Полномасштабные боевые действия на Украине ведутся уже почти три года, Специальная военная операция России на Украине давно уже воспринимается не в качестве периферийного локального конфликта, как, например, война с терроризмом в Сирии, — она превратилась в глобальный суперфактор, определяющий дальнейшие пути развития двух наших стран.

В силу судьбоносного характера происходящих событий и Россия, и Украина не смогут оставаться прежними — они будут попросту вынуждены так или иначе трансформироваться, подстраиваясь под меняющуюся в ходе военного конфликта реальность.

Причем Россия, в силу гораздо большего размера территории, экономической мощи и численности населения пока что может позволить себе известную степень общественно-политической вальяжности и инерции. Она все еще пытается жить так, словно СВО проходит не непосредственно на южных рубежах нашей страны, а теперь уже и внутри нее, а где-нибудь в Центральноафриканской Республике или Мозамбике.

Украине же для противодействия России (не говоря о целях «выпить кофе в Крыму» или проехаться на танках по Красной площади, которые ставят перед собой наиболее радикальные и амбициозные украинские нацисты) требуется постоянно наращивать уровень мобилизации и милитаризации общества, то есть все сильнее закручивать гайки, ставить под ружье все новые категории населения и повышать градус ненависти к русским.

И чем существеннее будут успехи России на фронте, тем сильнее Украина будет сдвигаться в сторону военной нацистско-бандеровской диктатуры, поскольку ничего другого противопоставить России она не может.

По большому счету бандеровский нацизм — это единственный козырь Украины, который может быть предъявлен в игре, ведь страна в ее нынешнем виде держится именно за счет наличия бандеровского социального актива, сумевшего за постсоветские годы пустить корни в самые разные сегменты и структуры украинского общества и государства.

Именно зараженные бандеровской идеологией жители Украины, порой и русскоговорящие, после начала СВО окончательно застолбили за собой статус «соли земли». Этот нацистско-бандеровский актив — и здесь нельзя не признать силу нашего врага — смог мобилизовать страну в первые дни СВО, снабдив людей на фронте и в тылу простой, но предельно внятной и действенной идеологией бандеровской русофобии и, в конце концов, организовать военное противодействие армии России, в том числе и лично отправившись добровольцами в боевые подразделения.

Сегодня этот высокомотивированный, идеологически «заряженный», предельно милитаризированный актив начинает все громче заявлять о себе, не без оснований считая, что раз на нем держится нынешняя украинская государственность, то и правила игры должен задавать именно он.

И если эта тенденция будет развиваться и дальше (а непонятно, почему при нынешних обстоятельствах этого не должно происходить), то наша страна вскоре может увидеть совсем другую Украину, имеющую мало сходства даже с тем омерзительным субъектом, коим является украинский режим сегодня.

Ползучее наступление и маневренная оборона

2024 год закончился рядом значимых военных успехов армии России, которых она смогла добиться на территории Украины.

Сами украинские военные откровенно признают, что российская армия, при всех ее проблемах (перечень которых на удивление схожим образом описывают как украинские, так и российские эксперты, пусть и с разной степенью резкости и злорадства) все-таки смогла найти собственный стиль и ритм ведения боевых действий, позволивший ей двигаться вперед (тактика штурмовых действий малыми пехотными группами при ограниченном применении тяжелой бронетехники, фланговые обходы крупных узлов обороны, активное применение авиабомб и дронов и т. д.).

Это, в свою очередь, стало залогом медленного, но неумолимого продвижения армии России на фронте, которое Украина на сегодня остановить неспособна. Это доказал провальный украинский «контрнаступ» в 2023 году.

В итоге за 2024 год киевский режим потерял больше территорий, чем за два предшествующих года СВО. Так, по словам министра обороны РФ Андрея Белоусова, в 2024 году «российскими войсками освобождено почти 4,5 тысячи квадратных километров территории, занятой противником».

