В феврале 2014 года на территории современной Украины образовалось новое государство, сильно отличающееся от того, что существовало до начала 2014 года, хотя название и сохранилось старое.
Остатки старой Украины, государства нейтрального, связанного, пусть и не до конца дружескими, но деловыми отношениями с Россией, чтящего своих предков, свою историю и, хоть и не желающего официально признать это, но фактически преемственного по отношению к своему предшественнику — Украинской Советской Социалистической Республике, — были уничтожены.
Были уничтожены физически, загнаны в подполье или изгнаны за рубеж жители страны, продолжающие считать себя гражданами старой, домайданной Украины, а те из них, кто выжил и не захотел покидать территорию отчизны и забывать свои корни, собрались в Донбассе.
Остались в обновленной Украине те, кто либо искренне приветствовал новый режим, не понимая зачастую неизбежных среднесрочных последствий случившегося, либо смирился с новыми правилами жизни, новыми праздниками, новыми памятниками, новыми героями и принял их.
Они смирились с тем, что тех, кого они раньше считали героями, теперь нужно было проклинать, а те, кого они раньше презирали, теперь стали героями. На современной Украине тех и других вместе взятых именуют «свидомыми». В 2014 году их было немало, до миллиона на почти пятьдесят миллионов жителей Украины.
«Свидомые» принялись уничтожать все, что напоминало о домайданной жизни: памятники, топонимы, книги. Они стремились сделать так, чтобы новое поколение выросло, даже и не подозревая, что когда-то население этой территории жило по-другому, имело иные, чем сейчас, ценности, а ныне живущие на территории страны обыватели побыстрее забыли об этом.
Обыватели на Украине, как и в любой другой стране мира, составляют основную часть населения. Это были те, кого вообще очень мало интересовало, какими ценностями живет страна, каким курсом она идет и кто сейчас у власти, если заработная плата платится вовремя, дороги ремонтируются, если можно получить от жизни какие-то радости и удовольствия.
Их волновало только то, не обделили ли их при дележе этих радостей. Достаточно было убедить их, что этих радостей на душу населения на Украине приходится гораздо больше, чем в России, и они уже чувствовали себя почти счастливыми.
Сравнивали они свой жизненный уровень именно с российским, потому что, хотя и называли себя с гордостью украинцами, но где-то очень глубоко в своем сознании понимали, что они на самом-то деле русские.
Они и оправдывали свое отделение от большой России только тем, что были уверены, что после отделения, после того, как перестанут они делиться своими богатствами с Москвой, их жизненный уровень взлетит до немыслимых, сказочных высот, аж до европейских ценностей. В первые годы существования независимой Украины там очень жива была мечта сделать из Украины «вторую Францию».
То, что в Европе люди, по мнению украинских обывателей, живут богаче, их не возмущало и не оскорбляло, потому что слово Европа прочно ассоциировалось у них со словом «Рай», а раю не завидуют, в рай стремятся.
Попытаемся проследить, как менялось представление украинских обывателей о том, как они живут, опираясь на результаты социальных опросов, регулярно проводимых в стране украинскими и зарубежными (западными) службами. Мы отдаем себе отчет в том, что официальные социологические опросы, проводимые на территории Украины, в том числе на западные гранты, не могут дать честной объективной картины состояния украинского общества, однако подкорректированы они явно в сторону завышения поддержки населением правящего режима. Учет этой регулярной «ошибки» позволяет получить ориентировочное представление того, что из себя представляло украинское общество на разных стадиях своего существования.
Что касается украинской власти, то она всегда, начиная с девяностых годов, когда и образовалась независимая Украина, всеми способами старалась испортить отношения между Россией и Украиной. Но киевская власть — это еще не весь народ. А народ Украины, начиная с 2014 года, когда новая Украина отбросила ложный стыд, стал объектом откровенного и жесткого информационного воздействия, направленного на переформатирование сознания населения бывшей Советской Украины.
