Уже завтра, 27 января, состоится первый в истории саммит Индия — Центральная Азия. Он пройдет под председательством премьер-министра Индии Нарендры Моди. В работе саммита примут участие лидеры всех пяти центральноазиатских республик — президенты Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана. Из-за пандемии форум пройдет в формате видеоконференции.

В преддверии форума в индийских СМИ опубликован ряд материалов, раскрывающих ключевое значение региона с точки зрения экономики и безопасности, особенно в связи с недавними событиями в Казахстане, а ранее — в Афганистане.

Центральная Азия — это «арена Большой игры», на которой играют Россия, Китай, США, Турция, Иран, ЕС, Япония, Пакистан, Индия и Афганистан. «Каждая из этих стран имеет значительные интересы в области безопасности и экономики в регионе», — считает индийский дипломат, бывшая посол в Сербии и автор статьи «Индия — Центральная Азия: почему этот регион важен для Индии?» в самой популярной деловой англоязычной индийской газете The Financial Express Нариндер Чаухан.

Ключевым Центральную Азию делает наличие полезных ископаемых и географическое положение региона.

Все государства Центральной Азии «богаты полезными ископаемыми и хорошо обеспечены гидроэнергетическими ресурсами. Казахстан занимает второе место в мире по запасам урана и является крупнейшим производителем в мире. Узбекистан обладает большими запасами газа, урана и золота. Туркмения обладает четвертыми по величине запасами природного газа. Таджикистан обладает огромным гидроэнергетическим потенциалом. Киргизия богата золотом и гидроэлектроэнергией», — отмечает Чаухан.

Страны не имеют выхода к морю, при этом Казахстан и Узбекистан обзавелись развитой транспортной инфраструктурой и сетью трубопроводов.

«Будучи новыми независимыми государствами, эти пять республик были не очень уверены в своей финансовой и экономической жизнеспособности. Все они не имеют выхода к морю, но некоторые превратили этот недостаток в актив, как это сделали Казахстан и Узбекистан, построив сеть автомобильных, железных и шоссейных дорог, нефте- и газопроводов, пересекающихся с Востока на Запад и с Севера на Юг, чтобы соединить промышленные центры с потребительскими рынками. В последние несколько лет автомобильные и железные дороги проложены с Востока Китая через Казахстан и Узбекистан в Европу, Россию, Иран и на Ближний Восток. Аналогичным образом, нефть с морских объектов Каспийского моря в Казахстане и газ из Туркмении доставляются по трубопроводам в западный регион Китая», — рассказывает дипломат.

Важность региона усилилась после захвата Афганистана талибами (организация, деятельность которой запрещена в РФ), что влечет за собой угрозы распространения религиозного экстремизма, фундаментализма на Центральную Азию, а также на Россию и Китай. Захваченный исламистами Афганистан может стать источником беженцев, наркоторговли. У трех республик — Туркмении, Узбекистана и Таджикистана — есть общие границы с Афганистаном. С точки зрения безопасности этот регион потенциально действует как буфер, отмечает дипломат.

Доцент Центра российских и центральноазиатских исследований Университета Джавахарлала Неру и автор статьи «Взгляд: Направляя геополитическое участие Индии в Центральной Азии» в популярной деловой индийской газете The Economic Times Налин Кумар Мохапатра обращает внимание на ослабление России и усиление влияния Китая в Центральной Азии.

«Геополитическое взаимодействие Индии с Центральной Азией определяется четырьмя основными структурными аспектами. К ним относятся: а) влияние ситуации с безопасностью Афганистана на Центральную Азию; б) относительно ослабленная Россия, особенно в своей политике в отношении Средней Азии, которую Москва когда-то считала своим „мягким подбрюшьем“; в) подъем Китая в Центральной Азии, который в значительной степени представляет угрозу региональной безопасности и стабильности этого региона; г) меньший интерес со стороны западных стран, особенно после вывода войск НАТО из разоренного войной Афганистана и прихода к власти талибов (организация, деятельность которой запрещена в РФ)», — пишет Мохапатра.

