерьез задумались о заметании следов одного из самых своих масштабных преступлений — сети концлагерей и лагерей уничтожения, в которых погибли миллионы людей.

Не будем подробно останавливаться на том, какой в этом был смысл, когда в мире, и особенно в Советском Союзе, накопилась масса других свидетельств нацистских злодеяний. В конце концов, чем ближе становилось поражение, тем в более диких иллюзиях прятались от действительности Гитлер и его приспешники.

Для примера достаточно обратиться к дневниковым записям, сделанным Геббельсом в конце войны. Так, 5 марта 1945 года главный нацистский пропагандист писал: «Фюрер убежден, что, если какая-то держава в лагере противника и захочет вступить первой в переговоры с нами, то при любых обстоятельствах это будет Советский Союз. Сталин испытывает очень большие трудности в своих отношениях с англо-американцами, и к тому же он стоит во главе одного из государств, которое хочет вернуться домой с военной добычей, как и мы. Так что настанет день, когда ему надоедят вечные споры с англо-американцами, и он будет искать другой возможности».

22 марта эта оригинальная мысль получила развитие: «Что касается ожидаемого развала вражеской коалиции, то фюрер считает, что инициатором этого будет скорее Сталин, чем Черчилль или Рузвельт. Сталин, как он полагает, — реалист до мозга костей, а потому и мы могли бы с ним скорее чего-нибудь добиться».

Трудно сказать, что должно происходить в голове, чтобы после всего сотворенного против советского народа зла рассуждать о диалоге со Сталиным.

Но, видимо, даже до извращенного сознания гитлеровцев доходило, что, как только бойцы Красной Армии и солдаты армий союзников доберутся до нацистских лагерей, скрыть сущность этой индустрии массового духовного и физического человекоубийства станет невозможно. Не помогут никакие изощренные эвфемизмы из нацистских документов вроде «окончательного решения вопроса», «переселения», «особого обращения».

Не подействуют оправдания, мол, это обычные концентрационные и трудовые лагеря, ничего особенного. Поэтому одним из процессов, происходивших в рассыпавшейся гитлеровской Германии на исходе войны, стало организованное сокрытие следов деятельности фабрик смерти.

В рамках этой деятельности германские власти среди прочего разрешили Шведскому Красному Кресту вывоз части узников лагерей, в основном граждан скандинавских стран, в Швецию. Кроме того, в рамках этой деятельности узники перегонялись маршами смерти в лагеря, расположенные в глубине остававшейся под германским контролем территории.

Именно так попали на исходе апреля на берега Любекской бухты тысячи несчастных, ставших жертвами британской авиации. Это были самые разные люди: как советские, американские и британские военнопленные, так и просто неугодные нацистскому режиму из разных стран.

По распоряжению офицеров СС, узники были погружены на те самые суда: «Кап Аркону», «Тильбек» и «Дойчланд». Что нацисты планировали делать дальше, неизвестно.

Гауляйтер Гамбурга Карл Кауфман на Нюрнбергском процессе заявлял, будто бы узников предполагалось вывезти в Швецию. Однако, согласно показаниям других лиц, в том числе генерал-лейтенанта полиции и группенфюрера СС графа Георга-Хеннинга фон Бассевиц-Бера, нацисты намеревались уничтожить суда вместе с набитыми ими людьми.

Между тем к Любекской бухте уже приближались британские войска, хотя она и находилась восточнее Эльбы, выбранной на Ялтинской конференции в качестве демаркационной линии между Красной Армией и вооруженными силами США, Великобритании и их союзников. Парадигма холодной войны вступала в свои права.

Что касается британской авиации, то она уже несколько недель устраивала атаки на курсировавшие у северо-восточного побережья Германии немецкие суда. При этом британцы вполне ясно давали понять, что любое судно без ясно видимых опознавательных знаков Красного Креста считают законной целью для удара. Ни одно из трех судов, подвергшихся 3 мая 1945 года атаке истребителей-бомбардировщиков Королевских ВВС, таких знаков не имело.

История сохранила воспоминания некоторых переживших удар узников. Воспоминания эти преисполнены совершенно естественной горечи и негодования. Чувства людей, угодивших под бомбы тех, в ком они видели освободителей, понятны. Не испытывать сострадания к ним может лишь психопат. И потому эту трагедию следует оценивать взвешенно.

Следует учитывать, что первые сообщения о нахождении в Любекской бухте судов, фактически превращенных в плавучие тюрьмы, поступили в британские штабы 2 мая, буквально за день до той злосчастной атаки. Потому не удивляет, что до пилотов появившихся над бухтой британских самолетов эта информация не дошла. Зато они хорошо знали другое: через германские порты на Балтике активно эвакуируются различные нацистские бонзы.

И здесь отметим, что, если сухогруз «Тильбек» в качестве плавучей тюрьмы представлялся легко, то лайнеры «Кап Аркона» и «Дойчланд» уже нет. Подчеркнем, это были именно лайнеры класса люкс, которые куда более логично смотрелись именно в качестве средства эвакуации видных нацистов. Поэтому атака британцев, увы, была закономерной. И расплатой за эту жестокую ошибку стали около семи тысяч человеческих жизней, причем подавляющее большинство погибших — это именно узники.

При этом следует подчеркнуть, что люди гибли отнюдь не только от британских бомб и снарядов. По воспоминаниям выживших, вскоре после атаки Королевских ВВС в бухту вышли германские катера, экипажи которых спасали эсэсовцев, лагерных охранников и прочих немцев, тогда как узников убивали. Смерть ждала и тех, кто выбрался на берег — их расстреливали и забивали прикладами, причем в этом активно участвовали местные члены гитлерюгенда.

С британской стороны нельзя снять вину за трагедию, случившуюся в мае 1945 года. И память об этой трагедии следует сохранять. Но поскольку ее следует сохранять, то нельзя забывать и о вине нацистов. Это они с легкостью переступали юридические и моральные нормы, совершая чудовищные преступления с самого начала Второй мировой и до нее.

Они довели войну до такого невиданного ожесточения. И в данном конкретном случае они подставили тысячи уже измученных ими узников под бомбы и снаряды, а потом с остервенением добивали тех, кто пытался выбраться на берег.

И при всей вине британцев неуместно приравнивать их к гитлеровским душегубам. Ни в этом конкретном случае, ни вообще в контексте истории Второй мировой войны, потому что, если мы заявляем о тождественности наших союзников и нацистов, то мы обесцениваем весь подвиг наших предков в Великой Отечественной войне.

Уравнивание западных союзников с гитлеровцами и их приспешниками ничуть не лучше, чем уравнивание коммунизма и нацизма, поскольку оно в такой же степени льет воду на мельницу реабилитаторов фашизма и способствует фашистскому реваншу.