8 июня актер Михаил Ефремов в состоянии алкогольного опьянения выехал на полосу встречного движения и на автомобиле Jeep Grand Cherokee врезался в фургон Lada. В результате 57-летний Сергей Захаров, находящийся за рулем автомобиля Lada, погиб.

После того, как стало понятно, что дело для Ефремова вполне реально может обернуться длительным лишением свободы, на помощь актеру бросились коллеги по театральному цеху и богемной жизни. Один за одним актеры, писатели, телеведущие начали публично высказывать слезливые просьбы пощадить несчастного актера. В отношении семьи погибшего Захарова ведется настоящая информационно-психологическая война.

Суть развернувшейся кампании по большому счету можно свести к тому, чтобы навязать такое представление о ситуации, будто актер и так уже нравственно пострадал за содеянное, а потому справедливый суд — это едва ли не расправа над деятелем искусства.

Правильным же общественным поведением, с точки зрения коллег по цеху Ефремова, является проявление милосердия к и без того страдающему деятелю искусства. При этом, как-то так получается, что милосердие необходимо проявить исключительно в отношении Ефремова.

Так, 12 июня актриса Рената Литвинова написала: «Я знаю, что это такое, с самого детства, когда именно травят и добивают упавшего… Да, я про Михаила Ефремова — это драма для всех сторон — с ним тоже случилось горе — да, я про Милосердие».

Актриса выразила опасения за судьбу пятерых детей артиста, которые, по мнению Литвиновой, останутся без «кормильца», в случае если актер будет лишен свободы на длительный срок.

При этом актриса отчего-то не прокомментировала судьбу детей и родственников погибшего Сергея Захарова. Кроме того Литвинова так и не дала оценку поступку Ефремова. Ведь вопрос о будущем детей актера, как и родственников погибшего курьера, не стоял бы так остро, если бы Ефремов не совершил то, что совершил.

Также хотелось бы уточнить у госпожи Литвиновой, распространяется ли ее милосердие на всех осужденных и отбывающих срок в местах лишения свободы? Считает ли она, что пенитенциарная система — это в принципе «когда именно травят и добивают упавшего»? Или, по мнению Литвиновой, милость необходимо проявить исключительно в отношении гражданина Ефремова?

В тот же день журналист Михаил Леонтьев заявил, что не увидел в российском обществе «никакой нормальной этики, культуры переживания горя». Также Леонтьев призвал не называть Ефремова убийцей: «Ужасно то, что Мишка делал, но какой же он убийца, он вообще не соображал, что делал». При этом журналист не уточнил, как часто находился Ефремов в подобном состоянии.

Кроме того Леонтьев не пояснил, кто — в случае невменяемости Ефремова — должен отвечать за то, что он совершил? Закон Российской Федерации, гражданином которой является господин Леонтьев, считает пьянство за рулем отягчающим обстоятельством, а не смягчающим. Но, по всей видимости, журналист не считает нужным соглашаться с законом — в данном конкретном случае?

В заключение телеведущий призвал граждан прекратить «не христианскую, а языческую вакханалию» обсуждения автомобильной катастрофы со смертельным исходом.

На всякий случай напомню публицисту Леонтьеву, что языческие вакханалии заканчивались, как правило, разрыванием тела животного на части голыми руками. В данном случае речь идет лишь о запросе общества на справедливый суд. Справедливый суд вполне отвечает христианскому канону, поэтому журналисту не следует беспокоиться.

12 июня Михаил Ефремов выпустил видео, в котором заявил: «Нет уже больше никакого Ефремова. Предал я всех. Простите, пожалуйста».

На следующий день певица Наталья Штурм прокомментировала этот ролик с извинениями актера так: «Вы верите? Я верю. Многие из нас не знают, как дальше жить. Хотя видимых причин вроде и нету… Но у Михаила Ефремова есть эта причина, она не надумана, она беспощадно реальна». Вот так. Некая певица уверовала, так и вы, граждане, уверуйте в искренность извинений Ефремова!

При этом Штурм, как и прочие, ничего не сказала о том, как, по ее мнению, актер оказался в такой ситуации? Вроде бы, очевидно, что такое положение дел есть не более чем результат его собственных действий. А за свои действия взрослый человек, кем бы он ни был, должен нести ответственность. И эта ответственность не ограничивается необходимостью попросить прощения и моральными переживаниями.

13 июня актер Гоша Куценко обратился к обществу в связи с делом Ефремова со словами из Евангелия: «Не судите, да не судимы будете».

Куценко почему-то не стал приводить полную цитату, но мы напомним: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить». Разве не очевидно, что общество, к которому взывает Куценко, хочет лишь того, чтобы Ефремову было отмерено той же мерой, что и остальным?

Также хотелось бы привести и следующую фразу из Нагорной проповеди, на которую ссылается актер: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: „дай, я выну сучок из глаза твоего“, а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего».

Продолжение известной фразы из Евангелия бьет, что называется «не в бровь, а в глаз». Прежде чем призывать не судить, нужно, как минимум, отказаться судить и выносить вердикты остальным. Напомнить господину Куценко в этой связи, как он в достаточной резкой манере поставил на место телеведущую Ксению Собчак, когда она сомнительно высказалась по поводу актрисы Чулпан Хаматовой? Осуждение тогда сквозило из каждого слова актера. Готов ли господин Куценко признать, что был тогда не прав? Или речь идет о том, что только обществу не следует судить известных лицедеев, а им самим позволено гораздо больше?