Первой признав независимость пяти республик Центральной Азии после распада Советского Союза, Индия по разным причинам не слишком продвинулась в распространении своего влияния в регионе, с которым культурно и исторически связана. В частности, из-за отсутствия общих границ. Тем не менее явное усиление влияния Китая в Центральной Азии и захват Афганистана исламистами побуждают Индию сделать поворот к этому региону.

По мнению автора гонконгского интернет-издания Asia Times, профессора дипломатии в Школе международных исследований Университета Джавахарлала Неру Сварана Сингха, об этом свидетельствует как саммит Индия — Центральная Азия, так и запланированный, но не состоявшийся из-за пандемии визит руководителей всех пяти республик в Индию на празднование государственного праздника Дня Республики. Виртуальный саммит в некотором смысле служит заменой этому визиту.

«Каждый год 26 января парад в честь Дня Республики Индии дает возможность пригласить важного иностранного лидера, чтобы подчеркнуть меняющуюся направленность внешней политики Индии. В 2018 году Индия впервые пригласила на церемонию группу из десяти национальных лидеров из всех членов Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).

Тот же формат должен был быть повторен в этом году, когда Индия пригласила всех глав государств из пяти центральноазиатских республик (ЦАР). Но второй раз подряд вмешалась пандемия, и эти лидеры не поедут в Нью-Дели. Их взаимодействие теперь будет ограничено первым в истории саммитом Индия — Центральная Азия, который пройдет в режиме онлайн 27 января.

Этот дебютный саммит Индия — Центральная Азия требует тщательного изучения того, что вызвало внимание Индии к ЦАР и чего можно ожидать от этого саммита или после него», — пишет Сингх.

«В этом году исполняется 30 лет со дня дипломатического признания Индией пяти республик Центральной Азии, а именно: Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана. Индия была одной из первых стран, признавших ЦАР, и премьер-министр П. В. Нарасимха Рао совершил два последовательных визита в регион в 1993 и 1995 годах.

С тех пор Индия наладила разрозненные партнерские отношения с этими странами в целом ряде секторов, таких как безопасность, культура, образование, фармацевтика, туризм, углеводороды и расщепляющиеся материалы, такие как уран, а также информационные, кибернетические и космические технологии и т. д.

Однако большую часть этого времени физический доступ Индии к ЦАР, не имеющим выхода к морю, был ограничен. Продолжающаяся напряженность в Афганистане и растущая близость Индии к США, а также опасения Вашингтона и угрозы санкций в отношении инвестиций Индии в иранский порт Чабахар подорвали связь Индии с ЦАР», — пишет автор Asia Times.

Сингх отмечает, что номинально у Индии есть и военная база в регионе, подписаны договоры на масштабные инфраструктурные проекты. Однако эти успехи сложно сравнивать с успехами Китая, обогнавшего и Индию, и Россию.

«У Индии есть военное присутствие в регионе с авиабазой в Таджикистане, которая была открыта в 2002 году, но на ней размещено всего несколько вертолетов, и ей не разрешено размещать истребители. В том же году Индия, Иран и Россия подписались на Международный транспортный коридор Север — Юг, за которым последовал трубопровод Туркменистан — Афганистан — Пакистан —Индия (ТАПИ) в 2010 году, но оба они остались лишь теплыми воспоминаниями.

Китай, с другой стороны, является единственной крупной державой, которая продемонстрировала экспоненциальное расширение своего присутствия в ЦАР. Эта чрезмерная активность Китая была вызвана такими факторами, как его опасения по поводу безопасности независимости ЦАР, влияющие на беспокойных тюркоязычных уйгуров в регионе Синьцзян, и члены бывшего Исламского движения Восточного Туркестана (организация, деятельность которой запрещена в РФ), нашедшие убежище в ЦАР.

Пекин также добивался скорейшей демаркации своих границ с ЦАР, доступа к их природным и минеральным ресурсам и продвижения своей инициативы „Один пояс, один путь“ для этих стран с дефицитом инфраструктуры.

