Обострение между Израилем и Ираном настолько беспрецедентно, что задевает самые разные части мирового сообщества. Например, французское общество проявляет явное неравнодушие к происходящему. Главный вопрос, находящийся сейчас в сфере публичного обсуждения французов, — это вопрос законности действий Израиля. С критикой действий еврейского государства выступают как умеренно правые, так и левые. Однако оба эти лагеря давно уже не являются самыми влиятельными в политической жизни Франции. В медиа доминируют близкие к президенту Макрону глобалисты, занимающие в целом произраильскую позицию.

В этом контексте наиболее показательно высказывание известного своей вписанностью в мировую элиту государственного советника при четырех президентах Франции Жака Аттали. В своем видеообращении в соцсети Х от 17 июня он занял кардинально произраильскую позицию, поставив вопрос так, будто бы Иран находится в шаге от обретения ядерного арсенала, и что этому необходимо было срочно помешать. Вот, в частности, что он заявил:

Мы ничего не поймем в том, что происходит между Ираном и Израилем, если не учесть случившегося в Северной Корее. Вернее, тому, чему мы позволили случиться. Потому что у Северной Кореи не было никаких причин иметь ядерное оружие, хотя еще в 80-90-х годах она заявляла, что хочет его иметь. Но именно с того момента, как Корея почувствовала себя свободной, потому что никто ей не мешал, она это сделала (обзавелась ядерным арсеналом — прим. ИА Красная Весна). Сегодня у нее от 50 до 80 ядерных боеголовок. Она даже испытала водородную бомбу. Два месяца назад президент Северной Кореи сказал, что теперь это необратимо.

Почему мы позволили этому случиться? Вследствие целого ряда глупостей мы позволили появиться новой ядерной державе. Это скандал. Мы должны были тогда этому помешать. Мы этого не сделали.

Это наводит на множество размышлений, особенно когда мы видим, что Ливия, которая решила не иметь ядерного оружия, стала свидетелем краха своего режима, а Украина, которая отказалась от ядерного оружия, подверглась нападению.

Иран извлек из этого урок: если вы хотите, чтобы вас услышали, у вас должно быть ядерное оружие.

Если мы будем продолжать в том же духе, он не будет единственным. Ядерное оружие Северной Кореи должно быть поставлено под контроль, если мы хотим иметь какой-либо шанс предотвратить гораздо более широкое распространение».

Ход мыслей Аттали при всей поспешности и неотредактированности его высказывания в целом понятен: Украина имеет отношение к ядерной тематике хотя бы с той стороны, что не так давно поучаствовала в диверсионной атаке на российскую авиацию. Что и поставило в мире вопрос о риске приближения конфликта к ядерному. Ядерная тревожность в мире сильно повышена в последнее время. И все-таки вспомним, что еще недавно Аттали выступал с критикой состояния американской демократии. А теперь на что еще остается уповать?

Надо сказать, что французские СМИ, освещая ирано-израильский конфликт, стремятся сформировать взвешенную позицию. Что непросто, с учетом непрозрачности происходящего. Так, с критикой в адрес действий Израиля на ведущих французских телеканалах выступил бывший посол Франции в США, эксперт LCI по вопросам международной политики Жерар Аро:

«Все западные спецслужбы, включая ЦРУ, публично заявили, что иранцы не занимаются созданием ядерного оружия. Об этом было заявлено всего несколько недель назад.

Понимаете, чтобы оправдать превентивный удар, поскольку израильский удар носит превентивный характер, необходимо, чтобы угроза, которую необходимо предотвратить, была немедленной и существенной. Однако не было непосредственной и существенной угрозы, оправдывающей израильское нападение. Это факт международного права».

Аро также подчеркнул, что коллапс иранской государственности приведет к непоправимым последствиям для всего Ближнего Востока.

«Иран — это гораздо более серьезно, чем Ирак. Это большое многонациональное государство с 90 миллионами жителей. Риски огромны. Я добавлю, что все специалисты по Ирану сходятся во мнении, что при падении режима будет либо хаос на основе межэтнической розни, либо власть возьмет в свои руки наиболее радикальное крыло теократического режима».