Прежде всего украинцы были лишены доступа к российскому телевидению, которое на протяжении всех предыдущих лет независимости было более популярным, чем местное. Украинцы перестали путешествовать по территории России, чем многие из них с удовольствием занимались до 2014 года, а еще какое-то время приезжающие в РФ украинские гастарбайтеры обычно ничего кроме работы не видели.
Украинское телевидение принялось после 2014 года с удвоенным и утроенным рвением формировать образ России и жителей России так, что украинские обыватели скоро перестали сомневаться, что Россия — это Мордор, наполненный ужасом, голодом, коррупцией, убийствами, алкоголизмом, а живут там необразованные варвары, и нет в России никакого позитива.
Украинцам, в глубине русских душ которых не могло не таиться мучительно горькое чувство своей вины за те безобразия, что творились на майдане, усиленно и удивительно изощренно вдалбливали мысль, что ни они, ни власти Украины не виновны в том, что происходит на Юго-Востоке, а просто маленькая свободолюбивая Украина подверглась агрессии сотен и тысяч русских дивизий в Донбассе, куда из России приехали миллионы и миллиарды террористов, а запуганное местное население или было уничтожено этими варварами, или спряталось по подвалам и никакого участия в этих событиях не принимало.
Негативный образ России подкреплялся чувством утраты Крыма, который, как внушили себе украинцы, извечно принадлежал Украине по праву. В былые, домайданные, времена, на Украине немало было людей, которые понимали, что Украина отобрала Крым, а особенно — Севастополь, вообще-то незаконно, в нарушении всех норм и законов. При попытке обсудить это, они лишь улыбались презрительно и говорили: «Попробуйте, отберите», — а когда попробовали и отобрали, они очень обиделись.
После 2014 года не только стало расти негативное отношение к русским и России, но и попросту опасно стало не предъявлять русофобии, которой и раньше было немало, но она как-то камуфлировалась, а теперь перестала прятаться в книгах, газетах, телевидении, украинских кинофильмах.
Все это тоже ведет к искажению результатов опросов. Украинцы сознают, что отвечать, особенно на уличных опросах под видеозапись, надо не так, как на самом деле думаешь, а так, как полагается, как отвечают все. Поистине, достойны большого уважения те, кто в этих условиях находит мужество идти против тренда.
По мере развития украинской государственности, а особенно — после майдана, неизбежным становится то, что все больший процент украинцев становится национально «свидомыми», то есть жесткими русофобами, или вынуждены играть в таковых.
После такой необходимой, на наш взгляд, оговорки приступим к рассмотрению результатов социологических опросов, проведенных на территории Украины, которая к тому же по ходу времени менялась, начиная с 2013 года.
Опрос, проведенный в середине 2013 года украинским агентством Research & Branding Group, показал, что почти половина населения Украины (49% опрошенных) считала, что Украине необходимо подписать Соглашение об ассоциации с Евросоюзом, а противоположной точки зрения придерживались только около 31% из числа респондентов.
Не вызвало удивления то, что наибольшее число сторонников подписания Соглашения об ассоциации с ЕС (74%) оказалось на западе Украины, в центральной части страны их было меньше, но все же больше половины населения (57%).
На юге Украины сторонников подписания соглашения было немного меньше, чем противников (38% и 45%), а на востоке, как и ожидалось, эта разница была больше (29% и 43%), причем среди жителей восточных регионов страны оказалось много (28% против 16–17% в остальных регионах) тех, кто не мог дать твердый ответ на вопрос о своем отношении к подписанию соглашения.
Когда начался Евромайдан в Киеве, положительно к нему отнеслась почти половина населения (49%), причем, как и ожидалось, большинство симпатизантов опять было на западе Украины (около 84% — почти все население западных регионов), меньше всего — на востоке (13% респондентов). К тому времени большинство населения уже придерживалось идеи вхождения Украины в Европейский союз (45% против 36%, которые предпочитали интеграцию в Таможенный союз с Россией).
