Essent.press
Максим Карев

Замутнители

Макс Эрнст. Гала Элюар. 1924
Макс Эрнст. Гала Элюар. 1924

Статья «Очевидность», написанная автором в конце лета 2018 года — не только после, но и в связи с обсуждавшимся на Летней школе проблемами нашего движения — посвящена тому, как психология становится политическим вопросом уже не на уровне движения «Суть времени», а в масштабах всего постсоветского общества. Метафора о некоем механизме в сознании отдельного человека или группы, когда представители этой группы вдруг самопроизвольно дергают рычаг и впускают в собственное сознание некий «замутнитель», мне долго не давала покоя. Было смутное ощущение, что нечто подобное я уже где-то встречал.

Долго вспоминал где, из глубин памяти всплыли слова из «Повелителя мух» Уильяма Голдинга о том, что в самые ответственные минуты, когда ситуация висела на волоске и мир был готов сорваться в тартарары, у главного героя Ральфа в сознании опускалась завеса, пелена, кулиса, в общем, нечто, отделяющее его сознание от проблематики, которую он яростно обсуждал мгновение назад. Не берусь утверждать, что описанное Голдингом тождественно «баку с замутнителем» у Сергея Ервандовича, но сходство есть. Именно эта особенность сознания Ральфа отключаться от цели и приводит к трагедии.

Задействование «замутнителя» ведет общество к гибели точно так же, как, например, постоянные инъекции обезболивающего приводят к наркомании и деградации личности.

Что такое «замутнитель»? Это, по науке, механизмы психологической защиты, которые включаются в ответ на некую угрозу для психики. То есть психика как совокупность сознательного и бессознательного пытается себя уберечь от удара, настолько мощного, вернее, ей кажущегося достаточно мощным, чтобы разнести ее в клочья. Опасения небеспочвенны. Когда человеку сообщают о внезапной смерти близкого человека, это тяжелейший удар — поначалу отказываешься верить. Известны случаи, когда люди сходят с ума от горя. Эти психзащиты — важный элемент общего механизма самосохранения человека.

Но в случае с «замутнителем» всё сложнее. На Летней школе 2017 года в заключительном докладе Кургинян процитировал выдержки из книги Криса Марлана о превращении внутренних защитных психомеханизмов во внутреннего оккупанта, он же черное солнце (солнигер). Однако пока это были просто умные слова, не соединенные с личным опытом и впечатлениями, они были не понятны по-настоящему.

А когда мы пошли собирать подписи против пенсионной реформы, мы воочию увидели эти психзащиты и солнигеры чуть ли ни в каждом втором. Я здесь не буду приводить перечень негативных реакций людей, с которыми общались, это уже было многократно обсуждено и самое интересное напечатано в газете. Стало понятно практически, что психология — это реально политическая проблема № 1, общество травмировано очень глубоко и в таком состоянии не то, что совершить пресловутый рывок, но и сохранить стабильность в условиях внешнего давления ему неимоверно трудно.

Если сбор подписей против закона о шлепках был просто тяжелым физическим трудом, ходили много, спали мало, то сбор против пенсионной реформы — это жестокое испытание для психики и человеколюбия. Тело отдохнет, отъестся, отоспится и будет дальше служить сборщику, как ни в чем не бывало. А психоследы от общения с населением страны так быстро не изгладятся из памяти. В этом и есть главная ценность сбора.

Опишу один случай, потому что он хоть и один, но это то немногое хорошее, что было во время этого сбора. В общем, достала меня одна бабка, которая, естественно, «за» реформу, а мы, значит, своими подписями раскачиваем лодку и вообще разрушаем страну. Сильно на нее я наорал, ругался и потом догнал в переходе, чтобы все сказать, что о ней думаю и таких, как она. Слово за слово дошли мы до событий 1991 года. Кричу ей, что я не мог разрушить СССР, потому что мне было всего 10 лет, а вот она пусть скажет, что делала в это время. Завелся сильно, хоть и вредно это для репутации нашей. И тут какая-то старушка — божий одуванчик, интеллигентная очень, которая мимо проходила, мне так вежливо и тихо говорит, что не надо на эту бабку так кричать и вообще плохо себя веду. Я, практически не думая, выдаю этой второй бабушке, так зло на эмоциональном взводе, что вот, мол, такие, как эта, на которую я напал, один раз страну разрушили, а сейчас второй раз разрушают. Вы-то, говорю, это понимаете?! Она на меня смотрит несколько секунд, кивает и начинает плакать.

Не все дергают за этот рычаг. У кого-то таких рычагов и «бака с замутнителем» нет вовсе, но таких встречали считанные единицы.

Если эта аналогия уместна, то распад СССР, а может быть, и что-то более раннее, привел к формированию внутри широчайших народных слоев этого «бака с замутнителем», причем иногда кажется, что бак передается по наследству. У новых поколений, непричастных к греху, он тоже загадочным образом сформирован в той или иной степени.

Возвращаюсь к Голдингу. Как мне кажется, механизм образования занавеса в сознании Ральфа был запущен смертью малыша с родимым пятном на щеке. Они пытались разжечь костер, чтобы их увидели с корабля, и во время пожара малыш пропал. Первородный грех, который в итоге привел к превращению тропического рая в кровавый горящий ад…

Как разорвать этот круг? Как не оступиться самому, как вывести из этого состояния других, вот главный вопрос, без этого любая практическая борьба лишь отсрочка неизбежного краха.

Максим Карев
Свежие статьи