Политическая идентичность «Индийского национального конгресса» (ИНК), крупнейшей политической партии Индии, которая контролировала правительство более 45 лет, тесно связана с семьей Неру — Ганди, которая контролировала Конгресс с момента обретения независимости. ИНК и сегодня активно напоминает о своем прошлом, считая себя стражем независимости, демократии и единства Индии.

В США внимательно следят за развитием внутренних напряжений в быстро растущей азиатской стране и тщательно изучают потенциальные точки конфликтов для ее ослабления.

В частности, иезуитский Джорджтаунский университет, который давно занимается изучением идентичностей и технологиями психологической войны, пристально приглядывается к возможным линиям раскола Индии. В частности, по религиозным швам. По характеру описания проблемных точек можно предположить, как будут наноситься удары по социальной ткани страны при одновременной дискредитации правительства Нарендры Моди.

ИА Красная Весна публикует перевод статьи «Политика идентичности: государственное строительство и стирание в „Новой Индии“ Моди», опубликованной 2 декабря в журнале Джорджтаунского университета Georgetown Journal of International Affairs.

---

Важно понимать взаимосвязь между государственной властью и исторической памятью. В рамках проектов государственного строительства, историческая архитектура формируется и редактируется, идентичность стирается, а прошлые, часто жестокие события, пересказываются для создания «официальной» истории государства.

Такая историческая реконструкция продвигает определенные «истины», отбрасывая другие, часто противоречащие друг другу свидетельства, которые бросают вызов официальному государственному нарративу. Создание памяти о государстве стало критически важным для проекта государственного строительства в Индии.

С тех пор как «Бхаратия джаната парти» (БДП) (Индийская народная партия — прим. ИА Красная Весна) пришла к власти в 2014 году, их идеологическое видение создания индуистского государства в Индии, описанное как хиндутва, привело к выдвижению в правительство ряда политиков, которые систематически эксплуатировали религиозные разногласия и использовали существующие правовые рамки для преследования мусульманского религиозного меньшинства в Индии.

Снос мечети Бабри Масджид XVI века в 1992 году последовал за длительной кампанией по замене мечети индуистским храмом. Эту кампанию возглавил Нарендра Моди, в то время он был партийным лидером среднего звена в Гуджарате. Снос спровоцировал многомесячные межобщинные беспорядки, которые разделили городские районы по религиозному признаку и ознаменовали начало строительства государственного националистического проекта в Индии, то есть попытки сконструировать однородную индийскую национальную идентичность.

Однако только после убедительной победы в 2014 году партии Моди «Бхаратия джаната парти» (БДП) индуистское националистическое движение получило уникальную возможность переосмыслить идентичность Индии. С момента прихода к власти, БДП систематически эксплуатировала религиозные разногласия, создавала правовые рамки, направленные против мусульманского религиозного меньшинства Индии, и проводила политику, которая разрушала или перестраивала культурное наследие.

Отчуждение мусульманской общины в Индии имеет глубокие исторические корни. Уход британцев с Индийского субконтинента в 1947 году привел к созданию двух доминионов-преемников Британской Индии в виде Пакистана и Индии. Чтобы ориентироваться в разнообразном религиозном ландшафте Индии, в Конституции Индии были заложены два ключевых принципа: права, основанные на гражданстве для всех, и законы о личной религиозной свободе, призванные позволить религиозным меньшинствам жить в соответствии со своими собственными обычаями и традициями.

В то время как защита религиозной идентичности путем создания юридических автономий исторически была ключом к светскому образу Индии, она также была использована в качестве оружия индуистскими правыми. Действительно, их дискурсивная стратегия состоит в том, чтобы доказать, что это «особое отношение» к мусульманам и другим религиозным меньшинствам увековечило угнетение индуистов, что привело к современным социально-политическим и экономическим «болезням» в индуистском обществе.

Этот проиндуистский культурный национализм рассматривает мусульман и христиан, как продукты кровавых иностранных вторжений и утверждает, что для восстановления культуры и гордости Индии необходимо создать Хинду Раштру (национальное государство). Создание новой правовой архитектуры для маргинализации мусульманской общины Индии (которая согласно переписи населения 2011 года составляет примерно 14% населения) имеет важное значение для проекта государственного строительства.

Уничтожение мусульманских религиозных памятников было одним из первых шагов, предпринятых индуистскими националистами, чтобы принизить значение исламского вклада в Индию и способствовать культурной однородности. Однако с 2014 года БДП расширила масштабы этого проекта, приняв ряд регрессивных законов, которые все больше продвигают социально-политические и экономические инструменты исключения.