Он также добавил, что войска украинского режима контролируют менее 1% территории ЛНР, и все еще 25–30% ДНР, а также, Запорожской и Херсонской областей.

Сами украинцы свои территориальные потери оценивают несколько скромнее, говоря о захвате Россией от 2,8 до 3,6 тысячи квадратных километров. Однако все равно признают, что такой темп продвижения России на поле боя является рекордным.

Несмотря на это, украинские лидеры общественного мнения, эксперты, а также сами военные в даваемых ими многочисленных интервью (информационная работа на Украине налажена очень качественно) относительно ситуации на фронте проявляют спокойствие и хладнокровность.

Позиция таких спикеров, которую вполне можно считать господствующей на Украине, заключается в следующем: несмотря на какие-либо территориальные потери, Украина в каком-то смысле уже победила (или как минимум не проиграла), поскольку украинские войска смогли отбить первый натиск в 2022 году, затем провести весьма успешное контрнаступление в Харьковской области и выдавить наши подразделения с правого берега Днепра в районе Херсона.

В результате этих действий киевский режим смог защитить и сохранить украинскую государственность в ее антирусском формате и в невиданном ранее масштабе поставить страну под прямую опеку Запада. Прежде об этом на Украине могли только мечтать.

Теперь же, считают украинские аналитики, Запад попросту не может сдать Украину России, а значит, он будет лишь наращивать степень интеграции и поддержки, превращая Украину в свой ключевой антирусский военный рубеж на «Восточном фронте».

В словах таких украинских аналитиков четко читается посыл о том, что Донбасс и так являлся весьма специфической частью Украины, чересчур омоскаленной, изначально пораженной некоей цивилизационной проказой (в отличие даже от Харькова или Днепропетровска с Запорожьем), и потеря этих территорий не станет критичной для украинского государства.

Украинские эксперты, а также военные сходятся во мнении, что территорий у Украины еще довольно много и Россия взяла под свой контроль лишь ее небольшую часть, поэтому следует использовать наступательную стратегию России против нее же.

К примеру, в начале 2024 года на одной из авторитетных аналитических украинских интернет-площадок состоялась дискуссия между офицером ВСУ с псевдонимом Arty Green, часто выступающим в медиа с экспертной оценкой обстановки на фронте, и экс-советником главы украинского режима Зеленского Алексеем Арестовичем (включен в список террористов и экстремистов на территории РФ).

В ходе разговора украинский офицер обосновывал позицию, согласно которой вооруженные силы Украины должны перейти к маневренной обороне и не цепляться за территории, не формировать жестких линий соприкосновения, а «создавать невозможность для противника находиться далеко от баз, работать по коммуникациям и логистике», что, по мнению эксперта, позволит Украине еще долго сдерживать Россию.

«Безусловно, боевые действия развернутся на очень обширных территориях, но такой тип ведения войны очень возможен. У нас достаточно обширная территория и есть где развернуть маневренный вариант ведения боевых действий», — указал офицер ВСУ.

Аналогичное мнение высказал другой видный украинский военный, экс-комбриг 53-й отдельной механизированной бригады (ОМБр) ВСУ, подполковник Анатолий Козел, участвовавший в боях за Соледар, Бахмут и Авдеевку.

В эфире крупного украинского интернет-ресурса он заявил, что России сегодня можно противопоставить только «адекватную маневренную оборону с причинением максимального урона противнику».

«Нам нужно максимально уничтожать личный состав противника. Это наша стратегическая задача. Не воевать за каждый квадратный метр нашей территории…, а уничтожать личный состав, чтобы они не смогли вести наступательных действий», — заявил Козел.

Этот тезис важен, поскольку он отражает общее место в рассуждениях украинских экспертов о перспективах противодействия России: главная задача Украины — нанести российской армии критический для нее урон в живой силе.

Это, считают они, либо вынудит российские власти запустить новый виток всеобщей мобилизации, что породит социальное напряжение и политическую турбулентность, либо сесть за стол переговоров на выгодных Киеву и Западу условиях.