Число тех, кто считал, что решение руководства страны приостановить подготовку к подписанию Соглашения об ассоциации с ЕС было обоснованным (36%), было примерно равно числу тех граждан Украины, кто отнесся к этому решению негативно (34%).
Большинство (64%) киевлян Евромайдан в 2013 году поддержало, многие (59% опрошенных) готовы были на словах терпеть неудобства, которые могли возникнуть в связи с проведением акций. Примерно такое же соотношение было и в среднем по стране.
В конце декабря 2013 года число тех, кто поддерживал Евромайдан, снизилось, но оставалось еще значительным (50% респондентов), причем многие граждане Украины (43% опрошенных) пришли уже к этому времени к мнению, что ни к чему хорошему этот Евромайдан не приведет. Разница в мнениях украинцев, проживающих в разных регионах страны, выросла. На западной Украине почти все жители (89% опрошенных) поддерживали требования протестующих, а на юге страны таких было только 20%.
Картина настроения общества, полученная методом опроса в январе 2014 года, была примерно та же. Социологи лишь вынуждены были заметить то, что объективному стороннему наблюдателю было понятно и ранее безо всяких опросов, — на Украине сформировались два примерно равных по численности непримиримых лагеря: 31% опрошенных полностью поддерживали протесты, и 32% их полностью не поддерживали, остальная значительная часть населения формировала некое «болото» с оттенками мнения от «скорее поддерживаю, чем не поддерживаю» и «скорее не поддерживаю, чем поддерживаю» до тех, кто затруднился с ответом.
В феврале 2014 года украинский фонд «Демократические инициативы» совместно с Киевским международным институтом социологии провел опрос «протестантов» непосредственно на центральной площади Киева и сравнил полученные данные с результатом таких же опросов, проведенных им в декабре 2013 года и январе 2014 года.
Выяснилось, что в январе по сравнению с декабрем практически не изменилось количество тех участников протеста, которые готовы были идти ради достижения своих целей на незаконные акции: такие, как участие в неразрешенных демонстрациях, пикетирование и блокирование органов власти; но выросло число тех, кто готов был захватывать органы власти (20% против 14%) и участвовать в создании незаконных вооруженных формирований (21% против 15%).
Социологи отметили еще одну особенность опроса февраля — сменился гендерный и возрастной состав обитателей центральной площади Киева: до 88% выросла доля мужчин, только 12% из них были в возрасте от 55 лет и выше, и упало количество тех, кто имел высшее образование, стала заметна (около 4%) ранее практически не наблюдаемая доля протестующих, не имеющих образования вовсе.
Среди участников протеста стало меньше киевлян (12% против почти 100% в ноябре 2013 года), до 55% от общего числа «протестантов» выросла доля прибывших из западных регионов, представительство юго-восточных областей снизилось до 21%.
Большая часть (42%) приехавших в Киев проживала ранее в маленьких (до 100 000 населения) городах, 20% проживало в сельской местности, и только 17% участников Евромайдана представляли крупные города. Менее четверти (24%) населения Евромайдана были ветеранами, то есть принимали участие в протестах с ранних их стадий. Тех, кто говорил только на русском языке, осталось меньшинство (16%), число украиноязычных выросло до 59%.
В итоге вырисовался среднестатистический участник Евромайдана образца февраля 2014 года: мужчина в возрасте 37 лет со средним образованием, приехавший в столицу из небольшого городка на Западной Украине. Он требовал отставки президента Виктора Януковича и был не намерен покидать Майдан до полной победы.
Украинские обыватели постарались не заметить того, что произошло в Киеве в начале 2014 года, не заметить гражданской войны, что шла на территории Украины с апреля 2014 года, благо, что хоть и шла она на всей территории Украины, но кровь лилась и здания разрушались где-то там далеко, в Донбассе. Это до 2014 года от Днепропетровска до той же Горловки было всего-то 200 километров, и была это одна страна, а уже в 2020-м далеко не каждый житель города, который в рамках борьбы с историей стали называть Днепром, ответил бы на вопрос «Кто такая Горловская Мадонна?»
