— Рим, как ты попал на войну, чем занимался до нее?

— Как раз перед войной я отстроил кафе в Макеевке, хотя ресторатор у меня жена, я больше по ремонту, по металлопластиковым окнам. Когда всё началось, я активно участвовал в референдуме здесь, за отделение от бандеровской Украины. А потом рядом с домом начали падать снаряды, а улицы опустели — вообще никого, представляете? Если машина едет, то только военная, и никого вокруг. При этом стоит непрерывный грохот — ни на секунду арта не останавливалась. Вот тогда внутри меня прямо какое-то чувство заговорило: «Что ты тут делаешь, почему ты здесь, а не там, на передке? Немцы идут, они уже рядом, о чем еще можно говорить?» Я закрыл ворота и пошел воевать.

— Не немцы, а украинцы. Ты себя кем чувствуешь, украинцем или русским?

— Да... украинцы шли. Честно сказать, я всегда был русским, даже по-украински почти не говорю. Но я никогда не видел особой разницы, русский или украинец, мы все славяне. Я думаю, большинство украинцев против этого скакания на майдане, против лозунга «Кто не скачет, тот москаль». Я его вообще не понимаю, неужели это зазорно — быть русским? Я служил в армии в разведвойсках на Западной Украине в 1998 году, в Мукачево. Нормальные, отличные были люди, никакой русофобии. Мадьяры в основном, не «бандеры». Некоторые ни по-русски, ни по-украински не говорили, пару слов знали, и ничего, дружно служили.

— Есть у тебя понимание, почему бандеровцы сюда шли, что они вообще хотели?

— Я думаю, батальоны, которые сюда шли, шли убивать, грабить, мародерствовать и насиловать, владеть и властвовать. Я уверен, что они шли сюда для этого, и много где им это удалось.

— В отряд СВ ты как пришел?

— Мы с Игорьком (Миром) в 2014 году вместе пошли воевать. Я к товарищу обратился, он у Панциря в танковом батальоне служил. Говорю: «Санек, хотим не на блокпост, хотим экипироваться и вперед, в боевое подразделение». Панцирь нас к Вольге и привел, в Ясиноватую, в отряд «Суть времени».

— А почему позывной «Рим» выбрал?

— Приехали с Игорьком в расположение, заходим к Петьке оформляться. Давайте, говорит, позывные. Я на Игоря смотрю и говорю: «Дайте ему позывной Дантист». А Игорь про меня: «А ему — Колун». Петька нам эти позывные зарубил: «Дантист — длинно, по рации неудобно передавать». Тогда Игорь нашелся: «Пусть будет Мир и Рим, а кому какой, сам решай».

— Это напоминает реальную историю, когда у одного бойца спросили, «какой позывной возьмешь»? А он в ответ: «Любой». Так и стал Любым.

— Ну а дальше КМБ (курс молодого бойца): бегаем, полигон, оружие, как в армии, всё как положено. Зарядка, распорядок дня, полигон, занятия, опять полигон, опять занятия. Часть группы выдвигалась на позиции, в Пантелеймоновку, но и там занимались почти так же. Занятия были постоянно. Вообще, по дисциплине, атмосфере, это лучшее подразделение было.

— А что-нибудь новое узнал для себя, чему-нибудь научился? Или раньше это в армии проходил уже?

— В армии, конечно, что-то проходили. Но пулемет «Утес», например, я раньше никогда не видел. Помню, сидим в кубрике, видео в интернете смотрим, как где-то на Ближнем Востоке «Утес» работает. Говорю: «Вот это аппарат, вот нам бы такой!» Выходим курить, а нам Ирис показывает: вот «Утес». Стоит пулемет на коврике... Я сначала в расчете АГС был, а потом «Утеса».

Когда мы зашли в аэропорт... Это был вообще другой мир. Всё разбито, развалено. Все грязные, страшные. Всё серое. Первое ощущение человека, который пришел с гражданки и никогда не видел войны, — неописуемо. Жестко было, страшно. Мы всё время были на позиции «Монастырь».

— А бой 17 января...?

— Меня 16 января в девять часов вечера вывезли с позиции, танком «притаранило». Контузия, инородные тела извлекали, осколки, из лица... А 17-го... случилось. Парни погибли. Болгарин, Пятница, Белка... Пятницы улыбку я никогда не забуду. Мне кажется, он всегда улыбался...

Уволился я в мае 2015-го, когда объявили конец войны, перемирие. Ребята из СВ пошли служить в армию дальше, а я отправился в больницу и потом домой.

— Ты был бойцом отряда «СВ», а в целом об организации у тебя сложилось впечатление?

— Я сейчас часто смотрю видеовыступления Сергея Ервандовича Кургиняна, передачи с его участием. Хотя до отряда о нем не знал. Я с ним в Ясиноватой, можно сказать, и познакомился: там слушали его отрядом. Мне сразу идея понравилась — Советский Союз, но новая модель, доработанная, усовершенствованная. Жизнь в СССР, я считаю, была более правильная, справедливая. А в «Сути времени» люди отличные. Очень чувствовалась и помощь, и поддержка. Например, Шибе с Громом, когда всем миром им на протезы собирали. Я с ними близко знаком не был, но так получилось, что мы с Ирбисом как раз их вытягивали и вывозили после произошедшего (Шиба и Гром, бойцы бригады «Восток», в апреле 2015 года попали под обстрел «ПТУРами», остались без ног). А в отряде всех парней помню, отмечать отдельно никого не буду. Плохих не было. Хочу пожелать всем, чтобы живы остались.

В Югославии война уже 20 лет, я не уверен, что здесь не будет то же самое. Но пройдись по улицам — большинство и не думает, что где-то война идет. Нам общество менять надо. Глобально.