На государственном уровне несколько штатов, управляемых БДП, в настоящее время ограничивают или запрещают деятельность, специфичную для мусульманской общины. В этих районах обращение в ислам и отношения между представителями разных религий являются уголовно наказуемыми. В 2020 году правительство штата Уттар-Прадеш приняло постановление, регулирующее религиозное «обращение в веру» через брак, что было описано как «любовный джихад».

На бумаге такие законы предусматривают уголовную ответственность исключительно за обращение в другую религию путем применения силы, обмана, побуждения или соблазна. На практике, однако, эти законы используются против пар, состоящих в межконфессиональных браках, и для того, чтобы предотвратить переход людей из индуизма в ислам даже по собственной воле.

Другие штаты, управляемые БДП, приняли аналогичные законы. В системе образования женщины и девочки сталкиваются с проблемами, поскольку в школах и колледжах введен запрет на ношение хиджабов, что не позволяет учащимся в хиджабах входить в учебные заведения.

Несколько штатов, управляемых БДП, также приняли законы, запрещающие убийство коров (считающихся священными для индуистов), а некоторые объявили это преступлением, не подлежащим освобождению под залог. Поскольку мусульмане являются основными работниками в животноводстве, этот закон усилил экономическое давление на общину. В дополнение к экономическим последствиям этих законов риторика партии БДП спровоцировала яростную кампанию против потребления говядины — нацеленную, в частности, на тех, кто связан с ее продажей и потреблением.

В докладе Human Rights Watch за 2019 год говорится, что «в период с мая 2015 года по декабрь 2018 года по меньшей мере сорок четыре человека были убиты в двенадцати индийских штатах, тридцать шесть из них мусульмане. За тот же период около 280 человек получили ранения в более чем ста различных инцидентах на религиозной почве в двадцати штатах». НПО сообщает, что нападения с применением насилия и аресты продолжаются.

Политическая маргинализация мусульман и их исключение из всех слоев общества хорошо задокументированы. В июле 2022 года, отставка единственного оставшегося мусульманского члена парламента от БДП Мухтара Аббаса Накви стала первым случаем в истории Индии, когда у правящей партии Индии не было депутатов-мусульман ни в одной из палат парламента, и ни одного члена Законодательного собрания от БДП ни в одном из тридцати одного собрания штатов и союзных территорий.

Кроме того, после выборов 2019 года БДП приняла несколько законодательных актов, направленных на лишение мусульманской общины гражданских прав. «Обновление» Национального реестра граждан (NRC) в штате Ассам, реестра, созданного в 1951 году для определения того, являются ли жители Ассама гражданами Индии или мигрантами из соседнего Бангладеш, что фактически исключило из гражданства почти два миллиона человек.

Human Rights Watch и Комиссия США по международной религиозной свободе сообщают, что большинство исключенных из Национального реестра граждан были мусульманами, не имевших необходимых документов для регистрации. Некоторые опасаются, что правительство намерено ввести общенациональный реестр. Если такая политика будет принята, она окажет значительное влияние на мусульманскую общину Индии, члены которой, при отсутствии документов, могут стать лицами без гражданства.

Еще одним средством борьбы стала отмена правительством Индии статьи 370 Конституции Индии, которая предоставляла Джамму и Кашмиру, единственному штату Индии с мусульманским большинством, особый автономный статус, и введение закона о реорганизации Джамму и Кашмира. Закон разделил штат на две части и отменил особые привилегии (в таких вопросах, как владение собственностью и гражданство), которые предоставлялись мусульманской общине в Кашмирской долине.

В декабре 2019 года также были приняты поправки в закон о гражданстве для ускорения получения гражданства: индуистских, сикхских, буддистских, джайнских, парсийских и христианских иммигрантов из Афганистана, Бангладеш и Пакистана. И хотя закон осудили за дискриминацию мусульман и применение религиозного критерия к вопросу гражданства, правительство Моди утверждало, что закон был предназначен для защиты уязвимых религиозных меньшинств, которые столкнулись с преследованиями в этих трех странах, с мусульманским большинством населения.

Несмотря на многочисленные петиции в Верховный суд Индии, суд до сих пор не вынес решения о конституционности закона.

БДП медленно, но эффективно подрывает законы и институты, призванные бороться с дискриминацией по религиозному признаку в Индии. Несмотря на то, что Моди и руководство БДП открыто не поддержали программу «Индуизм прежде всего», их законодательные изменения были продиктованы желанием превратить Индию в индуистское мажоритарное государство и внедрить хиндутву.

Важно отметить, что, отвлекая внимание от своей провальной экономической политики, БДП использует язык ненависти и дезинформацию, чтобы стереть или демонизировать вклад мусульман в Индию, создавая враждебную среду, которая пронизывает повседневную жизнь мусульманской общины Индии.