Фотография убитых в Горловке 27 июля 2014 года украинскими военными 23-летней Кристины Жук и ее десятимесячной дочки Киры облетела весь мир. Эту фотографию обсуждали все мировые СМИ, еще не пресытившиеся в то время фотографиями творимых украинскими военными кошмаров в Донбассе. Эту фотографию и назвали в СМИ «Горловской Мадонной», она потрясла весь мир, но украинские обыватели ее практически не заметили.
Отношение украинских обывателей к России, а также к своей стране, к тому, что происходит на Украине, не было, конечно, неизменным. Украинский обыватель образца 2014 года предстает перед нами более лояльным к своей стране, чем к России, даже на территории Донбасса.
При том, что жители Донбасса на референдуме 11 мая проголосовали за независимость Донбасса от Киева, только треть их, согласно результатам проведенного британским социологическим агентством ComRes опроса, считали, что лучше для региона вступить в союз с Россией, а 14% опрошенных склонялись к вступлению Украины в ЕС.
В целом по Украине союза с Россией в мае 2014 года хотели 16% респондентов, а вступления в Евросоюз — 47%, и только 8% украинцев считали, что силовое вмешательство России в события на Украине способно было бы стабилизировать ситуацию.
Киевский международный институт социологии в опрос, который он проводил в апреле 2014 года, вставил вопрос о желании жителей того или иного региона Украины отделиться от Украины и присоединиться к России и получил отрицательный ответ во всех регионах.
Вместе с тем по состоянию на сентябрь 2014 года почти половина граждан Украины относилось к России положительно, хотя количество положительно относящихся к России украинцев незначительно (на 4%) снизилось по сравнению с результатами мая, когда о своей независимости объявил Крым. Затруднились ответить на вопрос о своем отношении к соседнему государству 11% респондентов.
В начале 2015 года около половины жителей Украины (48%) считали, что ситуация в стране развивается в неправильном направлении против 8% опрошенных, которые были вполне довольны тем, что происходит. Меньше четверти украинцев (24%) поддерживали идущую уже год антитеррористическую операцию, а почти треть жителей страны (30%) готовы были дать независимость Донбассу и даже позволить ему войти в состав России. Сами жители Донбасса в опросе не участвовали.
Почти треть украинцев (30,7%) были уверены, что коллапс украинской экономики неизбежен, около 80% украинцев отметили ухудшение экономического положения их семей, и половина украинцев на изменение ситуации в лучшую сторону и не надеялась.
Во всех своих бедах украинцы обвиняли Россию как государство, которое было виновато, прежде всего, в том, что «аннексировало» Крым и вмешалась в ситуацию в Донбассе. Позитивное отношение к России снизилось с 88% в сентябре 2013 года до 34% по одному опросу, и до 19,6% по другому в феврале 2015 года.
Позитивно настроенных к российскому народу было тоже немного — 28,9%. Граждане стали охотнее размещать повсюду национальную символику: в автомобилях, на рабочих местах, балконах или на одежде. Украинцами себя вдруг стали ощущать 74% опрошенных против 54% всего полтора года назад. Украинцы стали намного лучше относиться к США (53,5%) и больше любить Западную Европу, число сторонников вступления в НАТО выросло до 34% против 20% в 2013 году.
44% украинцев считали в 2016 году, что отношения Украины и России должны быть такими же, как с другими государствами, с закрытыми границами, визами, таможнями. Примерно столько же были уверены, что Украина и Россия должны быть независимыми, но дружественными государствами с открытыми границами, без виз и таможен. 3% респондентов надеялись, что Украина и Россия будут в будущем объединены в одно государство.
11 июля 2017 года в пресс-центре Института Горшенина в Киеве состоялась презентация результатов социологического исследования на тему «Украинское общество и европейские ценности», проведенного институтом в сотрудничестве с представительством Фонда Фридриха Эберта. Это исследование показало, что на Украине по сравнению с 2014 годом сократилось количество еврооптимистов и стало больше евроскептиков.