Расчет украинцев предельно простой — позволить армии России постоянно атаковать и поэтому нести большие, чем обороняющаяся сторона, потери. Иначе говоря, разменивать свои территории на людей, ожидая исчерпания мобилизационного ресурса в России.

На Украине прекрасно осознают, что даже теми темпами, с какими Россия продвигается на фронте сегодня, боевые действия могут идти еще многие и многие годы.

К примеру, упомянутый выше офицер ВСУ Arty Green не без оснований указывает на то, что «прогрызание» мощных, сильно урбанизированных районов Востока Украины вызывает у армии России огромные сложности (а значит и немалые потери) и требует крайне больших временных затрат, причем к одному из крупнейших в регионе узлов обороны — славянско-краматорской агломерации, наши войска еще даже не дошли за все три года боев.

По мнению украинского военного, данной агломерации, «являющейся, по сути, единой линией, — Лиман, Славянск, Краматорск, Дружковка, Константиновка, им не видать, как своих ушей. Они следующий год могут потратить на один Покровск, к примеру, вокруг которого они топчутся».

То есть все города и населенные пункты Донбасса (а по большому счету всей левобережной Украины) рассматриваются как зона «игры вдолгую», в ходе которой у каждой из сторон свои задачи.

Как это ни парадоксально звучит, но в такой «игре вдолгую» у киевского режима есть вполне очевидные преимущества, позволяющие украинцам всерьез рассчитывать на победу над Россией.

Главным из таких преимуществ (помимо неисчерпаемого промышленного потенциала Запада за спиной) является жесткий идеократический нацистский режим, который без малейших сомнений готов подвергнуть принудительной мобилизации все категории населения, вплоть до женщин и даже подростков, применять любые, даже самые жесткие методы мобилизации, просто хватая людей на улице и силой запихивая их в фургоны, чтобы через неделю уже отправить на передовую (на Украине такую практику называют «бусификацией»).

Россия же, считают на Украине, крайне уязвима к политическим кризисам, которые могут быть вызваны резким ростом социального напряжения, например, при объявлении новой крупной волны мобилизации или иного радикального вторжения темы войны в зону потребительского комфорта обывателей.

Однако чтобы рассчитывать на этот сценарий, Украине нельзя допускать слишком крупных провалов на фронте, которые могут привести к его обрушению.

Поэтому в последнее время в украинском медиапространстве наметилась довольно четкая тенденция на резкое повышение градуса критики Зеленского и находящихся при нем руководящих лиц из генштаба ВСУ в связи с провалами на фронте.

Когда придет час «атошных» полковников?

Успешное освобождение армией России таких важнейших узлов обороны ВСУ, как Авдеевка, Угледар, Бахмут и ряда других, а также откровенные попытки команды Зеленского через некоторые свои «говорящие головы» (например, депутата Рады Марьяны Безуглой, яростно атакующей в инфополе военное командование) возложить всю ответственность за военные провалы на армейских командиров вызвало в украинских медиа мощную ответную волну критики со стороны самих военных уже в адрес команды Зеленского.

Причем представители бандеровской и околобандеровской части украинского общества, начиная с рядовых солдат нацистских подразделений и заканчивая видными медийными лицами, в своей критике уже не стесняются в выражениях и напрямую обвиняют команду Зеленского в неспособности сдержать русских и защитить Украину.

Критика Зеленского касается широкого спектра вопросов, от коррупции и провальной внутренней политики, а также неадекватной работы с кадрами до неумелого и неэффективного управления армией.

Весьма показательным стало недавнее скандальное интервью отставного генерал-майора ВСУ (это звание на Украине эквивалентно генерал-лейтенанту в армии России) Дмитрия Марченко украинскому правому политику, экс-главе информационного отдела «Правого сектора» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Бориславу Березе.