Начиная с 2019 года, когда возникало сопротивление реализации репрессивных мер, власти использовали двусмысленность в сложной сети законов Индии о национальной безопасности и борьбе с терроризмом, чтобы заставить замолчать антиправительственных протестующих и тех, кто выступал в защиту мусульманской общины.

Административное задержание оказалось полезным инструментом для режима БДП. После переизбрания БДП в 2019 году, резко возросло число арестов в соответствии с законом о предотвращении незаконной деятельности. Вслед за принятием закона о реорганизации Джамму и Кашмира — CAA и NRC, режим Моди развернул закон о предотвращении незаконной деятельности для запугивания тех, кто протестовал против новых изменений.

Несмотря на то, что процент обвинительных приговоров для лиц, задержанных в соответствии с законом о предотвращении незаконной деятельности, составляет всего два процента, существует длительный период содержания под стражей в ожидании суда, поскольку трудно обеспечить залог, находясь под стражей. В период с 2017 по 2020 год в среднем 43% дел, возбужденных на основании закона о предотвращении незаконной деятельности, ожидали судебного решения от одного до трех лет, а 26% — более трех лет.

Власти также прибегают к внесудебным средствам наказания мусульман, используя практику, которую критики называют «бульдозерным правосудием». В 2022 и 2023 годах власти некоторых штатов снесли несколько домов, заявив, что на них не было надлежащих разрешений. Human Rights Watch утверждает, что эти сносы в первую очередь были направлены против мусульман, которые недавно участвовали в протестах.

В ответ на это Верховный суд Индии постановил, что снос «не может быть ответной мерой», но не наложил отсрочки на снос. Суд утверждал, что муниципалитеты должны обладать юрисдикцией в отношении того, что суд назвал «самовольными» постройками. Поскольку суд отказался вынести общее постановление, эта практика продолжилась. Несмотря на эти действия и доклады ООН и НПО, реакция международного сообщества была сдержанной.

Последствия сложившейся ситуации двояки. Во-первых, если БДП продолжит исключать и очернять значительную часть своего населения, это негативно скажется на способность правительства выполнять свои обещания по экономическому росту. Во-вторых, что более проблематично, это, безусловно, усилит антимусульманское насилие, способствуя опасениям, что Индия движется к «геноциду мусульман».

Решение администрации Байдена пригласить Моди с государственным визитом в июне 2023 года, а это лишь третий такой визит с момента вступления президента Байдена в должность, отражает стратегическую и экономическую важность отношений Соединенных Штатов с Индией.

После убедительной победы в 2019 году популярность БДП остается высокой. Без внутренних стимулов для изменения политики, международное давление на индийское правительство имеет решающее значение.

Поскольку США и другие государства соперничают за союз с Индией, необходимо оказать достаточное экономическое и дипломатическое давление, чтобы побудить индийское правительство выполнить рекомендации, сделанные в Универсальном периодическом обзоре Совета ООН по правам человека 2022 года.

Несмотря на то, что Совет вынес многочисленные рекомендации, правительство может действовать в соответствии с некоторыми из них уже сейчас, чтобы устранить межконфессиональные и общинные разногласия в Индии и привлечь к ответственности виновных в нарушениях прав человека.

Во-первых, Индия должна сократить широкое применение закона о предотвращении незаконной деятельности, который направлен против журналистов, религиозных меньшинств и правозащитников, и часто приводит к длительному содержанию под стражей даже на досудебной основе.

Во-вторых, Индия должна отменить закон о гражданстве (с поправками) 2019 года и Национальный реестр граждан.

В-третьих, по мандату ООН должны быть созданы механизмы для расследования и документирования серьезных нарушений прав человека и обеспечивающие подотчетность индийских сил безопасности.

Наконец, что касается пыток и других видов жестокого обращения в Индии с целью получения информации или принуждения к признанию, правительство должно ратифицировать Конвенцию ООН против пыток, договор, который оно подписало в 1997 году, но так и не одобрило.

Эти шаги необходимы для решения проблемы отступления Индии от демократии и ухудшения ситуации с правами человека. Как справедливо заметил Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш, «голос Индии на мировой арене может завоевать авторитет и доверие только благодаря твердой приверженности инклюзивности и уважению прав человека, в том числе и у себя дома».

С 2019 года на международной арене, когда начался протест против применения репрессивных мер, власти использовали двусмысленность сложного индийского законодательства о национальной безопасности и борьбе с терроризмом, чтобы заставить замолчать антиправительственных протестующих и тех, кто выступал в защиту мусульманской общины.