Только 5% граждан Украины в ходе опроса заявили, что считают себя русскими по национальности, хотя, по данным переписи населения 2001 года, русскими признали себя больше 17% населения. 60,4% опрошенных заявили, что общаются дома только на украинском языке, хотя опрос, проведенный в 2007 году специалистами Института Гэллапа показал, что родным языком для 83% жителей Украины является русский. При этом доля граждан, считающих себя этническими русскими, снижалась с возрастом опрашиваемых: чем моложе респондент — тем больше он украинец.
Этот опрос еще раз показал, что украинское общество не едино: несмотря на то, что использование в быту русского языка становилось все более «немодно», почти 75% населения восточных областей Украины признались, что говорят на русском языке, а почти 97% населения западных областей — на украинском.
Чуть больше 10% жителей Украины все еще настаивали на том, что для Украины правильным будет интеграция с Россией в созданный Россией Таможенный союз, а количество респондентов, выбравших вхождение в Европейское сообщество, снизилось до 51%, причем большинство их (79%) конечно оказалось на западе Украины.
Если бы в 2017 году проводился референдум о вступлении Украины в НАТО, то «за» проголосовали бы 46,1% граждан Украины (76,5% на западе Украины), а «против» — 33,4% (на востоке Украины — 60,5%).
Выяснилось еще одно интересное обстоятельство — нетерпимость украинцев к людям других национальностей: лишь 23,6% украинцев готовы были принять, что их близким другом мог бы оказаться человек другой национальности, лишь 19,6% опрошенных готовы были принять такого человека как соседа, 16,7% — как туриста на Украине, 16,2% — как гражданина Украины, 14,3% — как члена семьи, 8,3% — как коллегу по работе.
Среди ценностей на последнем месте для украинцев оказались те, которые украинцы называли «европейскими ценностями» и к которым они якобы стремились: верховенство права, демократия, свобода слова, честность, стремление дать всем гражданам равные возможности. Низкий рейтинг оказался и у уважения к другой культуре (5,4% опрошенных).
Опрос, проведенный в мае 2017 года Киевским международным институтом социологии (КМИС), неожиданно выявил рост числа граждан Украины, которые положительно относятся к России (44% от числа опрошенных по сравнению с 39%, зафиксированных опросом, проведенным в феврале 2017 года) и, соответственно, падение числа тех, кто к России относится отрицательно (с 34% в январе 2017 года до 26% в мае 2017 года). Немного уменьшилась и доля тех украинцев, которые хотели бы закрытия границ между двумя государствами (в феврале 2017 года — 47%, в мае — 43%).
И самой большой неожиданностью для проводивших опрос в конце 2017 года оказалось то, что на Украине в то время проживало больше сторонников СССР, чем его противников: жалели о развале СССР 36% украинцев, в то время как радовались этому 31% опрошенных. Причем на севере страны, включая столицу Украины Киев, количество сожалеющих о развале СССР было выше, чем в среднем по стране. Больше всего сторонников СССР оказалось на востоке и юге Украины, 49% — 48%, а на западе таковых оказалось только 16%.
В начале 2018 года сотрудники КМИС задали гражданам Украины вопрос о том, что их беспокоит более всего и выяснили, что украинцы больше всего обеспокоены войной в Донбассе, плохим уровнем жизни, безопасностью страны и состоянием экономики. Меньше всего граждан Украины в 2018 году волновали такие вопросы, как статус русского языка, возрождение украинской нации, отношения с Евросоюзом. При этом сама по себе озабоченность граждан войной на востоке Украины, уровнем жизни, экономической и политической ситуацией в стране несколько снизились по сравнению с тем, как это было двумя-тремя годами ранее.