С более резкой критикой в адрес Израиля выступают представители левых партий. Депутат Национального собрания Франции от партии «Непокоренная Франция» (LFI) Клемантин Отен заявила:

«Израиль представляет собой угрозу для палестинского народа и всего мира. Мы вступили в скрытую Третью мировую войну. Мы на пороховой бочке, которую поджигают. Натаньяху использует Трампа для того, чтобы поджечь регион».

На вопрос, нужно ли было разрушить ядерную инфраструктуру Ирана, Клемантин Отен ответила, что, по ее мнению, необходимо было искать дипломатическое решение.

«Да, я осуждаю израильские удары по Ирану. Это незаконно с точки зрения международного права и контрпродуктивно: мы никогда не приносили демократию бомбами», — заявила она.

Бельгийский политик, член Рабочей партии Бельгии Марк Ботенга, выступая в Европарламенте, заявил, что Израиль совершает преступления против человечности:

«Израиль хочет сделать из Ирана то же, что он сделал с Газой. А Европа? Вам было неловко перед лицом военных преступлений в Газе, но здесь вы готовы принять ответственность за происходящее. Канцлер Германии Мерц прямо заявил, что «они делают за нас грязную работу». Убивать детей — это та грязная работа, которую вы хотите, чтобы Израиль за нас сделал? Что это за Европа, которая готова отстаивать свой империализм подобными методами? Порвите с Израилем, если не хотите завтра оказаться под следствием!»

Столь резкие высказывания с критикой Израиля хоть и существуют, но не находятся в центре обсуждения. Как правило, таких политиков всячески маргинализируют и подвергают обструкции. Со времен бомбардировок сектора Газа и критики Израиля со стороны левых политиков в общественное сознание был вброшен такой термин как «левый антисемитизм», который якобы ничуть не лучше, чем антисемитизм правый, то есть собственно фашистский.

Иногда журналисты позволяют себе откровенно произраильские высказывания. Так ведущий информационного телеканала C-news Паскаль Прод выдал тираду «мы все израильтяне!», заявив о своей полной солидарности с народом Израиля, подвергшемся бомбардировке.

Также с позиции уже возможно скорой победы Израиля рассуждают некоторые эксперты. В частности, в эфире телеканала i24 17 июня географ, специалист по Ближнему Востоку Фабрис Бланш заявил, что удары Израиля по Ирану знаменуют собой «поворотный момент в истории», который кардинально изменит региональную геополитику. По его мнению, динамика по снижению иранского влияния в ближайшее время распространится на Ирак, где ослабление Ирана должно «восстановить баланс сил между суннитами и шиитами».

Он также отмечает, что последствия такого поворота выходят за рамки Ближнего Востока. Ослаблением Ирана может воспользоваться тандем Турция — Азербайджан для того, чтобы утвердиться Кавказе и в Центральной Азии, подчеркивает он.

На некоторую растерянность политического истеблешмента в связи с ситуацией вокруг ирано-израильского конфликта обращает внимание журналист издания Marianne Наташа Полони:

«Тревожно то, что несмотря на то, что было хорошо известно о планах Израиля атаковать Иран,— это было давно заявленной его целью — почему-то лидеры западного мира, будь то Трамп или европейцы, были в такой степени захвачены врасплох. Трампу выламывают руки, втягивая в конфликт, которого не хотел, потому что вел переговоры. Потому что обещал своему избирателю выйти из всех этих войн. И он вновь оказался в это втянут. И если посмотреть на европейцев — это вообще не понять что. Макрон говорит о праве Израиля на самооборону. Никто этого права не отнимал. Но тут же всем очевидно, что напал именно Израиль. Макрон вообще по существу оказался вне дипломатии».

Она также напомнила, что традиционно Франция в ближневосточной политике занимала (как во времена Шарля Де Голля, так и во времена Жака Ширака) взвешенную позицию, не отдавая явного предпочтения ни одной из сторон конфликта.

В целом, можно отметить, что захвачены врасплох оказались не только политики, но и сами журналисты, а также лидеры общественного мнения. Масштаб внезапно вспыхнувшего военного конфликта, его возможные последствия трудно спрогнозировать даже опытному аналитику, а внезапность ситуации вынуждает даже искушенных в политических играх людей реагировать эмоционально, по-живому, обнажая пока еще не очищенный до стерильности ход своих мыслей.