Русские коммунисты задолго до 1917 года спорили о том, что важнее для привлечения пролетариата на свою сторону.

В петербургском коммунистическом кружке, созданном еще совсем молодым Владимиром Ульяновым, тоже шли споры об этом — убеждать рабочих, упирая на экономические требования или на идеологические и политические?

В 1897 году Владимир Ульянов получил несколько дней свободы между тюремным сроком и ссылкой и пришел в свой кружок в Санкт-Петербурге. Пообщавшись с кружковцами, он увидел, что за время его пребывания в заключении среди них появился уклон, который позже был назван «экономизм». Сторонники нового подхода считали, что рабочих надо привлекать с помощью экономических лозунгов, а политические и идеологические задачи отложить на потом.

Будущий вождь пролетариата выступил резко против такой позиции, но вскоре был выслан в ссылку в Енисейскую губернию. Но и находясь в ссылке, он не успокоился и продолжил доказывать губительность отступления от заявленных ранее принципов. Он это делал, рискуя вновь получить тюремный срок.

Тогда, в Енисейской губернии, в ссылке находилось 17 социал-демократов. Они проживали в разных городах и поселках, находились под гласным надзором полиции, им запрещалось покидать пределы населенного пункта без разрешения.

Несмотря на это, Владимир Ульянов собрал их всех вместе, включая умирающего от туберкулеза Анатолия Ванеева. Это собрание составило «Протест российских социал-демократов», — резолюцию, которая призвала вести решительную войну с «новыми воззрениями», уводящими борьбу в экономическую плоскость.

Как мы знаем, именно Ленин основал СССР, а не сторонники «экономизма». Однако со временем в Советском Союзе экономические задачи стали выходить на первый план. Политическая борьба стала уделом номенклатуры, а народ стал от нее отдаляться. Как стал отдаляться и от идей коммунизма.

Подобно Свинье из басни Ивана Крылова, которая хвалила желуди, но подрывала корни дуба, граждане СССР стали отвергать важность идей коммунизма, высмеивать их. И в какой-то момент государство, фундаментом которого были идеи коммунизма, рухнуло.

Но даже в момент краха огромной и сильной страны большинство ее жителей не расстраивались. Напротив, они ругали Маркса, Ленина, Сталина, «совок» и т. д. Тогда им казалось, что «желудей» будет еще больше. Но потом пришло понимание, что «желуди» пропали.

Когда началась ресоветизация, многие вспомнили, что в Советском Союзе было много хорошего, да и государство само по себе было неплохое. И даже «желудей» хватало. Но до сих пор большинство рассуждений о благом Советском государстве легко сочетается с проклятиями в адрес Маркса, Ленина, Сталина и всего марксизма.

И лишь очень немногие признали, что «дуб» не может существовать без «корней». Что СССР нельзя построить без политической борьбы за идеи коммунизма.

Сложно сказать, почему в СССР не начался процесс преодоления отчуждения. Но без понимания населением, что ресоветизация без рекоммунизации никакого результата не даст, советская ностальгия скоро обрастет легендами и останется смутным воспоминанием.