Не так давно ушедший в запас Марченко — довольно значимая величина в украинской армейской иерархии (в 2014 году руководил подразделениями ВСУ, удерживающими Донецкий аэропорт, а в 2022 году организовывал оборону Николаева), предельно откровенно заявил, что «фронт у нас посыпался».

«Почему это случилось? — задается вопросом генерал. — Ну, во-первых, недостача боеприпасов, вооружений. Во-вторых, это люди — отсутствие людей, пополнений. Люди очень-очень-очень заморены. Они уже просто не вытягивают. И третье — это разбалансировка управления».

Здесь нужно отметить, что именно неэффективное управление, в том числе неумение грамотно наладить взаимодействие войск, по мнению критиков Зеленского, является первопричиной провалов ВСУ на фронте.

Нетрудно продолжить эту мысль и прийти к мнению, что при радикальной смене управленческих кадров ситуация на фронте должна стремительно начать выправляться (особенно если западные союзники всерьез снабдят ВСУ оружием и боеприпасами).

Довольно громко звучат обвинения в адрес высшего военного (и не только) руководства со стороны одного из рупоров бандеровцев, известного на Украине военкора-нациста Юрия Бутусова.

В течение последних месяцев Бутусов ведет крайне агрессивную информационную кампанию против высшего командования ВСУ. К примеру, он напрямую, с указанием имен и описанием степени бездарности обвиняет в провале управления на фронте командование ряда Оперативно-стратегических группировок войск ВСУ, в частности ОТУ «Донецк» и ОТУ «Хортица».

ОТУ — это своеобразная управленческая надстройка Генштаба ВСУ над конкретными бригадами и прочими воинскими подразделениями, держащими широкие участки фронта.

Именно через ОТУ украинский Генштаб реализует стратегическое и оперативное управление войсками и, соответственно, именно здесь сосредоточены ключевые назначенцы главкома ВСУ Александра Сырского.

Примечательно, что Бутусов не стесняется доводить свою линию критики вплоть до Сырского, а через него уже перекидывать мост непосредственно к Зеленскому как верховному главнокомандующему.

Параллельно Бутусов поет осанны нацистско-бандеровским подразделениям украинской армии, противопоставляя их в качестве суперэффективных остальной армейской «махре» в ВСУ.

Чаще всего объектом похвалы у Бутусова становятся нацистский экс-батальон «Азов» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), ныне элитная 3-я отдельная штурмовая бригада (ее главарь Андрей Билецкий), а также другие «нацбаты».

Украинских обывателей ежедневно бомбардируют месседжами о том, что неумелые действия бездарных генералов, которые заняли свои посты в мирное время и оказались попросту профнепригодными к выполнению боевых задач, все ближе подводят страну к катастрофе.

Так, по словам уже упоминавшегося экс-комбрига 53-й ОМБр ВСУ подполковника Козела, «начиная с 2022 года, наш генералитет бездарно утратил лучший, элитный боевой потенциал мотивированных, патриотичных украинцев, которые пришли в армию… Бездарными лобовыми атаками… на той же самой Херсонщине».

Бездарность военного командования заключается еще и в том, что выстроенная система военного управления продуцирует мотивацию выслуживаться перед вышестоящим начальством, а не честно выполнять реальные боевые задачи.

На этот аспект украинской военной системы обращает внимание другой видный украинский военный бандеровского толка, «атошник», командир нацистского батальона «Свобода» подполковник Петр Кузик.

Кузик жалуется, что «штабы высших и средних уровней боятся докладывать плохие новости, затягивают до последнего или же не пропускают такую информацию».

В итоге информация о реальной обстановке на поле боя оказывается искаженной, поэтому командование очень медленно реагирует на изменение ситуации «на земле», а это, в свою очередь, ведет к тяжелым неудачам, утверждает Кузик.

Все эти спикеры создают для украинского общества совершенно определенную картину.

Согласно этой картине, порочная и прогнившая политическая система проводит в соответствии со своей природой кадровые назначения в высшем военном командовании и опирается на бездарных и не способных воевать военачальников.