Сколько раз мы видели оскал нашей прозападной публики в отношении лиц, которые не являются частью их сообщества? Например, относительно сотрудников правоохранительных органов? Почему-то в этом случае никто не взывает к христианской милости, а напротив лишь нагнетают страсти, вопя «ату его».

Однако общество, что бы кому ни казалось, не жаждет расправы. Общество желает удостовериться, что Ефремову будет отмерено «той же мерой», что и остальным гражданам России. Ибо всерьез подозревает, что «богему» именно это и не устраивает.

И действительно — в тот же день певица Любовь Успенская заявила: «Актеров, музыкантов, народных артистов: Винокур, Лещенко, Бабкина. <…> Я соберу всех людей, мы подпишем бумаги с просьбой, чтобы мы не потеряли такого великого актера».

Видимо, российские театр и кино сильно измельчали, если актера Ефремова ничтоже сумняшеся называют великим. Также на совести певицы и в компетенции правоохранительных органов мы оставим вопрос о том, не будут ли являться действия певицы давлением на суд.

13 июня телеведущая Ксения Собчак рассказала, как это тяжело быть ребенком известного человека: «Это невнимание родителей, это груз того, что всегда есть кто-то за твоей спиной, которые больше, чем ты. Это то, что ты всегда находишься в позиции, что тебя всегда недооценивают, ты всегда приложение к своей фамилии». Подобный груз, по словам Собчак, многих заставляет пускать свою жизнь под откос.

Хотелось бы уточнить у Собчак, как тяготы жизни в известной семье оправдывают поступки Ефремова? Хочет ли она сказать, что таким людям позволительно делать то, что нельзя другим? Или Ксения Анатольевна не только о Ефремове говорит? Помнится, госпожа Собчак называла Россию «страной генетического отребья». Что же, подобные заявления вполне сочетаются с попытками оправдать поведение «элитария».

15 июня актриса Мария Шукшина также выступила в защиту Ефремова и сказала: «Россия-матушка всегда была сильна своим состраданием, милосердием, всепрощением. Мы никогда не бросали товарищей в беде, никогда не глумились над растерзанным. Но как же можно не принять искреннее раскаяние? Или мы не православные?»

Здесь, во-первых, хочется спросить, к кому обращается Шукшина? Россия — это светское государство, в котором живут представители очень многих конфессий. Может быть, Ефремов является православным и сильно воцерковленным человеком? Что-то не похоже. А если так, то такое обращение является по меньшей мере странным, если не манипулятивным.

Во-вторых, откуда у Шукшиной есть уверенность в искренности раскаяния Ефремова? В конце концов, он же «великий и талантливый» актер!

Да и как быть с историей одиннадцатилетней давности? Ведь 9 августа 2009 года Ефремов уже попадал в аварию. Тогда вину на себя взял другой человек, но изначально сообщалось, что за рулем был именно Ефремов. А очевидцы, по данным некоторых изданий, утверждали, что актер был сильно пьян. Ничего не напоминает? Так может, хватит говорить о раскаянии? Может быть Ефремову уже был дан шанс, но он его выбросил к чертовой матери?

И, наконец, в-третьих, почему разговоры о милосердии начинают появляться как из рога изобилия тогда, когда под угрозой наказания оказывается кто-то из «своих»? Ведь чрезмерная реакция общества, если она и есть, вызвана именно тем, что давление со стороны коллег Ефремова по цеху настолько очевидно и беспардонно.

Своим поведением обитатели столичной богемы пытаются исподволь внушить обществу мысль о том, что кому-то в нашей стране, в силу причастности к определенному кругу, должно быть позволено больше, чем остальным. И, в конечном счете, все сводится к мысли о принципиальной неравнозначности жизни людей.

Наиболее ярко и откровенно это разделение на «тварей дрожащих» и тех, кто «право имеет», выразил писатель Владимир Кожевников. Остальные как-то все обиняками да намеками. Но писатель — на то и писатель, что умеет четко выражать свои мысли. Вот он их и выражает. Так, 12 июня Кожевников написал: «с одной стороны на опасном повороте в Москве общество потеряло в ДТП никому не известного курьера из Рязани». А с другой, по мнению писателя, «русская культура, кинематограф, театр, телевидение, миллионы зрителей потеряли Заслуженного артиста Михаила Олеговича Ефремова».

«Какая потеря для вас, для общества тяжелее?» — задается риторическим, по его мнению, вопросом писатель.

Интересно было бы узнать, как сам Кожевников отвечает на свой вопрос. И в случае, если потеря актера для него тяжелее, хотелось бы уточнить, готов ли сам писатель разменять свою жизнь или жизнь своих близких на свободу, допустим, какого-нибудь народного артиста?

В заключение хотелось бы напомнить, что статуя богини правосудия Фемиды традиционно изображается с повязкой на глазах и с весами в руке. Это символизирует то, что правосудие должно оценивать поступки человека, не смотря на то, кем он является.

Особое внимание общества к данному делу следует трактовать не как жажду расправы, а как опасение того, что судебный процесс, в силу известности одного из действующих лиц, будет проведен без должной объективности или вообще по какой-то причине окажется сорван. И приведенные высказывания никак не способствуют тому, чтобы снять данные опасения.