В результате за последние три десятилетия торговля Китая с пятью ЦАР выросла более чем в 100 раз и достигла $41,7 млрд США в 2018 году, из которых Китай поставляет промышленные товары на сумму $100 млрд США. К 2020 году инвестиции Китая превысили $136 миллиардов.

Китай явно обогнал Россию как наиболее существенного союзника ЦАР, и даже перед лицом прогнозируемой дружбы между президентами Си Цзиньпином и Владимиром Путиным, которая основана на китайском импорте и инвестициях в энергетический сектор России, а Москва проявляет снисходительность к передаче оборонных технологий России в Пекин — Россия стала „уязвимой… для их растущей асимметрии власти“», — пишет Сингх.

По его мнению, оказавшись между Китаем и НАТО, Россия будет сотрудничать по Центральной Азии с Индией.

«Исторически доминирующая Россия теперь сталкивается с Китаем с одной стороны и Организацией Североатлантического договора с другой, и Москва видит, что ее влияние ослабевает. Это вынудило Москву склониться в сторону Нью-Дели», — отмечает Сингх.

Вместе с тем возможное сотрудничество с Индией встречается с препятствиями. Индийский информ-портал Firstpost (часть медиа-империи Network 18), которым владеет индийская компания Reliance миллиардера Мукеша Амбани, отмечает, что индийские СМИ освещали действия сил ОДКБ в Казахстане с антироссийских позиций.

«Освещение индийскими СМИ вмешательства России (читай — ОДКБ) в беспорядки в Казахстане вызвало гнев Министерства иностранных дел России и посольства России в Индии. Критика в основном вращалась вокруг того, как индийские СМИ интерпретировали статью 4 конвенции ОДКБ о вмешательстве в государства — члены в случае чрезвычайной ситуации», — пишет для Firstpost Амитаб Сингх, доцент Школы международных исследований Университета Джавахарлала Неру.

Отметим, 7 января посольство России в Индии выпустило заявление «О некоторых аспектах медиа-освещения ситуации в Казахстане», в котором указало, что «ряд публикаций в индийских СМИ» о недавних событиях в Казахстане и участии России в совместных миротворческих силах ОДКБ очевидно упустили из вида важные обстоятельства. В частности, что события в Казахстане были «ничем иным, кроме как спровоцированными извне попытками нарушить безопасность и целостность государства, в том числе с использованием подготовленных и организованных вооруженных групп».

Кроме того, помимо российских миротворцев, в Казахстан отправили свои контингенты Армения, Белоруссия, Киргизия и Таджикистан. «Следует четко понимать, что их основная задача сводится исключительно к обеспечению безопасности важных государственных и военных объектов, а также оказанию помощи местным властям в стабилизации ситуации и возвращении ее в правовое поле. Они не участвуют ни в каких военных действиях и не участвуют в ликвидации террористов, этим заняты правоохранительные органы Казахстана», — сказано в заявлении российского диппредставительства.

При этом в целом индийские власти заняли взвешенную позицию по отношению к событиям в Казахстане, считает Сингх.

«Кризис в Казахстане также оказывает существенное влияние на отношения между Индией и Казахстаном. Президент Казахстана является одним из пяти глав центральноазиатского государства, официально приглашенных на мероприятия в честь Дня Республики, и, как сообщается, он подтвердил свое присутствие. Индия также внимательно следит за развитием событий и, несомненно, будет возмущена любым шагом к долгосрочной нестабильности в этом регионе», — пишет он.

Активизация Индии в Центральной Азии вполне может послужить нейтрализации антизападного уклона в регионе, с одной стороны, и большему спокойствию США и ЕС, с другой. «Индии, возможно, еще придется сбалансировать геополитические амбиции Китая и России, чтобы выработать взаимовыгодные рамки», — считает Чаухан.

Остается дождаться итогов саммита 27 января, чтобы оценить, насколько точны в своих оценках индийские аналитики.