На фоне всего этого в стране растут коррупция и социальная несправедливость, с которыми власть Зеленского не хочет и не способна бороться. А это уже критически влияет на моральный дух солдат на фронте и ведет к поражению от «московитов».

Так, упоминавшийся нами генерал Марченко в своем обличении сложившейся украинской действительности вовсе не ограничивается одной лишь темой управления войсками и поднимает ставки, говоря о том, что в конечном счете людей на фронте все сильнее настигает разочарование из-за «колоссальной коррупции» в стране.

«У людей опускаются руки, они уже не понимают, за что они сражаются», — восклицает генерал.

Вторит ему и Кузик, который более полутора десятков лет является членом украинской нацистской партии «Свобода».

Затрагивая проблему хаоса в управлении войсками, «следует говорить про то, что это не хаос в управлении войсками, а расширять масштабы и говорить про то, что у нас хаос в управлении самим государством», указывает Кузик.

Критики Зеленского заявляют, что на армейском уровне гнилая система выдавливает «честных командиров», которые не боятся докладывать «наверх» о реальной ситуации во вверенных им участках фронта и подразделениях.

Более того, такие командиры могут даже отказываться от выполнения преступных, по их мнению, приказов или принимать решения, расходящиеся с указаниями вышестоящего начальства, например об оставлении позиций для сохранения личного состава при попадании в окружение.

Генштаб ВСУ активно критикуют за то, что вместо принятия решений, продиктованных обстановкой на поле боя, он под давлением политиков ставит во главу угла мотивацию политическую. Например, требует удерживать какие-либо населенные пункты даже тогда, когда соотношение потерь становится критическим для ВСУ, чтобы получить необходимый Зеленскому медийный эффект или произвести впечатление своей «стойкостью» на западных «союзников» на очередном международном форуме.

Такие командиры все чаще отказываются выполнять суицидальные приказы Генштаба, требуя для начала снабдить их подразделение личным составом, должным количеством снарядов и боеприпасов.

В подобных случаях украинский Генштаб, разумеется, принимает административные меры, попросту снимая опытного, но ретивого командира с должности, однако нередко такие действия еще больше осложняют обстановку на поле боя.

В то же время с каждым таким случаем в рядах ВСУ растет недовольство начальством и все сильнее зреет понимание, что с такими политическими и военными руководителями антимоскальской «каши не сваришь».

Кого явит сцена после выступления клоуна?

Процессы разложения во власти привели к тому, что украинское общество испытывает колоссальное разочарование от происходящего на фронте. В воздухе витает ощущение надвигающейся катастрофы. А среди военных растет число вполне еще молодых и активных мужчин, условных полковников и подполковников, чья жизнь связана только с войной и которые вдруг оказались не у дел, либо были сильно обижены нынешней властью.

Таким людям попросту не к кому больше идти, кроме как к нацистам-бандеровцам, все активнее противопоставляющим себя власти Зеленского, убеждающим украинское общество, что именно их проект даст шанс на спасение страны.

По факту, на Украине уже все готово для потенциального военного мятежа, поскольку, помимо колоссального чувства разочарования, разлитого в обществе, и крайнего недовольства в среде военных, есть еще и Запад, все активнее подталкивающий украинцев в эту сторону.

На Западе все более настойчиво обсуждается информация о том, что Вашингтон намерен надавить на Киев по вопросу снижения мобилизационного возраста.

Но совершенно очевидно, что нынешний режим Зеленского на такие действия не способен, поскольку выстроенная им система слишком рыхлая и в обществе ему не на кого опереться.

А вот украинские нацисты-бандеровцы обладают накаленной идеологией, которую они могут при помощи пропаганды и террора вбить в головы граждан. Они обладают огромным влиянием в армии. Кроме того, они смогли создать социально-разветвленную структуру с большим числом фанатичных активистов, готовых осуществлять сколь угодно жесткий террор по отношению к собственным гражданам.