Опрос, проводимый на Украине фондом «Демократические инициативы» имени Илька Кучерива в начале 2019 года касался, естественно, предстоящих выборов. Оказалось, что более 50% украинцев (56%) были уверены, что после выборов станет лучше, и только 10% опрошенных знали, что ситуация изменится к худшему. Надежда на улучшение ситуации в стране была отмечена во всех регионах Украины: на западе Украины ее было больше (у 69% опрошенных), а на востоке меньше (у 37%), но все равно больше, чем было в среднем по стране в августе 2018 года (36%).
Но уже через год оптимизм украинцев растаял. Украинская социологическая группа «Рейтинг» узнала, проведя опрос в конце 2020 года, что больше половины украинцев (61%) успели за год разочароваться в ситуации, сложившейся на Украине. Не в малой степени причиной этого было распространившееся на Украине острое ощущение грядущей войны. Обыватели связывали это ощущение с пресловутой «российской угрозой».
Опрос, проведенный в начале 2021 года социологической группой «Рейтинг», показал, что более трети украинцев (36% опрошенных) оценивали вероятность полномасштабного военного вторжения России как высокую, а 68% были уверены, что страна движется в неправильном направлении. Но, несмотря ни на что, украинцы продолжали доверять президенту Владимиру Зеленскому. При этом половина опрошенных заявила, что при наличии возможности он, не задумываясь, эмигрировал бы по причине низкого уровня жизни.
Больше половины жителей Украины (55%) не согласились со словами президента России, что «русские и украинцы — один народ, который относится к одному историческому и духовному пространству», а 40% опрошенных были с этим согласны. Ответы на этот вопрос могут рассматриваться, как еще один из многочисленных аргументов в пользу утверждения о существенной несхожести востока и запада Украины.
В качестве еще одного аргумента следует принять то, что при том, что в среднем по Украине присоединение Украины к Евросоюзу поддержали 59% опрошенных, восток и юг Украины были против этого решения. Также диаметрально противоположными оказались мнения востока и запада страны по поводу вступления Украины в НАТО: запад с восторгом поддержал эту идею, а восток и юг отнеслись к ней негативно.
На Украине и в 2022 году, когда началась специальная военная операция российской армии на Украине, еще оставались люди, чувствующие себя гражданами старой, домайданной Украины, которые смотрели с надеждой на Россию и ждали, когда же придет она и положит конец бесконечно длящейся гражданской войне. Некоторые из них даже считали, что осталось их немало, и вошедшую на территорию Украины армию России будут встречать с цветами, как это было в Крыму. Но ни они, ни правительство Российской Федерации в 2022 году, когда армия России наконец-то пришла, не понимали до конца страшной силы обывателей.
Это о них, об обывателях, писал польский писатель Бруно Ясенский: «Не бойся врагов — в худшем случае они могут тебя убить. Не бойся друзей — в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных — они не убивают и не предают, но с их молчаливого согласия существует на земле предательство и ложь».
Ясенский только не добавил, что из этих равнодушных вполне можно сделать тех, кто будет и убивать, и предавать. Пример современной Украины тому подтверждение, когда не желающие воевать и изо всех сил избегающие мобилизации люди, идущие ради этого даже на смерть, будучи насильно мобилизованными, вполне себе воюют за непонятно чьи интересы и с удовольствием убивают мирных людей — женщин, стариков и детей.
Пророссийские настроения на Украине оказались не очень сильными.
Обыватели не стали встречать с цветами русских солдат, они с охотой поверили сказкам о том, что русские пришли за стиральными машинами, микроволновками и унитазами, за территориями и для того, чтобы убить всех украинцев. Они с радостью приняли «помощь» заокеанских доброхотов, не желая понимать, что те просто наняли их для убийства русских. Они сказали русским: «не надо нас ни от чего освобождать, а то, что на Донбассе люди гибнут, так это они сами себя убивают, и вообще — это наше внутреннее дело, и вас оно не касается. И то, что мы решили вступать в НАТО, вас тоже касаться не должно».