Более того, бандеровцы на Украине со времен майдана завоевали весьма существенные позиции и в высших эшелонах власти.

Вся эта разветвленная и многоуровневая система по большому счету уже готова к мятежу и ждет лишь серьезной отмашки с Запада.

Отчасти с украинским обществом уже работают, обрисовывая общие контуры будущей военной диктатуры. К примеру, в медиапространстве очень настойчиво обсуждается тема снижения мобилизационного возраста как минимум до 18 лет. Украинцам внушают, что без этого якобы невозможно дальнейшее сопротивление России.

К примеру, близкий друг генерала Марченко — украинский парламентарий, секретарь комитета украинской Рады по вопросам нацбезопасности, обороны и разведки, ветеран АТО Роман Костенко, вместе с Марченко воевавший в Донецком аэропорту, уже давно разминает тему снижения мобилизационного возраста, утверждая, что этот вопрос регулярно поднимают «западные партнеры».

«Если мы хотим нормально обеспечивать боевые части, чтобы люди шли здоровые и могли нормально выполнять боевые задачи, то должно быть (возраст мобилизации — авт.) 20–50», — считает депутат.

Обсуждение снижения мобилизационного возраста уже дошло и до крупнейших украинских СМИ, которые готовят общество к тому, что призывать на фронт могут начать с 18 лет и воевать с «московитами» нужно будет до последнего украинца.

Таким образом, с одной стороны «новый дивный мир» украинской террористической диктатуры проповедуют нацисты-бандеровцы, все активнее подминающие армию под себя, а с другой — либеральные, всецело ориентированные на Запад элиты и завязанные на них СМИ.

На Украине уже произошла смычка либеральной компрадорской прозападной части общества и нацистского ядра. Сейчас они вместе и пока относительно неявно лоббируют проект установления на Украине свирепой нацистско-бандеровской диктатуры, которая якобы только и может спасти страну от унизительного поражения.

Причем особенно активизировались эти тенденции после избрания президентом США Дональда Трампа и прихода к власти республиканцев.

Будущая диктатура постепенно разрабатывается и концептуально. Симптоматично в этой связи высказывание довольно заметного в украинских околобандеровских кругах экс-«атошника», главы фонда «Повернись живим» («Вернись живым»), собирающего деньги на нужды ВСУ, Тараса Чмута.

«Россия, — говорит Чмут, — не воюет за отдельные районы каких-то там областей, которые никто на свете никогда не найдет на карте. Россия воюет с коллективным Западом за смену мирового порядка».

Если следовать логике Чмута, то именно от конфликта на Украине будет зависеть, какой мировой порядок установится в итоге.

Образ Украины как ключевого форпоста цивилизованного мира (Билецкий и прочие нацисты-бандеровцы предпочитают термин «Белой Европы», но суть та же) у границ азиатской, тоталитарной России, среди украинцев крайне распространен. Однако нельзя не обратить внимание на то, что на Украине это противостояние видят не в образе «мирного сосуществования» двух цивилизационных полюсов, а в виде «вечной войны» против заклятого врага, после уничтожения которого только и возможна какая-либо спокойная жизнь.

По большому счету, нынешних украинцев гонят на убой не за право жить в условиях демократии и свободы, а ради того, чтобы по-настоящему быть принятыми Западом в качестве его важного слагаемого, своеобразного нацистского «цепного пса», с чьей помощью будут обкатаны схемы нацификации мира, пребывающего в ялтинско-потсдамских сентиментальных иллюзиях.

Очевидно, что России в этом надвигающемся новом миропорядке места нет (разве только в виде «жизненного пространства»).

Каким путем пойдет наша страна, чтобы, столкнувшись через какое-то количество лет лицом к лицу с новым, насквозь фашизированным Западом, суметь выстоять? На сегодня, пожалуй, это ключевой вопрос, и ответа на него нет. Но его нужно начинать искать как можно скорее — ради нашего общего выживания.