Официальные результаты социологического опроса, проведенного на Украине сразу после начала специальной военной операции, с 28 февраля 2022 года по 1 марта 2022 года, показали, что около половины населения Украины (46% опрошенных) возложило вину за случившееся на власти Российской Федерации, а еще 40% посчитали, что в начале СВО виновато не только правительство РФ, но политические элиты и весь народ России. Свою вину и вину Украины за то, что произошло, почти все население страны видеть не хотело, и по-прежнему больше половины опрошенных (56%), а среди мужчин почти все (76%), продолжали стремиться в НАТО.
Почти все опрошенные сообщили, что они полностью поддерживают Владимира Зеленского.
После первого года войны тяжелые потери, снизившийся уровень жизни и страх потерять жизнь привели к тому, что граждане Украины стали меньше доверять правительству (доверие к правительству Украины упало с 74% в 2022 году до 39% в 2023 году), но только 20% опрошенных готовы были для прекращения войны отказаться от бывших территорий Украины, вошедших к тому времени в состав Российской Федерации, а тогда это были только Донбасс, Крым, Запорожская и Херсонская области.
Два года войны, перенесенные лишения, потеря более чем десяти миллионов человек уехавшими за рубеж (почти четверть всех находящихся за границей граждан Украины — мужчины трудоспособного возраста) и погибшими, потеря территории привели к тому, что украинцы к середине 2024 года стали существенно меньше доверять собственным властям, включая президента, кабинет министров и Верховную раду.
Украинский фонд «Демократические инициативы», проведя в середине 2024 года совместно с социологической службой Центра Разумкова опрос, выяснил, что по сравнению с 2022–2023 годами в середине 20224 года число школьников, заявлявших, что украинский язык является их родным языком, уменьшилось на 17% — с 91% до 74%. А среди учителей и родителей этот показатель снизился соответственно на 11% (с 93% до 82%) и 8% (с 94 до 86%). Опрос показал, что упало и использование украинского языка за пределами образовательных учреждений: меньше 40% школьников общаются между собой на мове, причем на востоке страны этот показатель снизился аж до 17%.
44% опрошенных (60% на востоке страны) сообщили, что готовы на переговоры с Россией о мире, однако почти все (80% в среднем по Украине) не готовы были отдавать России ни Крым, ни Луганскую, ни Донецкую, ни тем более Херсонскую и Запорожские области, а 77% респондентов хотели бы, чтобы западные санкции, наложенные на Россию, не были отменены. Больше половины опрошенных заявили о несогласии с возвращением в конституцию Украины положения о нейтральном, внеблоковом и безъядерном статусе Украины.
Дальше не менее весело. Более половины респондентов на Украине (51%) настаивают на границах 1991 года, 26% готовы остановить боевые действия на линии разграничения на начало 2022 года. И только 9% готовы признать границу по линии передовой на момент заключения соглашения.
Две трети опрошенных (66%) продолжали считать, что Украина безо всякой помощи способна победить Россию на поле боя, для почти всех (80%) победа Украины считалась неизбежной, но при условии содействия Запада.
К 1 апреля 2025 года уже более 70% украинцев хотели бы, согласно опросам, скорейшего окончания войны на неких компромиссных условиях. До пресловутых «границ 1991 года», достижение которых было незыблемым условием прекращения боевых действия в 2015 году, готовы теперь воевать лишь 11%. Только 7,7% хотели бы возвращения Украины в границы, в которых Украина была по состоянию на 23 февраля 2022 года, то есть на возвращении Крыма и Донбасса они уже не настаивают.
Кроме того, как утверждают украинские социологические службы, значительная часть опрошенных (65,3%) поддерживают предложение провести выборы лишь после отмены военного положения, а 26,3% респондентов считают, что проведение выборов необходимо отложить на «определенный срок» после войны. Причем электоральные предпочтения практически не изменились, вот только Зеленского потеснил бывший главнокомандующий украинской армии Валерий Залужный.